Потерянные люди

Она выдержала секундную паузу.

– … и безопасности в текущей ситуации. Прошу вас вернуться в свои каюты либо в общий зал ожидания.

Несколько секунд тугой тишины в красном свете аварийных ламп, и толпа взрывается гневными возгласами, преследуя одну цель – найти путь к спасательным капсулам. Свои требования они подкрепляли оскорблениями и неопровержимыми доказательствами своей правоты.

Не снимая улыбку с лица, Анна начала медленно кивать головой в такт оскорблениям и угрозам. К этому времени Кейт вернулась в реальность и с точно такой же улыбкой заняла оборонительную позицию рядом с Анной, пытаясь перекричать медленно приближающуюся к ним толпу:

– На данный момент под нами формируются неблагоприятные погодные условия, а спасательные капсулы слишком ненадёжны в таких погодных условиях, что исключает вероятность добраться до Гавани невредимыми! Прошу вас вернуться в зал ожидания!

Несмотря на правильно подобранные слова, грамотно выстроенную интонацию и отточенные годами невербальные движения – страх сочился из Кейт, и все это чувствовали. Анна заметила, как дрожат её руки.

– Так! Хватит! Нам всем сейчас страшно! – внезапно для всех, включая себя, искренне выпалила Анна. – Мы не можем гарантировать вашу безопасность, если вы не вернётесь в отсек для пассажиров! Сейчас гостевые платформы – самое безопасное место на орбитальной станции!

Белый свет, внезапно сменивший красный, резко ударил по глазам, отчего толпа снова замерла.

– Видите! – незамедлительно среагировала Анна, успокаивая то ли пассажиров, то ли себя. – Инцидент исчерпан. Ану, искусственный разум станции, заботится о вас и о вашей безопасности.

Толпа замолчала, переваривая происходящее.

– Но почему он не отвечает? – вдруг выдала Миньчжу.

Все взгляды уперлись в Анну, которая пыталась не испепелить Миньчжу своим взглядом.

– Он… – вмешалась Кейт, – занят незначительным инцидентом, который на…

Слова Кейт прервал душераздирающий крик, доносящийся из-за её спины. Это кричал Оджас. Вероятно, он добрался до мостика. Отскакивая от металлических стен, крик звучал ещё ужаснее, заставляя заледенеть кровь в жилах и без того напуганных людей. В нём невозможно было различить какое-то слово или знакомые звуки. Это был первобытный вопль, несущий одну цель – предупредить ближайших соплеменников о приближении смертельной опасности.

Всё дальнейшее происходило словно во сне: чьи-то крики, чьи-то руки, её рваное и тяжёлое дыхание и темнота.

Когда Анна открыла глаза, ей пришлось напрячься, чтобы сразу не забыть свой страшный сон, которым было захвачено её внимание, но вновь мигающий грязно-красный свет говорил о том, что этот кошмар был реальностью.

Волосы растрёпаны, форма помята, на лице ссадины. В глазах не осталось ни капли безразличия. Не отдавая отчёта своим действиям, она как в тумане начала движение с вытянутыми руками. Проплывая мимо иллюминатора, Анна машинально заглянула в него и увидела множество спасательных капсул.

«Действительно последний чёртов день», – сказала себе Анна, искренне надеясь, что Кейт и Миньчжу смогут добраться до земли.

Обнаружив в своих руках красный рычаг, Анна поняла, что свет мигает с определённой периодичностью. Этот сигнал означал реальную угрозу жизням на борту станции. Средство защиты от любых угроз – команда «задраить люки», приводимая в исполнение рычагом в её руке.

Сжав зубы и больше не сдерживая эмоции, Анна с криком вложила всю силу в рывок красного рычага.

Часть I

01.01 – При чём тут мэр

Пепел от сигареты, тлеющей в руках юной девушки, не выдержав собственного веса, рухнул на пол и зашипел, поглощаемый лужей воды, стекающей с её мокрого тела, перетянутого наспех жёлтым полотенцем. Она курила, опершись на письменный стол, и завороженно смотрела на монитор. Попытавшись в очередной раз затянуться, она обнаружила пропажу, казалось бы, только что закуренной сигареты и отправила её в ту же лужу, что и пепел до неё. Одновременно с тем, как она прикурила новую, в дверь постучали.

– Убери их, – не отводя глаз от экстренного выпуска новостей, произнесла девушка.

Её голос звучал ниже обычного и был едва различим. Возможно, оттого, что в её горле пересохло, а возможно, оттого, что сознание находилось где-то далеко, но Тетсуо понимал её с полуслова. Сейчас он выпроводит незваного гостя и подаст хозяйке стакан воды.

– Открывай! Я знаю, ты там! У меня нет времени!

Голос был знаком, но сейчас не до него.

Тетсуо открыл дверь и комната заполнилась шумом дождя. Молодой человек спортивного телосложения, в кремовом дождевике и сумкой через плечо. Тетсуо знал парня с тех пор, как тот научился ходить. Он не понимал всех тонкостей взаимоотношений: молодой госпоже были приятны минуты, в которые этот человек находился рядом, и когда он уходил, иногда она становилась раздражительной и агрессивной, а иногда делала вид, что её нет ни дома, ни в своём теле.

– Привет, малыш! – сказал парень, щуря от опасного дождя и без того узкие глаза. – Родители дома?

– Добрый вечер, Дэй. Мне велено никого не впускать.

– Кииин! У меня работа! – пытаясь заглянуть в помещение, кричал молодой человек.

– Вы можете оставить мне свой заказ, он будет рассмотрен руководством бюро в течение десяти часов. Если ваш заказ…

– Кииин! От мэра! Под подпись! – он помахал конвертом перед собой, явно считая, что таким небрежным жестом добавляет важности письму на бумаге.

Место за ушами Кин тут же неприятно зачесалось, а глаза оторвались от экрана и забегали из стороны в сторону, пытаясь нащупать нечто.

Что-то невидимое прямо здесь! Прямо перед ней. Оно такое же прозрачное, как сам воздух, но за него можно ухватиться, это что-то можно поймать и подчинить своей воле, это что-то чрезвычайно важно. Завладей она этим, всё могло встать на свои места.

– Давай сюда! – девушка решила, возможно, необходимое это есть в письме, которым небрежно помахивал парень.

Это – был недостаток информации. С самого раннего возраста Кин не могла переносить недостаток информации. Вот что вызывало в ней настоящее раздражение. Раздражение такой силы, что она не могла себя контролировать и иногда даже ломала вещи вокруг. Тогда, в детстве, ей казалось, что если бы она родилась на Земле, где у большинства людей есть возможность получить практически любую необходимую информацию в одно мгновение, то она бы выросла знаменитым учёным или даже сделала значимое открытие. Она понимала, что технически скоростной доступ к практически всем базам знаний осуществим, но вот как это происходит на самом деле, в обыденной жизни, представляла с трудом. Личный терминал, подключенный к мировой сети. От такого у неё кружилась голова.

Огромный страж из металла сделал шаг в сторону, и Дэй, отряхиваясь от дождя, прошёл в дверь, над которой горела старомодная неоновая вывеска «Бюро Фукуи», но так и замер в дверях, осознав, что застал Кин полуобнажённой.

Он знал её уже не меньше пятнадцати лет. Когда-то давно их называли парой уток. Их семьи общались довольно тесно, но потом семья Дэя куда-то переехала. Потом вернулась. Она ещё ходила в школу, а он уже поступил в академию. Она перенимала от своих родственников тайное искусство, которым на протяжении нескольких поколений славилась её семья. А у Дэя всё так закрутилось, что, вернувшись из академии, он был вынужден устроиться в Космические силы на самую простую работу, которую по тем или иным причинам не могли доверить роботам. Кин с трудом представляла, чем он занимается, но, тем не менее, такая организация существовала и на территории их колонии, получая финансирование напрямую из Конфедерации.

Изредка встречая друг друга на праздничных выходных или у общих знакомых, они были уже не в том возрасте, в котором мальчики и девочки могут открыто общаться, как в детстве. Он был в два раза выше, чем в её воспоминаниях.

Он никогда не видел в ней больше чем просто подругу детства. А сейчас он внезапно осознал, что она на несколько уровней выше и никогда не посмотрит на него как на мужчину. Тем более, как на мужчину, достойного такой, как она. Она явно знала себе цену.

Она никогда не интересовалась ни мальчиками, ни девочками, ни какими-то романтическими отношениями.

Пара уток. Так их называла его бабушка. Почему именно уток?

Мозг Дея, застав Кин в таком положении, моментально разослал импульсы по его организму, сигнализирующие о том, что данная особь является обладательницей привлекательного тела. Она молода, спортивна, ниже среднего роста. Дэю не нравились высокие женщины. Длинные рыжие волосы, которые обычно она носила в хвосте на затылке, сейчас мокрыми прядями частично прикрывали её грудь. Полотенце, плотно прилегающее к телу, казалось, не выдержит давления упругих грудей и вот-вот распахнётся.

Обычно люди её рода деятельности оставляли непосредственное участие, оставляя физическую работу машинам, но ей это доставляло удовольствие, и от этого она всегда была в хорошей форме. Полотенце едва прикрывало её бёдра, обнажая стройные ноги, оканчивающиеся маленькими разноцветными ногтями. Из-за прилива неуместного сексуального возбуждения Дэю стало очень стыдно. Молодой человек развернулся и уставился на Тетсуо, закрывающего дверь. Это был невероятно неловкий момент. Кин же не отлипала от монитора.

«…потеря связи с Сектет лишает нас возможности установить положение вещей на самой станции. Мнения специалистов расходятся. Одни предполагают, что Ану потерял управление, и предлагают ударить по Сектету “пока не поздно”, изменив тем самым его курс, который при текущих обстоятельствах проходит прямо над колонией. Другие утверждают, что Ану просто выполняет маневр уклонения и…»

Закрыв дверь, Тетсуо направился в соседнее помещение, для чего ему пришлось пройти мимо стола, у которого находилась его молодая госпожа. Парень, скользнув взглядом по каплям воды на бёдрах своей подруги детства, отвёл глаза и теперь решил не отрывать свое внимание от стены перед собой. Стена – это отлично. Обычная зелёная стена.

– Привет.

– Привет.

Он бывал здесь раньше. И сейчас, и ещё раньше, в детстве. Небольшая комната служила сразу и приёмной, и гостиной, и рабочим кабинетом. Помимо удобных кресел, в ней располагался огромный письменный стол, сделанный на заказ из тёмного дерева кем-то из давних родственников Кин. Такой стол мог стоять в кабинете какого-нибудь министра доколониальной эпохи. Может, так и было. Служивший раньше показателем статуса, сейчас этот стол был завален чем только можно. Горы распечаток и старые книги, недопитые чашки с кофе и банки газировки, какие-то детали от схем и женские баночки с неизвестными жидкостями. Местами зелёное сукно было прожжено пеплом, а местами по нему ползли тёмные липкие пятна. За исключением стола в помещении была идеальная чистота.