Геката, Гера и Геракл. Олимпийские страсти

По-разному к такому известию относились и богини, и титаниты, и смертные. И реакция их всегда была интересна. Геката видела, что ее это не порадовало вовсе, а скорее озадачило, хотя ничего особенного в ее муже не было, и Зевс, как к нему не относиться, во всем был лучше. Видя недоумение на ее лице, царица хотела что-то объяснить.

– Мой муж не бог, конечно, да и из смертных далеко не лучший – выдохнула она, – но поверь, мне не хотелось, чтобы в его постели был кто-то другой, даже Зевс. Не нужно мне этого, неужели он не мог найти ту, которая с радостью бы пошла к нему в объятья? Да таких сколько угодно, многие спят и видят, как с ним ночку провести.

– Наверное, ему такие не интересны. Когда добыча сама прыгает в руки охотника, он скорее отпустит ее, чем возьмет, – сделала предположение Геката. Так говорили многие, и боги, и люди, она считала, что это так и есть.

Царица молчала, обреченно вздыхая.

– Интересны те, кто не соглашается, – тяжело вздохнула она.

– Но что теперь о том говорить, нам надо думать, что будет дальше, как выйти из всего этого.

Слова эти больно ударили по сознанию царицы, вот об этом ей думать хотелось меньше всего.

№№№№№№№

Эрида издалека за ними наблюдала, ей не хотелось подходить ближе и впутываться в то, что там творилось, она предпочитала следить со стороны издалека за всем за этим.

Алкмена смотрела на Гекату,

– Ты хочешь сказать, что будет ребенок, что я должна родить его сына, не так ли? Неужели сия беда не пройдет стороной?

– А по-другому у Зевса не бывает, он ими уже весь мир заселил, но не он самое страшное, а Гера, ведь она думает так же как ты и вовсе не хочет, чтобы детей её мужу рожали другие женщины. Она жестоко расправляется и с любовницами, и с их детьми. Если до сих пор ты мимо ушей пропускала такие истории, то я тебе могу напомнить и Леду, родившую ему Елену, и Лето с ее близнецами, и Майю с Гермесом, да и времени не хватит перечислять тех, кто был до тебя

Царица разрыдалась, жила она не тужила, не любила своего мужа, но была счастлива и что теперь? Стоило только заснуть и потерять бдительность, и случилось непоправимое. А самое страшное, если бы она не заснула, и тогда ничего не изменилось бы, ну случилось бы насилие, еще более страшные воспоминания. Он спустился с небес вовсе не для того, чтобы оставить ее в покое, она не сомневалась в этом. А чтобы она помнила обо всем, что там с ними случилось, он подарит ей сына или дочь, но нет, скорее всего, все-таки сына, ей был такой сон недавно. И тогда уж она точно никогда не сможет его забыть, как же горько и страшно все это было. Пока ее муж еще ни о чем не говорил и может даже и не знал, но ждать оставалось недолго, еще немного времени и тайное станет явным. Вскоре она поняла, что в утробе ее ребенок, и богиня что-то говорила о близнецах.

Пророчество Гекаты
Да, ты права, родится скоро сын,
И будет он гоним, но став Героем,
И Гера восхищаться будет им,
И мы восторгов радостных не скроем,

Его Гераклом назовет Гермес,
Эрида только усмехнется, знаю.
Такой к герою будет интерес,
Что прочие пред ним все отступают.

Но что тебе придется пережить,
Его домой напрасно поджидая,
Тут не спасает Ариадны нить,
Но закаляет, что не убивает.

Он будет жить и радовать народ,
Вселяя в душу и любовь, и веру,
Его и закаляет и спасет,
Отчаянная, яростная Гера.

– Но почему Геракл, он Алкид,
Я, не она тогда его рожала.
И Зевс давно совсем с другою спит,
Не испытав ни радости, ни жалости.

И только мать все примет и поймет,
Его безумье и забвенье гложет,
Но он все вспомнит и к тебе придет,
А может и прийти уже не сможет.

Глава 8 Код близнецов

В те давние времена рождение близнецов было страшным знаком, они могли рождаться от богов, да и то очень редко, от смертных только в том случае, если жена изменяла мужу с кем-то еще, так считали все, не понятно, как и что началось, но было именно так в те времена. И тогда жены неверные во время родов от одного ребенка пытались избавиться, чтобы потом всю жизнь тебя не проклинали, не превращали его жизнь в сущий ад, подозревая в неверности и коварстве.

Алкмена была готова к такому повороту, и у нее было время для того, чтобы все обдумать. Да и богиня, которая не казалась ей доброй, обещала помочь. Трудно сказать, почему она это делала, но и не важно, главное, чтобы помогла. То, что у этих богинь есть какие-то свои интересы, было ясно и понятно, но она в тот момент об этом не задумывалась совсем.

Странным ей показалось то, что муж, ничего не говорил об измене, а он не мог о ней не знать, но даже словом не обмолвился. Но у него были совсем другие стремления, он все время расспрашивал о богах и скорее всего, старался сбежать на Олимп. Что такое с ним случилось? Какая муха его укусила? Честолюбия ему было не занимать и прежде, но теперь оно выросло до невероятных размеров. И с одной стороны это утешало Алкмену. Без его вопросов и слов укоризны было немного легче, но с другой – она вовсе не хотела лишиться мужа, ведь удрав туда, назад он, скорее всего, больше не вернется. А как ей оставаться одной, да еще с близнецами на руках, и не понятно кто обрушится на их мир. Это могут быть и женихи, желающие ее взять вместе с царством в жены и просто враги, готовые захватить их земли и сделать царицу пленницей.

Она решила, что как только появится Богиня, надо будет попросить, чтобы она как-то на него повлияла, чтобы задержала, остановила, иначе будет совсем скверно оставаться с ребенком Зевса и его сыном на руках, она просто погибнет.

№№№№№№№

Каким странным оказался дар Зевса, нагло ее обманув, подарив своего сына, он собрался забрать ее мужа, как такое вообще может быть, это как-то чудовищно все получается.

И когда она заглянула случайно на пир, ей совсем не хотелось теперь там бывать, царь в очередной раз рассказывал гостям, как он появился в своем замке, и увидел там человека, на себя странно похожего, потом он понял, что и не человек это был вовсе, а сам Зевс. Да и богини, бывшие с ним, это подтвердили тоже

– Вот кто бы мог подумать, что в Зевсе я себя найду, – с гордостью заявлял царь, и сиял весь от сознания своего величия и важности.

Ему сто раз пытались объяснить слуги верные и неверные тоже, что Зевс может быть похож на кого угодно, если ему хочется что-то непотребное совершить, но он и слушать этого не хотел. Царь не сомневался, что Зевс был рожден одним с ним отцом, на матушку того он не замахивался, а вот узнать, кто отец всегда значительно сложнее, потому тут все может быть, даже то, чего не может быть никогда.

– Он повредился рассудком, Гера наслала безумие на моего бедного мужа, – говорила царица своей служанке, – почему все эти беды на меня должны были свалиться? Ведь какая хорошая была жизнь до той роковой ночи, и что теперь стало? Одни осколки. Их никогда не склеить, и как с этим жить дальше?

– Потому что беда одна не ходит, – упрямо повторяла та, и царице приходилось с ней согласиться. Она убедилась еще раз, что беда одна не ходит. Она вспомнила лица гостей, слушавших в тот момент царя. Те, кто были поумнее и догадывались в чем там дело, молчали, никто не отважился бы ему о том сказать. Все-таки перед ними был царь, и он всегда был скор на расправу. Пусть сам до всего доходит, его ждало страшное разочарование в самое ближайшее время. Слепота пройдет скоро, и он поймет, что все совсем не так, как ему казалось недавно.

А когда до него дошла шуточка о том, что пока сам он к своей зазнобе бегает по ночам, царица тоже не остается одна. Он подпрыгнул на месте, и до него, наконец, дошло все, что там произошло тогда. Нарисовалась целостная картина, от которой царь оторопел.

Впрочем, никто из гостей не мог понять, что же его так вдруг взволновало, они уже стали забывать то, что творилось несколько дней назад, память у людей коротка, каждый думал, что возможно царь зол на кого-то из них и это приводило в страшное волнение.

№№№№№№№

Едва досидев до конца пир, царь бросился в покои царицы, чтобы выяснить, что случилось в тот злополучный день, а вернее ночь, когда он отлучился из дома, что там вообще могло происходить, пусть отвечает, с кем она была и что делала.

– Я была с мужем, – заявила царица, – глазом не моргнув, она давно все успела обдумать и теперь принимала его вовсе оружье.

Если он начнет твердить, что его не было в ту ночь дома, он себе сам приговор подпишет, а она ни в чем не будет виновата. Не настолько же он глуп, чтобы сдавать себя с потрохами. Царь соображал медленно, но на этот раз все понял и не стал с ней спорить, она умела выставлять его дурачком, а это ему вовсе не было нужно, пусть все будет, как будет, особенно если в этом замешан Зевс, ему не нужны были лишние скандалы и сплетни. Тем более случившегося не исправить, и ему придется тут жить и править, об Олимпе он как-то быстро думать перестал, понимая, что на самом деле все не так просто, как он успел себе придумать.

– Мне, пожалуй, не нужно отправляться на Олимп, – благоразумно размышлял он, – от этого станет только хуже. Желая обрести многое, потеряешь и то малое, что у тебя еще есть

Он завалился на ложе и заснул молодецким сном, в котором все перепуталось, реальность и вымысел, и там он был Зевсом и никого не видеть, не знать не хотел. Как хорошо, что порой снятся такие сны. Да что там говорить, в снах своих мы часто сильнее и богаче, и лучше, чем в жизни, на то они и сны.

Глава 9 Геката и Эрида