Интересные истории

– Принеси мне в шатёр что-то поесть: целый день некогда покушать…

После чего Пожарский ушёл за лекарем. Пока Пожарский ходил за лекарем, я наблюдала смешную сцену: слуга поставил на стол тарелку котлет и вышел, наш «больной» Кузьма Минин встал с лавки и стал за обе щеки уминать с аппетитом котлету за котлетой. Тут появился Пожарский с лекарем, Дмитрий говорил:

– Ой, он так сильно избит, так его жалко!

Заходят они, а Минин последнюю котлету доедает, увидел Пожарского и застыл с надкусанной котлетой.

– Это и есть избитый больной? – с улыбкой спросил лекарь.

У князя Дмитрия глаза округлились:

– Ты же без сознания был!

А Минин так виновато:

– Котлетки очень вкусные были…

Пожарский очень обрадовался, что Минин в порядке и успокоил юношу: мол, слава Богу, здоров, а котлет Пожарскому не жалко.

Так в отряде появился Кузьма Минин. Скоро выяснилось, что он ещё и пользу принесёт. А было дело так: приехало ополчение в Новгород, Пожарский объясняет цель ополчения, а никто его не слушает. Тут на бочку Минин залез и говорит:

– Князь, дайте мне слово, я не подведу, обещаю…

Махнул Пожарский рукой, кивнул головой. О, какую речь начал Минин! Как народ слушал его! Я сама затаила дыхание, видел Бог! А как он кончил говорить, так народ стал нести последнюю копейку на ополчение, многие встали в ряды под знамя Пожарского, бояре табунами отдавали лошадей, сундуками – оружие для ополчения.

А Минин и Пожарский стояли и сияли. И я, казалось, сияла.

Священник своё благословение дал и даже икону Смоленской Божьей Матери подарил Минину.

Трубецкой, обиженно раздувая ноздри, промолвил:

– Да когда же этому Минину надоест в ополчении!

Но шло время, а ополчение только разрасталось и крепло. И дружба Минина и Пожарского крепла тоже.

И, наконец, решающий бой. Всё готово, но не выступаем: ждём, пока Трубецкой приведёт свои полки. Когда солнце стало садиться, стало понятно, что Трубецкой нас предал. Решили начать бой без него. Настроение, конечно, у всех было… не очень радужное. На этот раз я сражалась серьёзно, не до страха было: Родину защищали. Бой шёл с переменным успехом, когда вдруг кто-то доложил Пожарскому, что погиб Минин. Пожарский как разозлился на поляков, как стал кричать, шашкой махать, вперёд рваться, все за Пожарским, поляки испугались такого натиска и побежали. Тут и Минин появился: скачет впереди всех и кричит Пожарскому:

– Правильно! Бей врагов Родины!

Обрадовался до слёз князь Дмитрий, когда узнал, что Кузьма живой. Славно погнали поляков Минин и Пожарский! А как бой кончился, стали думать, кто же на трон Руси сядет, объявили земский собор. Казалось, все сословия были там.

– Люди православные, кого царём видеть хотите?

Единым вздохом выкрикнули люди:

– Михаила Романова!

Вы спросите меня, почему Михаил Романов? Во-первых, он – родственник Рюриков, во-вторых, он молод и здоров, в-третьих, за смуту он себя ничем не запятнал.

Собрали мы послов, среди них была и я, взяли икону и поехали в Кострому, в монастырь, где прятались от поляков инокиня Марфа и её шестнадцатилетний сын – Михаил Романов. Шесть часов уговаривали мы Михаила принять власть. Никак не соглашался он, не хотела этого и Марфа, но вернулся из польского плена Филарет, отец Михаила, и дал от имени сына согласие. Выбрал Филарет в слуги нескольких желающих, в том числе и меня, велел снаряжать Михаила на миропомазание, а сам ушёл. Михаил нам такое устроил! И посуду бил, и возмущался:

– Не буду я царём! Не хочу! Боюсь! Меня на второй неделе отравят, если на первой неделе я Русь не разорю окончательно! Да кто я такой, чтобы страной управлять?! Меня не учили этому!

Мы позвали Филарета. Тот сначала сына по-хорошему уговаривал, а потом осерчал:

– Не пойдёшь на миропомазание, я тебя на верёвке поведу!

Собрали мы всё-таки Михаила, состоялось миропомазание.

Послесловие.

Аграфена закончила рассказ и села. Девицы тоже молчали. Они не могли представить, что человек, переживший такое, стоит перед ними. Постепенно у них менялось отношение и к этому периоду Русской истории, и к жизни.

– Слушай, Татьяна, как мы будем дальше жить? – с округлёнными глазами спросила Ульяна подругу.

– Не знаю. Но такими, как прежде мы уже не будем… – склонив голову, отвечала она.

Учительница богословия

…Возлюби ближнего своего, как самого себя…

(Библия, Новый завет)

***

Ударю по клавишам тонкой рукой…

Стереотипам в истории скажем нет!

… Да, за веру во Христа уходят порой,

Но сохраняют Божественный свет…

Глава « Радмила становиться учительницей»

… Всё началось в тот августовский прохладный день, а если быть точными, 24 августа, когда на городских аллеях листья уже начинали «наводить марафет» в ало-желточных тонах, школьники и студенты беззаботно готовились сказать каникулам: «До свидания!», а учителя уже вышли из отпусков…

Именно в тот день директор МБОУ СОШ (а, если проще, школы)№ 4, полный пожилой Игорь Фёдорович с маленькими глазками, в которых виделся мудрый помысел, и с седой стрижкой собрал всех учителей и завучей и, откашлявшись, объявил:

– Так, у меня для нас всех новость, пока ещё не понял сам, плохая или хорошая, но наша школа участвует в новом образовательном проекте: мы введём в список предметов новый факультатив «Основы православной культуры», я уже ищу преподавателя…

Учителя постояли с изумлёнными растерянными лицами, а потом учительница начальных классов Ульяна Викторовна, характерная дамочка шестидесяти двух лет в крупных очках, строгом деловом костюме и покрашенными в рубиновый цвет собранными в пучок волосами промолвила:

– Но как же так? В 21 веке в обычной светской школе урок богословия? Многие дети и родители не поймут нас…

– Зря думаете так, Ульяна Викторовна, в наше время в России много верующих православных людей, которые прекрасно совмещают в своей жизни и духовно-церковную и светскую, мирскую её часть, многие будут рады такому факультативу, хотя, конечно, будут и противники. А кандидатура у меня уже есть: очень милая скромная воцерквлённая девушка Хризантемова Радмила Павловна, по образованию – преподаватель «закона Божьего». Её предмет очень схож с тем факультативом, который я предложил ей вести в нашей школе… – с тяжёлым вздохом ответил Игорь Фёдорович.

Все пожали плечами и притихли в задумчивости, а потом Игорь Фёдорович недовольно посмотрел на учительниц и буркнул: