Алиса в Зазеркалье. Перевод Алексея Козлова

Глава I. Стеклянный Дом

Одно было ясно, как белый день: Белый Котёнок тут точно ни при чём, – во всём был виноват один Чёрный Котёнок. Потому что Белого Котёнка уже целых четверть часа тщательно вылизывала старая кошка (и котёнок, учитывая обстановку, держался молодцом, и терпел пытку изо всех сил); так что вы сами видите, что он никак не мог иметь никакого отношения к чужой проказе.

Вот как Дина умывала личики своих детишек: сначала одной лапой она держала бедолажку за ушко, а потом другой лапой тёрла ей мордочку, так, как надо, начиная с носа; и как раз сейчас, как я уже сказал, она усердно трудилась над белым пушистым котёнком, который лежал совершенно недвижно и даже пытался довольно мурлыкнуть – несомненно, чуя, что всё предпринимается только для его личного блага.

Тут надо пояснить, что с Чёрным Котёнком было покончено ещё днём, и вот, пока Алиса сидела, свернувшись калачиком в углу огромного кресла, вполголоса мурлыкая сама с собой, наполовину засыпая, котёнок затеял грандиозную бучу с клубком шерсти, который Алиса безуспешно пыталась смотать, и гонял его туда-сюда, пока он снова весь не размотался; и вот теперь Китти возлежала на коврике у камина, вся в узлах, клубках и петлях, а она гонялась за своим собственным хвостом посередине всего этого кошмара.

– Ах ты, гадкая девчонка! – воскликнула Алиса, подхватывая Китти и легонько целуя её в нос, чтобы дать ей понять, что она впала в немилость, – В самом деле, Дине следовало бы вышколить тебя и обучить-таки хорошим манерам! Ты должна была, Дина, сделать это, ты знаешь, что должна! – добавила она, метнув укоризненный взгляд на старую кошку и стараясь говорить как можно более грозным голосом, а потом снова забралась в кресло, прихватив с собой котёнка и впридачу к нему цветную шерстяную шапочку, и снова принялась мотать клубок. Но дело продвигалась вперёд не шатко, ни валко, так как Алиса всё время болтала, иногда с котёнком, а порой и сама с собой. Китти скромно возлежала у неё на коленях, делая вид, что наблюдает за ходом игры, и время от времени протягивала лапу, осторожно касаясь мотка, как будто она была бы рада помочь, если бы только могла.

– Ты знаешь, что будет завтра, Китти? – начала Алиса, – Тебе бы следовало самой догадаться, если бы сидела тогда со мной у окна – да только Дина мыла тебя, так что ты не могла ничего видеть, а я наблюдала, как мальчики собирают хворост для костра – а хвороста, ох, Кити, для костра ох как много надо! Видишь, как холодно стало, и повалил такой снег, что они бросили всё это и пошли домой. Ничего, Китти, завтра мы обязательно соберёмся и пойдём посмотреть на костёр.

Тут Алиса намотала на шею котёнка два или три витка шерсти, просто чтобы посмотреть, будет ли ему это к лицу, что привело к драке, и клубок вырвался из рук и покатился по полу, и как же быстро он опять размотался!

– Знаешь, Китти, я так зла, – продолжала Алиса, как только они устроились поудобнее, – Ты знаешь, когда я увидела все твои проказы, я чуть было не открыла окно и не выбросила тебя наружу! И ты это заслужила, моя маленькая озорная проказница! Итак… Что ты можешь сказать в свое оправдание? А теперь не перебивай меня! – продолжала она, подняв указательный палец, – Я расскажу тебе обо всех твоих проделках! Во-первых, ты дважды пискнула, когда Дина сегодня утром мыла тебе мордочку. Ты не можешь отрицать этого, Китти – я ясно слышала твой писк! Что ты там такое говоришь? (она говорила это, делая вид, что котенок ответил) Она заехала тебе в глаз лапой? Ну, тут ты сама виновата, нельзя же всё время держать глаза открытыми! Если бы ты их крепко зажмурила, ничего подобного бы не случилось! Ты у меня не оправдывайся, пожалуйста! Слушай! Во-вторых, ты стала оттаскивать Снежинку за хвост, как раз тогда, когда я поставила перед ней блюдечко с молоком! Ты что, хотела пить, да? Откуда ты знаешь, что она тоже не хотела пить? Теперь – третье: ты размотала весь клубок до последней нитки, пока я не увидела!

На мгновение Алиса замолкла, а потом продолжила:

– Это три твоих главных прегрешения, Китти, но ты ещё не наказана ни за одно из них! Ты же знаешь, что я каждый раз откладываю все твои приговоры на среду – (а что бы было, если бы меня стали наказывать за всё разом? – теперь она разговаривала скорее с собой, чем с котёнком) – Что бы тогда творилось в конце года? Я думаю, что тогда в этот день меня просто отправили бы в тюрьму! Или… дайте подумать – каждый раз меня оставляли бы без обеда! Тогда, когда наступил бы страшный день, в конце года мне пришлось бы обойтись сразу без ста обедов! Ну, я бы не возражала слишком сильно! Уж лучше я обойдусь без них, чем буду обязана их съесть зараз!

– Слышишь, Китти, как снег летит в окно? Как красиво и ладно это звучит! Как будто кто-то чмокает и целует окна снаружи! Интересно, любит ли снег эти деревья и поля, если он так нежно их целует? А потом он укутывает их, знаешь ли, белым тёплым одеялом и, может быть, говорит при том: «Спите, мои милые, пока снова не наступит лето! А когда они просыпаются летом, Китти, они одеваются в парадные одежды – во всё зелёное и как они танцуют… когда дует ветер… О, как это красиво! – воскликнула Алиса, роняя клубок шерсти и хлопая в ладоши, – Как я хочу, чтобы лето было за окнами всегда! А между тем за окном качается чёрный спящий лес, зима ведь, и листья все почернели…

Алиса задумалась.

– Китти, а ты умеешь играть в шахматы? Ну, не улыбайся, дорогая, я ведь серьёзно спрашиваю! Потому что, когда мы только что играли, ты смотрела на меня так, будто всё понимала, и когда я сказала: «Шах!» – ты даже замурлыкала от удовольствия! Что ж, это был классный шах, Китти, и я действительно могла бы тогда выиграть, если бы не этот мерзкий Рыцарь-Конь, и как это он мог затесаться среди моих фигур?! Китти! …………………………………………………………………

– Знаешь, Китти, если ты помолчишь хоть минутку, – продолжала Алиса, – и послушаешь меня, я тебе расскажу всё, что знаю про Зазеркалье! Во-первых, там есть вот эта комната, которая начинается прямо за стеклом. Она совсем такая же, как наша гостиная, Китти, только всё там шиворот-навыворот!

Когда я залезаю на стул и смотрю в Зеркало, она видна мне вся, кроме камина. Ах, как бы мне хотелось его увидать тогда! Как было бы интересно узнать, топят они зимой камин или нет? Но ведь в Зеркало, как ни гляди, камина не разглядишь, разве что наш камин станет дымить – тогда и там дымок появится. Только это, верно, они нарочно так сделали, чтобы мы подумали, будто и у них в камине бушует пламя.

А книжки там наверняка такие же, как наши – только слова написаны задом наперёд. Я просто уверена в этом, потому что однажды я показала им мою книжку, а они в ответ показали мне свою.

Дорогая, давай спрячемся и начнём игру!

(…и тут я жалею, что не могу рассказать тебе и половины всего того, что наговорила Алиса, начав всё со своей любимой фразы: «Давай спрячемся и затеем игру!» Надо сказать, что вчера она довольно долго спорила с сестрой – и всё оттого, что Алиса начала игру словами: «Давай-ка представим, что мы короли и королевы!», а её сестра, которая любила быть очень скрупулёзной, возразила, что они не могут, потому что их здесь только двое, и Алиса в конце концов была вынуждена сказать: «Ну, тогда ты можешь быть одним из них, а я буду всеми остальными!» А однажды она действительно напугала свою старую няню, внезапно прорычав ей в ухо: «Нянька! Представь, я голодная гиена, а ты кость!»)

Но что-то мы уж слишком увлеклись!

Вернёмся-ка лучше к беседе Алисы с котёнком.

– Давай представим, Китти, что ты Алая Королева! Знаешь, я думаю, что если бы ты села в кресло и сложила ручки на груди, то выглядела бы точь-в-точь, как она! А ну-ка попробуй! Точь-в-точь – она!

И Алиса взяла со стола Алую Королеву и поставила её перед котёнком в качестве образца для подражания; однако, по словам Алисы, это кое в чём не удалось, главным образом из-за того, что кошечка упорно отказывалась складывать лапки должным образом и всё время отворачивалась. Поэтому, чтобы наказать её, Алиса поднесла кошечку к зеркалу, чтобы она увидела свою угрюмую, недовольную мордочку.

А тебе понравилось бы жить в Зазеркалье, Китти? Интересно, дадут ли тебе там молочка? Впрочем, не уверена, полезно ли тебе будет пить Зазеркальное молоко? Не навредит ли оно тебе, Китти? Смотри-ка, дальше, кажется, идёт коридор. Если распахнуть дверь в нашей гостиной пошире, можно увидеть часть коридора в том доме, он точно такой же, как у нас. Но, кто знает, вдруг там, где его не видно, он совсем другой? Ах, Китти, как бы мне хотелось попасть в Зазеркалье! Там, должно быть, столько всяких чудес! Давай играть, будто мы туда можем попасть! Вдруг стекло станет тонким, как паутинка, и мы пройдём сквозь него! Посмотри-ка, оно, и правда, тает как туман. Пройти сквозь него теперь совсем не трудно…

Тут Алиса оказалась на каминной полке, хоть и сама не заметила, как она туда забралась. А зеркало, и точно, стало растворяться, словно серебряный утренний туман. Через миг Алиса прошла сквозь зеркало и легко спрыгнула в Зазеркалье.

В следующее мгновение Алиса оказалась уже за стеклом и легко спрыгнула с камина прямо в Зазеркалье. Первое, что она сделала, – так это заглянула в камин и очень обрадовалась, увидев, что в нём жарко пылают дрова, огонь был самый настоящий, совсем такой же, как дома!

– Значит, здесь мне будет так же тепло, как и дома, – подумала Алиса. – И даже, наверно, ещё теплее! Здесь некому будет отпихивать меня от каминной решётки и читать нотации!!

«Значит, мне здесь будет так же тепло, как было и в старой комнате, – подумала Алиса, – даже теплее, к тому же от огня! О, как будет весело, когда они увидят меня здесь через стекло и не смогут никак добраться до меня!»

Затем она стала осматриваться и заметила, что всё, что казалось ей в старой комнате таким скучным и обыкновенным, здесь, насколько это было возможно увидеть, выглядело совершенно другим. Например, портреты на стене рядом с камином казались совсем живыми, и даже о чём-то тихо перешёптывались, а большие часы на каминной полке (вы знаете, что в зеркале их можно видеть только с перевёрнутым циферблатом) лицом маленького старичка даже осмелились ухмыльнуться ей.

– Они не так уж и следят здесь за порядком, как принято у нас! – подумала Алиса, заметив несколько шахматных фигур, валявшихся в золе подле очага. От удивления Алиса опустилась на четвереньки и стала наблюдать за ними. Шахматные фигуры важно топали ногами по каминному коврику, расшаркивались перед друг другом и ходили строго парами, круг за кругом, друг за другом!

– Вот Алый Король и Алая Королева! – сказала Алиса (тихим шепотом, чтобы не спугнуть их), – а вот Белый Король и Белая Королева присели на краю совка и болтают ногами, а вот даже две Туры бредут, крепко обнявшись и взяв друг дружку за ручки… и кажется, шепчутся о невесть чём… по-моему, они меня совсем не слышат, – продолжала она, наклонив голову почти до пола, – и даю голову на отсечение, что они меня уж как пить дать не видят! Я чувствую себя так, как будто я вдруг стала невидимкой…

И Алиса наклонилась к камину.

Тут что-то заскрипело, брякнуло и заверещало на столе позади Алисы, и она мгновенно обернулась, и как оказалось, вовремя, потому что увидела, что это Белая Пешка сделала сальто-мортале и брякнулась на стол, после чего стала истошно брыкаться. Алиса вперилась в лежавшую на спине ожившую фигурку с растущим интересом, ожидая, что же будет дальше.

– Это голос моей дражайшей малютки! – воскликнула Белая Королева, пробегая мимо Короля с такой яростью, что сбила его с ног и закрутила посреди золы, – Моя драгоценная Лили! Мой имперский котёночек! – и тут она отпрыгнула в сторону и стала дико карабкаться вверх по крылу каминной решётки.

– Имперские штучки! – сказал Король, потирая ушибленный падением нос. Он имел полное право немного сердиться на Королеву, потому что был весь с головы до ног заляпан пеплом.

Алисе очень хотелось хоть чем-то помочь Королеве, ведь бедная маленькая Лили визжала и билась в истерике, как оглашенная, и потому Алиса поспешно схватила Королеву и тут же поставила её на стол рядом с крикливой малюткой.

Королева ахнула и села: от быстрого полёта в стратосфере у неё совсем перехватило дыхание, и минуту-другую она только и могла, что молча хлопать глазами и всё крепче сжимать маленькую бедную Лили. Как только она немного отдышалась, она крикнула Белому Королю, который угрюмо копошился в куче пепла:

– Берегись вулкана!

– Какой тебе ещё вулкан? – сказал Король, с тревогой взглянув на огонь. Он наверно подумал, что камин – самое подходящее место для мощного извержения лавы.

– Какой взорвал и закинул меня сюда! – выдохнула Королева, всё ещё немного запыхавшись, – Только не вздумай карабкаться… иди обычным путем – не то взлетишь на воздух!

Алиса смотрела, как Белый Король медленно, шаг за шагом, ползёт по каминной решётке, пока, наконец, не сказала:

– Ну что ж, с такой скоростью вы будете добираться до стола целую вечность! Не лучше ли мне было бы помочь вам, вы так не думаете?

Но Король не обратил на вопрос никакого внимания: было совершенно ясно, что он её не слышит, да и в сущности, не видит.

Поэтому Алиса как можно осторожнее взяла его пальчиками и стала поднимать чуть медленнее, чем поднимала Королеву, только для того, чтобы у него не сбилось дыхание; но прежде чем поставить его на стол, она подумала, что неплохо было бы немного отряхнуть его, так как он был весь заляпан пеплом.

Алиса подумала, что никогда в жизни не видела такого лица, какое было сейчас у Короля – когда его возносила в воздух чья-то невидимая рука и когда с него стряхивали каминную пыль, он был слишком пришиблен и ошеломлён, чтобы закричать, хотя при этом его глаза и рот распахивались всё шире и шире, становились всё круглее и круглее, пока рука Алисы от неудержимого смеха не стала дёргаться так сильно, что чуть-чуть не выронила Короля на пол.

– О! Пожалуйста, прошу вас, не корчите таких рож, дорогуша! – воскликнула она, совершенно забыв, что Король её не слышит ни на понюх, – Вы, Ваше Величество, заставляете меня смеяться так сильно, что я могу вас уронить! Я прошу вас, не держите свой рот так широко открытым! А то, не дай бог, весь пепел полетит в него! Вот, теперь я думаю, вы выглядите достаточно опрятно! – наконец добавила она, ласково приглаживая его волосы и усаживая на стол рядом с Королевой.

Король тотчас же повалился на спину и теперь лежал ничком совершенно неподвижно. Алиса, немного встревоженная тем, что она наделала, обошла комнату, чтобы посмотреть, не найдётся ли где воды, чтобы окатить короля с головой. Однако в комнате не нашлось ничего, кроме флакона с чернилами, а когда Алиса вернулась с ним, то обнаружила, что Король уже пришёл в себя и разговаривает с Королевой испуганным шепотком – так тихо, что Алиса едва могла расслышать, о чем они там шушукаются.

Король меж тем продолжил:

– Уверяю вас, моя дорогуша, я похолодел до самых кончиков бакенбардов!

На что Королева сказала:

– Да у тебя же нет никаких бакенбардов!