Король-охотник и его дочь

– Позови Кормилицу.

– Она явится немедленно, государь! – поклонившись, заверил Главный егерь.

Действительно, через несколько минут в зале появилась немолодая полная женщина. Она присела перед Королём в реверансе и улыбнулась ему.

– Здравствуй, Кормилица! – улыбнулся в ответ Король. – Эта девушка – моя невеста. Прошу, поухаживай за ней. Отведи её в самую лучшую опочивальню. А завтра побеспокойся о её подвенечном наряде. Надеюсь, ты всё сделаешь, как полагается.

– Для меня, ваше величество, это большая радость! Наконец-то я порадуюсь твоему семейному счастью, государь!

С этими словами она поклонилась и предложила девушке следовать за ней, поскольку за окном уже была глубокая ночь, пора отдохнуть, завтра предстоит радостный, но утомительный день.

Король проводил их до дверей, поцеловал у своей невесты руку и пожелал ей спокойной ночи.

На следующий день в королевском дворце царила невообразимая суета. Во всех помещениях слуги снимали со стен охотничье оружие и уносили его в кладовую, застилали полы коврами, мыли окна, вынимали из сундуков самые лучшие скатерти, а из поставцов – золотую и серебряную посуду. К кухне тянулась вереница телег, с горой наполненных продуктами. Во всех очагах и печах был разведён огонь, десятки поварят под предводительством главного повара резали, крошили, месили, растирали, взбивали… одним словом, превращали доставленные продукты в кулинарные шедевры. Кухонные работники старались вовсю, но не переставали удивляться тому, что Король строго-настрого повелел, чтобы на столе не было ни одного блюда из мяса животных и птиц, а, на всякий случай, и из рыбы. Скажем сразу, Король опасался не только того, что его будущая жена огорчится, увидев жаренного на вертеле кабана или запечённого фазана, но и того, что на глазах всех людей оживит их. Он решил: потом, когда она научится жить среди людей, он объяснит ей, какие нравы и обычаи здесь приняты. Король очень надеялся, что она поймёт и привыкнет.

Для Хранительницы этот день тоже был полон волнений и переживаний. Рано утром (а, надо сказать, Хранительница никогда не спала, поэтому бессонная ночь показалась ей очень долгой) в её опочивальню зашла Кормилица. Она немного удивилась, застав девушку в том же месте, и даже в той же позе, как оставила её вчера. Но Кормилица была женщиной мудрой, поэтому лишних слов не говорила, ненужных вопросов не задавала. Она приветствовала королевскую невесту, а затем объяснила, что сегодня предстоит сшить для новобрачной подвенечный наряд. Хранительница не понимала, почему для этого дня не подходит её обычная одежда, в которой она чувствовала себя легко и свободно, но вслух ничего не сказала.

Сейчас же в покоях появились портнихи с ворохом драгоценных тканей, сапожники, которые сняли мерки с её маленьких босых ступней и даже ювелиры.

Последние спросили, какими драгоценностями желает себя украсить в столь торжественный день невеста Короля, но услышав: «А зачем?», поспешно откланялись.

И вот, через несколько часов Хранительница стояла перед зеркалом, затянутая в корсет (как будто и без этого её талия не была безупречно стройной!), в облаке кружев и шёлка. Её шею отягчало сверкающее бриллиантовое ожерелье, а ноги, не знавшие до этого дня никакой обуви, сжимали изящные атласные туфельки. Если бы не фата, закрывающая лицо, можно было бы разглядеть, как бледна Хранительница.

Кормилица держала в руках рубаху, в которой невеста Короля прибыла во дворец. Кажется, она собиралась её куда-то унести.

– Пожалуйста, можно мне её оставить? – попросила девушка.

– Конечно, ваше слово – закон для нас, ваших слуг. Но, поверьте, отныне вы будете всегда носить такие роскошные наряды, что и не вспомните о той бедной одежде, в которой прибыли сюда!

Тем не менее, Кормилица аккуратно сложила рубаху из простого холста и спрятала её в сундук.

Здесь надо сказать несколько слов о Кормилице и Главном егере. Дело в том, что они были, по сути дела, настоящей семьёй Короля. Своих родителей он совсем не помнил. Его мать умерла на следующий день после его рождения. И отец-король повелел найти для новорождённого наследника подходящую кормилицу. Как раз за неделю до этого у одного из придворных егерей родился сын. Именно жене этого егеря и суждено было стать кормилицей, а впоследствии и нянюшкой королевского сына. Когда наследнику исполнилось три года, в королевстве случилась небольшая война. Правитель соседней страны позарился на их земли и напал на родину будущего Короля. Король-отец сам стал во главе войска, и враг был изгнан из отеческих пределов за несколько дней. Но случилась беда. В той битве король-отец был тяжело ранен и, несмотря на усилия придворных лекарей, скончался через пару месяцев. Перед смертью он успел издать указ, в котором назначил регентом своего первого министра: ведь наследник пока был слишком мал, чтобы самому управлять страной.

После кончины короля-отца регент совершенно забыл про юного Короля. Он всецело препоручил его заботам семьи егеря. И те приняли своего венценосного опекаемого как любимого члена своей семьи. Нянюшка изливала на него свою любовь и заботу, молочный брат был постоянным товарищем во всех детских играх и шалостях, глава семьи учил мальчиков всему, что знал сам: верховой езде, владению различным оружием и, разумеется, охоте, ведь он был егерем!

Вот так и протекало детство Короля. Тем временем, первый министр жил в своё удовольствие: задавал пиры, строил собственный прекрасный дворец, превосходящий даже королевский, роскошно одевался и не видел никакой разницы между государственной казной и собственным карманом. Такая жизнь ему очень нравилась. Омрачала её только мысль о том, что время летит очень быстро, и неумолимо приближается день шестнадцатилетия юного Короля. А значит, прощай полюбившийся образ жизни, прощай власть, прощай богатство.

Всё чаще и чаще приходила в голову регента мысль о том, что было бы весьма неплохо, если бы с Королем случилось какое-то несчастье. Он мог, например, подхватить тяжёлую болезнь, или съесть что-то несвежее, или свернуть шею, упав с коня… Случиться может всё, а виноват не будет никто.

Регент вдруг стал интересоваться жизнью своего подопечного (а тому в ту пору минуло уже пятнадцать лет). Он даже стал принимать участие в королевской охоте. Как-то раз конь под Королём стал вести себя, как взбесившийся. Он вставал на дыбы, брыкался, носился туда и сюда, не слушаясь всадника.

Наблюдательный егерь заметил, что перед тем, как с конём стало твориться что-то неладное, к нему подходил первый министр. Он оглаживал лошадиные бока, поправлял сбрую…

Конь сбросил-таки седока. Но беды не произошло: егерь сумел подхватить падающего Короля, и лошадиные копыта не причинили ему вреда. Егерь велел заменить коня, а сам увёл взбесившееся животное в конюшню. Он собственноручно расседлал коня и обнаружил под седлом две острые колючки. О своём открытии егерь не сказал никому, но с того дня не спускал глаз с первого министра. Как-то раз за королевским столом подали утку, подстреленную самим юным Королём накануне. Первый министр усердно предлагал государю отведать этого блюда. А перед тем, как заметил егерь, регент посещал кухню. Долго не раздумывая, егерь оторвал утиную ножку и бросил её под стол, где почти всегда обреталось в ожидании подачки несколько собак. Одна из них ухватила угощение. Но радость псины была недолгой: через пару минут у неё начались судороги, и вскоре бедняга околела.

Все были потрясены случившимся. Король повелел, чтобы каждое поданное блюдо сначала пробовал специально назначенный придворный.

Егерь имел разговор с государем наедине. Очевидно, он поделился своими опасениями, потому что с той поры, когда взгляд Короля падал на регента, он сдвигал брови и мрачнел. До шестнадцатилетия государя оставалось всего пара месяцев, и первый министр понимал, что, когда подопечный получит полную свободу действий, ему несдобровать. Однако сделать он ничего не мог: егерь ходил за молодым Королём тенью и ни на миг не спускал глаз с регента. Чем ближе становился день совершеннолетия Короля, тем бледнее и худее становился первый министр. Он просто таял на глазах. Да, иногда страх ожидаемой расплаты хуже самой расплаты! За неделю до роковой для регента даты его сердце не выдержало, и Королю не пришлось самому наказывать этого государственного мужа. Провидение сделало это за него.

Итак, Король благополучно взошёл на свой наследственный престол только благодаря бдительности егеря. И Король этого не забыл. Он упразднил должность первого министра, а вторым лицом в королевстве стала считаться должность главного егеря. Король даровал пожизненное наследуемое дворянство всем членам воспитавшей его семьи. После смерти своего отца должность главного егеря унаследовал молочный брат Короля.

Надо сказать, что он любил охотиться не меньше, чем сам государь, и для него одного делалось исключение: он тоже мог стрелять в дичь. Поэтому не стоит удивляться тому, что главному егерю не слишком-то понравилось распоряжение Короля о запрете всякой охоты. Впрочем, он надеялся, что, когда влюблённость государя пройдёт, всё снова вернётся на круги своя.

На свадебном пиру никто не мог отвести глаз от молодой Королевы. Накануне они толком не успели рассмотреть наречённую невесту Короля. Им помешало потрясение, поразившее всех без исключения при внезапном оживлении всех чучел и шкур, украшавших дворец. Шёпотом все, кто видел это чудо от знатного придворного до последнего слуги делились между собой подозрениями, что их будущая государыня – колдунья. Чарами завладела она сердцем Короля, поэтому – жди беды!

Но сегодня все вчерашние опасения были забыты. Молодая, сидевшая рядом со своим супругом была похожа не на ведьму, а, скорее, на юную прекрасную фею. И можно было только дивиться, что при такой удивительной красоте она держалась скромно, можно сказать, даже застенчиво. Она бросала на мужа нежные и чуть тревожные взгляды, которые, казалось, говорили: «Ты ведь будешь рядом со мной в этом странном мире? Ты не оставишь меня?» И её сапфировые глаза светились любовью.

9.

Через несколько дней Король повёл свою молодую супругу в дворцовое подземелье. Долго спускались они вдвоём по узкой винтовой каменной лестнице, пока не остановились перед невысокой дверью, сплошь окованной металлом.

Король снял со своей шеи цепочку с висевшим на ней ключом и отомкнул замок. Он взял со стены факел и пригласил свою супругу войти.

Когда они оказались внутри, Король затворил за собой дверь, закрыл её изнутри на два засова и укрепил факел на стене.

В неровном колеблющемся свете Королева разглядела, что они находятся в помещении с низкими каменными сводами. Не было здесь ни столов, ни скамеек, ни иной мебели, а только лишь огромные сундуки.

– Смотри, милая, это моя королевская сокровищница. Этот ключ, да королевская печать – самые важные вещи в королевстве. Только я один имею право заходить сюда. А теперь ещё и ты, дорогая! – с этими словами он стал открывать крышки сундуков, и помещение наполнилось сиянием драгоценных камней и золотыми и серебряными отблесками монет.

– Красиво! – похвалила сокровища его жена. – Почти так же красиво, как цветущий летом луг, над которым порхают бабочки. Или как журчащий по камушкам ручеёк, в струях которого пляшут солнечные блики, или…

Король перебил её. Он был слегка раздосадован, что сокровища не произвели на молодую жену такого впечатления, на которое он рассчитывал. Она не кинулась примерять драгоценные украшения, не издала возгласа восторга и изумления, увидев такие богатства.

– Милая, ты сравниваешь несравнимые вещи. Природа, конечно, иногда красива. Но её красота ничего не стоит. Любой человек может всегда вдоволь ею любоваться, причём, совершенно бесплатно. Иное дело – сокровища, собранные здесь. Не каждый может их лицезреть, тем более, не каждый может пользоваться ими. Но твой муж, дорогая, – Король. Всё моё отныне принадлежит и тебе. Когда ты только захочешь взять себе что-нибудь отсюда, только скажи, я в тот же миг исполню твою просьбу!

– Мне кажется, здесь все эти вещи выглядят не так красиво, как если бы их освещало солнце. Почему бы не перенести эти ящики в сад? Там созерцанием их красоты смогли бы насладиться всё.

Король усмехнулся и обнял свою жену за плечи.

– Ты очень добрая и доверчивая. И ты плохо знаешь людские нравы. Если я велю вынести все эти сундуки наверх, то уже до вечера они опустеют. Каждому захочется утащить что-нибудь к себе домой!

– Ну, что же, если им понравятся какие-то вещи отсюда, почему бы тебе не поделиться? Вот, смотри, сколько у тебя совершенно одинаковых металлических кружочков, – и Королева показала на сундук, наполненный золотыми монетами. – Зачем тебе одному столько?

Король был влюблён, а поэтому наивность супруги не раздражала, а, скорее, умиляла его.

– Смотри, любимая, – стал объяснять жене Король, взяв в руки золотую монету. – Думаешь, это просто маленький кусочек золота с рисунком? А вот и нет. Это вкусная еда, красивая одежда, уютный дом. Да мало ли что ещё! Это, моя радость, называется деньгами, и на них можно купить всё, чего пожелает душа. Чем у человека больше денег, тем больше всяких удовольствий он может себе позволить. А я – Король. У меня денег больше, чем у всех моих подданных. Поэтому я могу всё! – и Король гордо приосанился.

Королева разглядывала монету.

– Прости, но я совсем не понимаю, кто согласится поменять еду или одежду на совершенно бесполезный кусочек металла? Его нельзя съесть, он не согреет в холодную зимнюю ночь. Им можно недолго полюбоваться, пока не надоест, и только. Вы, люди, какие-то странные, я вас не понимаю.

И Королева загрустила, подумав, что непросто, ой, как непросто, будет ей жить среди людей.

– Со временем ты всё поймёшь и научишься ценить и любить деньги, – пообещал её муж.

– Я постараюсь, если ты этого хочешь, – пообещала Королева.

– Главное, чтобы ты этого захотела, – ответил её супруг.