Да будет воля твоя!..

Вика грустно засмеялась:

– С этим духом лучше бы и вовсе не знакомиться!.. Ты не много потерял!

– Нет, конечно же, я полностью разделяю твое мнение. Но из-за тебя я согласен поболеть…

– Воспалением хитрости?! – Вика перебила Юру, а Рая заливисто рассмеялась так, как будто ей в рот попала смешинка.

Когда через неделю, Саня вышел из больницы, Юра пришел к Вике, которая этому очень удивилась.

– Странная ты личность!.. – воскликнула она.

Юра ей возразил:

– Что тут странного? Просто, я всегда делаю то, что мне нравится, и то, что я должен.

– …должен?.. – недоуменно, эхом, спросила она.

– Да. Должен. Должен навещать понравившуюся мне девушку. – Юре показалось, что при этих словах Вика почувствовала некую неловкость. – Помочь человеку развеять больничную скуку…

– А с чего ты взял, что я тут скучаю?.. Мне кажется, я тебе не жаловалась!

Снисходительно улыбнувшись, Юра произнес как наставление:

– Чай я понимаю, что тут не дом отдыха… я должен… все мы, пока живем, кому-то и что-то должны!..

– Ничего ты не должен!.. – оборвала его, не на шутку, рассердившаяся Вика. – Если ты имеешь в виду меня, то должна тебя предупредить, что ты зря тратишь время.

– Почему это?

– Потому!.. – она встала со стула намереваясь уйти, но Юра удержал ее за руку. – Отпусти.

– Подожди, не уходи. Я… Мне надо с тобой поговорить. – Юра нерешительно, как бы раздумывая, – стоит ли говорить, все еще удерживая руку девушки, продолжил: – Тебе Саня ничего не говорил?

Вика подняла на него свои глаза:

– А что он должен был мне сказать?..

– Ну… Про мои неприятности… – словно выдавил из себя Юра.

– Мы вообще с ним, ни тебя, ни кого другого, не обсуждали…

Юра, посмотрев на девушку, отпустил ее руку и тихо произнес:

– Сядь, пожалуйста… – Вика, уступив ему, медленно села. – У меня скоро будет суд… – в ее глазах, снова, появилось недоумение. – Меня… меня будут судить за драку в бригаде. Я набил морду одному прохвосту… ты извини меня за выражения, но иначе его я назвать не могу!

Вика тихо, с расстановкой, произнесла:

– За что ты его?

– Понимаешь, я совершенно случайно увидел, как он присваивал то, что делал другой… крал, можно сказать, готовое у другого… я его раз предупредил, второй, третий, – все безрезультатно… а потом не удержался и дал как следует!

– Так разве кулаками исправишь человека? – Вика поставила костыли обратно к спинке стула. – Надо было открыто пристыдить, перед всей бригадой, а не давать себе волю…

Юра огорченно пробормотал:

– В том-то и дело, надо было! Я же, понадеялся на его совесть. Ребята мне уже потом сказали, что подозревали за ним такой грешок, но за руку ни разу не могли поймать. Изворотлив, гад!.. – Вика поморщилась. – Извини, не удержался. А тут один на один его застукал!.. Блин, ведь верил: человек в ногах валяется, клянется и божится, что этого больше не повторится! Поверил, видите ли, пожалел, – детей у него трое, младший в ползунках еще ползает… ну, не удержался я! С кем угодно это может случиться. С кем угодно!

– Но, судить-то будут теперь тебя. – Вика посмотрела прямо в глаза Юре. – И что тебе, за это, грозит?

Тот пожал плечами:

– Не знаю… Может, тюрьма за хулиганство, на хороший случай – условно. Я ему, с дуру-то, не рассчитал силы, руку вывихнул…

– Ну… сила есть – ума не надо!.. – попыталась пошутить Вика. – Теперь остается лишь надеяться на милость судей.

– Какая, к черту, милость?! Меня уже из партии исключили, будто не он, а я – эти детали, в обеденный перерыв, из чужого ящика воровал и в свой складывал!..

Вика смотрела на него так, будто видела его впервые.

– Когда ж ты в партию-то вступил?

– Еще в армии, я ведь на границе служил. – Юра облегченно вздохнул. – Так что, накануне суда обрею голову и скажу там – или вы посадите меня, или я убью его!..

– Неужели тебе так хочется сидеть?.. нельзя же так ненавидеть человека, каким бы отъявленным негодяем он ни был, у него должен быть шанс, чтобы исправиться… – в ее голосе послышались нотки сочувствия. – Зачем рубить с плеча?.. И потом, может, еще все обойдется… На зоне – не сладко.

– Ладно уж, уговорила. Пусть живет, может, когда-нибудь и исправится… Но ты сама-то, в то, что обойдется, веришь? – Юра пристально посмотрел Вике в глаза. Она ответила пожатием плеча. – Скажи, вот ты – согласилась бы переписываться с осужденным?

Вика молчала. Тогда Юра решил спросить напрямик:

– Если меня посадят, ты будешь мне писать?

– А ты этого хочешь? – Вика в ответ задала свой вопрос.

– Хочу!

Опустив глаза, Вика тихо произнесла:

– Можно мне подумать?

Юре тогда показалось, что она просто не хотела связывать себя словом. Ну почему, почему у него с Викой ничего не получалось? Он смог ее заставить сочувствовать ему, но и только. Дальше этого – ни в какую. Она, по крайней мере, никак не выражала своих эмоций в отношении его.

После состоявшегося разговора, у него вроде бы, на какое-то мгновение, появилось ощущение, что лед тронулся и Вика заинтересовалась им. Участливо спрашивала о его делах, к месту безобидно шутила, но это было не то. Она все так же держала его на расстоянии, не подпускала его к себе. Это-то и бесило Юру. Он не привык к такому долгому разбегу…

Когда Вика узнала, что его осудили условно на пару лет и с выплатой двадцати пяти процентов от заработной платы в пользу пострадавшего, у нее был такой вид, будто камень свалился с ее хрупких плеч.

– Ну и хорошо!

– А чего хорошего? – Юра чуть не взорвался. – Я еще и должен платить этому паразиту! Будто немощному!