Принцесса поневоле

– Во-первых, это юношеская армия. А во-вторых, на детей ведь трудней всего предположить, что они могут играть в большую политику. Разве не так?

– Хорошо, но всё-таки, что такое ваша армия. И почему, например, нельзя существовать в рамках той же пионерской или комсомольской организации?

– Ну, во-первых, мы охватываем многие страны, а не в рамках одной страны. А во-вторых, но ведь в комсомоле и в пионерах скучно.

– Скучно…

– Ну, как это правильно выразиться… Но ведь каждый хочет быть героем. Но где? Хорошо учиться и помогать взрослым… Может быть, это и хорошо, но нет риска. Вот, Спартак Палладович, Вы когда-нибудь скакали на лошади по бескрайней степи, и лошадь набирает скорость, а впереди препятствие? И становиться так страшно, что сердце замирает. Но берёшь препятствие, и тебе ещё хочется ощутить это. Говорят, это как почувствовать вкус крови на губах…

Да, Римадзе было что вспомнить, как наполнялось мальчишеское сердце от той радости, когда несёшься навстречу ветру на коне. И как страшно и больно, когда падаешь с лошади. Но не успеют затянуться царапины, как тебя снова, как алкоголика к бутылке, тянет снова и снова лететь, и задыхаться от ветра. Именно поэтому он и выбрал эту профессию, которая раз от раза подбрасывала адреналина в кровь. Говорят, если человек хоть раз испытал это чувство, он будет подсознательно стремиться к этому всю жизнь.

– Анжелика, а ты кем хочешь стать, когда вырастешь? – неожиданно спросил Римадзе.

– Я, – она вдруг покраснела, смутилась, но, быстро совладав с собой, ответила, – человеком.

– Нет, это понятно, но какую профессию бы ты выбрала. Мне кажется, тебе надо идти работать следователем. И адреналина в крови будет достаточно, и «вечный бой. Покой нам только снится…» Правда, мы скоро искореним преступность…

– Знаете, сначала надо школу закончить. И потом, нам не дано знать, что нас ждёт впереди. Например, я ещё вчера даже не предполагала, что сегодня буду сидеть здесь перед вами.

– Но ведь ты сама виновата. Не пошла бы в армию– сидела бы дома.

– Так уж сложились обстоятельства. Не я пошла, мне пришлось. – и, увидев удивлённые взгляды, пояснила, – чтобы скучно не было. Понимаете, мне с моей памятью время на учёбу тратить почти не приходится. А в армии я многому научилась. Мне там некогда скучать. Правда, иногда выспаться хочется. Но это иногда. Энергии у меня слишком много, а её надо куда–то девать.

– Да, твою энергию, да в положительное русло…– задумчиво проговорил Высоцкий.

– Ладно, мы ушли в лирику– вернул всех к действительности Снежко.

– Вы правы. – поддержал его Лысков. – Ты знала, что свободцы захватят школу?

– Конечно. Они нас предупредили неделю назад. Мы не думали, что они действительно на это решаться.

– А какую они преследовали цель, захватив школу?

– Со мной встретиться. Я же говорю, мы с ними старые друзья, но вот я никак к ним на вечеринку попасть не могу, вот они и решили пригласить таким образом.

– Хорошо, а что им надо было от тебя?

– Подарок сделать к первому сентября. Вот этот, – и она указала на кольцо, надетое на мизинец. Маленькое аккуратное с крошечным бриллиантиком.

– Вот как, и за что такие подарки?

– Я же сказала, что к первому сентября. У нас есть обычай, мы им беспорядки, а они мне за это бриллиантик.

– А что за бумаги тебе передали.

– Ну какие вы непонятные. Я же говорю, мы им беспорядки…

– Но ты же сказала, что ваших там не было.

– Не было, так ведь могли быть…

– Хорошо, а почему ты появилась как–то в районе одиннадцати, когда по логике уроки должны были уже давно начаться.

– Знаете, есть грех такой, проспала…

– И всё же.

– Ну а чего в начале делать? Смотреть, как происходит построение. А потом, может, и без меня бы обошлись. Увидели вас, нас, ну и струсили бы, или удовлетворились бы Романом.

– Ну а остальные почему же раньше прибыли.

– Ну, понимаете, у них приказ. У меня нет приказа. Я птица вольная. А они нет.

– Это почему же?

– Ну как вам объяснить… Я беспогонная.

– Анжелика, а что тебе известно о пропавшей принцессе? – неожиданно спросил Римадзе. Лысков всматривался в лицо девочки. Ему хотелось увидеть её реакцию.

– А зачем вам это? К чему вы клоните? – Анжелика насторожилась. Голова еле заметно дёрнулась. Взгляд замер.

– Ты не знаешь, кто она?

– Она? Принцесса. Вы же сами сказали. Зачем вам? – Анжелика совладала с собой, расслабилась, один уголок губы слегка приподнялся.

– Ты, наверно, знаешь, что наша страна не находится в финансовой зависимости от Анастаса, а они здесь ищут именно свою принцессу. И вот весь Генеральный штаб Анастаса именно в этом городе. А у вас есть свои шпионы в их рядах. Может, тебе известно что-нибудь про неё.

– Должно быть это несчастная девочка.

– Почему?

– Ну, подумайте сами, конец двадцатого века, а тут какой–то феодализм. Принцы и принцессы.

– Но Великобритания.

– И Великобритания тоже… Генеральный штаб Анастаса здесь, потому что мы тоже здесь базируемся. В основном мы так и кочуем парой: их штаб и наш. Да, пока не забыла, у меня к вам просьба. Я действительно взяла тайм–аут, поэтому, пожалуйста, не приезжайте в школу. А то на меня там уже косятся. Если надо, передайте через армейцев или лично. Я сама приду.

– Ладно, но и ты будь добра, не принуждай нас приходить тебе в школу. И, пожалуйста, не гуляй после одиннадцати. Сейчас снова начинают патрулировать дружины, и всех тех, кого из школьников поздно будет замечен на улице, поставят на учёт в детскую комнату милиции.

Октябрь. 5. Уж небо осенью дышало…

– Спартак, смотри, Анжелика идёт! – воскликнул Лысков.

Они вышли на утреннюю пробежку, но им как-то расхотелось бежать. Поэтому не спеша прогуливались по-осеннему изрядно поредевшему лесу. С веток на них сердито посматривали нахохлившиеся воробьи, как будто именно они виноваты в том, что закончилось лето и приближалась зима.

– Угу, – Спартак Палладович зевнул. Он бессмысленно посмотрел на удаляющуюся фигуру Анжелики. Она шла развязной, слегка раскачивающейся походкой, засунув руки в карманы тёмно–синей «дутой» куртки. Слева от Анжелики бежала огненно-рыжая с чёрными подпалинами колли. Это была Джекки.

Спартак поднял голову и вдохнул в себя морозный воздух. Серое небо готовилось к дождю. Ветер срывал с деревьев последние жёлто-коричневые листочки, лужицы покрылись слабым хрустальным ледком. Изредка встречавшиеся люди ёжились от холода.