Поющие револьверы

– Сколько у вас здесь акров? – спросил молодой человек.

– Шестьдесят три.

– Похоже, вы все как следует промерили, а? – Райннон опять промолчал. – Тяжелая работа, – посочувствовал Чарли Ди. – Надо разбираться в геометрии и все такое, чтобы мерить землю. У меня нелады с математикой. Ничего не понимаю. Алгебра меня доконала!

Он громко засмеялся, как смеются молодые люди над своими бессмысленными замечаниями.

– Я слишком занят, – сказал Райннон. – Мне надо работать.

– Работать? – воскликнул Чарли Ди. – Ночью? Как вам это удается?

– Когда строишь себе дом, надо много вкалывать, – объяснил Райннон, поднимаясь на ноги.

Он ждал, что гость уйдет, но тот, однако, не встал, а спросил с изматывающим любопытством:

– Что вы делаете так поздно?

– Работаю в кузнице, – коротко ответил Райннон. – Мне надо идти.

– Пойду с вами и посмотрю, что это вы делаете, – решил Чарли Ди. – Всегда любил кузницы.

– Там дымно. Может, вам лучше вернуться домой? Уже поздно, – мягко настаивал Райннон.

– У нас в доме на это не обращают внимания. Если опоздал на ужин, всегда найдется чего перекусить. К тому же не хочу возвращаться так быстро. Старик велел, чтобы я с вами увиделся и поговорил. Он хочет подружиться со всеми новыми поселенцами. Он дружелюбный мужик, мой отец, не гордый. Знаете, как некоторые. Они делают деньги и смотрят на всех свысока.

Пока они шли к кузнице, парень продолжал без умолку болтать.

– Он просто садится на коня и ездит по окрестностям, как все остальные. Корова только отелится, а мы уже знаем. Весной ни одна травинка не вырастет без его ведома. Он все видит. Сказал, чтобы я поехал и познакомился с вами.

Райннон улыбнулся про себя. Но он решил держаться. Может, это просто болтливость, свойственная юности, а может, у Чарли Ди не в порядке голова. В любом случае, он должен привыкнуть, что на ранчо будут наведываться незнакомые люди. На Западе нельзя жить отшельником и процветать. Вес общественного мнения иногда требует сноса даже самых потайных стен.

Семья Ди, похоже, когда-то владела большей частью этого района и все еще рассматривала себя как своего рода повелителей. И хотя это отношение достаточно раздражало, все же для беглого преступника лучше не иметь никаких врагов, даже самых смиренных, не говоря уж о хозяевах земли.

Поэтому он волей-неволей стал смотреть на Чарли Ди благодушнее и повел за собой в темный сарай.

Он не долго оставался темным. Первый легкий дымок от клочка бумаги скоро превратился в облако, выплывающее из двери или завивающееся на стропилах, а из горна, пульсируя, била яростная струя пламени. Ее закрыли. Поднялся едкий угольный дым, но мощное дыхание мехов разожгло огонь. Он стал шире, он стал глубже, он мрачно загудел, и скоро Райннон смог положить в него кусок железа.

– Постойте там и отдохните, – сказал Чарли Ди. – Я поработаю на мехах. И, если хотите, подержу поковку. Я умею держать и поворачивать. Мне часто приходилось это делать. Мне нравится.

Райннон ничего не ответил, но отошел к наковальне. Он не мог понять, чего хочет. Он привык и держать заготовку, и работать двенадцатифунтовым молотом. Ему нужно было занять обе руки. Эннен взял шестнадцатифунтовый молот, к которому прибавил два или три фунта свинца, и несколько раз махнул им, стараясь привыкнуть к балансировке. Потом переставил лампу, чтобы лучше осветить наковальню.

Тем временем он не спускал глаз с Чарли Ди и заметил, что тот раздувает пламя правильно и сноровисто подбрасывает уголь. Пламя жарко горело, и через некоторое время Чарли соскреб верхний слой угля и позвал:

– Она готова, как хорошо прожаренный кусок мяса, приятель. Вынимать?

Тот кивнул, и Чарли Ди крепкими щипцами поднял тяжелую, добела раскаленную, шипящую массу металла, похожую на подсвеченный изнутри бриллиант.

Райннон закатал рукава до локтей, поплевал на ладони и покрепче встал. Затем начал работать. Беспрерывно падающие тяжелые удары большого молота расплющили кусок железа и вытянули его. И с каждым ударом в стороны и вниз брызгали фонтаны искр. С каждым ударом казалось, что на секунду зажигается яркий свет. Стали видны нижние края стропил, черные от грязи и осевшей на них сажи.

Удары все еще гремели, и искры стали красными. Кусок металла потемнел.

– Пусть поработает огонь, – решил Чарли Ди. – Огонь дешевле, чем людской труд. – Он положил поковку в горн и отряхнул руки. – Очень приятно было побывать тут и помочь вам, – объявил он. – Но, между прочим, мне когда-то надо возвращаться домой.

Он остановился у двери, поднял молот, с кряхтением махнул им и тяжело поставил. Потом тихо присвистнул.

– До свидания, – откланялся визитер.

– До свидания и спасибо, – ответил Райннон.

Он даже подошел к двери и подождал, пока его веселый гость не исчез в темноте. Посмотрел со вздохом на звезды – еще одни искры, танцующие в небе. Затем пошел работать.

Глава 8

Утром через коричневые осенние поля к маленькой зеленеющей ферме подъехал Каредек и нашел Райннона в маслобойне – тот отремонтировал сарайчик за домом и поставил там чаны для молока.

Когда вошел Каредек, он как раз выливал сливки в маслобойку, и шериф с ухмылкой уселся крутить ворот.

– Ладно, я вернусь к мулам, – сказал Райннон.

– Эй, погоди минуту, – остановил его шериф. – Если ты собираешься все время работать, ты никогда не станешь Рокфеллером. И славы тебе тоже не видать. – Райннон помедлил. – Садись, – приказал шериф.

Райннон послушно сел.

– Я хотел тебе кое-что сказать, сынок. О ферме. Шестьдесят пять или семьдесят акров…

– Шестьдесят три, – поправил Райннон.

– Да? Ну ладно, пока это опустим. Я одолжил деньги из расчета двадцать долларов за акр. Выложил тысячу двести баксов. Через месяц после того, как я получил ее, мог продать ферму по семьдесят пять долларов за акр. Потом появился ты. Вчера в городе я получил еще одно предложение. Угадай, сколько.

– Мы ее немного отремонтировали, – заметил Райннон, затем взволнованно спросил: – Ты хочешь ее продать, Оуэн?

– Ну, я получил предложение. Догадайся.

– По сотне за акр, – предположил он, встревоженный еще больше.

– Послушай, сынок, – продолжил шериф, – следующей зимой мы будем продавать сено, так ведь?

– Да.

– Какая цена на сено зимой?

– Точно не знаю.

– Я имею в виду не всякие там сорняки, которые косят тут на ранчо, а хорошую, первоклассную кормовую траву.

– Не знаю.

– Я могу получить до двадцати долларов за тонну, если вовремя продам.