Оценить:
 Рейтинг: 0

Во сне

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
2 из 4
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

даря тебя мне.

Голос Паваротти мощно и нежно обволакивал ее, тянул куда-то, она тонула в нем, ей хотелось плакать, смеяться, кружиться…

Позже, уютно устроившись на диване, Мэй принялась изучать книгу, которую купила за несколько фунтов в своем любимом букинистическом магазинчике. Книга сразу привлекла ее внимание: большого формата, в потрепанном кожаном переплете, изданная в начале двадцатого века. Книгу можно было открыть, расстегнув маленькую застежку-замочек, которая была изготовлена из металла бронзового цвета в виде головы дракона, на месте глаза – кроваво-красный камушек. Одна эта застежка стоила раз в десять больше уплаченной цены! Мэй открыла книгу: желтые страницы, некоторые из которых загнуты, местами какие-то записи, сделанные чернильной ручкой, несколько страниц было вырвано. Эта была книга о мифических существах, черно-белыми изображениями которых Мэй залюбовалась. Она не заметила как наступила полночь. Как замечательно она провела сегодняшний вечер! С такими мыслями Мэй нырнула под одеяло и сразу же уснула.

Глава 4.

Просмотр комментариев подписчиков к репортажам Майкла в социальных сетях, занимали достаточно большое количество времени, но он не относился к этому как к рутинной обязанности и всегда делал это с удовольствием, несмотря на то, что некоторые «комментаторы» оставляли не всегда адекватные отзывы. Майкл, прочитав любой комментарий, старался представить, как выглядит тот или иной человек, не просматривая при этом его профиль, и ему часто удавалось уловить какие-то черты. «Погружение» Майкла в Инстаграм, как называл это его близкий друг Карим, прервало сообщение о том, что такси прибыло и Майкл, взяв приготовленный багаж, прихватив куртку, которая для необычно теплой для ноябрьского дня в НЙ, казалась ненужной и с предвкушением разговора с водителем такси, стоянием в очереди в аэропорту, полета на самолете и, конечно новой интересной работы, вышел из дома. О городе, где Майклу предстояла новая работа, он точно знал одно – там ему понадобится водоотталкивающая куртка с капюшоном.

Страница Майкла в Инстаграм и ролики в Ю-тюб получали стабильно высокое количество просмотров и комментариев, Майкл даже удивлялся, что его страсть знать о жизни людей во всех ее подробностях была понятна и близка такому большому количеству человек.

Когда полгода назад Майкл делал передачу о Париже, он несколько раз прошел чуть ли не весь город пешком, останавливаясь, наблюдая и записывая свои впечатления, одновременно обращаясь ко всем своим органам чувств. Он с каким-то сочувствием относился к «классическим» туристам, которые фотографировали каждое здание, каждую скульптуру, явно переоценивая свои силы и способности своего мозга воспринять и запомнить все это. Майкла тоже интересовала архитектура, но для него площади, кафе, дворцы имели другую ценность, они виделись декорациями сцен из жизни людей.

Он смотрел на жизнь, на все события, происходящие в ней без каких – либо оценок, любое событие для него не было ни плохим, ни хорошим, оно просто было. Одним из участников репортажа Майкла стал официант, который был больше похож на уставшего от постоянного повышенного внимания со стороны студентов профессора, который на благодарность Майкла за отличный кофе, сказал «…еще бы вам не понравился наш кофе, ведь вы находитесь в Париже». Из окна этого же кафе Майкл заснял как к Статуе Республики очень организованно подъехало несколько мини-вэнов, из которых вышли люди с плакатами и громкоговорителями. Ровно сорок минут собравшиеся скандировали какие-то лозунги, выдвигали требования, разобрать которые было невозможно, потом аккуратно сложили весь свой реквизит в автомобили, и так же организованно и без лишних эмоций удалились. Участники митинга понимали, что их право помитинговать не может нарушать права других людей спокойно допить свой кофе. Майкл пропитывался этим «духом города» и старался передать его через свои репортажи.

Молчание водителя такси, которое везло Майкла в аэропорт, было явлением удивительным, и Майкл не хотел нарушать этого чуда своими расспросами, хотя его так и подмывало задать какой-то вопрос, например, откуда его водитель родом или что он ел сегодня на завтрак. Но в молчании водителя, Майкл также видел характер и пытался понять, что интересного происходит в жизни его попутчика. Майкл видел, как после работы водитель возвращается домой, где его ждет семья, как он включает любимую ТВ программу, а потом рассказывает жене, каких чудаков встретил за свой рабочий день.

Оставляя чаевые, заботясь о том, чтобы у водителя было что обсудить с женой, Майкл, сказал: «…большое спасибо за все, что я узнал о Вас за эту поездку», на что водитель без какого-либо смущения ответил: «…рад был поделиться с вами».

В аэропорту Ньюарк Либерти, Майкл быстро прошел все регистрационные процедуры, тем более, что путешествовал он с одним небольшим чемоданом кэбин-сайз и стал прогуливаться в зале ожидания. До вылета оставалось еще 45 минут. Майкл, как всегда удобно расположившись в кресле, начал рассматривать людей. С детства он заметил, что стоит ему увидеть человека, похожего на какого-то из знакомых, он обязательно в течение дня встретит такого знакомого. Раздумывая, в чем причина такого явления, Майкл решил, что это своеобразное предупреждение или репетиция, и значит, он должен быть готов к такой встрече. Так, однажды, прогуливаясь по Центральному парку, Майкл увидел человека очень похожего на его друга Карима, издалека сходство быть практически стопроцентное и Майкл, заулыбавшись, даже приветственно поднял вверх руку, но оказалось, что он обознался, незнакомец, несмотря на это, тоже помахал Майклу в ответ. В этот же день вечером, проходя мимо небольшой кафешки, которую друзья называли «Кафе Майкла», так как она располагалась в пятидесяти метрах от его квартиры, Майкл встретил Карима, который, как показалось Майклу был немного более эмоционален чем обычно. Майкл сказал: «Привет, а я все думал, когда и где я встречу тебя сегодня..?», на немой вопрос Карима, Майкл добавил: «Знаешь, я рад, что, как и ожидал, встретил тебя и рад, что все по прежнему работает», Карим, привыкший к иногда странным репликам Майкла, ответил: «Я тоже рад, за тебя, что у тебя все по прежнему работает, но я хотел тебе как раз рассказать, что я встретил очень необычную девушку, и она пригласила меня поболтать за чашечкой кофе в твоем кафе. Завтра увидимся, и я тебе расскажу о ней».

Майкл был немного удивлен непривычной взбудораженностью своего друга, который всегда был в центре пристального внимания девушек и не испытывал дефицита общения с ними. Поскольку Майклу нужно было прочитать еще кучу литературы, он пошел домой «обрабатывать литературу» и ждать обещанного рассказа Карима, в котором Майкл предчувствовал что-то интересное. Майкл умел ждать.

На следующий же день друзья увиделись за чашкой кофе и Карим рассказал о девушке, с которой он встречался вчера, она произвела на Карима действительно очень сильное впечатление. «Я думал, что таких девушек просто не существует, в ней скромность сочетается с независимостью и чувством свободы, она невероятно красива и совсем не заносчива, она понимает, что для того, чтобы быть успешным и счастливым не обязательно расталкивать других людей локтями, она просто принцесса» – описал свою новую знакомую Карим. Из десятка шуток, которые мгновенно возникли в голове у Майкла, он не произнес ни одной, подумав, что в подобной ситуации традиционные дружеские издевательства не совсем уместны. Майкл просто стал слушать дальше. Знакомую Карима звали Камилла, она родилась и выросла в Лос-Анжелесе, а сейчас живет в Нью Йорке, ее родители были выходцами из Узбекистана, но она ни разу не была на своей исторической родине и мечтает попасть туда, как только появится такая возможность. Камилла немного рассказала о себе, и с интересом послушала философские изречения Карима. «Это конечно совсем не было похоже на свидание» – описал встречу Карим, «…но, было удивительно, она как-будто выросла в Марокко, она бы очень понравилась моим родителям».

С Каримом Майкл познакомился еще в университете; чувство юмора, отношение к жизни, интересы их были настолько похожими, что у них просто не было шанса не стать близким друзьями. Карим был из Марокко, ему повезло родиться в очень состоятельной семье, в которой большое внимание уделялось образованию. Родители Карима сами получили образование в Париже, где и познакомились к удаче друга Майкла. В семье Карима марокканские традиции гармонично перемешались с европейскими, все члены его семьи много путешествовали, поэтому Кариму не пришлось испытывать никакого культурного шока после переезда в НЙ.

Карим напоминал принца из восточной сказки: смуглая кожа, черные волосы, зеленые глаза, неторопливость и уверенность человека, привыкшего к состоянию независимости и безопасности.

Майкл как-то еще во время учебы в университете наблюдал как Карим со старанием, неторопливостью и каким-то невероятным достоинством вытирал обеденный стол в арендованной им студии, тогда Майкл со свойственной ему улыбкой спросил: «Карим, ты собираешься проводить хирургическую операцию, если со мной что-то не то, и это для меня, скажи мне», на шутку Майкла, Карим с абсолютно серьезным лицом ответил: «Нет, ты знаешь, что для того, чтобы на столе была еда, стол должен быть чистым?» Это была философия, переданная Кариму от его предков, также как и с едой на столе, счастье приходит к людям, которые готовы его принять, а быть готовым означало не злиться, не завидовать и стараться быть позитивным, великодушным и добрым. Майкл, конечно, не задумывался о взаимосвязи между чистотой стола и количеством еды на нем, но подумал, что может как раз поэтому в его холодильнике всегда есть только несколько бутылок пива. Майкл сказал: «А знаешь, что, когда я трачу последние двадцать баксов, и мне надо продержаться еще несколько дней, я говорю, что деньги не кончились, а просто уступили место другим деньгам, которые вот-вот придут, и еще: …не одолжишь мне тряпку для стола?».

Глава 5.

Мэй проснулась как всегда рано, привычно прислушалась к тишине в доме: обычно Алиса вставала раньше своих родителей и начинала «бродить»: шла на кухню, чтобы стащить шоколадное печенье, начинала писать записки, чтобы тайком рассовать их по карманам родительского пальто в прихожей. Сегодня было тихо. Мэй вспомнила, что она дома одна. Что-то было необычное в сегодняшнем дне, но что – было непонятно. Мэй попыталась вспомнить свой сон, но, ничего не вспомнила, а лишь испытала что-то вроде радостной волны, которая внезапно накрыла ее. Это еще что за новости, подумалось Мэй, но волна неистовой радости толкала ее изнутри, сердце забилось быстрее и голова слегка закружилась, но Мэй почему-то это не испугало. Она присела на диванчик и сделала несколько медленных глубоких вдохов-выдохов; «вдыхаем любовь, выдыхаем благодарность» – вспомнила она слова своего тренера по йоге.

Примерно через час Мэй сидела в своем любимом кафе за столиком с видом на старый замок и пила свой капучино с соленой карамелью. Книга о мифических существах лежала на столе, Мэй медленно листала ее. Настроение было приподнятое, обычно так бывает, когда длинная зима еще не кончилась, но в воздухе уже чувствуется нежный свежий аромат неумолимо приближающейся весны, слышится пение птиц, редкий солнечный луч робко скользит по стволу дерева, и ты почти чувствуешь, как благодарно оно принимает эту легкую теплоту. Но за окном был мрачный ноябрь, зима еще даже не началась!

«Мэм, вы сегодня светитесь» – услышала Мэй голос официанта. Мэй поблагодарила его и задержала взгляд на нем: совсем молодой, двадцати нет, высокий, худой, но широк в плечах, глубоко посаженные голубые глаза улыбались.

– Давно занимаешься футболом? – спросила Мэй

– Мэм, да вы просто Шерлок Холмс, – ответил официант.

– Скорее мисс Марпл, – рассмеялась Мэй. Ей хотелось смеяться и петь.

– Заглядываешься на молодых футболистов? – услышала Мэй голос Моники.

Легко чмокнув Мэй в щеку, Моника уселась напротив Мэй и жестом подозвала официанта.

– Дайте мне того же, что и ей, только покрепче, – попросила Моника и продолжила нарочито сексуальным низким хрипловатым голосом: – Для такого же сияния глаз и кожи. Моника закинула ногу на ногу и «призывно» посмотрела на официанта.

– Принесите ей один американо, – сказала Мэй слегка удивленному официанту.

– Ну, рассказывай, подруга, что такого произошло, что я тебя просто не узнаю: ты вся светишься, влюбилась? – спросила Моника.

– Других оснований для хорошего настроения быть не может, по-твоему? – спросила Мэй.

– «Оснований…» – Моника слегка презрительно и протяжно произнесла «основаааний» – Слышу голос не подруги, но ее мужа-юриста.

– А может, слышишь голос дочери юриста? Забыла, что мой папа тоже юрист? – парировала Мэй.

– Кстати, где наш идеальный супруг? – не унималась Моника.

– «Наш», ты имеешь ввиду совместно нажитый нами?» – продолжала Мэй в юридическом духе.– Такового не имеется, насколько мне известно.

–Пожалуй, – задумчиво и с важным видом ответила Моника, водрузив солнцезащитные очки себе на нос. Обе молодые женщины громко рассмеялись.

– Добьюсь я от тебя правды или нет? Рассказывай, почему вдруг именно сегодня ты излучаешь свет и радость? Ты обязана поделиться с миром, – Моника перешла на высокопарный слог.

– Потому что мир прекрасен, Моника, – совершенно искренне ответила Мэй.

– Что же такого прекрасного в нем? – посерьезнела Моника.

– Всё: это кафе, этот кофе, ты прекрасна в этой сиреневой блузке и серьгах моей работы, эта книга, которую я все не могу до конца рассмотреть, моя работа, на которую, кстати, мне уже пора бежать, – с улыбкой сказала Мэй.

– Беги, моя дорогая, а я в это прекрасное утро хочу еще немного посидеть в этом прекрасном кафе, и закажу, пожалуй, кусок прекрасного пирога этому прекрасному официанту, – деланно мечтательно произнесла Моника.

Уже сидя в своей студии, Мэй задумалась: а, правда, откуда у нее сегодня это похожее на первую влюбленность чувство? Ей было так легко и светло на душе, что все административные дела, которые всегда казались ей нестерпимо скучными, были разрешены очень быстро: запросы на участие в выставках отправлены, заказы приняты, счета проверены. Раньше такими делами занималась администратор, Ирэн, которая просто подавляла Мэй своей серьезностью и придирчивостью. Мэй не любила конфликтовать с окружающими, особенно со своими подчиненными, она каждый день придумывала причины и способы отказаться от услуг своего администратора, но никак не могла решиться уволить ее. К счастью, кто-то был настолько очарован всегда сосредоточенным хмурым выражением лица и громкостью голоса Ирэн, что женился на ней и увез в далекую Австралию. Когда она прощалась с Ирэн, то они обе плакали: одна от счастья, а другая от того, что не хотела терять такую хорошую работу и такого прекрасного работодателя.

Набравшись подобного опыта, Мэй решила сама вести свои дела, а Ирэн (которая регулярно писала ей электронные письма) она неизменно сообщала, что не может найти замену такому первоклассному администратору, при этом очень опасаясь, что Ирэн в порыве осознания своей исключительности может внезапно вернуться.

Мэй взяла в ассистентки Аннет, которая была хорошенькая как фарфоровая статуэтка: невысокого роста, стройная, с большими голубыми глазами и льняными волосами. Мать Аннет была француженкой, привившая дочери прекрасный вкус в одежде и передавшая истинно французский шарм в общении с противоположным полом. От отца, Аннет, к счастью для Мэй, переняла немецкую практичность и любовь к порядку – качества, благодаря которым Аннет стала незаменимым симпатичным «винтиком», благодаря которому в студии Мэй все было упорядочено: важные даты и события не забывались, документы не терялись, поздравления и подарки ювелирам отправлялись вовремя, клиентам и друзьям всегда предлагались напитки и свежее печенье, и все это дополнялось приятной улыбкой и нежным пением французских песенок по утрам, когда никого в студии еще не было.

«Мэй, вы определились с темой новой коллекции?» – спросила Аннет.

«Я в процессе» – не отрываясь от книги, ответила Мэй.

«Замолкаю…», – ответила Аннет, понимая, что сейчас лучше не отвлекать Мэй.

А Мэй тем временем была поглощена книгой. Мифические существа Скандинавии, Японии, Китая, Древней Греции полностью захватили ее воображение: тут был и олень Эйктюрнир – вода, которая капает с его рогов, дает исток всем рекам, Слйепнир – восьминогий конь Одина; безмятежная японская бабочка Тёхо и карп Кои, олицетворяющий стремление к цели и достижение результата, китайский красный дракон Фунцалун с жемчужиной у подбородка, считающийся олицетворением мудрости и рассудительности. Изображения большей частью были черно-белые, но суть была передана очень четко: по внешнему виду можно было догадаться, что данное существо олицетворяет.

Глава 6.

Ожидая посадки в самолет, Майкл обратил внимание на молодую пару, которая явно возвращалась домой, они похоже немного повздорили и, хотя сидели рядом, но не разговаривали и не смотрели друг на друга, а оба копались в своих телефонах. Майкл пытался представить, в чем причина их разлада, в его голове рисовались разные картинки, он подумал, что этой паре пришлось возвращаться из отпуска раньше срока из-за срочной работы одного из них.

Майкл подумал о Джу: «Как хорошо, что мы почти не ссоримся, и каждый получает от общения максимум положительных эмоций, наверное это потому, что мы не растворяемся друг в друге полностью, у каждого из нас очень насыщенная жизнь, своя работа, свои интересы и достаточно свободы». Майкл отправил своей подруге селфи и написал: «Привет и пока, я скоро вылетаю, не скучай, целую».

В самолете, рядом с Майклом, оказалась молодая женщина с девочкой лет двух, которая в течение всего времени до взлета открывала и закрывала столик, это продолжалось минут двадцать без остановки, и с точки зрения взрослого человека не имело никакого смысла, но Майкл очень хорошо помнил себя ребенком и также хорошо понимал, что любопытство движет людьми вне зависимости от возраста.
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
2 из 4