Очень храбрый человек

Это качество полезно и для агента полиции, подумал Гамаш. Если только реакция не становится чрезмерной. У человека таких размеров реакция могла быть жестокой. Даже смертельно опасной.

Но когда Камерон заговорил, это звучало как шепот. Голос у него оказался низким, отчетливым, скорее тихим, чем мягким. Многие крупные люди любят верховодить, командовать существами меньших размеров. Устрашать своим ростом и обуздывать. Но Боб Камерон был явно озабочен тем, чтобы люди в его присутствии чувствовали себя спокойно. Пытался вписаться в мир, не созданный для него.

Это очаровывало и одновременно озадачивало. Потому что Гамаш видел, как этот человек играет в футбол.

Он видел, на что способен Камерон. Что он умеет. Что ему нравится. И это касалось не только блокировок и перехватов. Это касалось нанесения ущерба плоти и костям.

Гамаш с удовольствием отметил, что вне игры и в форме Квебекской полиции Боб Камерон не производил впечатления громилы. По правде сказать, он даже напомнил Гамашу его сына Даниеля. Тот был выше отца, массивнее, что не мешало ему быть мягким и вдумчивым. Хотя и у него была другая сторона.

Гамаш понимал, что было бы ошибкой наделять агента Камерона качествами, присущими его сыну, но все же он поймал себя на том, что симпатизирует этому человеку. Сохраняя в памяти образ левого полузащитника в действии. Захват игроков другой команды. Швыряние их на землю.

– Боб, ты слышал о пропавшей женщине? – спросила коммандер. – Вивьен…

– Годен, – подхватил Камерон. – Oui. Ее отец звонил вчера, а сегодня утром я говорил с монреальским агентом. – Он повернулся к Клутье. – С вами?

– Oui.

– Случилось что-то еще? Она не…

Камерон знал, что Гамаш вернулся в отдел по расследованию убийств. И, как и все в их отделении, во всей Квебекской полиции, а возможно, и во всей провинции, он читал утром посты в социальных сетях.

Но он ничего не слышал о том, что обнаружено тело, уже не говоря о конкретном теле.

– Нет, – ответил Гамаш. – Однако мы подумали, что стоит оглядеться тут, если вы не возражаете.

– Я не против, но, как я уже говорил ее отцу, мы не считаем ее пропавшей.

– Почему?

– После его звонка в дом ездили агенты. Говорили с Трейси. Когда ему сообщили, что его жена не появилась в доме отца, он рассмеялся. Сказал, что ничуть не удивлен. Сказал, что она могла уехать с каким-нибудь любовником.

– Это не… – начала было Клутье, но Гамаш знаком велел ей замолчать.

– И они ему поверили? – спросил он.

– Не на все сто, конечно. Они посмотрели в доме, в дворовых постройках. Мадам Годен нигде не оказалось. Ее машины не было, и они не увидели никаких следов насилия. Им пришлось уехать.

– Вы говорите «они», – сказал Гамаш. – Вас с ними не было?

– Нет. У меня было другое задание.

– Понятно, – кивнул Гамаш. – Мы слышали, что поступали жалобы на домашнее насилие.

– Да. Я выезжал по тем вызовам, но мадам Годен ни разу не выдвинула обвинений.

– Это не обязательно, – напомнил Гамаш.

– Я знаю, но она не хотела, чтобы мы что-то делали. Просила нас уехать.

– Мадам Годен нет ни дома, ни у отца, – сказал Гамаш. – Где она, по-вашему, может находиться?

– Честно?

– Да, пожалуйста.

– Она явно подвергалась домашнему насилию. Я пытался ей помочь. Когда от нее поступил первый вызов, я дал ей телефон местного приюта.

– Вы полагаете, она там? – спросила Клутье.

– Я звонил и спрашивал. Ее там нет. Думаю, она просто уехала. Сняла номер в каком-нибудь мотеле, чтобы быть как можно дальше от Трейси.

– Тогда почему она не поехала к отцу? – спросила Клутье.

– Может, просто хотела побыть наедине с собой.

Ответ этот казался до странности неудовлетворительным.

Гамаш немного подумал и спросил:

– Сотовый у нее есть?

– Нет. Там, наверху, нет сигнала.

– Вы, кажется, не очень обеспокоены, агент Камерон, – заметил Гамаш. – Исчезла женщина, подвергавшаяся домашнему насилию, а вы занимаетесь текучкой?

– Я обеспокоен! – рявкнул в ответ Камерон, но тут же дал задний ход. – Dеsolе.

«Все-таки вспыльчивый», – отметил про себя Гамаш.

– Да, я обеспокоен, – сказал Камерон. – Я знаю, какой мерзавец этот Трейси. Но к тому моменту она отсутствовала всего несколько часов. Я собирался подождать до сегодняшнего полудня, а потом включить ее в список пропавших.

Они посмотрели на часы – было половина одиннадцатого.

– Позвольте узнать, почему вы приехали? – спросил Камерон. – Как вы вообще узнали о ней?

– Ее отец сообщил мне о ней сегодня утром по электронной почте, – сказала Клутье. – Мы старые друзья.

– Значит, это все неофициально? – спросил Камерон.

– Нет-нет, – ответил Гамаш. – Вполне официально. Возможно, вы правы и она прячется где-то в мотеле. Но давайте убедимся. – Он обратился к коммандеру: – Вы можете объявить розыск? И чтобы информация обязательно дошла до всех приютов в провинции.

– Oui, absolument[13 - Да, конечно (фр.).].

– А что вам сказали ее друзья?

– Я их не опрашивал, – ответил Камерон.

– Почему?