Вспомнив о Марии и обещанном варенье, дети устремились к ней.
– Как ты?
– Получилось?
– Вокруг неё усиливается сияние! Можно даже не спрашивать, – успокоил всех Феодор, приземлившись возле подруги первым.
Когда Мария, счастливая, подняла с листа оживший солнечный цветок, в класс, размахивая над головой нотной тетрадью, ворвался мальчик в белом фраке.
– Я написал её, учитель, «Симфонию весенней грозы»!
Мальчик еле сдерживал свои эмоции. Он старался выглядеть спокойным и серьёзным, каким, по его мнению, должен быть великий композитор, но встретив всё понимающий взгляд наставника, закружился по классу. Конечно, его сопровождал шлейф из радужного света и мерцающих звёздочек – постоянных спутников любого творца.
Учитель не останавливал малыша. Он знал, что этот мальчик редко давал волю чувствам, всё копил в себе. Эта черта характера помогала маленькому композитору сочинять прекрасную музыку, в которую он вкладывал всю душу.
– Превосходно, Даниил! – воскликнул учитель, прочитав ноты. – На следующем уроке сыграем твою симфонию, а сейчас присоединяйся к классу, поможешь нам в саду.
Цветов всевозможных форм и расцветок в Раю было видимо-невидимо, но чудесным образом всегда находилось место для новых материализованных фантазий учеников.
Мария выбрала небольшую полянку возле ажурной белой калитки, ведущей в сад, и воткнула в почву свой одуванчик. Не успела девочка его полить и полюбоваться, как тот спрятался в чашелистики и в следующую секунду опушился.
Мария прикрыла цветок ладонями, чтобы семена-парашютики не улетели с него так же быстро, но тут услышала голос учителя:
– Не жалей, дунь на него посильнее.
– Так ведь он станет лысым, – помотала головой девочка.
– Не волнуйся, дуй. Увидишь, что произойдёт.
Мария убрала ладони и склонилась над одуванчиком, да так низко, что цветок защекотал её нос и заставил чихнуть.
Что тут началось! Невесомые семена разлетелись по всей полянке и тут же проросли. Каждый новый одуванчик спешил прожить обе жизни и отдать своё «потомство» на волю ветра. «Ох! Ах!» – восклицала Мария, а за ней и остальные ребята, которых происходящее оторвало от созерцания собственных посаженных цветов. Так продолжалось некоторое время, пока всё пространство вокруг входа в сад не превратилось в сплошной ковёр из одуванчиков.
– Теперь на варенье точно хватит, – учитель протянул руку к ближайшему цветку.
– Ой! Неужели всё сорвём? – хором забеспокоились ребята. – Здесь стало так необычно и красиво.
– Не волнуйтесь, не всё. Вы даже не заметите пропажи. Новые цветы быстро заменят своих собратьев, стоит только дунуть. Мы же в Раю, – улыбнулся учитель. – Но я благодарен, что вы с любовью относитесь к природе.
Беседу прервал звон колокольчиков, приглашающий на урок музыки, и дети полетели к зданию школы.
Мария намеревалась последовать за ними, но кто-то остановил её, потянув за руку. Этим «кто-то» оказался Феодор. Было видно, что он чем-то расстроен: воздух вокруг него дрожал тусклыми серебряными змейками.
– Ты чего, Федя? У тебя не получилась материализация?
– Получилась, – пробурчал мальчик.
– Тогда в чём дело? С тобой что-то не так.
– Маша, а ты другие цветы любишь? Розы, например?
– Люблю. И розы мне нравятся, но их здесь много.
– Моя особенная! – оживился Феодор. – Идём покажу.
– Так колокольчики звонят. Мы на урок не опоздаем?
– Секундное дело, Маша!
– Иди посмотри, Мария, – из сада к детям вышел учитель. – Феодор создал не обыкновенную розу, а радужную. Даже я таких никогда не видел, – нарочито серьёзно заметил он, спрятав свою обычную улыбку в уголках губ.
Феодор был горд услышать такие слова, но больше всего его интересовало мнение подруги.
– Смотри, Маша! Она тут, по другую сторону калитки. Я посадил её недалеко от твоей полянки.
Мария подлетела к другу и, увидев его цветок, пришла в неописуемый восторг.
– Она чудесная! Федя, да ты гений! А как великолепно пахнет! Всеми розами Рая! – девочка захлопала в ладоши и, как очарованная бабочка, закружилась над цветком.
Роза, действительно, была волшебно прекрасной, словно сама радуга постаралась над её созданием: каждый лепесток окрашен нежнейшими оттенками семи цветов, от розового до бледно-фиолетового.
– Я подарю тебе такую в день рождения! – пообещал Феодор, польщённый реакцией подруги.
– Спасибо, Федя! Ловлю тебя на слове. Только где ты на Земле радужную розу найдёшь?
– Не найду, так нарисую! – шутя парировал Феодор.
И друзья, взявшись за руки, полетели к школе.
Учитель ласково посмотрел им вслед, затем присел около ближайшего опушившегося одуванчика и тихонько дунул. Он хотел тронуть только один, но облысело сразу несколько цветков. Их семена разлетелись во все концы райского сада и тут же проросли молодыми зелеными побегами.
– Перестарался немного, – покачал головой ангел и ещё раз оглядел полянку. – Вот теперь здесь красота. А то чего-то не хватало в Раю. И кто бы мог подумать, что это будут обыкновенные земные одуванчики? – по-доброму усмехнулся он и последовал за учениками.
Симфония весенней грозы
Музыкальный класс представлял собой огромный зал с хрустальными стенами и высоким прозрачным куполом. Акустика в таком помещении была превосходной: каждый звук здесь усиливался и приобретал неповторимую окраску.
– Даниил, раздай всем ноты. Ребята, берите свои инструменты, Мария, садись за рояль. Посмотрим, что у нас получится, – ангел-наставник вошёл в класс последним и сразу начал урок.
– Учитель, нам н-нужны будут ещё ударные. Б-барабаны, т-тарелки, чтобы создать ритм д-дождя и рас-скаты грома. А ещё кол-локольчики для концовки, когда редкие звенящие к-капли будут падать в лужи с ветвей деревьев, – заикаясь от волнения, постарался донести своё пожелание Даниил – тот самый мальчик в белом фраке, сочинивший «Симфонию весенней грозы».
– Замечательно! Это обещает быть интересным, – ангел ободряюще похлопал Даниила крылом по плечу и оглядел класс. – Кто хочет играть на барабанах и тарелках?
– Я! Можно я?! – первым с места взлетел Феодор.
– Хорошо, ударник у нас есть, колокольчики я возьму на себя, а Даниил будет дирижировать.
При этих словах учитель наклонился к уху начинающего композитора и тихо добавил: