По берегам Западной Двины

По берегам Западной Двины
М. М. Никонов

В книгу «По берегам Западной Двины» вошли воспоминания офицера 1117-го стрелкового Двинского полка 332-й Ивановско-Полоцкой стрелковой дивизии, рассказ о себе и своих товарищах, о боевом пути полка в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., в составе которого М. М. Никонов, ставший в 19 лет командиром батареи, прошел путь от Москвы до Кенигсберга. В течение долгих военных лет ему довелось служить и в подразделениях обеспечения, и побывать за линией фронта в районах действия партизан, и оказаться в госпитале…

Уникальность книги в том, что она написана человеком, который видел и чувствовал войну не с высоты высоких должностей, а «из своего окопа», будучи офицером переднего края обороны и зачастую находясь от противника на расстоянии броска гранаты.

Автор использовал факты, основанные на воспоминаниях многих своих однополчан, разнообразные архивные записи, что позволило воссоздать наиболее полную картину описываемых событий.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

М.М. Никонов

По берегам Западной Двины

М. М. Никонов начальник артиллерии 1117-го стрелкового полка

© Оформление Т. Костерина, 2023

© Издательство «Художественная литература», 2023

От автора

Эта книга повествует о том, как в Великую Отечественную войну 1941–1945 гг. сражались с немецко-фашистскими захватчиками воины 332-й стрелковой Ивановско-Полоцкой ордена Суворова дивизии имени М. В. Фрунзе. В основе всех описанных событий лежит путь одного из подразделений 1117-го стрелкового полка – 120-миллиметровой минометной батареи, ее солдат, сержантов, офицеров.

О Великой Отечественной войне опубликовано много воспоминаний. Их авторы правдиво и интересно описывают события, но большей частью с высоты своих значительных должностей. Мало приходилось встречать книг авторов из числа тех, кто видел и чувствовал войну из своего окопа, кто был рядовым или офицером переднего края и находился от противника иногда на расстоянии броска гранаты.

Поразмыслив на эту тему, первым взялся за перо бывший командир взвода, а в последний период войны – начальник артиллерии 1117 СП Никонов Михаил Матвеевич, 1921 года рождения, уроженец Каргопольского района Архангельской области, прошедший в составе Ивановской дивизии ее боевой путь от Москвы до Балтийского моря. Затем к делу подключились однополчане: Анисимов В. И., Климов Г. C., Чушков П. Г., Бардов А. В.; Кирилловский С. Н. и Моткин В. С. из 1115-го СП, Раткевич И. В. из 1119-го СП, Покровский И. К. из 1117-го СП, Попов И. А. из лыжного батальона, Рак А. К. из 891-го артполка, Смирнова E. Ф. из политотдела дивизии, Бухмастов П. К. из армейского отряда зафронтовой разведки и некоторые другие. Всем им за это я очень благодарен. Полезные советы и содействие в работе оказали бывший командир З32-й СД Т. Н. Назаренко, бывший командир 1117-го СП П. К. Прохно, председатель Совета ветеранов 4-й ударной армии П. А. Леонтьев.

Моя военная судьба сложилась так, что пришлось некоторое время служить в подразделениях обеспечения, побывал и за линией фронта, в районах действия наших партизан, и в госпиталях лежал. Основное – это три года непрерывного участия в боях на переднем крае в составе пехотного полка.

Написано только то, что самими пережито и видено, что подтверждено архивными документами, всё достоверно.

В июле-августе 1941 года тревожные сводки о военных действиях поступали со всех участков фронта. Пал Смоленск, веками считавшийся в памяти русского народа «Воротами Москвы».

В первых числах августа советские войска отошли на Западном фронте на левый берег Днепра. Группа немецких армий «Центр» готовилась наступать на московском направлении.

Советское верховное командование вводило в бои войска, прибывающие из глубины страны, и одновременно создавало резервы для решающих сражений.

8 августа 1941 года Военный Совет Московского военного округа и бюро Ивановского обкома ВКП(б) приняли решение о формировании в городе Иваново стрелковой дивизии, 20 августа наркомат обороны присвоил соединению общевойсковую порядковую нумерацию и, учитывая пожелание трудящихся области, дал наименование – «Ивановская стрелковая дивизия имени М. В. Фрунзе».

Кирилловский С. Н. командир взвода мин. бат. с 05.1942 г., комбат в 1115-м стрелковом полку

Рабочие, колхозники, служащие, партийные и советские работники – потомки революционных ивановских ткачей, легендарных героев Гражданской войны влились в части дивизии. Четверть личного состава – 24,4 % были членами и кандидатами ВКП(б).

Сто молодых лейтенантов, окончивших в августе курс Московского краснознаменного пехотного училища имени Верховного Совета РСФСР, вошли в ее состав в должностях командиров стрелковых и минометных взводов. Лейтенант Никонов Михаил Матвеевич был назначен командиром взвода в батарею 120-мм минометов в 1117-й стрелковый полк. Батареей командовал лейтенант из запаса в возрасте 38–40 лет. Политруком батареи был старший лейтенант Яровицин, 35–37 лет, высокого роста, стройный брюнет, внимательный к людям, родом из Иваново. Политико-воспитательную работу он организовал, как того требовала обстановка.

Взводами, кроме меня, командовали лейтенанты Сергей Кирилловский, Ефим Бабий, Георгий Климов.

Кирилловский Сергей Николаевич был моим товарищем по учебе в военном училище – командиром отделения. Кроме того – земляком, уроженцем города Вельска Архангельской области. Чуть ниже среднего роста, шатен, стройного телосложения, всегда опрятно одетый, аккуратный. Характер мягкий, располагавший к взаимной дружбе.

Бабий Ефим Яковлевич, выпускник одного из военных училищ Украины, был старше нас на два-три года, среднего роста, правильного телосложения, брюнет. По характеру немного самолюбив. На сближение с сослуживцами шел осторожно. Всё окружающее, как людей, так и события, оценивал критически, предварительно подвергая всестороннему анализу. Нe спешил Ефим высказывать свою точку зрения. Одинаково он относился и к подчиненным, и к начальникам. С солдатами был справедлив, но более строг, чем мы. Я замечал, что солдаты его побаивались, но и уважали.

Бабий Е. Я. командир взвода, зам. командира батареи, погиб под Витебском 13.02.44 г.

Младший лейтенант Климов Георгий Семенович был командиром взвода управления, по возрасту – на год-два старше меня, роста ниже среднего, коренастый, расторопный, находчивый. Он тоже мне земляк – уроженец Вилегодского района Архангельской области. Отличался старанием в служебной деятельности. Пархомовский Петр Михайлович, наш будущий командир дивизиона, быстро подметил его положительные качества и поручал выполнение наиболее серьезных заданий.

Климов Г. С. командир взвода, заместитель командира батареи до 02.43 г.

Несмотря на некоторые различия в характерах, мы быстро сдружились. Этому способствовали и одинаково молодой возраст, и обстановка армейской жизни. Дружба позволяла легче преодолевать трудности, переносить невзгоды, интереснее проводить свободное время. На войне особенно важно иметь надежных товарищей. По прибытии из Москвы некоторое время мы жили в центре города в небольшом двухэтажном доме. Была возможность знакомиться с городом, его достопримечательностями, с жителями.

В последние дни августа переселились в лес, в район пионерских лагерей «Талицы», что в нескольких километрах от города. Здесь жили уже не в домах, а в палатках. Из ивановских рабочих, крестьян, интеллигенции быстро формировались подразделения и части дивизии. Глубоко эмоционален момент превращения гражданского человека в военного. Люди разного возраста, разных специальностей, образования, разных характеров, переодевшись в военную одежду, сразу же становились другими, переходили в новое качество. Обучение новобранцев военному делу проводилось по ускоренной программе с раннего утра до позднего вечера. Учили только тому, что было нужно на войне. Фронт в те дни приближался всё ближе и ближе к Москве. Ожесточенные бои шли в районах Великих Лук, Ярцево, Ельни. Продолжали героически сражаться с врагом советские дивизии, окруженные в районе Смоленска. По всему чувствовалось, что немного времени нам будет отведено на формирование и боевую подготовку частей дивизии. Вечерами мы, молодые офицеры, все же находили возможность встречаться. Я частенько виделся с Павлом Леоновым, уроженцем города Гусь-Хрустальный, и с Панковым Михаилом, уроженцем города Серпухов, прибывшими в дивизию из военного училища вместе со мной. Они были командирами взводов в ротах 82-мм минометов. Возникали, конечно, и новые знакомства. В одном из стрелковых батальонов в должности командира санитарного взвода проходил службу младший лейтенант Покровский Игорь Константинович, уроженец Вологодской области. Он постепенно сблизился с нами и частенько бывал в расположении батареи. О многом беседовали тогда офицеры при встречах в свободные от занятий вечерние часы – о положении на фронтах, о своих командирах, о подчиненных солдатах, о родителях и, конечно, о девушках. Нам было по 19–20 лет, и у большинства парней в этом возрасте имелись любимые или близко знакомые девушки. Была и у меня девушка, которой симпатизировал, и, кажется, она тоже меня выделяла из всех других. Кто получал письма, как правило, в какой-то мере делился об их содержании с товарищами. Моя знакомая была далеко и писем мне не писала. Я был лишь слушателем в разговорах на такую тему.

Говорили и о трудностях, возникавших при формировании подразделений. Много забот и ответственности легло тогда на наши молодые, еще неопытные плечи. Наши подчиненные солдаты были значительно старше нас. Однако никто из них не подчеркивал своего превосходства в жизненном опыте.

В начале октября офицер штаба артиллерии дивизии прибыл проверять боевую подготовку батареи с проведением практических стрельб из миномета. Тут-то и выявилась полная непригодность нашего командира. Он совсем не разбирался в подготовке данных для стрельбы и в корректировании огня батареи. Проверяющий начал экзаменовать по этим вопросам нас – командиров взводов. Поручил вести стрельбу мне. Жаль было комбата, но что делать, пришлось его выручать. Через два-три дня я, уже официальным приказом, был назначен заместителем командира батареи.

Схема боевого пути 332-й Ивановско-Полоцкой имени М.В. Фрунзе стрелковой дивизии

Еще через два-три дня командир полка майор Береговой Н. Д. провел тактическое учение всего полка. Командир дивизии полковник Князьков С. А. и комиссар дивизии Лоскутов В. К. посетили район учений. Затем состоялся строевой смотр и принятие присяги. Это означало, что полк как боевая войсковая часть сформирован.

В эти же дни завершилось формирование 1115-го и 1119-го стрелковых полков и 891-го артиллерийского полка, а также специальных подразделений. Отдельный саперный батальон формировался в городе Казани и в состав дивизии прибыл позднее.

На обороне Москвы

16–17 октября 1941 года части 332-й СД железнодорожными эшелонами прибывали в Москву. Это были тревожные дни для всей страны. Центральная группа войск немецкой армии численностью до восьмидесяти дивизий, поддерживаемая множеством танков и авиацией, рвалась к Москве. Уже были захвачены врагом Орел, Брянск, Вязьма, Ржев, Калинин. Ожесточенные бои шли на можайском, малоярославецком, волоколамском направлениях. Проезжая в эшелоне по Московской окружной железной дороге, мы наблюдали, как наши солдаты минировали мосты в пределах города. Создалась реальная угроза столице нашей Родины.

Железнодорожные эшелоны с частями дивизии проследовали до Подольска. Ранним утром 1117-й СП быстро выгрузился и, не задерживаясь, проследовал на западную окраину города, где начал занимать и спешно оборудовать линию обороны. Отдельные немецкие самолеты пролетали над нами, бомбили в районе железнодорожной станции. Слышалась стрельба зенитных орудий.

Через несколько часов поступил приказ прекратить оборонительные работы, следовать на железнодорожную станцию. Подали вагоны, полк погрузился, и мы оказались в Москве.

Сложна и переменчива была остановка на фронте перед городом. Курсировал слух об окружении западнее Вязьмы нескольких наших армий. Из столицы в город Куйбышев эвакуировались часть правительства и дипломатический корпус. Вывозили государственные ценности.

Об этом и многом другом тревожные слухи доходили до населения. Возникала паника. Все боялись прихода немцев в Москву, и такие опасения имели под собой основания. Тысячи людей из города побежали на восток, в тыл. Кое-кто при этом прихватывал с собой народное добро и государственный автотранспорт. Однако, как потом рассказывали жители Москвы, паникерами были не рабочие, не трудящиеся. Подавляющая часть населения Москвы – рабочие, инженеры, ученые, студенты – все силы отдавали на защиту города, строили оборонительные сооружения, добровольно вступали в армию. Принятыми правительством строгими мерами порядок быстро восстановили. С 20 октября 1941 года в городе и прилегающих районах ввели осадное положение.

Ивановской дивизии доверили оборону Москвы на ее юго- западной окраине, на тульском, наро-фоминском и можайском направлениях. Полки дивизии заняли отведенные им участки: 1119-й СП – Красное, Чертаново, Коломенский поселок, комбинат Бадаева; 1117-й СП – правее, в направлении Наро-Фоминска; 1115-й СП – в районе Черемушек, Шаболовку, кирпичный завод. Каждому из стрелковых полков был приписан дивизион 891-го артполка. За спиной виднелись дома и заводы Москвы. Впереди шли бои. Немецкие войска рвались к столице. Каждый из нас понимал, сколь важна и ответственна боевая задача, доверенная дивизии, ее частям, каждому из нас. Назад хода нам не будет. Штаб 1117-го стрелкового полка разместился в центре оборонительного участка в подмосковной деревне Зюзино. Тысячи москвичей с раннего утрадо заката солнца ежедневно помогали строить окопы, траншеи, противотанковые рвы, ДЗОТы, ДОТы, противотанковые и противопехотные препятствия. Впереди окопов и противотанковых рвов дивизионные саперы устанавливали мины, фугасы. Некоторые объекты, в том числе мосты на дорогах через ручьи и речки, подготавливались к взрыву. Такие же работы велись по всей оборонительной полосе от северной до южной окраин города.

Немцы пытались препятствовать ходу строительства оборонительных сооружений – бомбили и обстреливали с самолетов работающих гражданское население и военных. В деревне Зюзино одна бомба попала в дом, где размещался комендантский взвод полка. После этого случая штаб полка из деревянного крестьянского дома переместился в надежное убежище.

Одновременно со строительством обороны части дивизии довооружались, доучивались, были в готовности вступить в бой в любой момент.

Ожесточенные бои шли днями и ночами нетак уж далеко от нас. 27 октября после десятидневных упорных боев немцам удалось овладеть Волоколамском. Наши обескровили наступающего противника ударами всех родов войск, создав новую линию обороны.

Немецкая авиация в период немецкого наступления настойчиво пыталась прорваться к центру Москвы. Помимо стремления поразить наши важные объекты, они, несомненно, рассчитывали повлиять на моральный настрой защитников города. В октябре налеты в основном совершались с наступлением вечера[1 - В ноябре немецкая авиация совершила 41 налет на Москву, из них 17 дневных. В общей сложности в них участвовало 1950 самолетов. К городу прорвалось 28 (Д. А. Журавлев. «Огневой щит Москвы»).]. При объявлении воздушной тревоги я всегда выходил на улицу и наблюдал отражение налетов. Стрельба одновременно десятков и сотен артиллерийских зенитных орудий создавала почти непреодолимую завесу разрывов и осколков на пути вражеских самолетов. Они сбрасывали бомбы где придется или на окраине города. Наши прожектора брали в перекрестное освещение отдельные прорывающиеся к центру самолеты противника и вели до тех пор, пока их не сбивали зенитчики или ночные истребители. Осколки от разрывов зенитных снарядов во время отражения налетов сыпались на землю как дождь и были тоже небезопасны.

В ноябре немцы начали совершать налеты на город не только ночами, но и в дневное время. Сотни аэростатов заграждения висели над городом на высоте до четырех километров. Немецкие бомбардировщики вынуждены были лететь на большой высоте. Днем более активно действовала наша истребительная авиация. Самолеты-истребители нарушали боевой порядок немецких бомбардировщиков, принуждая сбрасывать бесприцельно бомбовой груз, сбивали самолеты врага. Однажды в пасмурный день в начале ноября отражался очередной налет вражеской авиации. Вижу, один четырехмоторный немецкий бомбардировщик летит к центру Москвы на малой высоте, что удивило, так как аэростаты были подняты. Оказалось, это была попытка прорваться к важным объектам, расположенным вдоль русла реки Москвы.

7 ноября 1115-й стрелковый полк нашей дивизии был удостоен чести участвовать в памятном для всех параде войск на Красной площади. После парада полк занял свой боевой участок. Гитлер хвалился, что к этому дню будет в Москве, но он не смог даже прорваться своей авиацией в город. В этот день из-за рано наступившей русской зимы немецкие солдаты мерзли в окопах.

С 16 ноября немецкие войска начали новое наступление на Москву и имели некоторое продвижение своим левым флангом. 332-я СД находилась в те дни в постоянно готовности выступить на передовую, но «очередь» до нас не доходила. Рубеж обороны на окраине столицы не оголялся. Несмотря на то, что немцам удалось приблизиться к городу, у нас у всех была уверенность, что в Москве врагу не бывать. Такой настрой возник не только из чувства патриотизма, но и из реальной оценки обстановки, сложившейся на фронте. Солдат тоже может анализировать и делать правильные выводы. Вероятно, в решающих сражениях под Москвой наша армия была не слабее немецкой, а по силе морального духа, в желании и стремлении победить далеко превосходила противника. Верили мы в победу также потому, что во главе войск Западного фронта, оборонявших Москву, был талантливый полководец Жуков Георгий Константинович, который уже был известен и солдатам, и всему народу как победитель японских самураев в 1939 году, как командующий группой советских войск, успешно громивших в августе ельнинскую группировку немцев, как руководитель героической обороны Ленинграда. Знали, что и Сталин в Москве. Это была гарантия, что все силы и средства будут брошены на разгром врага. Так оно и получилось.