Жизнь и смерть князя Святослава. Князья и воины

– Зло побеждает и так будет всегда, – решила она про себя.

С княгиней она встретилась, когда дружинников и след простыл

– Ты не ходила его провожать? – спросила та

– Нет, не бывать этому, – отвечала ей наложница.

– Он искал и ждал тебя, – отвечала та

– Знаю, но мне не хотелось желать ему зла, а добра, я не могла желать ему добра.

– Ты злопамятна, а он любит тебя, по своему, но все-таки любит. Я бы все простила, если бы он любил меня.

– Все простила, но как можно прощать равнодушие и насилие? Что же они за люди такие?

Она ничего прощать не собиралась, даже если ее ждет дорога в ад. Но почему он выбрал ее, а не Анну и не покорную и славную свою жену? Что это такое, как такое понять?

Как странно устроено все в мире..

Она попрекала себя за то, что так много думала о князе.

А может ей больше не о чем и не о ком думать? Она привыкнет со временем и ей тоже понравится насилие?

Нет, она не представляла себе, что останется без дворца, роскоши, слуг, нарядов. Да и делать она ничего не умела, а учиться ничему не хотела.

Но может в озеро шагнуть, как с наложницей Олеговой случилось давным-давно, да и стать русалкой.

Не станет Святослав приходить на то озеро, но ей больше ничего не будет нужно.

Но потом она решила сбежать куда-нибудь так, чтобы он отыскать ее не смог.

Она верила, что однажды монах ее отыщет и придет за ней. Не сможет он в чужих краях без нее оставаться, а она согласится идти за ним, куда позовет, хоть на край света. Но как она могла забыть о страшных карах для тех, кто наложил на себя руки?

Но оставаться русалкой и подстерегать и пугать людей ей тоже не хотелось. Мария любила жизнь, но не эту, уготованную ей судьбой, а сотворенную в ее мечтах, ту, которая была ей обещана. И чем сильнее она страдала тут, тем лучше ей будет в том мире, который она навестит потом, когда земной ее путь завершиться.

Она просила своего монаха больше не оставлять ее тут.

Глава 16 Начало сражения

Русичи прибыли на поле битвы раньше печенегов, остановились и преградили им дорогу.

Князь решил остановиться сам и остановить врага здесь, а пока можно было перевести дыхание. Старики – дружинники, а их оставалось совсем немного, вспоминали о хитрости, ловкости, бесстрашии печенегов, о том, как трудно с ними сражаться.

– Пусть, – решил Святослав, не останавливая их, – настраиваются на трудную битву.

Он хотел победить нынче, он обязан был добыть эту победу. Пусть потом проиграет сколько угодно сражений, но сейчас он должен победить.

Князь немного переживал, ведь бес не подавал никаких знаков и признаков жизни. Неясно было даже с ним он или без него. Если это грозная сила, то за его плечами не оставалось никого, кроме этой силы.

– Что это? – прошептал Святослав, – он решил меня покинуть или затерялся где-то, замешкался.

– Не то и не другое, – послышался голос, князь почувствовал, что бес находится рядом, он просто молит почему-то.

Мефи был уверен, что теперь князь не должен на него надеяться. Надо все сделать самому. Только если случится что-то страшное и непоправимое, тогда можно будет ему помочь.

Ведь губить князя в первом же бою он не собирался.

№№№№№№№№№

Полчища хазар не заставили себя долго ждать. Они появились на закате, их хан был страшно удивлен, когда заметил русичей здесь.

Хазары с ходу должны были вступить в сражение, хотя этого делать им совсем не хотелось. Оставалось досадовать, что с самого начала все было не так, как хотелось.

Старый воин помчался навстречу мальчишке, о котором никто ничего не ведал. Молодой князь держался с наглым спокойствием, и в этом было что-то противоестественное. А если рассказы о волхвах и о чарах были правдой, пусть даже не до конца, но что тогда оставалось делать?

Ему нравилось, когда все шло так, как задумал он, не хотелось что-то менять из задуманного.

№№№№№№№№№

Святослав проснулся за несколько минут до появления печенегов, поднялся и вышел из шатра, будто чувствуя, что пора просыпаться.

Он чувствовал, что наступил главный день в его жизни, все должно было решиться.

Он слышал топот множества копыт, перераставших в гул, но еще не видел этой тьмы воинов.

Мефи так и не подавал знаков, князь досадовал не в силах вернуть его, когда этого хочется.

Воины его казались спокойными и уверенными, вспоминали Олеговы времена, размышляли о доблести и славе.

Черная рать – так издалека выглядела орда печенегов. Хан в алом наряде – только он один отличался от остальных. Он стоял впереди, готовый бросить своих воинов вперед.

Они оставались где-то рядом и смотрели на воинство.

– Мальчишка, но он не казался таким уж молодым, – думал князь, – он грозен, уверен в себе, спокоен, неужели когда-то в своей первой битве он так чувствовал себя? Пожалуй, он и голову готов сложить, и теперь все решится.

Святослав понимал, что победить ему предстоит этого князя, и хорошо, что этого, менее молодой, опытный был бы не так важен, ему нужен такой.

Не выдержав напряжения, он первым двинулся на противника.

Мефи всплеснул руками, – волнуется и страшится, ну да ладно, там будет видно, как быть и что делать дальше.

Они сошлись и шум, и лязг оружия оглушил многих. Падали где-то первые убитые, все смешалось в страшной схватке, невозможно было разобрать, что там происходило, кто одерживал победу.

Только князь вился над всеми, словно жуткий змей, и не собирался отступаться.

Он разил сразу двух печенегов, отбрасывал еще двух, можно было дивиться его силе, словно завороженный носился он над ними, и не собирался отступать.

Печенеги отпрянули, не выдержав напора русичей. Мертвые остались лежать на поле, живые стали думать и твердить о колдовстве. Святослав казался могучим и неуязвимым.