Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике

– Это и есть мой сын, Лада позволила ему появиться на свет белый. И пусть воин мой хорошим отцом ему будет на земле, а потом, когда он вырастит, и всю правду ему поведает. А я с небес за ним следить стану, и будет он героем героев, и тошно будет братцу моему, напрасно надеется он, что, совершив черное дело, от наказания уйдет, не бывает такого, и быть не должно. И снова показалось ей, что Световид, о чудных подвигах которого она с детства слышала, перед ней стоит и говорит с ней.

И она была уверенна в том, что именно сей бог и останется с их сыном рядом навсегда

И когда вздрогнула она и очнулась, только солнечный зайчик по неплотно прикрытой двери скользил и исчез куда-то. И прервалась связь незримая с тем миром, который только во сне к ней и являться стал, но он существует только за той гранью, куда в реальности никому ходу нет.

И муж ее пришел в тот вечер, и подошел к люльке, где спал младенец. И он так смотрел на него, что ей показалось, будто и он видел Световида – Ярополка, который с ней недавно разговаривал.

– Но откуда это? – спросил вдруг он и показал на прекрасный перстень, лежавший на пеленке ребенка.

Она пожала плечами, ничего не в силах сказать. Но Иван знал лучше других, немногие украшения, которыми очень дорожил князь Ярополк и никогда с ними не расставался.

– Я не знаю, – еще раз повторила она, – тут никого не было. Ей вовсе не хотелось рассказывать того, что она видела и чувствовала. Даже муж не должен знать того, что произошло тут в жаркий полдень, да и поверит ли он ей.

– Наверное, Лада принесла подарок ребенку, – говорила она, – как иначе такая дорогая вещь могла тут появиться.

Она знала, что никогда не забудет увиденного, сколько бы времени не прошло, это было даром за ее муки, лишения и переживания, за то, что она осталась в этом мире со своим ребенком, а не бросилась в омут. Но это было и тем знаком, по которому ее сын сможет показать князю – извергу, кто он таков на самом деле.

«Но как он узнал о сыне, – спрашивала себя Арина, думая все еще о князе, – наверное, на небесах все известно о том, что с нами на земле происходит.

ГЛАВА 8 В СВАРГЕ

Наверное, ни один человек в мире не знает того момента, когда он покидает землю, а если рассудком и понимает, то сердцем все равно никак понять не может.

Когда незнакомцы набросились на князя Ярополка с трех сторон, он и подумать не мог о том, что все для него так плачевно завершится, еще не успев начаться. Хотя уже был убит брат его Олег, и все к этому шло, и Владимир, сын рабыни, рыскал, как дикий зверь – людоед по лесам и полям все ближе к Киеву подбираясь. Он убедил себя в том, что Олег поплатился за свои похождения по чужим женам, и прикончил его кто-то из обманутых мужей. Он же не имел таких врагов. Он был великим князем по завещанию отца, и Перун не мог быть жесток по отношению к нему.

И когда он понял, что ему не уйти от убийц, посланных его братом, то и сам Владимир спешно выскочил откуда-то сбоку. И когда Ярополк был еще жив, последнее, что он узрел, это его перекошенную от злобы рожу. Только на миг встретились их взоры. И Ярополк знал, что он не даст покоя вероломному братоубийце, правда, самому ему от этого уже не станет легче. А потом все кончилось. Сердце его остановилось.

И поднялся он, все еще растерянный и потрясенный последними минутами земной жизни, раздавленный и униженный, унесся он в Сварг, чтобы уже издалека следить за тем, что на земле происходит.

Еще долго бродил он неприкаянный между небом и землей, понимая, что назад ему не опуститься, а вверх к праотцам идти не хотелось – так мало он в мире пробыл. Потом, когда первый шок прошел, и он понял, убедился в том, что изменить ничего не сможет, он стал раздумывать о том, что еще сделать можно. И знал он уже, что сам своему обидчику никакого зла не причинит – недосягаем для него Владимир. И стал он думать о тех, кто за него на земле отомстить может, на кого может положиться князь Ярополк.

Он слышал как любившая его Рогнеда, страдала и мучилась, как ребенок его в чреве ее шевелился. Но долго еще было ждать того момента, когда он на свет появится, подрастет и окрепнет.

Но бес, подвернувшийся как раз вовремя, пояснил ему, что быстро ничего не делается, и ближе сыновей никого нет у него.

– Почему ты говоришь о сыновьях? – удивленно спросил князь, – он у меня только один, да и то вилами по воде писано, будет он жив и здоров, позволит ли ему изверг на свет белый появиться.

– Не только он за тебя отомстит в свой срок, но пока и ты его охранять можешь, – многозначительно пояснил бес, и прибавил еще:

– А что, кроме этой воинственной валькирии, которая братцу твоему так голову заморочила, что он все крушить пошел на своем пути, ты ни с кем больше ночи не проводил? Не помню, чтобы ты был ей особенно верен, – в голосе его звучала насмешка и намек на то, что есть еще что-то, о чем Ярополк пока не ведает.

– Но как могу я узнать, были они или не были? – тихо говорил Ярополк.

– Это не так трудно сделать, как кажется, в Карачарове, например, намекнул бес, чтобы долго его не мучить, там найти не так сложно, надеюсь, что не со всеми девицами там по лесам шастал?

И тогда Ярополк из первых уст узнал о сыне своем, который уже появился на свет. Так все в один миг и переменилось для него, и он был бесконечно благодарен почти незнакомой девице за то, что она сохранила и родила этого ребенка. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на сына своего. И оставил там самый дорогой из своих перстней, тайный знак, который о многом сказать может тому князю Владимиру. Потому что забыл он в суматохе снять его с пальца убитого, а потом долго и напрасно искал во дворце его, когда тело уже было преданно огню, в углях рылся, но ничего так и не смог обнаружить, и ругал на чем свет стоит, верных слуг своих.

Нашлись со временем и другие мстители за убитого князя. И радовался Ярополк, что не пройдет все бесследно. У сыновей его будет все лучшее, станут они богатырями отважными. И послужат князю Владимиру так, что не будет он знать, куда ему бежать от службы такой. Он узнает о возмездии и рассудка лишится. Так думал в те часы Ярополк, глядя с небесной высоты на земли русичей, бескрайние и богатые. Но не могли они заставить князей русских жить в мире и согласии. Сколько бед уже случилось, и что еще ждет их впереди.

№№№№№

Бес, узнав обо всем, не мог не радоваться тому, что у него оказался такой союзник. И он до конца понимал, в чем прелесть всего случившегося.

Если бы не вмешался сын рабыни, то жизнь была бы сера и скучна. Правил бы Ярополк, женился бы на Рогнеде и что? Никаких взлетов до небес, падений в бездну никаких. А тут и сам сын рабыни на сковородке жарится, и призраки на месте не усидят, будут рваться на землю, чтобы отомстить ему за все.

И все несется стремительно, скорее всего, в пропасть, но какая разница. И все начинается с ними такое, что и в сказке не скажешь, пером не опишешь.

Почти в те минуты, заглянув в баню, пожаловал бес к Баннику:

– Что это за призраки у нас разлетались? – спрашивал вечно недовольный всем хозяин бани.

Словно не понимая, о чем его спрашивают, бес удивился :

– Это ты меня так именуешь?

– Не придуряйся. Я говорю об убиенном князе, тебе это не хуже моего известно.

– Если бы ты хоть чем-то интересовался, – словесно пнул его бес, – то узнал бы, что тот самый младенец, который в твоей бане родился, ни кто иной, как сын князя Ярополка. Вот он его и навещал.

– Если везде сыновей разбрасывать, потом не налетаешься по всему миру, – сердито отметил тот.

– Зато есть кому отомстить за него, вот и пусть растит.

– Да только парень, говорят не особенно полноценным был, приносили его ко мне, как бревно лежит он, и сколько отец его названный сил не прикладывал, чтобы на ноги поднять, ничего не помогает, наверное, недаром княжеский выродок таким уродился, это метка его.

– Только все бы не суетились мы, если бы он таким и оставался.

– Но ты не бог, и воскрешать калек еще не научился, – напомнил тот.

– Его не нужно воскрешать, немного колдонуть, когда сил у него накопится. Все будет лучше прежнего, – рассуждал, кажется сам с собой бес, хотя он знал, что ни одного его слова Банник не пропустит мимо ушей.

А тот был и к простым смертным недоверчив, а уж бесу надеяться было не на что особенно. Но с ним всегда надо держать ухо востро. Впервые за долгие годы тут произойдет что-то интересненькое.

ГЛАВА 9 В УЕДИНЕНИИ

Ведьма была в доме, когда там появился призрак князя. Она все видела и слышала, и не особенно удивилась. Сплетни о том, что это княжеский ребенок доходили до нее и раньше, но никто никак не подтверждал их. А тут, раз появился сам Ярополк. Конечно, она знала, что больше всего ему хочется отмщения. Он черт рогатого за своего сына выдал бы, если бы тот согласился братца его укокошить, или хотя бы хорошенько пнуть его.

Но это было похоже на правду. А когда она заметила, как мелькнул и упал перстень на одеяльце ребенка, она поняла, что дело тут не шуточное. Настоящий его сын Илья или нет, но доказательство у него самое веское. Хотя и неподвижный, но он родился в рубашке, и удача не оставит его. И она потихоньку стала над ним колдовать, то травы ему подсыпала в еду, то какие-то снадобья в питье клала. Она все делала медленно, торопиться было особенно некуда. А потом она представит это как чудо расчудесное и веление бога, а не ведьмины штучки. Тогда к ним и относиться по-другому станут. Хотя ее чудеса были ничем не хуже, но так уж сложилось, что они никогда не ценили ее по достоинству, что бы она ни делала.

Чтобы спокойно приходить в дом и уходить из дома, она обращалась в черную кошку, с которой так любил играть подраставший мальчик. Он отличал ее от других и все время ждал и радовался, когда она приходила. Понимал или просто чувствовал малыш, что в этом звере заключено его спасения. И хотя в селе не любили и боялись черных животных, но Арина не собиралась его с ней разлучать, если животное заставляло улыбаться и шевелиться ее ребенка, то оно останется тут. Она так привыкла полагаться на знаки и видения,, что готова была спорить с любым, кто сказал бы что-то против.

Черная кошка ощетинилась и изогнулась, хотя в доме было тихо. Животное ощутило недобрый дух. На пороге появился ни кто иной, как Банник.

Арина оглянулась по сторонам, но никого не увидела поблизости и пожала плечами – животные ведут себя странно иногда.

А он тем временем шмыгнул к колыбели и уставился на младенца. Это было невероятным, и в более важные дни этот тип никогда не покидал своей бани. А нынче был обычный день. Что же могло заставить его изменить своим привычкам?

– Утихомирься, – проворчал он – ничего я вашему зверенышу не сделаю, он и сам помрет или так до конца дней и пролежит.