Геката, Гера и Геракл. Олимпийские страсти

Домой она вернулась довольная, почти счастливая, половина дела сделано, осталась малость. Но она предупреждена, и со всем справится, обязательно справится.

Глава 16 Все свершилось

Вот и пробил тот самый час, когда царица пронзительно закричала от боли и поняла, что дети ее должны появиться на свет. Засуетились служанки, бывшие в доме, они не сразу заметили старушку с пронзительным взглядом карих глаз. Такого взгляда не может быть у старушки, и это их сразу насторожило, так не бывает у людей. Но в общей суматохе они забыли тут же о старушке, понимая, что случиться может что угодно.

Ничего не было в ней особенного, она подносила воду, что-то советовала сделать. Они решили, что не стоит с ней ссориться и спорить, наверняка ее послал сам Зевс, не мог же он оставить сына без помощи совсем. Они пытались вспомнить имя богини, помогавшей беременным, но никак не могли его припомнить. О том, что это могла быть и сама Гера, никто из них и подумать не мог, да и лучше вовсе ничего не знать, тогда точно спокойнее будешь спать.

Эрисфей, как и было задумано Герой, появился первым, а потом все остановилось, и притомились ждать все появления второго младенца, Алкид словно решил еще какое —то время побыть в утробе матери. Хотя ничего он не решил, за него все решила верховная богиня. При помощи чародейства и разных трюков она затягивала роды и не позволяла ему появиться на свет. Алкмена измаялась и обессилила совсем.

№№№№

Геката где-то задержалась в те дни, она понятия не имела, что тот, о ком они пеклись недавно, забастовал и не хочет в этом мире появляться. Но слухов о рождении сына Зевса все еще не было. А она бы от Эриды узнала обо всем давно, если бы он родился. Однако, рано или поздно все заканчивается.

Наконец и он выбрался на свет, и так пронзительно закричал, что от такого крика не трудно было и оглохнуть всем, кто оказался рядом. А как еще мог явиться в этот мир сын Зевса?

Богиня тьмы радовалась, что пришла в нужное время, ей не пришлось томиться в ожидании. Но тогда она еще не ведала, что все беды Алкида будут связаны с этим поздним появлением на свет.

Когда царица, наконец, пришла в себя, она заметила Гекату рядом и обрадовалась, ей приходилось доверять темной богине, других тут не было.

– Она все-таки не унимается, а я ее предупреждала, что худо ей будет. Гера страх потеряла, она упряма как сто сатиров, и даже то, что дорого за это заплатит, и это ее не волнует, – сокрушалась богиня, видя, что тут без нее творилось.

Теперь они обе смотрели на красивого ребенка, вот уж точно такой не мог родиться от трусоватого царя. Огорчения и беды быстро стали забываться, утихла жуткая боль, осталась только радость, такая всегда бывает после долгого ожидания.

Глава 17 Геката и Алкид

Геката не скрывала своего волнения, в первый раз перед ней появился ребенок Зевса. Событие было значимым и очень важным и само по себе, но зная, что их ждет в дальнейшем, она и вовсе с восторгом и тревогой за всем смотрела. Она сама считала себя его матерью или хотя бы защитницей. Вероятно все-таки какие-то тайные чувства в Зевсу у нее были, ведь о детях Посейдона она и знать не знала и ведать не ведала вовсе.

Она тревожилась из-за того, что Гера и Зевс могли тут появиться в самое ближайшее время, как ей было не волноваться. Ведь самое страшное, что они могли появиться в любом обличии, и даже богини вряд ли их признают так просто. О, эта изменчивость и непостоянство, сколько из-за него бед случается.

Она рвалась к встрече с Громовержцем все время, но теперь, когда та была так близка, странно растерялась и скорее готова была сбежать, если бы царица не нуждалась в ней так сильно, то точно бы сбежала.

Но пока волнения ее были напрасными, Зевс появляться не собирался, судя по всему. Ей объясняла и Эрида, и матушка, что он лишь издалека, с небес наблюдает за тем, что творится с его детьми и старается все сделать, чтобы Гера о том ничего не узнала. Теперь это скорее было правдой. Но богиня в том должна была убедиться сама. Да и ребенок это необычный, о том любая Пифия вам скажет. Сам Аполлон им не раз интересовался, потому что и в его судьбе он должен был как-то отметиться.

– Как он мог, даже не взглянуть на своего сына? – спрашивала она у Гермеса, потому что дождалась только этого парня. Больше с Олимпа к ней никто не пожаловал, словно бы она не рожала героя.

– Ни на кого он не смотрел, а на этого тем более, мы сами рано или поздно к нему приходили, да и то, как-то не особо он приветствовал нас, хотя куда было деваться, всем ведает Гера, все будет так, как ей того хочется, а Зевс всегда в стороне остается. Чувство вины перед верной женой – очень сильное чувство. Царица его должна понимать лучше, чем многие, потому что и сама была так же обманута.

– Должна понимать, -повторила Геката, словно эхо

№№№№№№№

Алкмена стала просить его только об одном, чтобы он унес ребенка на небеса, чтобы не оставлял его во дворце.

– Там он будет в сохранности, да и мне тут станет проще и легче, – заявила она, и в ней проснулась сила и воля царицы, только Гермес не был его подданным.

– Не бывать этому, Зевс распорядился оставить его тут и присматривать за ним, там как раз ничего хорошего его не ждет. Не хочешь же ты бросить его Гере в объятья, сюда ей спускаться не так просто, а вот там она сама его удушит и глазом не моргнет. Не для того же ты его в муках рожала, чтобы богиня с ним так легко и просто расправилась.

И так твердо произнес все это Гермес, что не исполнить этого Алкмена не могла, хотя в душе ее поселилась печаль, перераставшая в ярость.

– Да как он смеет, – негодовала она, – без его наглого вторжения вообще ничего бы не было, а теперь мне одной за все отвечать придется. Словно это я молила его о свидании и дождаться никак не могла?

– Он все смеет, потому что он наш бог, верховный бог и будет так, как ему хочется.

Можно было и не говорить, все было и так ясно. Просто царица привыкла пользоваться властью, и считала себя почти богиней тут, но она должна была понять, что там находился настоящий бог, которому никто не смеет перечить, а тот, кто посмеет, пусть вспомнит лучше про судьбу Прометея, и ему наверняка расхочется это делать. А уж каким сильным, каким храбрым был титан, не сомневался, что ему ничего не будет, что Зевс не посмеет, и где он теперь?

Глава 18 Труды и дни

Наверное, не так были не правы те ее предшественники, кто уносил одного из близнецов, оставляя в семье только одного из детей, тогда все забывалось быстро, а иногда оставалась и тайна, которую мать уносила с собой в могилу. И столкнувшись с очень похожим на него человеком, герой только гадал, откуда может быть такое сходство, как две капли воды они похожи друг на друга, и родились в одно время.

Им говорили, что в мире многие люди похожи, и у богов, их творивших, не всегда была такая уж богатая фантазия, каждый, если захочет, сможет найти своего двойника. Часто в разных местах появлялись люди, как две капли воды похожие друг на друга – это главная загадка природы. О другой причине не говорилось, и потому чаще всего все было очень даже спокойной.

На этот раз, когда близнецы не были разлучены, росли вместе по воле царицы, сходство между ними найти было почти невозможно. Это могло бы как-то сгладить пикантную ситуацию, но не сгладило. Столько людей и богов были в нее посвящены, что тайное должно было стать явным даже для глухих и слепых.

Подраставший не по дням, а по часам Алкид должен был запомнить два лица, чаще всего над ним склонявшиеся, и это было лицо матушки, и лицо богини ночи, хотя тогда он еще не ведал, кто она такая. Просто запомнил ее смуглую кожу и темные добрые глаза. Ему казалось, что они были именно добрыми, хотя он не был в том уверен до конца.

№№№№№

Малыш прославился чуть ли не с первого дня появления на свет- потому что именно Геката застала его со змеей, с мертвой змеей в руках. Откуда взялась та самая змея можно и не спрашивать, и в то, что она появилась случайно, никто бы не поверил. Конечно, ее отправила сюда Гера, сама ли принесла или кто-то ради нее постарался, но она решила все сделать сразу и не тянуть с этим. Пусть он погибнет от укуса ядовитой змеи, и все забудется.

Геката разжала пальцы младенца и вытащила из его рук пеструю ленту, тихо вынесла ее из дворца и выбросила в пруд, чтобы никто не увидел. Но кто-то все-таки увидел и узнал, потому что поползли слухи о том, что ребенка чуть не ужалила Змея, хорошо, что Гермес успело вовремя, и вдвоем им удалось со змеей справиться. И ничего удивительного, Гермес всегда успевал вовремя.

Знавшая обо всем Эрида, удивленно взглянула на подругу:

– Почему ты ни о чем им не сказала? Гермеса там и близко не было, там была ты, уж не лги мне хотя бы. Что вообще происходит. Я начинаю сомневаться в том, что он и другие подвиги совершал.

– А зачем, какая разница, кто спас парня, главное, что он жив и невредим.

Гермес тоже вскоре узнал о подвиге, которого он не совершал, но отпираться не стал. Если Геката не хочет его разоблачать, то ему зачем во все это вмешиваться? Пусть говорят, от него не убудет. Если он станет опровергать все, что говорится то у него ни сил, ни времени на это не хватит, мало ли что им взбредет в голову.

Об этом он и говорил Гекате, как только им удалось увидеться и поговорить.

– Вот и я так же думаю, главное, что Гера знает – ребенок спасен, и это ей вряд ли радости прибавит.

Гермес подумал, наконец, о Гере, но это его не испугало, скорее позабавило, хотя она наверняка знает правду, ее не проведешь так просто.

Глава 19 Между двух огней

Царь на многое закрывал глаза, но, когда ему напомнили миф о близнецах, он не сомневался, что жена ему изменила, и второй ребенок – плод той самой измены. Как можно было пережить такое, как можно быть таким слепым и глухим, когда для всех он стал слабаком и посмешищем.

Он снова вспомнил, как встретил своего двойника, и выяснил, что это не человек, а бог, и ни какой-нибудь Дионис, а сам Зевс.

Понятно было, с кем она изменяла, и как наивен был сам царь, когда думал совсем о другом, и о своем вторжении на Олимп распалялся, вот бы там он точно стал посмешищем, да еще каким. Но какая-то разумная сила его вовремя остановила, не дала совершить рокового шага.

– Осел, я решил на небеса подняться, да это он ославил меня на земле и никогда никто не забудет этого. Не хватало, чтобы еще небеса содрогались от смеха такого, кто не просто спал с моей женой, но и заставит меня растить его сына, как своего.

– А не надо было дома отсутствовать, и ничего бы не было такого, – отвечала ему жена, когда он все это ей и выложил.

И ведь самое печальное, что она была права, совершенно права, ему нечего толком возразить, да и что тут еще было сказать? Махнул царь рукой, да и отправился на охоту.