От разорения к роскоши

Глава 4

Были эти слова странны или зловещи? Или совсем безобидны. Может быть, Джулии всего лишь изменило самообладание и чувство реальности? Лорд Дерехем подал ей руку и помог сесть в фаэтон, затем обошел его кругом и взял поводья. Конюх отступил в сторону, и барон направил пару породистых и свежих лошадей к длинной подъездной дороге. Тут Джулия встревожилась – какие цели он преследует. Чем ей это может грозить?

Джулия несколько минут пристально наблюдала за ним и пришла к выводу, что он умелый человек. Разглядывая худые руки, легко и уверенно правившие поводьями, она отпустила сиденье, за которое инстинктивно уцепилась, и с трудом удержалась от того, чтобы вздохнуть с облегчением.

– Мисс Прайор, когда у меня больше не будет сил править фаэтоном с парой лошадей, я слягу и уже не встану, – сухо заметил Уилл. Какой стыд – наверное, Уилл почувствовал из-за того, что Джулия сомневалась в нем, и по выражению ее лица прочитал – она не верит, будто он способен править лошадьми. Это все равно что усомниться в его мужской силе. Хотя Джулия не чувствовала никакой опасности, у нее возникло сильное подозрение, что лорд Дерехем в спальне действует не менее умело, чем правит лошадьми. От этой мысли дрожь пробежала по телу Джулии, она осознала, что лорд Дерехем все еще сохранил свое мужское обаяние, и ей грозит опасность стать слишком зависимой от его помощи.

Джулия вздрогнула от такого поворота мыслей: никогда больше она не допустит, чтобы мужчина ласкал ее в постели. Только этого ей не хватало.

– Какой породы эти гнедые? Кливлендской? – поинтересовалась Джулия. Лучше не придумывать оправданий. Или представлять мужчину, сидевшего рядом, просто джентльменом, а не человеком, протянувшим ей руку помощи. И не вспоминать спальню в той гостинице, если она хотела сохранить спокойствие и владеть собой.

– Да, верно. Их разводили здесь. А теперь, мисс Прайор, что мне, по-вашему, делать с этим рядом коттеджей арендаторов? – Уилл остановил лошадей перед вереницей жалких коттеджей с соломенными крышами. – Привести их в порядок или построить новые на более ровной земле? Но там будет меньше места для разведения огородов.

– Почему бы не спросить об этом самих арендаторов? – резко спросила Джулия. Ее стал раздражать странный поворот в разговоре. – Им ведь придется жить в них.

Разумеется, Джулия испытывала чувство благодарности к лорду Дерехему за то, что тот помог ей, но сейчас у нее возникло подозрение, будто он затеял собеседование с целью выяснить, подойдет ли она на должность управляющего его имением!

Он усмехнулся, что Джулия приняла за одобрение и тут же рассердилась, потому что Уилл, не сказав ни слова, поехал вперед вдоль коттеджей, хлыстом помахав женщинам, развешивавшим белье и кормившим цыплят. Неужели он посмеивается над ее утверждением, что она справлялась с управлением семейным имением? Вчера Уилл вел себя достаточно вежливо, однако большинство мужчин нашли бы интерес Джулии к этой области смешным или совершенно несвойственным женщине.

– У меня тоже есть свои взгляды на птицеводство, маслобойни, лесопилки и севооборот, – заговорила Джулия с деланой любезностью. – Я немного разбираюсь в овцеводстве, но больше знаю о голубях, поросятах и современном дизайне построек фермы, если вам это интересно, милорд.

Уилл снова тихо рассмеялся:

– Мне это интересно. Однако, мисс Прайор, я думаю, что мне лучше объясниться, прежде чем у вас иссякнет терпение. Не хотите взглянуть на местность вон с того места, где стоит храм?

Они ехали вверх по низкому холму, вдали показался храм. Джулия закрыла глаза и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Если бы она так не напряглась и не боялась, можно было бы должным образом среагировать в данной ситуации. А что, если он просто бестактен и не ведает, как вести беседу? Но ведь накануне вечером они так хорошо поговорили.

Джулия подавила свое раздражение и ответила с любезностью, достойной настоящей светской леди:

– Милорд, думаю, оттуда откроется изумительный вид. И вам не надо объясняться. Я должна извиниться, если мои нервы немного…

– Расшалились? – спросил Уилл, остановив лошадей, и вышел из фаэтона. Джулия тактично продолжала сидеть. Он привязал поводья к столбу, подошел к ней и, подав руку, помог выйти. – Что ж, надеюсь, мне удастся немного успокоить их. Мисс Прайор, я хочу сделать вам предложение.

Предложение. В этом слове заключено столько смыслов, причем не все из них приятного свойства. Джулия поджала губы, чтобы удержаться от излишних вопросов, взяла его за руку и позволила отвести к изогнутой мраморной скамье, стоявшей перед искусственными руинами. Сегодня можно хотя бы вести себя подобающе леди, ведь это точно последний раз, когда джентльмен предлагает ей руку. А если окажется, что он вовсе не джентльмен?

Когда они сели рядом, лорд Дерехем закинул ногу на ногу, откинулся на спинку скамьи и с раздражающим спокойствием стал разглядывать местность.

Джулия старалась хранить самообладание и в то же время выглядеть спокойной и раскованной, но в ее памяти всплыл пережитый кошмар.

– Милорд, вы сказали, что хотите сделать мне предложение? Наверное, вы вспомнили о какой-нибудь должности, которая мне подошла бы?

– Нет, не… совсем. Полагаю, вам потребуется время, чтобы прийти в себя от поспешного бегства, восстановить силы и собраться с мыслями.

– Да, – настороженно согласилась Джулия. – Должна признаться, это было бы для меня спасительным благом.

– А я был бы рад обществу человека, который разбирается в управлении имением. У меня возникли мысли, с которыми мне хотелось бы поделиться. Если вы не откажетесь от моего гостеприимства и останетесь здесь, скажем, на неделю, то получите передышку, а я припомнил бы какое-нибудь достойное место, которое может вам подойти.

Барон говорил, не глядя на нее, а вот Джулия изучала его профиль, пытаясь представить, как он выглядел, когда еще не исхудал, когда это изможденное жесткое лицо покрывал румянец, а густые волосы не утратили блеска. Безусловно, Уилл тогда был очень привлекательным мужчиной, все говорило об этом. Возможно, у него диктаторские замашки, но он проявляет внимание, заботу, у него острый ум и прекрасные манеры настоящего джентльмена.

Джулия знала, что этот мужчина не представляет для нее опасности. Однако не рискует ли она, оставаясь здесь еще несколько дней? «Оставаться здесь все же безопаснее, чем скитаться без цели и денег», – убеждала себя Джулия.

– Благодарю, милорд. Я признательна за ваше предложение и сделаю все возможное, чтобы быть вам полезной.

– Отлично. Может, перестанем общаться так официально? Меня зовут Уилл. Мне хотелось бы, чтобы вы обращались ко мне по имени. Я, в свою очередь, буду называть вас Джулией, вы согласны?

Взявшись за гуж, не говори, что не дюж…

– Да, – ответила Джулия. – Мне бы тоже этого хотелось. А почему бы вам не поделиться своими мыслями с… я имею в виду того, кто станет… – Боже мой, как трудно тактично сказать: «Того, в чьи руки перейдет все это, когда вы умрете».

– Вы имеете в виду моего наследника? – Губы Уилла искривились в язвительной ухмылке. – Это кузен Генри Хедфилд. Земля его не интересует. Он транжирил наследство, доставшееся от отца, на городские увлечения, пока мать не остановила его. Вообще-то он неплохой парень, но стоит только заговорить с ним о вязах и межах полей, как он начинает зевать и искать повода, чтобы сбежать.

– Откровенно говоря, так поступают многие из тех, кто не являются собственниками земли. – Джулия встала, немного прошлась и обратила взгляд на озеро, раскинувшееся внизу, и край парка с пахотными землями. – Из книг я узнала, что вязы растут быстро, корни уходят глубоко в землю, не отнимают влагу у посевов и не мешают пахоте. Выращивая деревья, вы не теряете землю. Я… я начала создавать лесополосу, взяв взаймы саженцы у соседа.

– Тут найдется земля, пригодная для таких посадок, – заметил Уилл. – Хотите взглянуть?

* * *

Все утро они объезжали имение. В обществе Уилла Джулия постепенно успокоилась. Их мнения совпадали не во всем, но она решила, что это естественно. Оба вернулись домой в хорошем настроении.

– Я поем в своей комнате, если не возражаете. Потом в библиотеке займусь бумагами. – Уилл передал дворецкому свое пальто и шляпу. – Пожалуйста, не стесняйтесь. Можете осмотреть дом, если у вас есть на то желание. Или парк.

Гуляя по розарию, Джулия подумала, уж не сказка ли то, что с ней происходит? Она убежала от зла и оказалась в волшебном царстве, куда не вторгается внешний мир. Здесь все создано для того, чтобы она чувствовала себя уютно и в безопасности.

Рядом с ней появился садовник с ножом и корзинкой и спросил, какие цветы ей хотелось бы срезать для своей комнаты.

– О! Лучше не надо, – возразила Джулия.

– Меня прислал лорд Дерехем. – Садовник посмотрел в сторону дома, и Джулия заметила силуэт мужчины, наблюдавшего за ней через высокое окно.

«Наверное, это барон смотрит из окна своего кабинета», – предположила она.

– Благодарю вас, – ответила Джулия, вдохнув аромат цветов.

За обедом Джулия заговорила о цветах, но Уилл жестом прервал ее, не позволив выразить благодарность за розы.

– Розы для того и растут, чтобы ими наслаждались. Что вы думаете о парке?

– Он чудесен. А таких изумительных огородов я еще никогда не видела. У вас есть даже ананасовая теплица. Должна признаться, что меня гложет черная зависть!

При этих словах его подвижный рот чуть дрогнул. Он лишь сказал:

– Пока мне не удалось вырастить хотя бы один съедобный ананас.

– Потребуется больше навоза, – заявила Джулия. – Я много читала об этом. Вам понадобится огромная дымящаяся навозная куча. – Джулия поймала изумленный взгляд лакея, принесшего жаркое, и умолкла. – Прошу прощения, мне не следовало говорить об этом за столом!

Но Уилл уже хохотал. Джулия впервые услышала его искренний смех. Прежде он лишь тихо посмеивался. На этот раз он хохотал заразительно, громко и от всей души. Джулия невольно последовала его примеру. Но тут Уилл закашлялся и был вынужден выпить воды, чтобы справиться с приступом.

Следующий день выдался пасмурным, подул холодный ветер. Утром они отправились на конюшню и обошли все стойла, восхищались кобылами, улыбались годовичкам и жеребятам. Уилл позволил ей взять себя под руку, делая вид, будто чувствует себя хорошо, и всем своим видом показывал, что прогулка нисколько не утомляет его.