Сборник «3 бестселлера о ведьмах»

Я в недоумении пожала плечами, и спросила:

– А кто это, Никодимывич?

– Как, он даже не представился?!! – возмутилась та. – Так, а ну, иди- ка сюда! Ты что ж это творишь? Совсем от рук отбился… Думаешь, если девочка не знает правил, можно и наглеть?! Иди сюда, старый ворчун.

Тут из-за печки, кряхтя и ойкая, появился маленький человечек в длинной вышитой рубахе и широких штанах в полоску. Седой, как лунь, длинная борода доставала ему до колен. Он отвесил нам поясной поклон, чем вызвал у меня желание дотронуться до него и проверить, настоящий ли.

– Итак, Никодим, слушаю тебя внимательно, – строго сказала Вера, сурово нахмурившись.

– Я это… хозяйка… – замялся Никодим, потупил взгляд и зашаркал ногой. – Неудобно было ночью со знакомствами лезть.

– Говоришь, неудобно?! – продолжала возмущаться она. – В кровать к девочке лезть погреться удобно, а представиться постеснялся?!

Домовой вдруг упал на колени, утратив всю важность и, слёзно заглядывая в глаза прежней хозяйке, запричитал:

– Ой, прости ты меня, старого! Не хотел я обидеть ребёнка. Что хошь для тебя сделаю, только не наказывай!..

Продолжая молча смотреть на это представление, я не вмешивалась в чужой спектакль. Взглянув на Веру, заметила, несмотря на её попытки сохранить суровый вид, как она старательно прячет улыбку.

– Ну, ладно, будет тебе, Никодим. Прощаю, на этот раз. А ежели будешь баламутить, то тогда не обессудь, я быстро найду на тебя управу.

Он мгновенно вскочил на короткие ножки и отряхнул штаны, важно прошёлся по кухне, чем вызвал у нас дружный смех.

– А теперь, Рада, пойдём. Нам пора заняться делами. – и решительно встала из-за стола Вера, взяв меня за руку.

Казалось, я даже моргнуть не успела, как мы очутились на той же поляне, что и в прошлый раз.

– Что мы будем здесь делать? – не удержалась я от любопытства.

Она внимательно посмотрела на меня и ответила:

– Ты будешь стоять молча, что бы не происходило. А я буду делать заговор на посвящение тебя в знахарки, хватит время тянуть зря.

Мы оказались в незнакомом помещении, кругом горели свечи, и в воздухе витал запах травами. Бабушка стояла ко мне лицом, смотрела мне в глаза и тихо шептала диковинные слова:

– Силы небесные призываю вас в свидетели и вас духи земные.

Беру вас в свидетели последней воли моей, подчинитесь мне!

Желаю передать свой дар Радмиле, возьмите его и пересилите в неё!

Приказываю вам я ведунья в семи поколениях Вера!

И тот же миг по комнате, словно тёплый ветерок пролетел, обдал меня горячим дыханием, разом потушив все горящие свечки, испарился, будто и не было его вовсе. Всё погрузилось во тьму. А на душе стало легко, будто весь мой вес разом исчез, и на одно мгновение показалось, что отрываюсь от пола. Словно у меня за спиной выросли невесомые крылышки, которые и подняли меня ввысь.

Глава 8

На следующий день я, по привычке, проснулась рано. Переодевшись в высохшие за ночь вещи, принялась готовить завтрак. Через некоторое время услышала смутно знакомый женский голос. Выйдя за порог, увидела нашу недавнюю попутчицу Раису. Она стояла возле калитки, не решаясь в неё войти. Я взмахом руки пригласила её пройти со мной в дом. Женщина явно нервничала, её пальцы беспокойно теребили бахрому цветастого платка.

– Здравствуй, Рада! – озираясь, произнесла она. – Не знаю, помнишь ли ты меня?…

– Конечно, я помню вас. Вчера мы ехали с вами в автобусе. Что-то случилось, раз вы пришли в такую рань?

Она положила руки на стол и начала разговор:

– Да, я по делу, девонька. Твоя мать, Татьяна, попросила меня кое-что передать тебе на словах.

Женщина замолчала, явно не решаясь продолжать.

– Говорите, что вас просили передать, – подбодрила ее я.

Раиса глубоко вздохнула и решительно произнесла:

– Она просила передать, чтобы ты никогда несмела появляться у их дома и даже забыла о семье. В свою очередь Татьяна пообещала раз в неделю передавать продукты и одежду через Алёнку, – выпалила женщина на одном дыхании.

От такого унижения захотелось крикнуть, что я и сама от них ничего ни приму. Но вспомнила о брате и о том, что, к сожалению, без посторонней помощи вряд ли проживу одна зимой, которая в наших краях наступала рано и длилась по полгода. Припасов надолго не хватит. Денег на покупку продуктов нет. Пришлось запрятать гордость до лучших времён.

– Раиса, передайте им, я согласна, – скрепя сердце, кивнула я. Заметив, что непрошенная гостья не торопиться уходить, спросила: – Вы ещё что-то хотите от меня?

– Хочу… – потупила та взгляд. – Ты, наверное, не понимаешь поступков Татьяны. Я же знаю эту историю с самого начала и поведаю тебе всё. Только выслушай меня, не перебивая, хорошо?

Я молча кивнула и приготовилась слушать.

– Так вот, всё началось ещё задолго до твоего рождения, когда Пётр влюбился в дочь ведьмы. Да-да, не удивляйся. У неё была дочка, красавица. Все окрестные парни засматривались на неё, но в зятья к ведьме идти не хотели. Тогда и стали ходить слухи о твоём отце и Варьке (так звали её). Когда Татьяна узнала об этом, то пришла к ведьме умолять оставить мужа в покое. Та ей поставила одно условие, если ей так нужен муж… Его свободу в обмен на жизнь ещё не рождённого ребёнка. Сказала, что Татьяна беременна и родит мертвого младенца. Пообещала, что дочь оставит Петра в покое при одном условии: подменить своего мертвого на живого новорождённого. Взяла с неё слово, что та будет любить и воспитывать этого ребёнка. Ежели она этого не сделает, то Пётр уйдёт из дому. Без помощи акушерки в этом подсудном деле нельзя было обойтись, вот подружка и попросила меня помочь. Я в то время работала в районной больнице, роды принимала и ради счастья Татьяны пошла на подлог. Но Варька (упокой её душу) померла при родах, а вышло так, что рожали они в одно время, и подменить мне детей удалось чисто. Никто даже не заподозрил! В эту ночь все свободные врачи были заняты в операционных, неподалёку от нас случилась страшная авария и всех кинули туда. В гинекологии осталась я, да старая полуслепая нянечка, – сделав паузу, Раиса отхлебнула воды из стоящего поблизости стакана. При этом рука её дрожала, как у пьяной. Отдышавшись, она продолжила: – В то время мы обе обрадовались, что все так гладко вышло. Но отец твой, узнав о смерти ведьминой дочки, впал в уныние и запил по страшному. А ведь до того капли в рот не брал. Видно, шибко она его к себе привязала, даже после смерти не отпустила. Ты на неё всё больше походить стала, только глаза от бабки достались. У твоей-то матери они тёмные были…

Слушала я её с нескрываемым интересом, в какой-то степени, понимая теперь странное отношение мамы. Воспитывать чужого ребёнка, а тем более дочку соперницы (пускай даже мёртвой), большое испытание. Но вот за что меня невзлюбила Анна, оставалось секретом.

– Всё шло хорошо, только Татьяна с той поры перестала со мной общаться. В гости не заходила и нос воротила, как от чумной. А вот мне, уже несколько месяцев, снится Варька… Станет над кроватью и смотрит с укором, дескать всех обманули и радуетесь. Подсунули чужое дитя и не вспоминаете. Совесть меня совсем замучила, бессонница одолела. Прости меня, ради Христа, Рада! Грешница я великая! Прости! – и она сползла со стула, бухнулась передо мною на колени.

Опешив от неожиданности, я в изумлении смотрела несколько секунд на женщину, не испытывая зла. Опомнилась, вскочила с табурета и спокойным голосом попросила:

– Поднимитесь немедленно! Вы передо мною не виноваты. Наоборот, я должна сказать вам спасибо.

Раиса растерянно посмотрела на меня и спросила:

– Мне?! Это за что спасибо-то?

– Да, вам. За семью, которая у меня была. А вот у кого вам нужно просить прощения, так это у покойной Варвары. Идите в церковь и поставьте свечку за упокой её души и просите у неё прощения за ваш обман.

Откуда взялись эти слова в голове, не знаю. Но произносила я их уверенно, как умудрённый опытом человек, а не девятилетний ребёнок.

Раиса, не веря своим глазам, растерянно взирала на меня с высоты своего роста. Затем, вытерев заплаканное лицо ладонями, спросила:

– Так ты меня прощаешь? Серьёзно? И зла не держишь?

Я лишь грустно улыбнулась и подтвердила:

– Да, прощаю. Идите с миром.