Симфония Поднебесья

– Вот это меня и бесит, гоблины, на которых держится правопорядок в Гоблинариуме, трудяги вроде вас, страдают от наглости и беспринципности нашей системы. Вас же обдирают до нитки! Просто грабят, не доплачивают, – наполнял сладостной речью Фарфор уши полисгоблина. Пока офицер развесил уши, Лукас спрятался за ноги Фарфора.

– Вот чем хорош делканский труд, так это возможностью рынка, – продолжал заливать Фарфор. – Он может приносить всегда прибыль, и даже если ты вынужден отдавать, то это явно пойдёт на перспективу будущего материального блага.

Полисгоблин стоял и не понимал, к чему клонит Фарфор.

– Есть ситуации, когда я могу помогать гоблинам, достичь их возможностей.

– Возможности – это главное, – подтвердил полисгоблин.

– Именно, – обрадовался Фарфор. – При наличии желания я могу профинансировать на начальном этапе любую делканскую сделку. С неё может получиться вполне законная прибыль и даже без уплаты налогов.

– И сколько, допустим, можно получить прибыли?

– В этом конкретном случае, если брать во внимание нашу ситуацию, можно оценить размер прибыли в пятьдесят тысяч штепселей.

Как только Фарфор достал бумажник и начал отсчитывать купюры, его взгляд заметил еще пару лакированных черных ботинок. Неспешно подняв глаза, он увидел еще одного Полисгоблина. Так все четверо и молчали, наблюдая друг за другом, пока Фарфор не взял слово:

– И я готов это сделать для каждого, повторюсь, для каждого, кому нужна моя помощь, для каждого, господа!

Полисгоблин приспустил очки, и Фарфор явно разглядел в них желание получить премию, но, к сожалению, премия эта была от бюро, а не от меценатствующего делкана-миллионера.

– Прошу еще раз повторить, дословно, что вы произнесли.

– Да ничего я не говорил, ничего не понимаю, что вы хотите.

– Все вы понимаете, гражданин, перестаньте.

– Да щас, ага, чтоб мне на дерижомпеле [6] всю жизнь передвигаться, – отмазывался Фарфор.

– Если я правильно понимаю, гражданин, вы пытались сейчас подкупить Полисгоблина?

– Нет, офицер, совершенный подкуп, это когда вы приняли штепсели у меня из рук. Или если я вам положу их в карман или брошу на землю.

Патовую ситуацию спас лифт, который распахнул свои двери за спиной героев. Один из Полисгоблинов дубинкой ударил по бумажнику Фарфора. В воздух взлетели зеленые, фиолетовые, голубые и оранжевые банкноты. Второй полисгоблин попытался схватить Лукаса, но Фарфор вовремя толкнул мальчика ногой в сторону дверей и сам резко заскочил вовнутрь.

Городские стражи в этой ситуации не имели права зайти в лифт, на частную территорию. Их права как служителей закона распространяются только на улицу, и лишь в крайних случаях они могут вторгнуться в личное пространство, а именно, когда совершено явное преступление. Фарфор это прекрасно знал. Также он знал, что у него есть ровно час и двадцать пять минут на то, чтобы выбраться из водонапорной башни, так как существует еще одно условие, по которому Полисгоблины смогут попасть внутрь. Это ордер на обыск. Если после их запроса в бюро в течение вышеуказанного времени им не принесут ордер на обыск (а им его не принесут – так хитро устроены законы гоблинов), то они имеют полное право вторгаться в частную собственность и, более того, отходить дубинками всех, кто сидит внутри.

Будучи уже наверху, в комнате сыновей, Фарфор выглянул в окно и убедился, что Полисгоблины никуда не собираются уходить. Они выжидали, перекрыли улицу, да еще вызвали группу поддержки. Времени оставалось мало.

– Сиди тихо, а я пока поищу штепсели, – приказал Фарфор Лукасу.

– А я могу съесть вон то на тарелке? – поинтересовался с опаской мальчик.

Гоблин перевел взгляд на обеденный стол, где довольно продолжительное время прела копченая курица.

– Ты уверен? – спросил лукаво Фарфор.

– Очень хочу попробовать это!

– Это, не это, а это Пономорийский Ротан, вкуснятина.

– Очень похоже на копченую курочку, нам папа такую делает, на праздники.

– Это и есть курица, недалекий.

– Можно я ее съем?

– Ну иди, только туалетной бумаги возьми с собой побольше, – смеялся Фарфор.

Лукас непонимающе спрыгнул с кровати и направился к столу, подпорченный петушок оказался довольно вкусным, мальчик даже не приметил, что с легкостью перемалывает кости у себя во рту. Пользуясь относительным затишьем, гоблин пристально осмотрел все помещение жилого этажа башни. Сначала он подошел к механическим часам, висящим на стене, и что есть силы ударил по ним. Щепки, пружинки, шестеренки посыпались на пол.

«Не то», – задумался гоблин.

Невольно наблюдая, как шестеренка катится по полу, Фарфор заметил, что рядом со шкафом есть более чистые напольные доски, чем в остальном помещении.

Оказавшись ближе к ним и осмотрев место, он осознал, что между собой доски сколочены таким образом, что между ними остаются толстые щели. В отличие от них, остальные доски сколочены плотно. Просунув кончик когтя между досок и нащупав там проводок, он повел пальцем до места, где доски были сколочены плотнее, и уже почувствовал там пружинку. Гоблин с трудом вырвал застрявший коготь из дерева, поднялся и сразу ударил ногой в пол под собой.

В эту же секунду в помещении башни прозвенел лязг металла, на потолке отодвинулся люк, из которого выпал черный округленный предмет. Тут же сбоку из стены высунулась механическая рука с товарными весами и, эквилибрируя в стороны, ловко приняла на себя, как оказалось, черную гирьку.

Прозвенел колокольчик от велосипеда, и рядом со шкафом застрекотало электричество. Медные трубы из-за проржавевших болтов еле сдерживали просачивающийся пар. С первого взгляда ничем не приметный шкаф (к которому Фарфор подходил и осматривал ранее) медленно задвинулся на чистые доски, а на его место из-под пола высунулся сейф с большим темным углублением посередине дверцы, это было больше похоже на дыру в неизвестность.

Гоблин подошел к нему и взялся тщательно обнюхивать воздух подле сейфа.

– Ага, смазка старая, производства Глинча [7].

Далее он положил ладошки на боковые стенки сейфа, будто приобнял его. Сначала движения его пальцев были легкими, еле заметными касаниями, спустя минуту уже ладонь полностью прилегала к железу.

– Тройные стенки. Сталь антипилочная.

– Мистер гоблин, я хочу есть. Тихо донесся голос Лукаса, но Фарфор настолько был поглощён загадкой, что не услышал его. Он постучал коготком указательного пальца по передней стенке сейфа, после сделал то же самое, но уже в другом месте, при этом его уши вертелись, как локаторы, в разные стороны, пытаясь уловить малейшие звуки.

– Внутри двадцать три шестеренки, пятнадцать ригелей, девять тонн стали.

Гоблин на пару минут замолчал, после чего ударил по сейфу кулаком и приложил к нему ухо.

– Пять передаток, четыре светофильтра и замыкателя, три рессоры и два неизвестных ингредиента.

Далее он лизнул стенку и дверцу около черной дыры сейфа.

– Пеньковая веревка, но что же еще я упустил? Уважаемый сыщик Шербет Холст легко бы уже решил эту загадку!

Минут пять Фарфор сидел напротив сейфа, покручивая на пальце золотое кольцо с желтым камнем в оправе. Его пристальный, неотрывный взгляд был направлен на черное углубление. В голове крутились размышления вокруг последних двух ингредиентов, запрятанных в системе безопасности сейфа. Что же такого приготовили его сыновья, чтобы злоумышленник не смог добраться до их богатств?

– Ладно, чем Дэкс не шутит, – сказал Фарфор и поднес нос к углублению, чтобы лучше разнюхать, что там.

Гоблинский шнобель практически полностью погрузился внутрь, на лбу Фарфора выступила испарина. Внюхиваясь, он допедрил, что за последний ингредиент содержался в чудо-гоблинской инженерной мысли его сыновей.

– Ох и умно! – без секунды промедления, гоблин чудом успел вынуть нос, как здоровая гильотина чуть не отрезала ему кончик. Раздавшись грохотом на все помещение, заточенное лезвие перекрыло не только черное отверстие, но и саму дверцу сейфа, а из стены вылез граммофон, из которого донесся голос его сына Ахау: «Мэник домэник, мое, не отдам, проваливай к Дэксу, пока недодал».