И. П. Павлов – первый нобелевский лауреат России. Том 2. Павлов без ретуши

Мне кажется, что современная жизнь с первых годов человека старается его раздвоить. Возьмем дитя. Оно читает в всевозможных книжках, в катехизисе, слышит от родителей: люби и говори правду, – а глядишь, получает затрещины за то, что кому-нибудь сказал прямо неприятную правду. Разве это не урок раздвоения? А ведь такими уроками наполнена жизнь всякого человека до последнего дня. Это перебивание, дергание за рукав, которые наполняют детские жизни, внесет они в свой внутренний мир – и будет он задерживать всякую радость, присматривать за всякой своей мыслью и т. д.

Хроника

В день получения вашего письма (надеюсь и после) X., эта необузданная сила, был в руках редактора «Попался» и почему? Потому что это письмо дало ему такое счастье, что на все делаемые неприятности он не хотел обратить внимания. Поэтому-то и во имя письма он беспрекословно исполнял все желания редактора.

_______________

В нашей жизни явился новый элемент – физический труд в полезной и эстетической форме. В лаборатории отыскали токарный станок. Редактор умел уже точить и раньше. Его сотрудник занялся изучением теперь. Оба работают с удовольствием и имеют одно желание – сделать вам к вашему приезду [что-нибудь] достойное вашего одобрения.

Читали вы дело Ландсберга

, недавно разбиравшееся в Петербургском Окружном суде? «Попался» кажется, что это выдающееся дело по личности преступника. Такого отсутствия нравственного чувства, кажется, не приходилось и встречать. Это дикарь в полном смысле слова. Его заключительное слово после прений – что-то невероятное. Человек, убивший двух лиц, так себе, почти без мотивов, с ухарством говорит еще о собственном образовании. Будь я судьей в таком деле, я бы осудил без снисхождения. А вчера в газетах было напечатано, что осужденный на 15 лет каторги Ландсберг подал кассационную жалобу, значит и в важную минуту, когда решалась судьба всей его жизни, человек с умыслом врал или рисовался.

На некоторые остающиеся вопросы вашего письма, Читательница, редактор ответит в следующий раз. Медицинский совет относительно куриной слепоты явится вскоре нумером в особом к нему прибавлении.

Саре Васильевне, Единственной Читательнице, шлет привет редактор Ив. Павлов.

Писано известным пером.

Объявления

Редактор издания неизвестно чего боится, а потому позволил мне только в настоящем отделе выразить вам свое глубокое уважение.

Н. Терский.

О! Несказанная клевета! Редактор, видит бог, не знает этого чувства. Мне кажется, что сотрудник таким образом хочет замаскировать убожество своего литературного таланта.

_______________

13 июля.

Прибавление к 3-му номеру «Попался»

Куриная слепота – обыкновенно удел людей, с одной стороны, не очень хорошо питающихся, с другой, подвергающихся сильному ослепительному освещению. Из этого вы легко понимаете, как ее лечить. Вы должны озаботиться предоставлением вашим пациентам хорошего обеда (бульон, бифштексы и т. п.). Кроме того, для пущего успеха, с целью еще более способствовать улучшению питания, поите их рыбьим жиром. Наконец, самое главное, неизбежное условие: обрядите их всех синими или дымчатыми очками. Тогда ваш успех несомненен.

Впрочем, можете предоставлять их к обычному медицинскому пособию со стороны самого неба. Стоит ему сделаться пасмурным – и болезнь может пропасть. В таком случае ваше дело и их – это молитва ко всесильному о ниспослании требуемой погоды. Ваше желание, ваш выбор – воспользоваться тем или другим средством.

_______________

Посылаю карточку.

_______________

Напишите, когда получили второй и третий номера. Второй был положен в ящик в ночь со среды на четверг, третий уже в четверг.

_______________

Как видите, и у нас действует обыкновенный закон всех кружковых изданий: постоянно запаздывать все более и более с выпуском следующих нумеров.

_______________

Сережа X. просит редакцию передать ее Читательнице выражение его к ней чувства высокого уважения и беспредельной преданности. Насчет своих карточек извещает, что сделанный у Досса съем ему не нравится, и для вас он вновь переснимется у Левицкого, фотографа их Императорских величеств. Относительно же съемки карточек (своих) – «Попался» в полном тупике. Известный Помощник Делопроизводителя ждет какого-нибудь ордена, чтобы на карточке явиться кавалером, и потому ни он, ни я не можем сказать, когда же снимется эта карточка.

Саре Васильевне, своей единственной Читательнице, шлет привет редактор Ив. Павлов.

С. Петербург.

Исписано известным пером.

_______________

Среда. № 4

«Попался»

Еженедельное издание случайного происхождения и т. д.

Объяснение редакции с ее публикой

С горестью для себя и для вас Читательница, «Попался» должен объявить, что обещанное в раннем номере участие в издании и других – оказывается пустой надеждой. Предполагавшиеся сотрудники объявляют, что они никак не могут найти пера по руке. Таким образом, волею судеб редакция снова состоит из единственного члена, правда, вооруженного волшебным, известным Читательнице, пером. Помещаем продолжение переливания из пустого в порожнее, начатое в номере 2 под заглавием

Критический период и т. д.

Молодой ум – ум философский. Под этим эпитетом я разумею стремление молодого ума обо всем получить понятие, все сведения свести к известным общим положениям. С одной стороны, решить последние вопросы человеческой жизни и мира: откуда мир, к чему он? и т. д. С другой – все частности жизни и науки выводить из известных главных принципов.

Мне кажется, что такая характеристика справедлива. Нет, действительно, предмета, который бы не интересовал молодой ум. Я припоминаю, что читалось, о чем велись споры тогда – и теперь. Я не знаю предмета, которого бы они не касались. Тут и вопросы из всевозможных наук, тут и философские вопросы о боге, душе и т. д., тут и каждый факт жизни. И это не были разбросанные сведения. Все это должно было, и действительно стремилось, собраться в известную систему. Только, бывало, и слышишь: «общий взгляд», – «общие мировоззрения», – «как же это согласуется с твоим общим взглядом», – «это вполне отвечает моему мировоззрению» – и т. д.

Я ясно помню, как этот общий взгляд являлся живой жгучей потребностью. Мы представляли людей, у которых не было такого взгляда, жалкими. Мы не могли понять, как это можно жить без общего взгляда на мир и жизнь. От всякого нового знакомого мы хотели узнать: имеет ли он общий взгляд?

Молодой ум восприимчивый, свободный, без предрассудков, смелый. Сообразите взгляды, которые окружают начинающего человека: специальные советы детям, ученикам со стороны родителей, взрослых, учителей – и нужно дивиться, как молодой ум выкарабкивается из-под всего этого – и идет с любовью навстречу всевозможным передовым идеям.

Наконец, имейте в виду основное условие деятельности этого ума. Это то, что этот ум пустой и начинающий только наполняться, для которого все ново.

Итак, вот пред вами наш подсудимый, молодой ум. Хорош он или дурен? Пока, как здесь представлен, – о, конечно, хорош! Человек живет умственными наслаждениями, и люди, стоящие во главе человечества, скажут вам, что умственные наслаждения – наслаждения самые резкие, глубокие, почти бесконечные. Человек постоянно работает мыслью, и что же может быть более выгодно ему, окруженному массой нерешенных вопросов? Человек стремится в своем взгляде объять весь мир, а не ограничиться только уголком его. А это есть необходимое условие разумной, достойной жизни и наиболее верного представления вещей. Как бьют, тиранят жизненные мелочи человека, не видящего дальше своего носа, и как бессильны они перед душой людей с широкими взглядами, с мировыми вопросами. И как справедливо оценить отдельный факт по себе, когда ему дает смысл только место в целом! Человек не знает предрассудков, а предрассудки – первые враги истины, которую и нужно. Таким образом, нет спора, что свойства молодого ума – свойства выгодные, желательные для человека.

(Продолжение следует)

Догадался

(из дневника)

Фу-ты, пропасть какая! Иной раз зло на самого себя такое разберет, что вот, кажется, взял бы да и выпорол себя хорошенько. Положим, такие казусы встречаются не часто, благодаря моему прирожденному благодумию и спокойно-философскому взгляду на жизнь. Тем не менее, перед самим собой и перед другими я должен признать, что все у меня как-то не клеится. Хочешь одного – выходит как раз наоборот, совсем другое. Поневоле досада возьмет: судьба играет мной точно пешкой. Да уж поди бы играла-то хорошо, хоть бы какой-нибудь системы придерживалась, порядок соблюдала! Все бы легче было. А то выходит, что сам-то я черт знает, что такое, а жизнь мою и сам Мефистофель ни за какие коврижки не разберет.

И уж бы я не работал над самим собой, не старался изо всех сил, чтобы из меня что-нибудь порядочное вышло. Тогда уж куда ни шло. А вот ведь нет. С тех пор, как я себя помню, я всячески хлопотал об умственном и нравственном усовершенствовании, какую махину книжек прочитал, какие дебаты из-за выеденного яйца вел, что чертям тошно!

Кажется, должен был бы из всего этого существенный толк выйти. Вот поди же ты! Споря с приятелями, такую философию могу распустить, что смотреть самому себе любо-дорого, а уж коли упрусь на чем, так меня и пушкой не сшибить, надивишься, откуда столько характера берется. Кажется, и желать бы больше нечего. Ан вон нет. Как посмотришь на всю свою жизнь, так и оказывается, что и ума-то у тебя иной раз, как будто бы, не хватает, а характера и с куриный ноготок не будет.

Просто ничего понять не могу! Чтобы у меня ума было мало – это совсем неправда. Но пусть не глупее я других, начитаннее же и развитее многих. Характер… Да верно ли у меня его нет, и если верно, то отчего бы такая оказия вышла?