Полуночная роза

4

Без четверти восемь, услышав негромкий стук в дверь, Ребекка подумала, что не стоило принимать приглашение Энтони – она страшно устала.

– Вы готовы? – В дверь просунулось розовое лицо миссис Треватан.

– Спущусь через несколько минут.

Сбросив халат, она влезла в джинсы и футболку и привела в порядок непривычную короткую прическу. Посмотрелась в зеркало. Без косметики лицо из-за нового цвета волос казалось болезненно бледным.

Спускаясь по лестнице, Ребекка задумалась о том, насколько миссис Треватан предана своему хозяину. Их отношения словно пришли из другой эпохи, как будто время никак не повлияло на Астбери-холл и его обитателей.

Девушка остановилась перед дверью в столовую и постучала.

– Войдите.

Толкнув дверь, Ребекка увидела, что Энтони уже восседает во главе изящного длинного стола. То, что он сидел один в огромной комнате, за столом, где могло поместиться много людей, только подчеркивало его одиночество.

– Добрый вечер. – Хозяин с улыбкой указал на прибор слева от себя, встал и отодвинул стул.

– Спасибо, – неловко пробормотала Ребекка.

– Вина? – спросил Энтони, вернувшись на место и подняв с серебряного подноса графин с рубиново-красной жидкостью. – Кларет прекрасно подходит к говядине.

– Разве что совсем немножко. – Ребекка редко пила спиртное, а тем более – красное вино. Говядину она тоже не слишком любила.

– Разумеется, у моей дорогой матери был дворецкий, который наливал и подавал вино, – пожал плечами Энтони, – но, когда он ушел на пенсию, у нас не оказалось денег, чтобы найти ему замену.

– Не представляю, во сколько обходится содержание такого дома…

– Об этом лучше не думать, – вздохнул Энтони.

Вошла экономка с подносом и поставила перед ними по тарелке супа.

– Но мы пока держимся, не так ли, миссис Треватан? – с теплой улыбкой обернулся к ней Энтони.

– Да, милорд, – кивнула экономка и вышла.

– Миссис Треватан справляется с хозяйством практически в одиночку. Не представляю, что я буду делать, если она решит уйти. Ну ладно, давайте есть.

– Она всю жизнь здесь проработала?

– Да, как и ее предки. Ее мать, Мейбл, нянчила меня в детстве.

– Наверное, приятно знать историю своей семьи, – сказала Ребекка, опустив ложку в суп.

– Пожалуй. Хотя, как я уже упоминал, со смертью Вайолет все начало приходить в упадок. Вам известно, что платье, в котором я увидел вас сегодня утром, принадлежало ей?

У Ребекки мурашки поползли по коже.

– Правда?

– Да. Ее дочь Дейзи, то есть моя мама, сохранила платья в идеальном состоянии.

– Как я понимаю, Дейзи не знала свою мать, ведь Вайолет умерла родами?

– Да, и все-таки она боготворила Вайолет, вернее, свое представление о ней. А я боготворил ее, – печально произнес Энтони.

– Давно умерла ваша мать?

– Двадцать пять лет назад. Если честно, я до сих пор по ней скучаю. Мы были очень близки.

– Потерять мать – это самое страшное, – согласилась Ребекка.

– Видите ли, у нас больше никого не было. Она стала для меня всем.

– А что случилось с вашим отцом?

Лицо Энтони буквально потемнело.

– Он был скверным человеком. Бедная мама чего только не натерпелась с ним! Отец с самого начала терпеть не мог Астбери и почти все время жил в Лондоне. Мамочка ни капли не огорчилась, когда он умер в грязном борделе в Ист-Энде. Напился, как свинья, упал и сломал себе шею.

Энтони содрогнулся. Ребекка прекрасно понимала его чувства. Ей вдруг захотелось поделиться своей болью, и все же она не могла открыть тайны своего прошлого практически незнакомому человеку.

– Простите, вам, наверное, тяжело об этом вспоминать, – промолвила она.

– Мне было всего три года, так что я почти не помню отца. Не могу сказать, что мне его не хватало. Ладно, давайте больше не будем говорить о прошлом. – Энтони отложил ложку. – Расскажите лучше о себе.

Миссис Треватан убрала суповые миски и поставила перед каждым по солидной порции говядины.

– Ну, я обычная американская девушка из Чикаго…

– Только не скромничайте! Все говорят, что вы одна из самых красивых и знаменитых женщин своего времени. То же самое говорили в ее лучшие дни о моей бабушке.

Ребекка смущенно покраснела.

– Мне просто повезло, в отличие от многих других молодых актрис.

– Думаю, здесь не обошлось без таланта, – продолжал Энтони, – хотя я, как уже говорил, не смотрел ни одной картины с вашим участием. Кроме того, хотелось бы заметить, что красивых женщин много, но мало кого из них отличает присущее вам личное обаяние. Оно присутствовало и у Вайолет. Она была душой общества и в Лондоне, и в Нью-Йорке. А здесь, в Астбери, устраивала приемы для очень богатых и известных людей. Вот были времена! Мне иногда кажется, что я опоздал родиться. Но хватит об этом.

Энтони молча доел свою говядину, а Ребекка не осилила и половины.

– Вы уже поели? – спросил наконец он.

– Да. – Ребекка опустила виноватый взгляд в тарелку. – Извините. У меня не очень хороший аппетит.

– Я так и понял. Видимо, не стоит соблазнять вас яблочно-смородиновым крамблом, который приготовила миссис Треватан?

– Боюсь, что нет. – Ребекка подавила зевок.