Наказание за жизнь

Спустя мгновение, к ним подошёл молодой человек лет тридцати. Это был Дэвид Даффл, двоюродный кузен Аннабель. Он очень тихо обратился одновременно к обоим.

– Вы уделяете слишком много внимания моей уважаемой кузине, и меня это начинает раздражать. На вашем месте я бы немедленно поблагодарил сэра Артура, попрощался и никогда более не возвращался. Надеюсь, вы последуете моему совету в самое ближайшее время.

Дэвид, улыбаясь, отошёл и неторопливо направился в сторону Аннабель.

Эти двое совещались недолго.

– Всем известно, что он в неё влюблён и жаждет получить в жёны. Ему Аннабель не видать, как и нам. Но…

– У него весьма скверный нрав, – подхватил второй щёголь.

Эти слова стали определяющими. Они не были трусами, но и рисковать понапрасну не желали. По этой причине, поступили мудро, последовав совету Дэвида.

Он же сам собирался заговорить с Аннабель, но она даже слушать его не стала.

– С меня достаточно всех ваших откровений! – бросив эти слова ему в лицо, Аннабель присоединилась к небольшой группе гостей, среди которых находилась её сестра.

Дэвид и не собирался отступать. Он желал добиться руки Аннабель любой ценой. Передвигаясь по залу, он ни на миг не упускал Аннабель вплоть до той самой минуты, пока к его великому неудовольствию, не объявилась чета Денби. Супруги выглядели торжественно, и в то же самое время печально.

– Я вынужден оставить супругу и незамедлительно удалиться, – во всеуслышание объявил Уильям Денби. – Убит Стивен, молочный брат и близкий друг моего сына Виктора. Я отправляюсь к семье Стивена, чтобы выразить соболезнования и оказать всевозможную помощь. Я не задержусь надолго.

Он откланялся. Леди Денби извинилась перед всеми в связи с печальными событиями и увела с собой Аннабель в соседнюю комнату. Здесь она передала ей письмо Виктора.

– Помни, ему сейчас очень тяжело. Виктор любил Стивена. Они выросли вместе и бок о бок сражались все эти четыре года.

– Мне известно его отношение к мистеру Гибни, – с грустью молвила Аннабель. – Вероятно, Виктору сейчас приходится очень нелегко.

– Моё дорогое дитя! – леди Денби поцеловала Аннабель в лоб. – Будь с ним терпелива, когда он приедет, – попросила она пред уходом.

– Виктор приезжает? – Аннабель в одно мгновение расцвела.

– Да, но это радостное событие случится не очень скоро!

Леди Денби вышла и затворила за собой дверь. Аннабель сразу же вскрыла письмо.

«Дорогая, любимая Аннабель! – писал Виктор. – Я вынужден задержаться ещё на некоторое время в виду весьма важных обстоятельств, связанных с моей службой. Но можешь не сомневаться, что ещё до наступления осени я приеду. Вероятно, ты уже слышала о гибели моего друга Стивена. Меня его смерть потрясла так сильно, что я ещё долго не смогу оправиться. Меня поддерживают лишь мысли о тебе и нашем будущем. Люблю тебя, люблю всей душой и жду, что ты станешь моей супругой в самое ближайшее время. Лишь с тобой рядом я не буду чувствовать себя таким потерянным. Много писать не могу. Мысли путаются. К тому же надо навестить Стивена. Я каждый день его навещаю. Не хочу, чтобы он оставался один. Я привезу его с собой. Мы вместе приедем. Мы всегда возвращались вместе, но это будет в последний раз…

Твой навсегда, Виктор Денби!».

В комнату вошла Лизи. Заметив слёзы в глазах сестры, она встревожилась. Аннабель протянула ей письмо.

– Боже мой! Боже мой! – прошептала Лизи, прочитав письмо. – Я и не подозревала, что он настолько привязан к другу. Но будем надеяться на лучшее. Так или иначе, ему придётся смириться с потерей.

Глава 6

Изощрённое коварство

Для Уильяма Денби всё складывалось как нельзя лучше. Все знали, куда он поехал и зачем. Оставалось лишь выманить Алайю из дома. Он собирался использовать для этой цели свою супругу. Якобы она просила лично привезти Алайю, чтобы сообщить печальную новость. Печальную?! – Уильям Денби расхохотался. – Да он ничего прекраснее в жизни не слышал. Он мог не однажды прибрать к рукам Алайю, но боялся мести Стивена. Теперь же путь был свободен.

Спустя час после отъезда из поместья Гренфелл, он уже привязывал коня возле дома Алайи. Прежде чем войти, он несколько раз оглянулся. Никого поблизости не было видно. Да и домов здесь было раз, два и обчёлся.

Уильям Денби сразу увидел Алайю. Она замешивала тесто для булочек. Все руки были запачканы мукой. Завидев гостя, Алайя обрадовалась. Правда, она тут же попросила прощения за свой вид.

– Я с новостями. Но хотел бы сообщить их и вашей матушке! – он оглянулся по сторонам.

– Матушка пошла за мукой…вам не стоит её ждать, – добавила Алайя, заметив похотливый взгляд, направленный на свою грудь.

– Ты права. Нам не стоит её ждать!

Он двинулся прямиком на Алайю. Алайя вначале ничего не понимала, но как только он схватил её за руку, она закричала:

– Что вы делаете? – и попыталась вырвать свою руку, но ей это не удалось.

– Ты станешь богата…я тебе дам пятьдесят фунтов или даже сто. А хочешь двести фунтов? Только будь со мной поласковее, – Уильям Денби крепко держал Алайю за руку и притягивал к себе всё ближе и ближе.

– Отпустите меня. Отпустите, – кричала Алайя пытаясь вырваться из цепких рук Уильяма Денби. – Вы мне отвратительны! Отпустите меня и убирайтесь вон из нашего дома…

Уильям Денби резко потянул Алайю на себя и впился в её губы. Алайя яростно задёргалась и сумела вырваться на свободу. Она бросилась к двери, но он успел схватить её рукав платья. Рукав затрещал и остановил бег Алайи. В следующее мгновение он схватил её за шею и отбросил к дальней стене. Алайя ударилась головой и упала на пол. Уильям Денби набросился на неё и стал рвать одежду. Его руки блуждали по всему её телу.

Алайя всё время кричала и пыталась вырваться. Ей даже удалось укусить его за руку. Уильям Денби рассвирепел и несколько раз ударил её кулаком по лицу. Из носа и с разбитых губ Алайи хлынула кровь. Уильям Денби разорвал платье, обнажая Алайю до пояса. Увидев обнажённые груди, он совсем потерял рассудок.

– Пожалуйста, пожалуйста, не делайте этого, пожалейте меня… – рыдая, кричала несчастная.

Она снова и снова пыталась подняться, но каждый раз такая попытка заканчивалась болезненным стоном. Уильям Денби наотмашь бил рукой по лицу, чтобы с обезумевшей страстью снова и снова сжимать её груди своими руками.

– Сейчас, сейчас, – крутясь в разные стороны и вдавливая Алайю в пол, он задрал платье и начал лихорадочно стягивать с неё панталоны.

Алайя сделал попытку вывернуться. Ей почти удалось это сделать, но Уильям Денби схватил её за волосы и со всего размаху ударил головой об пол. Алайя застонала от боли.

– Пожалуйста…не делайте этого со мной…я люблю вашего сына…я люблю Виктора, – но её слова так и остались не услышанными. Он разорвал и стащил с неё панталоны. А потом с силой раздвинул ноги и резко вторгся. Алайя выгнулась и издала дикий крик.

– Вот так… вот так… – хриплым от страсти голосом повторял Уильям Денби, врываясь в неё раз за разом.

Крик дочери услышала Мэри Гибни. Она возвращалась домой с Мэтью, помощником мельника. Он всегда помогал ей нести муку. Так происходило и на этот раз. Услышав крик, Мэри Гибни бросила мешок и побежала. Мэтью побежал вслед за ней. Уже через несколько мгновений, они увидели страшную картину. Алайя лежала на полу вся в крови, в разорванном платье, а Уильям Денби её насиловал. Не раздумывая ни мгновения, Мэри Гибни схватила нож, метнулась вперёд и со всей силы нанесла удар ему в спину. В самый последний миг Мэтью удалось перехватить её руку. Нож едва вошёл в спину Уильям Денби. Он завопил от боли, скатился с Алайи и быстро вскочил на ноги. Мэри Гибни вцепилась в него и стала рвать лицо ногтями. Уильям Денби вопил и пытался отцепиться от обезумевшей женщины. Наконец, это ему удалось. Он отшвырнул её от себя и, пользуясь возникшей суматохой, быстро достал из кармана браслет и незаметно скинул его в пустую корзину, стоявшую у самой двери. Затем он метнулся наружу, подбежал к лошади, взобрался в седло и галопом ускакал.

Мэри Гибни едва успела вымыть и переодеть дочь, как в дом явилась полиция. Они всё обыскали и нашли тот самый браслет, оставленный в корзине. Алайю с матерью арестовали и бросили в тюрьму.

Одновременно с этим, в поместье Гренфелл, стоная, появился Уильям Денби. На подбородке и под левым глазом висели куски содранной кожи. Лицо сплошь было покрыто пятнами с засохшей кровью. Спина была перевязана. Столь неожиданный вид привёл в ужас не только супругу, но и всех, кто там присутствовал. Его обступили со всех сторон и засыпали вопросами. Наибольшую обеспокоенность олицетворяла леди Денби. Она то и дело стремилась оказать посильную помощь.

– Недавно к нам в поместье приходила Алайя Гибни, сестра покойного Стивена, – стоная и держась за спину, рассказывал Уильям Денби. – Она пришла в наши покои осведомиться о своём брате. У меня на комоде лежал браслет. Двумя месяцами ранее я заказал его в ювелирной лавке мистера Ленштайна к юбилею моей дорогой супруги. Он лежал у меня на комоде, но после посещения Алайи исчез. Сегодня, когда я отправился выражать соболезнования, этот браслет оказался на руке Алайи Гибни. Я потребовал вернуть его обратно. Она отказалась. Я настаивал, но она не отдавала. Тогда мне пришлось пригрозить полицией. И тут, откуда ни возьмись, появилась её мать. Они вдвоём набросились на меня и едва не убили. Я сообщил обо всём моему другу судье Конеллу. Их уже должны были арестовать.

– Что вы сделали? – спросила бледнея леди Денби и тут же потребовала от супруга снисхождения для Мэри Гибни. – Немедленно, слышите?! Немедленно вернитесь и сообщите полиции, что произошла ошибка.

Эти слова необычно звучали из уст женщины, чей супруг пострадал от рук преступников.

– Вы в своём уме? – закричал на неё Уильям Денби. – Меня едва не убили, а вы заступаетесь за этих кровавых злодеев?!

– Прошу, вас, прошу. Немедленно всё исправьте! Немедленно! – повторяла леди Денби, ввергая всех вокруг в лёгкое оцепенение, – не позволяйте полиции арестовать…