Умел уступить груши.
Надлежит заранее знать
Уважение к старшим.
Толкование
Кун Жун уже в четыре года знал, что нужно уважать старших. Эту мудрость нужно постигать как можно раньше.
Мудрец Шунь, почитавший родителей
В жаркий полдень юноша лет двадцати сидел на крыше сарая и латал соломой дыру, чтобы вода во время дождя не протекла внутрь и не намочила зерно. «Как же жарко!» – он вытер пот, надел соломенную шляпу и продолжил старательно работать, не подозревая, что скоро станет жертвой заговора, грозящего ему неприятностями.
Этого молодого человека звали Шунь. Его мать рано умерла, он жил со слепым отцом и злобной мачехой. Отец очень любил сына, который родился у него во втором браке, а Шунь ему не нравился, и он часто бранил и наказывал его. Шунь давно стал умным, крепким, смелым взрослым мужчиной, но отец, мачеха и младший брат мучили его всеми возможными способами.
Младший брат Шуня, чтобы завладеть его имуществом, несколько раз хотел навредить сводному брату. Однажды он, рыдая, сказал отцу:
– Мерзкий Шунь! Он вечно пакостит, а еще хочет извести меня и матушку!
Слыша, как любимый сын причитает и жалуется, отец принял все за чистую монету и очень рассердился. Мальчишка торопливо продолжал:
– Оставить его – это уничтожить мир в нашей семье. Лучше избавиться от него!
Отец поддался уговорам и согласился на предложение младшего сына. У них созрел коварный план: нужно сделать так, чтобы Шунь поднялся на крышу сарая, а затем снизу устроить пожар и сжечь парнишку. Когда Шунь был уже наверху, они быстро принесли факел и подожгли солому: ведь в полдень так печет солнце, значит, она даже быстрее загорится. Сухая солома вспыхнула, и огонь очень скоро охватил сарай.
Отец и сын пришли в восторг, решив, что их замысел удался. Они вернулись домой это отпраздновать. Перед тем как уйти, они унесли еще и лестницу, по которой Шунь забрался на крышу.
Но вернемся к несчастному юноше. Он все еще сосредоточенно заделывал дыру, когда его вдруг обступил жар, и он почувствовал запах дыма.
Шунь глянул вниз и испугался: оказывается, сарай загорелся! Он хотел слезть по лестнице, но обнаружил, что ее унесли! Он видел, как бушуют языки пламени. Что же делать?
Шунь увидел старую соломенную шляпу и тут же подумал о той большой, которую совсем недавно надел сам. Он мгновенно сообразил, что делать: юноша подхватил шляпы и накинул их на плечи, как крылья. Так он и спрыгнул с крыши невредимым. Он был спасен!
Шунь, весь в копоти, вернулся домой и обнаружил, что семья празднует его «трагическую гибель».
Отец оцепенел от растерянности:
– Так ты не погиб!
Младший брат, испугавшись мести, быстро спрятался. Шунь посмотрел на все это и понял, что родственники сговорились, чтобы его извести. Он опечалился, но не возненавидел их: по-прежнему был почтителен с отцом и мачехой, хорошо обходился с братом.
В конце концов его родных это тронуло, и с этого времени в семье установились мир и теплые отношения. Шунь заслужил всеобщее уважение и любовь, прославившись как почтительный и любящий сын, и император Яо выбрал его своим преемником. Шунь стал одним из легендарных мудрейших правителей древних времен[14 - Яо— совершенномудрый правитель, предание гласит, что он правил в 2356–2255 гг. до н. э. Это время конфуцианцы называли «золотым веком». Шунь, его преемник, также считался идеальным правителем. С его именем связано немало интересных легенд.].
Строфа одиннадцатая
За почтение к родителям и старшим
Должно приобретать сведения;
Знать такое-то число,
Знать такия-то науки.
Толкование
Будучи человеком, нужно ставить выше всего уважение к родителям и любовь к старшим братьям, затем преумножать увиденные и услышанные знания. Потом нужно выучиться считать, знать иероглифы и читать.
История о Вань Байцяне
Давным-давно жил один богач, и был у него единственный сын, любимый до крайности. Этот мальчик рос высокомерным и считал, что во всем разбирается. Богач был темным, неученым человеком, не мог признать и нескольких известных иероглифов, поэтому надеялся, что сын сможет стать образованным. Как только мальчик достиг школьного возраста, отец отправил его в самую лучшую школу.
Все вокруг для сына богача было новым, он был очень активен в учебе и с самого раннего утра с бумагой и кистью ждал в школе начала уроков. Преподавал там серьезный учитель: все, что он делал и говорил, было слаженно и четко. Но этот заносчивый ученик высмеивал его за педантичность.
В первый день учитель обучал сына богача написанию иероглифов и начал с основного: иероглифа «единица» в виде горизонтальной черты. Учитель тщательно объяснял значение этого иероглифа, как его писать, как правильно держать кисть. Сын богача послушал-послушал – и ему это очень надоело. Он подумал: «Разве это не просто-напросто горизонтальная черта? Кто не сумеет ее провести? Раз объяснил – я тут же и смог! Вот ведь глупый старик!»
Дома богач спросил сына:
– Дорогое мое дитя, что сегодня преподавал тебе учитель, чему ты научился?
Сын весьма самодовольно ответил:
– Отец, я давно все умел, это очень легко.
Богач был очень рад, он снова и снова хвалил мальчика:
– Мой сын! Вот умен так умен!
Мальчик же, сходив еще на три занятия, прибежал домой и возбужденно прокричал:
– Отец, учитель больше не нужен, я все умею!
Как же так? Знания так необъятны, так многогранны, разве может ребенок, только три раза сходивший в школу, говорить, что все умеет и знает? Оказывается, почтенный учитель на второй день учил его, как писать иероглиф «двойка», состоящий из двух горизонтальных линий, а на третий – иероглиф «тройка», состоящий из трех горизонтальных линий. Мальчик решил, что все науки в мире ограничиваются этим, и посчитал, что уже овладел законами китайской письменности.
Однако ничего не понимающий неграмотный богач все еще думал, что его сын – гений. Как раз тогда он решил пригласить в гости человека по имени Вань Байцянь. Обычно, чтобы написать приглашение, ему приходилось просить других, но сейчас он обратился к сыну.
– Это не так-то просто! – сказал мальчик. – Ладно, давай, я напишу.
Он пошел в кабинет и принялся за дело. Прошло утро, прошел обед, наступил вечер, а он все еще не выходил из кабинета. Отец очень волновался, почему приглашение нужно писать так долго?
Он не выдержал и пошел взглянуть на сына. Открыв дверь кабинета, он испугался: по комнате было разложено множество листов бумаги, а сын, весь в поту, рисовал на них горизонтальные линии!
Он, увидев отца, пожаловался:
– Отец, черт бы побрал этого человека! Все имена ему плохи, и вот обязательно надо было назваться Вань Байцянь[15 - Это имя состоит из трех иероглифов-числительных: «десять тысяч», «сотня» и «тысяча».]!
Я с самого утра сижу – и до сих пор еще не нарисовал десять тысяч линий, даже его фамилию еще не дописал!
Строфа двенадцатая
От единицы доходим до десяти,
От десяти до ста.
От ста доходим до тысячи,
От тысячи до тьмы.