Вселенная Ехо. Том 2

– Брат Йонги Мелихаиса рассказывает о его жизни! Выдумщик Йонги вставал с дивана только для того, чтобы выйти в соседний трактир! – весело кричала девочка.

Джуффин поморщился.

– Ну, насчет того, что он не вставал с дивана, – это перебор. Вставал, и еще как. Такое откровенное вранье – хуже, чем вообще ничего. Сэр Рогро такой опытный журналист, но иногда перегибает палку, как мальчишка. Да и Донди хорош – такую чушь брякнул с перепугу… Дондика, между прочим, Йонги тоже сдал. Что-то они там крутили с казной Управления. Свинство, по-моему!

– Конечно, свинство – родного брата заложить ради красного словца, – фыркнул я. И снова спросил: – Так вы верите в загробную жизнь, Джуффин?

– Я не очень понимаю, как можно верить или не верить в то, о чем знаешь, – неохотно сказал он.

Я опешил и чуть было не врезался в толстенное дерево вахари у входа в Управление Полного Порядка. Впрочем, в последний момент мне все же удалось исправить положение.

– Приехали, – растерянно констатировал я. – Так вы знаете?

– Да, – пожал плечами Джуффин. – А чему ты, собственно, так удивляешься? Жизнь после смерти возможна, но не для всех, и это не слишком похоже на обычную жизнь – если только не похоронить себя в Харумбе. А почему тебя это так заинтересовало?

– Не для всех – это как? И что это за Харумба такая? Где она? – Я так разволновался, что у меня в глазах потемнело.

– Не для всех – значит не для всех, – спокойно сказал Джуффин. – Это очень тонкий вопрос, Макс. Однозначного ответа на него не существует. А уж ответа, который мог бы тебе понравиться, – и подавно. А Харумба – это просто город мертвых в Уандуке, теплое местечко для желающих любой ценой продлить свое существование. Я тебе потом расскажу, ладно? Это долгая история. И довольно печальная. А сейчас объясни, почему ты задал мне вопрос о загробной жизни в связи с Йонги? Ты что, решил, что его можно доставить с того света для публичного покаяния?

– Ну да, – вздохнул я. – Появляется призрак Йонги Мелихаиса и говорит: «Простите меня, дорогие сограждане, за безвкусную шутку!» Все в обмороке, Магистр Нуфлин плачет на груди Его Величества с криком: «Как я мог плохо о вас подумать?» – после чего проделывает ту же операцию с вашей грудью. Сэр Багуда Малдахан с чистым сердцем отпускает из Холоми всех Йонгиных подельников. Все танцуют. Глупость, да?

– Это не просто глупость, это идиотизм высшей пробы, Макс, совершенно в твоем духе, – улыбнулся Джуффин. – Самая кошмарная из твоих многочисленных безумных идей. И одна из самых соблазнительных. Ладно, пошли в Управление, раз уж приехали. И помалкивай пока, ладно? Никому ни звука. Даже мыслей в голове не держи. Учти, я говорю это совершенно серьезно. Вернемся к твоему вопросу о загробной жизни несколько позже. Или вообще никогда. Хорошо?

– Хорошо, – растерянно согласился я.

Мне ужасно хотелось вежливо осведомиться, с чего это шеф напустил на себя таинственность. Но я быстро понял, что с расспросами сейчас к нему лучше не соваться. И вообще, лучше действовать по программе: «Сидеть, молчать, бояться». Или хотя бы делать вид.

– А, попались, господа заговорщики! – восхищенно завопил Мелифаро, пулей вылетая нам навстречу. – Сэр Джуффин, я перед вами преклоняюсь, – с пафосом заявил он. – Примите меня в ваш клуб любителей Магистра Нуфлина. Я не подведу, у меня все предки по отцовской линии были заговорщиками.

– Знаю, – проворчал Джуффин, – сам их ловил. Что, ты уже ознакомился с бессмертным творением Йонги Мелихаиса? От души тебя с этим поздравляю. Ты пока притормози со своими шуточками, мальчик. Я уже перестал их понимать, а если так и дальше пойдет, я скоро начну сердиться, как последний дурак.

– Не начнете, – оптимистически пообещал ему Мелифаро. – Вы переоцениваете свои возможности.

– Или же ты их недооцениваешь, – Джуффин наградил его столь грозным взглядом, что Мелифаро тут же проглотил свою разгильдяйскую улыбочку и поспешно скрылся в собственном кабинете.

К моему величайшему удивлению, в нашем кабинете сидел не обещанный сэр Багуда Малдахан – Начальник Канцелярии Скорой Расправы, с которым мне до сих пор так и не посчастливилось познакомиться лично. Вместо этого грозного государственного мужа в кресле покоился мой старый приятель Рогро Жииль, издатель и главный редактор «Королевского голоса», а заодно – настоящий владелец «Суеты Ехо», одним словом – единственный и неповторимый столичный медиа-магнат, полноправный хозяин наших немногочисленных «средств массовой информации». Сегодня он против обыкновения казался мрачным и каким-то взъерошенным, словно его только что разбудили.

– Ага, вот и вы, Рогро, легки на помине, – хмуро кивнул ему Джуффин. – Что же это вы так напортачили со своим специальным выпуском, дружище? Лучше бы вообще ничего не делали.

– Вы уже читали? – упавшим голосом спросил сэр Рогро.

Меня он, кажется, вовсе не заметил – по крайней мере, даже не поздоровался.

– Слышал, что орет на углу девчонка-газетчица, мне хватило, – буркнул Джуффин. – Что это с вами случилось, Рогро? Вы же столько собак в нашем деле съели…

– А вот на этой шавке подавился, – вздохнул он. – Я, собственно, потому и пришел. Скажите, только честно, сэр Халли: вы действительно верите, что я мог допустить такой ляп?

– Я верю фактам, – пожал плечами Джуффин. – Да не переживайте вы так, Рогро, с кем не бывает. Я не стану откусывать вам голову. Через пару дней я, наверное, даже буду способен посмеяться над этой дурацкой фразой: «Йонги Мелихаис не вставал с дивана…» А кто в таком случае целыми днями носился по Ехо, как в зад ужаленный, и умудрялся быть завсегдатаем в сорока трактирах одновременно?! Его Тень – так, что ли?.. Ладно, что сделано, то сделано, чего теперь локти кусать.

– Я переживаю, потому что это не мой ляп, – сердито сказал Рогро. – Был бы мой, я бы сегодня же ушел в отставку и не позорился. Знаете, кому мы должны сказать спасибо?

– Кому же? – брови Джуффина угрожающе сползлись к переносице.

– А вы угадайте. В этом Мире есть только одно существо, которое позволяет себе хозяйничать в моем кабинете.

– Леди Эльна Фаннах, – понимающе протянул шеф. – Да уж, не повезло вам, дружище! Нам всем не повезло. Но как это могло случиться?

– Я отдал распоряжение спешно подготовить экстренный выпуск «Королевского голоса», – неохотно сообщил сэр Рогро. – Сказал, что буду в редакции за два часа до полудня, сам поправлю текст, и только после этого его можно отдавать в набор. Я знаю своих людей и был уверен, что к полудню у нас все будет готово, как мы с Кофой и договаривались. После я отправился домой и прилег на пару часов: я не спал больше суток, а после бальзама Кахара работник из меня никакой, так что лучше и не пробовать. Пока я спал, в редакцию заявилась эта дурища, Эльна. Просмотрела гениальное творение идиота Йофлы Дбабы – он редкостный дурак, но верный человек, как большинство дураков, поэтому я и выбрал его для интервью с Донди. Эльна заявила, что все написано хорошо, просто замечательно, так что нечего терять время, можно отправлять в типографию. А все в редакции знают, что она – «глаза короля». Значит, надо слушаться. Одним словом, за два часа до полудня, когда я приехал в редакцию, газеты, еще тепленькие, уже продавались на улицах. Я, конечно, уволю Йофлу и еще десяток умников, но кому от этого легче?

– Эльна что-то совсем обнаглела, – задумчиво сказал Джуффин. – Так некстати! Могла бы подождать еще пару дней. Однажды она нарвется, Рогро, я вам обещаю.

Я открыл было рот, чтобы спросить, кто такая эта некстати обнаглевшая леди Эльна и с какой такой радости она считается «глазами короля» и хозяйничает в кабинете сэра Рогро, как вдруг Джуффин посмотрел на меня так, словно пытался вспомнить, кто я такой и откуда взялся, и решительно заявил:

– Ступай домой, сэр Макс. Все равно ты мне сейчас ничем не поможешь. Чего зря скабой казенную мебель вытирать.

Я опешил. Вообще-то, следовало бы обрадоваться – мне так и не удалось сомкнуть глаза после почти бессонной ночи. Но вместо этого мне стало немного не по себе: у нас творится черт знает что, а я ничем не могу помочь. Ну и дела.

– Между прочим, мне некуда идти, – обиженно сказал я. – В Мохнатом Доме беснуются ведьмы, а…

Я вовремя заткнулся. Сообщать сэру Рогро, что в моей квартире на улице Старых Монеток в данный момент сидят Его Величество Гуриг VIII и старшина портовых нищих, пожалуй, все-таки не стоило.

– Ну хоть ты не ной, – усмехнулся Джуффин. – В этой сфере у нас сейчас жестокая конкуренция. Между прочим, твои ведьмы больше не «беснуются». Они благополучно завершили свое черное дело и отправились на покой. А леди Меламори осталась ждать утомленного героя. Она даже прислала мне зов и спросила, не знаю ли я, где валяется твое спящее тело. Не решилась тебя беспокоить, поскольку была уверена, что ты дрыхнешь. Я все взвесил и решил сделать ей небольшой подарок, вместо ежегодной Королевской награды за безупречную службу. Так что вперед, счастливчик!

– Да? – обрадовался я. – Ну, это меняет дело.

– Вот и ступай, пока я не передумал, – проворчал Джуффин. Потом неожиданно перешел на Безмолвную речь и добавил: «Постарайся к ночи быть в хорошей форме. Может, пригодишься».

«У нас что-то намечается?» – оживился я. Шеф не удостоил меня ответом.

– Все, кыш с глаз моих! – вслух сказал он.

Я встал и пошел к двери. Сэр Рогро так и не отреагировал на мое присутствие. Уже задним числом я понял, что ему была чертовски неприятна наша встреча. Гордому издателю не требовался лишний свидетель его профессионального позора. Будь его воля, Рогро бы меня, пожалуй, убил. Но так далеко полномочия четвертой власти у нас в Ехо все же не заходят.

– Макс, может быть, хоть ты мне что-то объяснишь? – Мелифаро подстерегал меня в коридоре, как кот мышку, так что я угодил прямо в его хищные лапы. – Не молчи, чудовище! – жалобно сказал он. – У меня сердце не на месте. Что у нас творится? Эта дурацкая книга… Неужели Йонги написал правду? В таком случае, половина жителей столицы по уши в дерьме, а глубже всех увязли Его Величество и наш шеф. Макс, что происходит? Шурф, Меламори и Нумминорих так и не явились на службу. Я посылал им зов, все они дружно говорят, что Джуффин велел им сидеть дома и никуда не высовываться. Как сговорились. Но почему?.. Я пытался побеседовать с Кофой, но он отвечает только одно: «Потом, потом!» – как я понимаю, мои расспросы мешают ему спокойно набивать брюхо в очередном трактире. Ну, Луукфи, святой человек, сидит в своем архиве и в ус не дует. Он, кажется, вообще не в курсе, что у нас что-то стряслось… Дырку над тобой в небе, чудовище, ты-то чего молчишь?!

– Я молчу потому, что ты орешь так, что слово вставить невозможно, – улыбнулся я. – Не паникуй, ладно? И не дави на меня. Я сам ничего не понимаю, ты доволен?

– Врешь небось, – сердито сказал Мелифаро.

– Могу принести любую клятву, по твоему выбору, – фыркнул я.

Несколько секунд он испытующе пялился на меня, потом разочарованно вздохнул. Я вдруг вспомнил, что наш Мелифаро умеет отличать правду от вымысла. У него врожденный дар видеть вещи такими, каковы они есть. Именно поэтому он мне и поверил. Если разобраться, я говорил чистую правду: я действительно ничего не понимал. Ну, скажем так – почти ничего.

– Это самый идиотский день в моей идиотской жизни, – печально сказал Мелифаро. – У меня такое ощущение, что все вот-вот рухнет. Вообще все!

– Не рухнет, – твердо сказал я. – Я действительно ни хрена не понимаю, но уверен: Джуффин знает, что делает. Все утрясется, вот увидишь. Другое дело, что на это потребуется время.

– Например, сто лет. Или все двести, как в Смутные Времена, – уныло подхватил Мелифаро. – Ладно, Магистры с тобой, Ночной Кошмар! Я уже понял, что ты не собираешься снимать камень с моей нежной души.