Истории, написанные при свече

Спустя несколько лет родились великие княжны Татьяна, Мария и Анастасия, и, хотя Мария Фёдоровна была серьёзно озадачена: «Девочки – это чудесно, но нужен сын, наследник престола…», видя, как счастлив в семье Ники, как расцветает их любовь с Аликс, какими миленькими, послушными росли её любимые внучечки, которых Николай называл «мои цветочки», вдовствующая императрица смолчала…

Все четыре сестрёнки были прелестны, росли в атмосфере любви, но получились разными по характеру. Ольга – более активная, спортивна, жизнерадостная. Татьяна – спокойная, склонная к женским рукоделиям. Мария – настоящая маленькая леди: общительна, добра, аккуратна, по красоте же превосходила всех. Настя же вышла настоящей артисткой и шалуньей, чем очень импонировала Марии Фёдоровне.

Девочки любили сесть вечером в своих белоснежных милых платьях с яркими бантами на плечах вокруг папы и слушать, как он рассказывает разные удивительные сказки…

Мария Фёдоровна позвала Аликс на веранду и изрекла:

– Доченька, дорогая, я так благодарна тебе за таких внучек, за семейное счастье моего сына, но стране нужен наследник…

– Мы с Николаем поедем в Саровский монастырь просить Христа о сыне… – ответила Александра…

Скоро все обсуждали новость: императрица Александра Фёдоровна родила сына, цесаревича Алексея Николаевича…

Вся семья, Николай, Аликс, Мария Фёдоровна, маленькие сестрички Алексея, ликовали, Николай преподнёс супруге в подарок шикарный венец, велел праздновать и палить из пушек салют, дал амнистии политзаключённым…

Константин и Михаил стояли на торжествах в честь цесаревича Алексея с кривыми физиономиями…

Это было великое счастье, но, к сожалению, недолгое…

Спустя полгода малыш Алексей лежал в кроватке кружевным пологом под заботливым надзором Аликс и Марии Фёдоровны, когда у малыша началось кровотечение…

Побелевшая Александра c головокружением села на красивый коричневый диванчик и тяжёлым дыханием cтала причитать:

– О, Боже! Господи Милостивый, что же делать?!

Мария Фёдоровна тоже испугалась, но взяла себя в руки и промолвила с тоном ворчания:

– Так, Аликс, дочка, прекрати глупую панику, если хочешь помочь сыночку! Я сейчас же за врачом!

… Врач долго осматривал малыша в пугающей тишине, было слышно, как в саду беседуют слуги, а на кухне моют фарфоровую посуду…

– Ваше величество, простите, но утешительного ничего не скажу: у его высочества гемофилия… – вынес вердикт врач.

Мария Фёдоровна округлила голубые очи, Александра же заплакала причитаниями:

– Сыночек, маленький мой, любимый, хороший, да за что же тебе болезнь такая досталась? Как же нам спасти тебя? Как рассказать об этом горе Ники?

Мария Фёдоровна с горечью вспомнила слова мужа: «У неё ревматизм, зажат лицевой нерв, а в семье королевы Виктории очень многие мужчины погибли от гемофилии!», но не ничего не сказала об этом, только ещё раз проворчала:

– Аликс, милая, веди себя достойно императрицы, прекрати слёзы! Все вместе выходим, спасём Алексеюшку, а Ники я всё сама скажу!

… Тут подъехал автомобиль Николая, император и молодой отец такого дружного семейства мчался к любимой супруге и деткам из машины легко и быстро, как счастливый мальчишка, его лазурные очи-озёра сияли…

Но, когда он поднялся в детскую сыночка и увидел печальные лица супруги и матери, то насторожился и спросил:

– Аликс, солнышко моё любимое, мама, что случилось? Что я упустил, пока ездил по государственным делам?

– Понимаешь, Ники, Алексей болен гемофилией… – сообщила тихо Мария Фёдоровна.

Николай поменялся в лице: казалось, что ему невидимый кирпич к шее привязали, но после паузы молчания Николай стал спрашивать:

– Врач диагноз поставил? Точно ошибки быть не может? Чем мы можем помочь малютке? Врач сказал, какие нужны лекарства, может быть, нужно обратиться к немецким или французским врачам?

– Ники, сомнений тут быть не может, врач сказал, что такие болезни не лечатся, пригласить немецких врачей можно, но вряд ли они скажут что-то новое… – со скорбью ответила Мария Фёдоровна…

Николай нежно обнял Аликс, заботливо вытер слёзы с её щёчек, потом взял Алексея на руки, прижал к сердцу и со слезами в лазурных очах ласково изрёк:

– Сыночек мой, малютка, папа любит тебя, папа позаботится о тебе, всё сделает, чтобы ты жил…

Малыш смотрел на папу пронзительно, будто всё понимал…

Тут прибежали княжны, доченьки Николая и Александры, стали виснуть на отце и на перебой нежно щебетать:

– Папочка, ты приехал! Мы соскучились! Мы тебя любим!

Николай тяжело вздохнул и ответил дочкам:

– Цветочки мои, лапоньки, тише: ваш маленький братик болеет, папа сначала должен разобраться с малюткой Алёшенькой, а потом обязательно придёт к вам…

Константин и Михаил стояли и ехидно перешёптывались:

– Ну, что, расскажем газетчикам о болезни цесаревича?

– Конечно, не упускать же такой момент!

Но тут и Николай, и Мария Фёдоровна развернулись и посмотрели на Константина и Михаила таким разгневанным взглядом, что те поспешили исчезнуть, фыркнув:

– Всё равно ты – не настоящий император, ты больше возишься с семьёй, чем со страной и ты не выиграл ни одной войны!

– Не слушай их, Ники, эти две хорошие хрюшки доброго не посоветуют… – испуганно промолвила Мария Фёдоровна, но её опасения сбылись, Николай ответил:

– Ну, почему же? Я думаю, такая сильная армия, как у России может победить, например, японскую армию в битве за порт-Артур…

Мария Фёдоровна от испуга ещё крепче взялась за трость и прошептала:

– Сын, не делай этого, ведь ты не видел никогда битвы в живую, ты знаешь военное искусство по учебникам, ты не понимаешь, что такое настоящая война и с чем ты можешь столкнуться…

… Но слова матери Николай не воспринял всерьёз и взялся за подготовку армии, ему казалось, что, если он продумает тактику, хорошо вооружит солдат, подключит флот, то никаких сильных рисков нет…

Когда Николай уехал на войну, Аликс и Мария Фёдоровна остались в Александровском дворце с детишками, Аликс была нежной и заботливой матерью, но каждый день писала письмо супругу и не спала ночью, а молилась за него…

Мария Фёдоровна тоже молилась за сына, переживала, поседела ещё сильнее, но вида не подавала…

Наконец, пришло такое извещение в газете: «Государь император Николай Александрович уже был близок к великой победе над японцами, но остановил войну, объясняя это тем, что погибло много русских солдат, и более рисковать жизнями своих подданных и увеличивать количество потерь его величество не считают возможным. Церковь одобрило милосердие императора, а вот общество возмущено его слабохарактерностью».

Аликс и Мария Фёдоровна с испугом переглянулись и одновременно произнесли:

– Ники! Что же он, милый, наделал? Как ему, наверное, сейчас тяжело! Мы должны его поддержать, а не осуждать!