Потерянные люди

Потерянные люди
Макс Архандеев

Социально-политический эксперимент по выбору управляющего колонии непосредственно ее жителями должен завершиться в течение нескольких дней. Пытаясь сохранить колонию от сепаратистских настроений, Конфедерация направляет группу послов для наблюдения. Как только корабль с земными послами стыкуется с орбитальной станцией колонии, на ней происходит несчастный случай, в результате которого станция теряет управление.

Надвигающаяся пылевая буря отрезает колонию от внешнего мира, оставляя судьбу орбитальной станции и группы послов неизвестной.

Действующий мэр, неизбежно проигрывающий предвыборную гонку, отдает приказ на открытие огня по орбитальной станции ради сохранения жизней жителей колонии.

Содержит нецензурную брань.

Макс Архандеев

Потерянные люди

Пролог

«Ещё один чёртов день», – подумало отражение девушки, облачённой в небесно-лазурные цвета обслуживающего персонала орбитальной станции, приятно улыбаясь в ответ. Улыбка, выработанная годами. Несколько десятков мышц занимают свои места на лице, словно маленькие частички металла во внезапно появившемся магнитном поле.

Глядя на своё отражение, девушка в который раз удивляется: откуда берётся эта иллюзорная радость? Лицо источает доброжелательность и любезность, а глаза игриво блестят.

А ведь прямо там, за этими глазами, настоящая она.

«Последний чёртов день, – повторила про себя девушка. – В этот раз точно последний».

Поправив причёску и расправив воротник, руки машинально скользнули к идеально сидевшему беджу «АИИА» и, найдя некий недоступный обычному глазу баланс, оставили его в покое.

Её смена уже закончилась. Последняя смена на этой чёртовой станции закончилась несколько часов назад.

Она устроилась в гостевой сервис орбитальной станции, когда была ещё молода и глупа. Тогда космос казался ей неизведанной сферой, открытой для всех желающих, – стоит только приложить немного усилий и тебя ждут необычайные приключения. Как это обычно бывает, приключений не произошло, а всё необычное выпрямилось и сгладилось под давлением рутинной повседневности. И вот, приближаясь к своему очередному юбилею, девушка решила бросить всё это.

«Пока не стало слишком поздно», – произнесла она вслух.

Медленно и размеренно вдохнув синтетический воздух полной грудью, развернувшись, она резко выдохнула и плавно проплыла по служебному помещению, выскользнув в общий тоннель по направлению к залу ожидания.

– Сообщение для отца.

Браслет на руке отправил виброотклик, сигнализирующий о начале записи. Могло показаться, что её голос звучит звонко и весело, но, когда сообщение достигнет её отца, он сможет различить в нём оттенки усталости и безразличия.

– Привет. Я вроде как закончила, но из-за погоды сообщение приостановили. Говорят, может даже буря подняться. Поэтому придётся ещё немного поработать. Кому-то же нужно развлекать прибывающих гостей. Насчёт моего дня рождения, если ты что-то планировал, не заморачивайся. Как вернусь, сходим куда-нибудь, посидим спокойно, по семе…

Внезапно всё вокруг погрузилось во тьму. Первая эмоция – страх. Орбитальная станция под руководством искусственного разума работает как идеальные механические часы. Тут же загоревшееся красное освещение свидетельствовало об аварийной ситуации. Первая мысль – «Учения?» – ошибочное предположение. Проработав на станции достаточно длительное время, Анна была причислена к узкому кругу своих, куда входили независимо от должности и статуса на борту. Об учениях её бы предупредили заранее.

Двойной виброотклик браслета на руке одновременно свидетельствовал об отправке сообщения и напоминал о том, что время не остановилось. Что-то произошло. Прямо сейчас на этой станции что-то произошло. Что-то, из-за чего включился аварийный свет. Нельзя стоять на месте. Нужно что-то предпринять!

***

Грязно-красные огни, медленно затухающие и столь же неспешно разжигаемые известной причиной, проникали через остекленевшие глаза Томаса Эрентраута глубоко в его сознание.

– Эй, салага! Какого хера?!

Томас много трудился для того, чтобы соответствовать назначению на орбитальную станцию, именуемую в простонародье за её необычный ход движения по небу для наблюдателя с земли – Сектет. Он был хорошо обучен и знал, как должен действовать в данной ситуации. Но сейчас его тело заледенело, а в голове крутилась чёрно-белая лента воспоминаний. Воспоминаний о беспечных годах, проведённых в академии, о том, как в детстве они вместе с Себастьяном ловили жуков, о том, как он похоронил мать, о том, как сильно потел, оставшись наедине с Лейлой и так ничего и не смог предпринять, хотя она ожидала от него определённых действий. Почему он вспомнил такой малозначительный эпизод из его жизни, казавшийся давно забытым и не имеющим никакого значения?

Значение… Ему вдруг представилось, что все люди просто переменные в огромном уравнении вселенной.

Да! Так и есть!

Бог – просто математик, начертивший на доске времени огромное уравнение под названием – Вселенная. Он пытается найти его корни, привести функцию к минимальному состоянию. Пытается понять итог своего случайного творения, и для этого он вынужден решать уравнение, сокращая пере…

– Я тебя спрашиваю!

Отрезвляющая пощёчина сменила аварийный красный цвет на ослепляюще белый свет боли, но постепенно отступая, возвращала Томаса обратно в его тело.

Понимая, что Томас не реагирует, Дава хватает его за комбинезон и начинает трясти перед собой, попутно выкрикивая слова, которые в обычной ситуации должны были показаться как минимум обидными.

Помимо того, что Дава был выше и крупнее Томаса, по нему было видно, что он отводит не последнее значение потере мышечной массы в условиях невесомости, а потому уделяет немалое время физическим нагрузкам. Сейчас Томас вдруг понял, что Дава никогда не упускал возможности покрасоваться своими тёмными, мускулистыми руками при виде девчонок, наверное, поэтому он носил обычную майку на размер меньше и никогда до конца не застёгивал рабочий комбинезон, переплетая рукава на поясе.

– Оставь его, – спокойно произнёс пилот Патрик Кретьен, плавно перемещая между мониторами свой задумчивый взгляд.

Необходимости в пилотах орбитальная станция не испытывала. Искусственный разум полностью контролировал полёт станции, а пилоты оставались номинальными управляющими – лицами, несущими ответственность, отчитывающимися перед руководством, встречающими высокопоставленных гостей и, как казалось Томасу, пытающимися пропустить как можно больше людей через свою постель.

Протокол требовал наличия человека достаточной квалификации для наблюдения за полётом. Сердце Томаса, пусть и на короткое время, грела мысль, что ему, наконец, доверили важную работу. Он это заслужил. Это имеет для него большое значение. Значение…

Патрик, как и обычно, был спокоен, но что-то в нём отличалось от его типичной манеры поведения. Неким неведомым органом в голосе пилота ощущались непривычное для него волнение и тревога.

– У парня шок. Оставь его. Лучше помоги понять, что происходит?

– Его и так оставили! Оставили на минуту! – кричал Дава.

Схватившись за голову и выпучив глаза, Дава перестал отдавать команды своему телу, погрузившись в состояние паники, и, неспешно вращаясь, поплыл по мостику.

– У меня не шок! – выпалил Томас, хлопая глазами.

Почему-то он кричал. Возможно, так он пытался доказать своим коллегам, что отдаёт себе отчёт о происходящем, а возможно, просто пытался перекричать звук аварийного сигнала, который всё это время давил на его уши, но который он не слышал.

– Ты! Какого хрена ты наделал! – вопросительно взревел Дава, неожиданно нависнув всей своей массой над Томасом. – А ну отвечай!

Дава занёс кулак.

Весь остальной персонал либо находился на пересменке, либо отправился встречать корабль с Земли. Очередной корабль. Прибывали какие-то чиновники из Конфедерации, что-то для контроля процедуры инаугурации нового мэра. Томас не особо интересовался политикой. По его собственному мнению, среди людей в первую очередь должны цениться учёные и инженеры, а остальные не имеют значения. Значение…

– Я отключаю его! – выкрикнул Томас.

– Ну, это мы поняли! – язвительно протянул Дава, разведя руки в стороны и уперев их в бока.

Томасу показалось, что его старший наставник довольно артистичен и в совокупности с его внешностью и его, как он сам о себе говорил, «волшебной харизмой» у него получилось бы стать довольно известной медийной личностью. Хорошего актёра из него бы не вышло, для этого он глуповат, но в целом он бы мог достичь определённого успеха в этой области. Где-нибудь там… Где-нибудь на Земле…

– Ну, а что же тогда? – полный недоумения взгляд Томас направил с Давы на опытного пилота Патрика, который всё это время разглядывал десятки различных значений и анализировал ситуацию.

– На! Хе! Ра! – брызжа слюной, выкрикивал слога Дава.