Таинственный ключ и другие мистические истории

Герой

Минуло четыре года. Лиллиан расцвела, обещая очень скоро превратиться в пленительную женщину. Гордая и своенравная, как и в детстве, она уже была восхитительна, уже считалась первой красавицей в своем узеньком мирке и вела себя как истинная королева. По причине слабого здоровья матери она пользовалась куда большей свободой, нежели другие английские барышни ее лет. В сезон выездов девушка обыкновенно находилась под опекой старой подруги леди Тревлин, у которой было две юных дочери.

Про мисс Тревлин думали, что она беззаботная, всегда готовая к увеселениям барышня, чье сердце совершенно свободно от серьезных чувств. И никто, даже ее матушка, не догадывался, насколько прочно в память Лиллиан врезались дни, проведенные с Полом, и как сильно она скучает по этому юноше. О нем не было ни слуху ни духу. Из дома ничего не пропало, сам Пол исчез, не взяв жалованья, и единственной причиной его побега могло считаться странное письмо. Бедфорд, увы, не ведал, из какого города оно пришло, он вообще только и смог разобрать, что слово «Италия» на конверте.

Миледи тщетно наводила справки, и по прошествии нескольких месяцев Пол перестал быть предметом бесед матери и дочери. Ради Лиллиан миледи притворилась, что Пол ею забыт. Не оправдались и опасения Эстер насчет лихорадки. Хотя испуг пошатнул здоровье леди Тревлин, очень скоро она решила, что видела в зале именно Пола, и несколько успокоилась. Что до Эстер, у нее имелись свои соображения, но, соблюдая запрет на разговоры о Поле, она помалкивала, лишь однажды сказав, что Пол еще объявится.

– Лиллиан, Лиллиан! Ах, какая у меня новость! Садись и слушай, потому что история ужас до чего романтическая, и в ней будет настоящий герой! – трещала Мод, ворвавшись в прелестный будуар своей подружки.

Сезон был в самом разгаре; Лиллиан, утомленная после бала, лежала на кушетке. Мод появилась как раз вовремя, ибо девушка успела заскучать и нуждалась в развлечении.

– Послушай, и тоже, подобно мне, загоришься любопытством, – пообещала Мод.

Шляпка была брошена на один стул, зонтик от солнца – на другой; перчатки вообще улетели в неизвестном направлении, а Мод Черчилл присела к подруге на кушетку и начала:

– Помнишь, некоторое время назад в газетах писали о юноше, участнике итальянской революции[3 - Имеется в виду революция 1848–1849 годов в Ломбардии и Венеции, управляемых Австрийской империей. Задачами революции было установление гражданских прав и свобод, ликвидация феодальных пережитков и впоследствии – воссоединение с Италией.], который спас товарищей от взрыва?

– Помню, и что? – сказала Лиллиан, резко садясь.

– Так вот теперь он – мой кумир, и нынче мы с ним познакомимся!

– Продолжай, не томи! Расскажи мне все без утайки! – воскликнула Лиллиан.

– Дело было так: офицеры держали совет, а город – не помню, как он называется – в это время был под обстрелом. Вдруг снаряд влетел прямо в комнату. Все застыли – будет взрыв! И тут один юноша схватил снаряд и выбежал вон, рискуя собственной жизнью ради спасения товарищей.

– Конечно, я это помню.

– А среди офицеров оказался англичанин. Отвага юноши потрясла его, он навел справки и узнал, что герой – бедный сирота. Тогда этот англичанин, мистер Тальбот, его усыновил. Сам он был богат, одинок и уже немолод. И года не прошло, как он умер, оставив своему приемному сыну, Паоло, титул и капитал.

– Ах, я очень, очень рада! – вскричала Лиллиан, хлопая в ладоши. – Как романтично, как прелестно!

– Думаешь, истории конец? Нет, дорогая подруга, главная порция романтики впереди! Молодой Тальбот сражался, а потом приехал в Англию, чтобы вступить в наследство. Имение его где-то в Кенте, говорят, очаровательная усадьба; да и капитал немаленький. Что ж, он это заслужил. Моя маменька наслышана о молодом Тальботе от миссис Лэнгдон, которая водила знакомство со старым Тальботом и встречалась с его приемным сыном. Разумеется, все наши барышни с ума сошли: спят и видят, как бы заманить героя в гости, ведь он вдобавок очень хорош собой и превосходно воспитан. А теперь самое печальное: молодой Тальбот помолвлен с одной красавицей-гречанкой, которая прибыла в Англию одновременно с ним. Живет она в Лондоне; при ней компаньонка – все как у настоящей леди. Миссис Лэнгдон нанесла ей визит и была очарована. Наши джентльмены, которым довелось увидеть эту девицу, бредят ею и называют не иначе как Еленой Прекрасной, потому что ее имя – действительно Елена.

На этом слове Мод пришлось сделать паузу, чтобы перевести дух, и у Лиллиан появилась возможность задать вопрос.

– Сколько лет этой Елене?

– Говорят, лет восемнадцать-девятнадцать.

– Она очень красива?

– Если верить Фреду Рэли, от ее красоты может помутнеть разум.

– Когда же свадьба?

– Точно не знаю. Наверное, как только Тальбот вступит в свои права, так они сразу и поженятся.

– Ну а он каков собой? Под стать своей невесте?

– Говорят, что да. Тальбот как раз достиг совершеннолетия, лицом и повадкой – настоящий романтический герой.

– И мы с ним встретимся? Как твоей матушке это удалось?

– Видишь ли, миссис Лэнгдон надеется, что ее стараниями Тальбот станет светским львом, вот она его к себе и пригласила. Тальбота не волнует популярность в гостиных, он погружен в собственные дела и вообще чересчур серьезен. В обществе его, такого интересного, обласкали бы, но ему это не нужно. Наверное, он слишком много пережил, вот и считает чепухой положение в свете. Тем удивительнее, что Тальбот сразу согласился на визит. Милая Лиллиан, ты непременно должна быть сегодня у миссис Лэнгдон.

– Тысяча благодарностей. Я хотела отдохнуть – мама недовольна тем, что меня вечно нет дома, – но с тобой, Мод, и с твоей матушкой она меня легко отпустит, ведь это будет тихий вечер, насколько я поняла? Итак, что же мы наденем?

И разговор перекинулся на неисчерпаемую тему.

Когда вечером Лиллиан приехала в дом своих друзей, герой был уже там. Девушка притаилась в нише, чтобы взглянуть на него, оставаясь невидимой. Гости, толпившиеся перед дверьми, один за другим проследовали в залу, и наконец-то Лиллиан увидела молодого Тальбота. К счастью, в этот момент она была одна, иначе кто-нибудь непременно заметил бы ее внезапную бледность.

– Да ведь это Пол, мой Пол!

Она узнала его мгновенно, хотя он прибавил в росте, отпустил усы и держался как воин. Да, он повзрослел, посерьезнел, сделался интереснее внешне, но остался «ее Полом». Именно так Лиллиан, вспыхнув от гордости и радости, назвала его про себя. Глядя на молодого человека, она с наслаждением чувствовала, что знает его лучше всех гостей и больше всех гостей его любит. Детское увлечение осталось живо в ее сердце.

«Узнает ли он меня?» – гадала Лиллиан, глядя в зеркало, которое отражало стройную фигурку, золотистые волосы, белые плечи и сияющие глаза, царственную посадку изящной головы, блеск жемчужных зубов меж алых губок, которые сложились в прелестную, непосредственную и счастливую улыбку.

«Слава богу, я недурна собой. Надеюсь, ему это понравится», – подумала Лиллиан.

Она отвела со лба пару локонов, потуже затянула пояс и расправила складки своего воздушного платья, по-девичьи трепеща в дивном предвкушении.

«Сделаю вид, что не знаю его, и посмотрю, как он себя поведет».

Конечно, это была шалость, спровоцированная уверенностью в своей власти, ибо Лиллиан, первой увидев Пола, получила преимущество. Предупреждена – значит, вооружена – так она рассуждала. Не боясь выдать себя, она жаждала упиться удивлением на лице Пола.

Покинув свое убежище, Лиллиан присоединилась к стайке подружек и настроилась на встречу с Полом. К ней уже приближались Мод и миссис Лэнгдон, определенно намеренные представить героя богатой наследнице.

– Мистер Тальбот… мисс Тревлин! – произнесла хозяйка вечера.

Подняв наигранно-безразличный взор, Лиллиан присела в реверансе в ответ на поклон молодого джентльмена; между тем, ее глаза неотрывно смотрели ему в лицо. Но ни единый мускул не дрогнул на этом лице, ни намека на узнавание не появилось в нем. Это смутило Лиллиан. На секунду девушка даже заподозрила, что обозналась. К счастью, боль разочарования быстро отпустила – Тальбот, подвигая стул для Мод, явил на руке шрамик, слишком памятный Лиллиан, ибо четыре года назад, предотвращая опасное падение своей маленькой госпожи, юный грум поранился. При виде шрамика перед мысленным взором Лиллиан живо всплыли сцены счастливого прошлого, и, не отвернись она, глаза неизбежно выдали бы ее. Краска девичьего стыда покрыла щечки – ведь в хорошенькой головке прокручивалась последняя верховая прогулка, и детские признания так и звучали в ушах Лиллиан. Вот, оказывается, кто возлюбленная Пола, вот чей портрет он носил на груди! Что ж, Пол, несмотря на все трудности, добыл себе состояние и теперь может рассчитывать на любовь своей Елены.

Звуки его голоса вернули Лиллиан в настоящее; она подняла лицо, и глубокие глаза устремили на нее все тот же испытующий взор. Пол о чем-то спрашивал. Лиллиан не расслышала фразы, но сообразила, что речь идет о музыкальном отрывке, исполняемом в соседней комнате. С улыбкой, которая сошла бы за подобающий ответ практически на любую ремарку, Лиллиан живо включилась в разговор, причем ее подружкам оставалось только изумляться самообладанию мисс Тревлин – ведь сами-то они, совсем зеленые девицы, млели от молодого Тальбота и тушевались перед ним.

– Мистер Тальбот вряд ли нуждается в представлении, ведь благодаря героическим поступкам, его имя известно в нашем обществе. Вы впервые посещаете Англию? – произнесла Лиллиан, внутренне гордясь собой, считая свою продуманную фразу хитрой ловушкой и надеясь вытянуть из Пола желаемый ответ.

Нахмурив брови, словно намек на приключения и подвиги был ему неприятен, Пол изобразил улыбку, которая обезоружила всех, кроме Лиллиан, и сказал просто:

– Нет, я не впервые на вашем гостеприимном острове. Я провел здесь некоторое время несколько лет назад и покинул Англию с большим сожалением.

– Значит, у вас должны остаться друзья?

Задавая этот вопрос, Лиллиан неотрывно смотрела в лицо Полу.

– Друзья имелись. Теперь я, без сомнения, ими позабыт, – отвечал он, и безмятежность его чела омрачилась внезапной тенью.

– К чему такая уверенность в худшем? Если эти люди – настоящие друзья, они вас помнят!

Фраза вырвалась у Лиллиан спонтанно, однако Тальбот не ответил, только чуть поклонился и поспешил перевести разговор в другое русло.