Спасая Маму

Аня встала с дивана, на котором заснула после своего возвращения домой, и отправилась на кухню готовить ужин для мужа: он вот-вот должен был вернуться с работы. Мысль о том, что она вскоре сможет показать дочь Саше, привела её в восторг. Она стала раздумывать над тем, как именно ему преподнести это свидание. Тяжёлое впечатление от сна стало понемногу проходить, но внутри, в сердце, у неё словно остался маленький осколок. И этот осколок временами вызывал острую боль.

Тем временем муж и не думал возвращаться. Он должен был закончить самую важную работу в своей жизни. В тот момент, когда Аня рисовала себе встречи отца с дочерью, он вырезал тайники в пенопластах, хорошо понимая, что ограбление, которое они с братом затеяли, неминуемо приведёт к гибели и жены и дочери, только собиравшейся появиться на свет.

Стойкий вернулся домой далеко за полночь. А рано утром, не дожидаясь пока Аня проснется, уехал на работу. Сегодня должен был приехать старший брат для уточнения деталей будущего ограбления.

Глава 8

Подлог

Утром следующего дня в здание УФСБ по городу Павловску вошёл капитан полиции Обнищагин. На пункте охране он назвал свою фамилию и добавил:

– К подполковнику Кортневу!

– Второй этаж налево. Вас уже ждут, – ответил дежурный, показывая одновременно на металлоискатель. – Оружие?

– Нет.

Капитан Обнищагин быстро нашёл нужный кабинет. Благо их оказалось здесь совсем немного. На стук в дверь откликнулся хрипловатый голос.

– Заходи, капитан!

Кортнев сидел в кресле за столом. Хашуров стоял спиной к окну и незаметно ухмылялся. Заметив эту ухмылку капитан Обнищагин напрягся. Он сразу понял, что его взяли в разработку, но для чего именно, не понимал. Поэтому начал в уме лихорадочно перебирать все эпизоды работы, которые так или иначе могли стать предметом внимания ФСБ. Это не помешало ему отрапортовать как положено.

– Присаживайся, капитан, – предложил Кортнев, указывая рукой на стул. Капитан Обнищагин молча принял предложение.

– Давно работаешь следователем? – поинтересовался Кортнев.

– Пять лет.

– Ну, значит объяснять ничего не надо… – Кортнев достал из ящика белый пакет, стянутый скотчем, положил на стол, а потом тыльной стороной ладони отодвинул в сторону Обнищагина. Следом за пакетом он достал отпечатанный листок и положил его поверх пакета. Удерживая листок двумя пальцами, он коротко сказал:

– Двести грамм «грязного» героина. Надо, чтобы его нашли по этому адресу, – он поднял листок, а потом положил на пакет и убрал руку.

Капитан Обнищагин отрицательно покачал головой.

– Это противозаконно. Я не буду этого делать.

– Думаю, ты уже нарушал закон. И не раз! – Хашуров подошёл к столу. – Иначе не смог бы купить квартиру и новую тачку. Разговаривать мы с тобой долго не собираемся. Или этот пакет окажется в нужном месте, или ты уже завтра останешься без работы. Да ещё с волчьим билетом.

– У тебя, капитан, вроде недавно вторая дочь родилась? – мягко спросил Кортнев.

Капитан Обнищагин с подавленным видом кивнул.

– Вот и заботься о своей семье. А мы, если что, даже прикроем тебя. Сможешь прилично зарабатывать. В обмен будешь иногда выполнять наши поручения.

– Повторять не будем, – жёстко бросил Хашуров. – Другого мента найдём, а тебя в расход как не нужный материал. Ответ нужно дать быстро. Прямо сейчас. Да или нет?

– Я всё сделаю…

– Сегодня же!

Капитан Обнищагин покорно кивнул головой.

– Сегодня же!

Хашуров одобрительно похлопал его по плечу.

– Работаешь с нами, капитан!

– Ордер тебе привезут после обеда, – Кортнев встал с кресла и прошёл к двери, показывая, что разговор закончен. – Приготовь всё. И ещё одна деталь. Никакого спецназа. Проведёшь обыск своими силами.

Капитан Обнищагин спрятал пакет под китель, взял бумажку и поднялся со стула. Хашуров пошёл его провожать.

Оставшись один, Кортнев с беспокойством пробормотал.

– Лишь бы этот спецназовец не дёрнулся…

Ровно в это самое время Аня торопливо завтракала. Она собиралась поехать в мастерскую, чтобы показать Машу. Она досадовала на себя за то, что заснула и не смогла ни встретить мужа, ни проводить. Ждать его весь день она не собиралась. Они должны были собраться всей семьёй. Она уже предвкушала удовольствие от предстоящего сюрприза. «Вот он удивится…» – радостно думала она.

Дом Ани находился позади школы, в которой она училась когда-то. Так уж получилось, что в это утро туда подъехал и Фёдор. Он только закончил ночное дежурство, и уже хотел отправиться домой, но передумал и поехал к школе. Припарковав машину на противоположной стороне, он смотрел через стекло, покрытое мелкими каплями, на школьную площадку и на здание позади площадки, где прошли его лучшие и самые счастливые годы жизни.

Именно здесь он впервые увидел… Аннушку. Он тогда учился в девятом классе. Они с ребятами играли в футбол. Он упал и расшиб коленку до крови. А когда поднялся, увидел худенькую девочку с косичками. В руках она держала платок. Девочка отдала ему платок и ушла. Только потом он узнал, что она учится в пятом классе. С того самого времени, эта невзрачная на вид девочка запала ему в душу и занимала все его мысли. Он несколько раз порывался признаться ей в любви, но так и не сделал этого. Хотел сначала отучиться, а уж потом обо всём рассказать. Но не успел. Она начала с другим парнем встречаться. А потом и замуж за него вышла. Она так и осталась для него мечтой. Сердце наотрез отказывалось принимать других девушек.

Фёдор давно научился жить со своими разбитыми мечтами. Он был несчастлив, но никогда этого не показывал.

Внезапно он встрепенулся, а потом резко повернул ключ зажигания. Аня неторопливо шла по тротуару, вдоль школьного двора, придерживая правой рукой живот, а левой рукой держа над головой зонт. Через плечо была перекинута белая сумка. Иногда она убирала руку с живота, чтобы подтянуть полы плаща. Это происходило, когда она обходила лужи. Лицо её светилось счастливой улыбкой от каких-то своих сокровенных мыслей. И погода, словно подавшись её настроению, стала меняться прямо на глазах. Дождь закончился. Сквозь плотную массу серых туч стали пробиваться солнечные лучи.

Аня остановилась, отряхнула капли дождя со своего зонта, потом свернула его и положила в сумку. Туда же она хотела положить наушники, которые вставила в уши перед выходом из дома, чтобы всё время слышать стук сердца дочери, но не стала этого делать. Появилось чувство, будто она прячет и связь со своей будущей дочерью. Посему она убрала руки и, придерживая одной рукой живот, пошла дальше…

Аня шла и не замечала, что продолжает широко улыбается. Но попадающиеся навстречу прохожие всё замечали. Многие улыбались ей в ответ или приветливо кивали головой, а иногда даже останавливались, как одна пожилая женщина, и желали счастья будущей маме.

Аня уже собиралась перейти на другую сторону улицы, чтобы сесть в автобус, когда позади неё остановился седан со значком «Лада Веста».

– Аннушка! – окликнул её Фёдор.

– Рыбачков! Фёдор! Рыбачок! – Аня сначала ответила, а потом только остановилась и обернулась к нему лицом.

Фёдор, открыто улыбаясь, подошёл к Анне и поздоровался.

– Ты меня по голосу узнала?

– Никто кроме тебя меня Аннушкой не называет, – улыбаясь, ответила на это Аня.

– Не может быть! – не поверил Фёдор. – Тебя в школе все так называли.

– Нет. Меня в школе только ты так называл. И продолжаешь называть.

– Тебе не нравится? Ну…я могу и не называть…