Удачное решение

– Мама учила меня. Когда я ещё был совсем маленьким, она часто проводила со мной вечера. Она очень любила музыку, чувствовала каждую ноту, жила танцем. И меня учила. Пожалуй, это единственное, что у меня от неё осталось.

– Это очень грустно и радостно одновременно. Звучит дико, конечно, но… здорово, что ты любишь то же самое, что у вас общая страсть на двоих, даже когда её уже нет.

– Мне тоже, но повлиять на это мы уже не можем. Остаётся только чувствовать момент, – Эдриан резко провернул меня вокруг моей оси, а потом так же внезапно наклонил спиной вниз, хватая одной рукой за талию, а второй – за мою ногу, согнутую в колене и машинально поднятую вверх для равновесия.

Мир застыл. На один прекрасный миг, длящийся миллионы секунд. Его губы были в миллиметре от моих, горячее дыхание обжигало, мне захотелось избавиться от этой малюсенькой пропасти. Но… Плавно я вернулась в вертикальное положение и обвила руками шею Салливана. Этот момент будет в сердце ещё очень долго.

– Что ещё ты помнишь о маме? – присаживаясь обратно на плед, спросила я.

– Она была очень красивая. Добрая. Помимо балета и семьи, она так же занималась благотворительностью. Мама делала пожертвования в государственные больницы, давала деньги на школы для детей из малоимущих семей, для интернатов. Она настояла на строительстве школы в бедном районе её родного города. Район был не столько бедный, сколько небезопасный и даже анти-перспективный. Мама организовала фонд, куда любой мог принести свои средства. А так же идеи, любую физическую помощь и прочее. Этот фонд дал и места для новых рабочих, и возможность малоизвестным архитекторам проявить свои способности.

Там же встала новая больница, наладились поставки продуктов для магазинов, чаще стали патрулировать улицы. И всё это лишь из её инициативы. В общем, облагородила, насколько смогла. Это было её началом. А потом она просто не смогла остановиться. Отец даже предлагал ей в меры пойти, но она отчего-то отказалась.

Мама любила повторять, что если ты можешь, то должен сделать всё для мира, в котором живёшь. Потому что, если ты не помогаешь, когда можешь – это то же самое, как если ты специально делаешь плохо.

– Она была очень умной женщиной, – сказала я.

– Да.

– Но… Почему тогда… эмм…

– Я такой засранец? – рассмеялся Эдриан, намекая на мои вопли в кухне. Мне стало немного неловко, это не совсем то, как я хотела спросить и, может, другая формулировка была бы лучше. Но в голову ничего не приходило, и я кивнула. – Не знаю. Наверное, воспитание повлияло. Мамы не стало, когда мне было лет семь. А отец… он не самый лучший воспитатель, скажем так.

– У тебя были конфликты с ним?

– Ну, как тебе сказать. Конфликтом есть что? Маленький мальчик, желающий поиграть с отцом вечером? Или желание заниматься танцами вместо бокса? Или может быть конфликт это хотеть учиться в полицейской академии, а не на банкира? Конфликтов было достаточно, но некоторые из них он игнорировал, не считая достойными его царского внимания, а некоторые изгонял из меня, как умел.

– Что ты имеешь в виду? – я вдруг предположила страшные вещи. Неужели мистер Салливан, который так добр ко мне, так внимателен, мог быть… мог бить своего единственного сына?

Догадке моей было подтверждением то, что Эдриан увёл беседу в другую сторону.

– Адель, может, сменим тему? Романтичный вечер, приятная музыка, мне кажется, нам стоит говорить не о моём отце, а о чём-то более приятном.

– Это о чём, например? Уж, не о тебе ли, пресвятой Эдриан?

– А может и обо мне? – лукаво подмигнул он. – Только не такой уж я и святой…

– Да, это я знаю, – усмехнулась я.

Салливан не ответил. Он просто смотрел мне в глаза, а казалось в душу. Такой пронзительный, тёплый взгляд карих глаз, таких… знакомых. Хорошо-хорошо знакомых, почти родных. Он медленно наклонился ко мне и поцеловал. Мягкие, слегка шершавые губы нежно касались моих, мокрый язык описал круг, проникая внутрь.

Пластинка уже не играла, лишь слышен был звук огня, вино играло в крови, подогревая ощущения. Мы оба отстранились друг от друга.

О чём он думает? Чем закончиться этот вечер? Стоит попытаться ещё раз или оставить эту затею до лучших времён? Аааа, Адель, что тебе делать?!

– Адель, я хочу спросить у тебя кое-что…

– Да, – выпалила я, не зная даже, о чём шла речь, но… кажется, угадала. Эдриан мягко улыбнулся, слегка смущённо прикрыл глаза. Ну какой милый, однако. Его ладонь коснулась моей, переплетая пальцы, и он повёл меня вверх по ступенькам.

В его спальне было свежо, но не холодно. В окно светилась луна, поэтому было не темно. Хорошо, что было сумрачно, иначе он бы видел, насколько сильно я раскраснелась. Хоть бы только сейчас всё не испортить. Пусть всё будет правильно. Пусть никто из нас об этом не пожалеет. Пожалуйста, пусть, пусть, пусть!

Стоя посреди комнаты, Эдриан целовал мои губы, щёки, глаза, касался губами плеч, на секунду он оторвался, бросая взгляд на мой топ и шорты.

– Можно..? – спросил он, протягивая руки к пуговицам шорт. Я нервно сглотнула, но кивнула. Почему такой ощущение, что всё в первый раз?

– Эдриан, мне жутко неловко, – шёпотом призналась я. Он широко улыбнулся.

– Не волнуйся, всё хорошо, – он продолжил освобождать меня от одежды, а я слегка улыбнулась. Скованность начала потихоньку сходить. Когда я осталась в одном лишь белье, то тихо спросила Салливана:

– А ты?

– А что я? – он склонил голову на бок, тон его стал игривым. Он сделал пару шагов назад, сел на кровать и откинулся слегка, опираясь на руки, и стал меня разглядывать. Я стояла почти голая посреди его спальни. Я в его спальне. Не верится даже.

Эдриан не спешил раздеваться, и я решила ему помочь. Медленно подошла, опустилась перед ним на колени и схватилась за пряжку ремня на джинсах. В его глазах что-то блеснуло. И я решилась идти до конца. Когда, если не сейчас? Я в сказочном месте, был просто восхитительный вечер с парнем, от которого моя рассудок начинает мутиться. Так почему не отпустить себя, а там будь что будет? Я уже пережила такое, что справлюсь со всем. Даже, если за этим ничего не последует, мне будет что вспомнить. И я спросила:

– Чего ты хочешь?

– Тебя.

Щёлкнула пряжка, я расстегнула ширинку, возвращаясь к рубашке. Коснулась горячей груди. Эдриан целовал меня, поочерёдно смакуя каждую из моих губ. Его язык проник дальше, изучая поверхности, лаская меня изнутри. Ещё немного и я просто свалюсь в его объятия. Меня постепенно обволакивало его теплом и ароматом, одурманивало, лишая рассудка. Я прижалась к нему крепче, его рука легла мне на талию, скользя к застёжке лифчика. Вторая спускалась ниже по спине. Сквозь полумрак я увидела его взгляд, такой же одурманенный как мой. Ещё одно движение и назад пути не будет.

Я замерла на секунду, Эдриан вернул руки на мою талию. Одними губами он прошептал, что всё в порядке, и я вновь расслабилась, подалась к нему. Он перевернул меня на спину, а сам встал, снимая штаны. Я инстинктивно подобрала к себе колени. Наблюдала за тем, как медленно он вынимает одну ногу из штанины, затем вторую, освобождается от нижнего белья…

Он поставил руки на кровать по обе стороны от меня, глядя на меня в упор. Взглядом, спросив разрешения, он потянулся к моим трусикам. Я откинулась на спину, отдаваясь в его руки целиком и полностью. Тонкая атласная ткань прохладой пробежалась по ногам. Следом появились мурашки. Эдриан вновь потянулся ко мне за поцелуем. Сперва, это было нежно, несмело, показывая мне, что всё только с моего позволения, но постепенно желание возрастало и вместе с ним напор. Страсть разгоралась внутри меня, подогревая каждое его прикосновение.

Постепенно Салливан оказался рядом со мной, я осмелела, начала целовать его шею, грудь, плечи. Спускаясь к кубикам пресса на животе, проводя языком вдоль впадин, чувствуя, как напрягаются его мышцы. Я видела, слышала, как дыхание Эдриана сбивалось в предвкушении. Я опустилась ещё ниже, обводя языком по уздечке. Возбуждение искрило в воздухе, он отзывался на каждое моё прикосновение, пока его тела не коснулась лёгкая дрожь. Эдриан погладил меня руками, притягивая к себе выше.

Он целовал мою шею, откинув назад мои волосы. Слегка сжав их в кулаке, потянул немного, от чего лёгкие покалывания появились в затылке, потянулись по позвоночнику. Он прикусил мой сосок, но тут же поцеловал укушенное место, немного сминая пальцами. Дорожка из поцелуев стелилась всё ниже, едва коснувшись самого сокровенного. Он не торопился, дразнился, заставляя моё тело отвечать на каждое прикосновение нежности, вырывая из меня стоны удовольствия.

Руками он приподнял мои бёдра и медленно, аккуратно вошёл, заставляя меня выгнуться. Я слегка отодвинулась, но он не отпустил. Притянул к себе, поцеловал грудь, шею. Слегка качнул бёдрами, входя глубже, потом ещё раз, и ещё… Движения становились быстрее, резче, глубже, доводя меня до исступления.

Воздух стал горячим, как в печи, он был пронизан искрами возбуждения, грозясь вспыхнуть в любой момент. С наших тел стекали капли пота смешанные с наслаждением. Ещё один толчок, мой короткий вскрик, перекрытый нежным, глубоким поцелуем. Напряжение в теле было на пределе, и волна удовольствия накрыла с головой нас обоих.

В глазах всё плавно потемнело, а потом я почувствовала влагу на щёках. Слёзы потекли сами собой, от избытка чувств и ощущений. Эдриан поцеловал меня ещё раз, смахнул капли с моего лица, и я прижалась к нему, кутаясь в уютные объятия в полумраке комнаты.

ГЛАВА 15

Утром я проснулась первая. Сладко потянулась, поморщилась, солнце светило прямо в глаза, заставляя жмуриться. Салливан развалился на кровати, почти, что морская звезда. Как ещё меня отсюда ночью не спихнул? На талии что-то сжалось сильнее… А вот как, теперь понятно.

Долго нежиться не пришлось, нужно было выдвигаться в Шатвиль утром раненько, чтобы иметь возможность немного отдохнуть после поездки перед новой учебной неделей. Двинув его хорошенько подушкой, я заулыбалась.

Так легко было всё, так просто, казалось. Чувство безграничного счастья заполнило меня от макушки до пят и хотелось делиться этим чувством со всеми без исключения!

Эдриан вяло поднял голову, разлепил один глаз, другой, улыбнулся, как чеширский кот и притянул меня ближе, подминая под себя. Немного побесившись в постели, быстренько приняли душ, оделись и уехали. Так не хотелось покидать это волшебное место, возвращаться из сказки в реальность. Но внутри что-то подсказывало, всё равно уже не будет как прежде.

В поезде мы попили кофе, а на завтрак решили заскочить в кафе, в котором делали остановку на пути в замок. Аппетитные булочки, ароматные яичницы, такой же вкусный на запах кофе полностью завладели всеми пятью чувствами. Да и шестым, наверное, тоже.

Как только официантка принесла нам заказ, а мы приступили к еде, я услышала ужаснейший голос на свете – писк одной молодой особы. Который, как оказалось позднее, был адресован нашему столику. Я была удивлена, а Эдриан обречённо опустил голову, пряча лицо, но поглядывая на меня виноватым взглядом из-подо лба.