Тропой дружбы

Тропой дружбы
Макс Брэнд

«Тропой дружбы» – роман о приключениях Слоупа, Блонди и Рэда на золотых приисках. Неиссякаемая энергия и находчивость помогают этой странной троице разгадать все уловки мошенников и преодолеть все препятствия.

Макс Брэнд

Тропой дружбы

Глава 1

Если бы я задал вам вопрос, какое зрелище вас больше всего поразило в жизни, то что бы вы ответили? Ну, кто-то вспомнил бы высоченную гору с уцепившимися за самую ее макушку лохматыми облаками, а другой – как лунной ночью в море ему встретился громадный айсберг, который тихо, будто привидение, проплывал мимо и весь светился призрачным зеленоватым огнем. Или реку, когда она прямо на глазах со страшным треском вскрылась ото льда и очертя голову понеслась вскачь, даром что целую зиму проспала мертвым сном. Для кого-то это был бы бультерьер, с его мощными челюстями и лапами, или чистокровная лошадь, лучше чего и впрямь ничего нет на свете, или, может быть, большущий корабль. Но из всего диковинного, что приходилось видеть мне, от чего, бывало, замирало сердце, а глаза, казалось, готовы были выскочить из орбит, я не припомню ничего равного такому чуду природы, как Слоуп Дюган.

А надо сказать, я на моем веку повидал немало сильных парней. В те времена среди бродяг, скитающихся на Западе, встречались настоящие мужчины, уж это мне довелось познать на самом себе. Бывало, все мое тело украшали отпечатки их кулачищ, а чернила для такой работы они подбирали особые – фиолетовые да багровые, несмываемые. Между тем тогда, глядя на меня, никто не мог подумать – вот, мол, какой он крепыш. Нет, я был нескладным тощим парнишкой, у которого кости из-под кожи выпирали в самых ненужных местах. И все же эти бродяги безжалостно лупили меня вдоль и поперек, потому что я занимался тем, что разъезжал по чугунке на скорых поездах и старался приделать ноги к их поклаже, когда она казалась мне уж очень небрежно засунутой под полку. Случалось, только увернешься от какого-нибудь обозленного оборванца, но тут, откуда ни возьмись, появляются копы, поездные или станционные, и с ходу принимаются тебя мутузить. А силища у них была такая, что один коп спокойно шел на троих самых отпетых хулиганов и отделывал их так, что родная мать не узнает. Кондукторы, те тоже от них не отставали. Так что, полагаю, у вас сложилось какое-то представление о тех мерках, которыми я пользовался в оценке мужской силы. Однако Слоуп Дюган обставил всех, кто мне когда-либо встречался.

Во-первых, мне повезло увидеть его во время схватки, да к тому же раздетым, а это очень важно. Рубашку на нем разорвали, и свет от электрической лампочки, что раскачивалась над входом в станционную развалюху, отражался на теле, пот с которого так и стекал ручьями. Казалось, он весь был облит маслом.

Во-вторых, его противника никто не посмел бы назвать слабаком. Помнится, в нем было не меньше шести футов роста, а весил он, пожалуй, побольше трехсот фунтов. Только глянешь на его рожу с лохматой черной бородой – сразу станет ясно, что такому парню сам черт не брат. Словом, этот словак был настоящим мужчиной, не спорю. Но по сравнению с Дюганом – просто ничто!

Впрочем, я не могу вот так взять и описать Слоупа. Попробуйте как-нибудь сами представить его себе, пока я буду о нем рассказывать. Он был шести футов роста, но не казался таким уж громадным, так что должен сразу предупредить: когда о нем говоришь, количество дюймов не имеет никакого значения. Если вы брались разглядывать его не торопясь и постепенно, то он смахивал на неуклюжего тяжеловоза, у которого из-под шкуры выпирали, перекатываясь медленно, словно нехотя, огромные мускулы. Но если одним взглядом окидывали всего, с головы до ног, то вам сразу же бросалось в глаза, что на самом деле он – добрая скаковая лошадь, мчащаяся галопом. Когда Слоупа выводили из себя и вынуждали действовать, он превращался в машину, наводящую ужас. Чтобы было понятно, постараюсь пояснить. Если вам приходилось видеть запущенный на полную мощность гидравлический молот и как эта громада ходит, ухает без остановки то вниз, то вверх, надеюсь, вы поймете, что я имею в виду, говоря о машине.

В тот вечер, о котором речь, Слоупу как раз представился случай поработать как следует. Когда словак в первый раз неожиданно набросился на него, застав врасплох, ему удалось увернуться от ответного удара Дюгана. Он навис над ним всей своей тушей и захохотал, как великан, решивший полакомиться и проглотить этого парня целиком.

Казалось, Слоуп вовсе не взбесился. Напротив, его физиономия приобрела как бы отсутствующее выражение, какое, кстати, появлялось чаще всего, словно он озабоченно размышлял о чем-то своем: нахмурил брови, глаза затуманились – ни дать ни взять застывшая статуя.

Короче, разозлившимся он не выглядел, но, когда Чернобородый захохотал, просто поднял эту тушу, битком набитую подлостью, да и швырнул ее прямо в дверь станции. Правда, в этот момент Чернобородый успел изо всех сил вцепиться в рубашку Слоупа, чтобы тот не мог оторвать его от земли, да только она так и осталась у него в руках – понятное дело, вся разорванная в клочья, а сам он так и рухнул на спину.

По-моему, словак решил, что Дюгану все это удалось совершенно случайно, поэтому, встав на ноги, разразился таким жутким смехом, что у меня мурашки по спине забегали. Но когда снова уставился на противника, до него как будто дошло. Толпа, наблюдавшая, захлебываясь от восторга, эту драку, тоже все поняла. Потому что Слоуп стоял без рубашки, а увидев его мускулы в работе, уже нечего гадать о том, что там происходит у него в голове.

Чернобородый, вероятно, догадался, что ему придется иметь дело с помесью техасского мула с горным львом, где еще поучаствовали гризли. А по мне, так это самое подходящее, что может быть против всякой низости и подлости. Причем, ясное дело, главную роль в ней играет мул.

Но этот словак, или кто он там был, оказался храбрым парнем. Точно! Ощерился так, что зубы сверкнули сквозь спутанную бороду, и пошел на Слоупа. Но там, где ожидал его найти, того не оказалось – замолотил кулачищами в воздухе с приличной дистанции. Этот парень, должно быть, кое-что слышал о боксе. Да только что было пользы от этого? Бросок Дюгана оказался таким стремительным, что его не смог бы засечь и электрический таймер! Да что там! По сравнению с ним даже кошка, бросающаяся на мышь, показалась бы черепахой. Он подскочил к Чернобородому сзади, запросто, как ребенка, оторвал от земли и снова швырнул в дверь.

Меня разобрал такой смех, что я застонал. То же самое произошло и со всей кучей зевак, потому что всем нам стало ясно: этот Слоуп о боксе и понятия не имел. Все его представление о борьбе сводилось к тому, чтобы просто поднять противника да и отбросить подальше за канаты. Понятно, конечно, что там не было никаких канатов, а Слоуп был слишком честным парнем, чтобы наброситься на лежащего. Он просто стоял себе и ждал, когда Чернобородый поднимется и снова ринется в бой.

Да, все это меня здорово насмешило, но, признаться, и разозлило. Нельзя же целый вечер просто спокойно наблюдать за подлыми трюками взбесившегося словака. Рано или поздно взорвешься, потому что иначе можно под землю провалиться от стыда!

Но вернемся к этой русской революции, у которой глаза налились кровью, а из носа кровища текла ручьем.

Тем временем, как я уже говорил, Слоуп стоял в ожидании и вид у него был какой-то задумчивый, видимо, потому, что ему надо было решить не одну, а сразу две проблемы. Во-первых, что делать с этой самой Россией, а во-вторых, как не дать упасть своим брюкам. Его штаны поддерживало что-то вроде приводного ремня от машины, а когда он во второй раз поднял поляка, этот ремень с треском лопнул. И вот Дюган топтался на месте, одной рукой придерживая брюки, а другой защищая себя от града ударов Чернобородого.

Мы взвыли. Мы все так и замерли, потому что не видели выхода.

И все-таки Слоуп остановил следующую атаку. Просто встал между молотящими его кулаками, положил свою громадную ладонь на Литву и столкнул Россию задом прямо в Тихий океан, что будет вам понятно, если вы знаете, как выглядит карта мира.

Но ведь с разъяренным гризли, как известно, лаской не справишься. Чернобородый снова стал наступать. При этом страшно рычал и брызгал во все стороны кровью из бороды.

На этот раз ему удалось нанести удар. Это был настоящий, хороший удар, который пришелся Слоупу сбоку в челюсть. Я сразу зажмурился. Но не утерпел и поскорее открыл глаза, чтобы не пропустить момента, когда этот здоровенный малый пролетит по воздуху.

Но он не взлетел. Так и остался стоять на месте, вроде как малость озадаченный, одной рукой поддерживая брюки, а другой отмахиваясь от русского, который так и молотил его кулачищами. Только Слоуп отклонял их от себя вверх, как кошка подкидывает мячик, когда играет.

И все-таки невозможно одной рукой заслониться от целого града камней. Потому кулак снова проскользнул и двинул Дюгана опять же в челюсть, чуть поближе к носу.

На этот раз Слоуп осел, а Чернобородый ринулся вперед, чтобы прикончить его, рыча, как опьяневший от крови убийца.

Не следовало ему этого делать, он, видать, забыл, что находится в западных штатах. Тут вперед выступил невысокий паренек, в руке у которого блеснул синеватый ствол револьвера, и произнес:

– Ну, ты, красавчик, давай назад! Нечего налетать на лежащего.

Русский отступил и остановился, размахивая руками и что-то рыча. Я его языка не понимал, но и так все было ясно. Думаю, он требовал, чтобы Дюган принял вертикальное положение и дал себя убить.

Ну хорошо, Слоуп встал. Может, вам случалось видеть, как люди это делают, не отталкиваясь от земли руками? Некоторые такое демонстрируют специально, чтобы показать свою ловкость, но у этого парня все вышло так, как будто он всю жизнь только таким образом и поднимался.

Он стоял, все еще одной рукой поддерживая брюки, а другую руку поднял вот так, вверх ладонью, защищаясь.

– Черт бы побрал твои брюки! Давай дерись в одних подштанниках! – как сумасшедший заорал здоровенный мясник, до того он обозлился.

– Дело в том, что у меня их нет, – спокойно ответил Слоуп и повернулся к противнику.

А пока наш увалень еще разворачивался, проклятый русский, конечно, подбежал, прыгнул и с размаху трахнул его снова прямо по физиономии.

По-моему, от такого удара даже каучуковое дерево раскололось бы надвое, но, даю слово, кулак России отскочил дальше, чем голова Дюгана. Парень не упал, а просто медленно опустился на пятки.

Для меня это было уже слишком. Я нырнул между чьими-то ногами и упал на колени около него, в то время как тот, с револьвером, начал считать до десяти, размахивая пушкой.

Я приставил ладони рупором ко рту и заорал:

– Ты, недотепище несчастный, врежь ему кулаком!

– Что? – тихо спросил Слоуп, озадаченно посмотрев на меня.

– Врежь как следует! – завопил я.

– Не хочу причинять ему вреда, – проговорил Дюган.

Все слышали, как он это сказал, поэтому так и застыли, ошарашенные.

Но я прокричал ему прямо в ухо:

– Делай, что тебе говорят, идиот безмозглый!

– А, ну тогда ладно, – со вздохом согласился Слоуп и встал.

Это был не ахти какой удар. Его кулак пролетел, может, всего-то полфута, двинув Россию в живот, на уровне поясницы. Но Чернобородый моментально перекувырнулся, попробовал устоять на голове, не получилось, и с грохотом опрокинулся навзничь.

Одним словом, пришлось пригнать две вагонетки и около десятка рабочих, чтобы убрать с рельсов эти полтонны раскисшего студня.

Глава 2

После того как эта драка закончилась, я думал, Слоуп останется, чтобы выслушать наш восторженный рев, но он этого не сделал. Просто поднял с земли изодранные тряпки, в которые превратились его сюртук и рубашка, перекинул их через плечо и исчез в темноте.