Пути миров. Книга 2. Вихрь пламени

– Да они членами только разве что могут тыкать, – съязвил кто-то из ряда.

– Да пошел ты, – крикнул в толпу один из лучников. – Я твою задницу с мили утыкаю стрелами.

– Так, рты нахрен закрыли. Собираемся у штандарта отряда. У вас полчаса на сборы. Авангард из легкой конницы уже пошел в дело. Говорят, жарко там. Так что смехреночки засуньте себе в задницы.

И все шутки, и смешки действительно стихли сами по себе – воины принялись активно проверять застежки доспех, одевать то, что еще не было приспособлено на теле ночью, быстро чистить и кое-кто – точить оружие. Лансель надел шлем, по привычке потуже затянул ремни нагрудника. Элайджа как обычно пробовал на вес недавно приоберетенный щит у одного из убитых дружинников – эльф не очень привык еще сражаться в строю. Рапиру, в прочем, на меч он все равно не поменял. У гнома же был чей-то старый аспис – его Гнугнир нашел еще в Крепости.

Вскоре зазвучали сигналы рогов – лорд Мортимер командовал построение, дело должно было вот-вот начаться. Наемники Ухая вместе с еще двумя бандами уже формировали прямоугольник боевой цепи. С правого фланга от них сверкали начищенными до блеска доспехами дружинники самого лорда Мортимера Лансель с друзьями встал по привычке в первую линию, но Ухай с руганью прогнал их в третью. Вперед он поставил как раз истангарцев, сколько бы они не возмущались.

– Проверить вас в деле надо, а то привыкли постреливать из кустов, – хмыкнул Ухай.

Десятников Ухай назначал перед каждым боем отдельно. Дело в том, что в зависимости от вида битвы, требовался разный опыт. Поэтому для драки в поле нужна была хорошая солдатская выучка, то в качестве командиров Ухай обычно назначал бывших дружинников или даже вояк из Лунного Королевства. Да, были здесь на востоке и такие залетные птицы. Надо сказать, бравые ребята!

Как обычно Ланселю досталось командовать аж целой линией в тридцать бойцов. В армии кесаря-то он пару раз подменял своих десятников, но… за последние месяцы пришлось немного поднатореть в этом.

– Щиты к груди! – разнеслась команда Ухая.

– К груди, – повторил Ланс. Давно уже опробованная и всегда работающая система: сотник отдает приказ десятникам, десятники – воинам. И так по цепочке.

– С левой вперед, шагом!

– Левой, шагом, – зычным командным голосом повторил Ланс. И краем глаза увидел, как улыбается и что-то бурчит про себя гном – его очень забавляло наблюдать за товарищем в роли командира.

Войско Мортимера пришло в движение. Врага или чего-то похожего на его укрепления видно не было – с правого фланга осталась памятная троице наемников чаща, с тыла – лагерь, в котором в охранении остался один отряд лучников, засевших в круге самодельного частокола с валом. А впереди – только пологий холм, закрывавший обзор. Именно на него, двигаясь цепью и ровняя шаг, выруливало воинство Мортимера. За этим холмом как раз поднимались столбы дыма.

– Эх, хороша погодка будет. Помирать-то как-то обидно. Обидно-то как, – во всю глотку заявил один из старых седовласых воинов рядом с Ланселем – вроде бы его звали Робб. Тоже один из старожил банды Ухая.

– Та тебе бы пора уже кости сложить, старик, – шутканул кто-то из молодых, шагавших в задних рядах.

– Ты поговори мне еще, сопляк, поговори, – осклабился Робб. Нос у него был раздвоен старой зажившей раной. Говорят, прилетел метательный топор в голову еще на заре карьеры наемника.

Погода и правда обещала быть хорошей: уже на растекавшемуся по небу восходу было понятно, что день будет ясным, а теплый западный ветер сладко нашептывал отсутствие дождей. Под ногами маршировавших солдат медленно поднималась с ночи трава, а птицы начинали запевать свои утренние песни. Да, в такое время бы откупорить бутылку вина, да…

Но нет, именно сейчас сотни людей идут на смерть. Кому сегодня суждено не вернуться? С кем ныне рассчитается судьба? Конечно, каждому думается, что точно не с ним. Вон с тем парнем в первом ряду или в третьем. Он, кажется, как-то странно ведет себя сегодня, выглядит как-то не так. Это плохой знак, явно не к добру. А вот со мной сегодня все будет нормально. Точно.

Когда армия начала медленный подъем по склону холма, среди всадников раздались зычные команды и они пустили коней галопом, обходя возвышенность слева. Для чего это было нужно, неизвестно, но левый фланг армии полностью оголялся. Айрон с товарищами как раз шел по этому краю и, честно признаться, не испытывал особой радости от ощущения, что им могут хорошенько дать в бок.

Постепенно горизонт стал выравниваться и впереди появились первые очертания пылающих… то ли насыпей, то ли вала с частоколом, с такого расстояния было не сразу разобрать. Но понятно было точно – на легких возвышенностях, посреди почти пологих равнин размещалось нечто явно искусственного происхождения. И сейчас на него прямо с неба сыпались огненные шары, молнии и кислотные дожди – стандартный набор заклинаний боевых магов.

– Хорошо жарят-то гадов, – хмыкнул Гнугрир, покуривая трубку. Гном умудрялся иной раз курить прямо в бою, давя врагов строевым шагом. Где он так научился, Лансель ума приложить не мог.

– Как бы нам зады не поджарили, – пробухтел Робб.

Тем временем со стороны вала стали отделяться фигуры. Сначала несколько, затем все больше и больше.

– Идут, идут, – раздались разговоры.

– Приготовиться к бою!

– На двухстах шагах первая линия на колено, вторая и третья пли из чего есть, – скомандовал Ухай.

– Из члена могу разве что, хрен старый, – донеслось до Ланселя недовольство одного из истангарцев. Но он был не в его десятке. Так что пусть бурчит.

Враг быстро приближался. Надо отдать жукам должное, в скорости этим тварям точно не было равных – на своих шести конечностях они умудрялись довольно браво перебираться, иногда даже не уступая в скорости лошадям. И, конечно, их первый натиск был не слабее хорошей кавалерийской атаки. Поначалу это, сказать честно, не раз смущало воинство Ильдена. Но постепенно попривыкли.

– Вот нахрена копья оставили? – недовольно забурчал Робб. – Сейчас они нас как жахнут, так и полетим к едрене фене задами к верху.

– Заткнись, старик, – грубо оборвал бывалого рыжебородый коренастый северянин. Кажется его звали Эдгар. На раскрашенном татуировками лице застыло каменное спокойствие. Этот здоровяк пришел из самой северной оконечности Лаурона, из заснеженных земель Снежного края. Что он забыл в теплых странах Ланс не знал, но сражался северянин как настоящий демон.

Робб не нашелся, что ответить Эдгару и только пробурчал что-то злое под нос. Лансель же про себя отсчитывал шаги, готовясь скомандовать залп. Гнугнир уже давно заложил пороха на полку и прищуривался прицеливаясь.

– Огонь по кооомааанде! – раздался гулкий бас Ухая. – Пли!

– Пли! – также повторил Лансель.

Первый ряд припал на колено, попутно разряжая свои самострелы и фузеи. Второй и третий разрядились следом. Жуки с воем и неприятным пощелкиванием повалились на землю один за другим, каждый раз со всего разгона ухая в землю и разбрасывая вокруг себя дерн и поднимая пыль. Однако их продвижения не остановилось.

– Подняться, шагом вперед! – рявкнул Ухай.

Ланс транслировал команды своим подчиненным. В принципе, они и так слышали Ухая, но принцип единоначалия во всех армиях соблюдался неукоснительно. Сколько уже веков не воевали, а ничего более разумного в тактике боя не придумали.

Жуки еще два раза успели получить болтами и пулями, прежде чем подобрались к первым рядам на считанные шаги. Однако затем они неожиданно затормозили, поднимая в воздух клубы пыли, травы и земли и стали круто разворачиваться. Сначала никто не понял, в чем дело, но затем с тыла врага донеслись боевые кличи и раздался грохот железа вперемешку с лошадиным ржачем.

– Наши вжарили им с зада! Аха! – разразился довольным криком Робб.

– А-ну вперед! Бегом! Держать строй! – скомандовал Ухай.

Наемники поплотнее прижались к плечам друг друга и к своим щитам и рванув вперед, ударили по застопорившимся жукам. Гады, конечно, были сбиты с толку нападением с тыла, но стали менее опасными. Поэтому не очень умелые в ближнем бою истангарцы сразу же потеряли троих убитыми и едва успели закрыть бреши, однако здесь помогли воины из вторых и третьих рядов. Полетели во все стороны клешни и рогатые головы могов, щедро разбрызгивая черную кровь и желтую жижу.

Красты могов, конечно, были длиннее полуторных мечей и в схватке «стенка на стенку» с ними было бы трудно тягаться без копий, но в теснине, образованной между атаковавшими всадниками и навалившейся пехотой, жукам было трудно использовать преимущество своего оружия и ловкости. Получалось иногда так, что одним удачным замахом доставалось не одному жуку, а двум. Плюс выпады мечами доходили и до тел, и более широкого таза могов гораздо удобнее и быстрее. Жуки падали под ноги и барахтались – их добивали или мечами, или с остервенением давили ногами. В бою с могами просыпалась особая брезгливая ненависть и жестокость к врагу – чего его щадить, если оно не человек да еще агрессивное.

– Поганое жучье, повылазило, – ярился Гнугнир, взмахом ручного топора раздваивая очередного мога – в лицо гному щедро брызнуло черной кровью. – Тьфу ты, твою в душу. Сидело бы в своих норах и не трогал бы никто вашу падлючную мразь, нет, повылазило, твою душу тудыт.

Лансель убивал могов молча. За долгое время воинской жизни он редко испытывал к неприятелю реальную ненависть – боевой пыл, азарт, может быть, но чтобы ненавидеть – почти никогда. Обычно Ланс прекрасно понимал, что с той стороны баррикад стоят такие же как он ребята со своей судьбой и обстоятельствами. Ну кроме зомби Фатума. Там понятно, что с мервяками можно только огнем и железом общаться. Всякое случалось: и мерзкие грабители попадались на его клинок, и разного рода отребье из вельмож. Но насекомые вызывали у Ланса только холодную ярость, которую он изливал в выпадах в взмахах своего меча, обильно поливая землю черной жижей. Жуки не знали пощады к слабым и безоружным. Почему он должен давать пощаду этим тварям?

Постепенно моги стали откатываться назад к своему укреплению. Пехота Мортимера с обоих флангов теснила их, а всадники то нападали, то отскакивали. Жукам никак не удавалось зацепиться и перестать отступать. Вскоре из всего потока, что хлынул из-за вала, осталась маленькая горстка, которую полностью окружили и перебили почти без остатка. Только пара жуков все же смогла проскочить между рядов, посшибав воинов с ног и заскочить в пылающее жерло вала.

– Чего остановились то, мать вашу? – зарычал Ухай, с ног до головы облитый черной кровью. – Лезем на вал!

– Слышали приказ? А ну бегом марш! – скомандовал разгоряченный Ланс и самым первым двинулся вверх по необычному подъему, составленному из какой-то склизкой на вид, но твердой субстанции.

К этому времени его десяток оказался в первом ряду. Истангарцы ожидаемо оказались не самыми искусными в ближнем бою воинами и частично погибли или откатились в задние ряды для перевода духа. В десятке Ланса погибло двое из мало ему знакомых бойцов. Но все было честно – обоих достали красты могов точно в прорези шлемов.

Подниматься по валу было непросто – ноги скользили и тяжелое вооружение тянуло вниз. Однако это совсем не смущало Ланса. Что уж в его жизни не приходилось штурмовать!

Моги предсказуемо встретили на вершине, пытаясь сбросить быстрыми и четкими ударами. Однако Ланс легко парировал несколько тычков и первому же могу распорол брюхо точным выпадом, а второму отрубил одним взмахом клешни, а вторым снес голову. Третий все же достал Ланса и лезвие скользнуло по нагрузнику, но оставило лишь вмятину и не пробило – подоспевший Элайджа проткнул рапирой врага насквозь. Гном же первым делом оказавшись на вершине вала разрядил свое ружье в упор – жука буквально разорвало попалам – а затем откинул щит и достал недавно приобретенную в бою двуручную секиру из-за спины. Теперь-то у врагов гарантированно начался кровавый пир, правда, они на нем были в качестве угощения.

Бой на валу постепенно стал перекатываться внутрь его жерла. Жуков здесь оказалось немного и атакующие в считанные мгновения смяли противника. Повсюды были видны воронки от взрывов и применения различной магии. Жуки лежали целыми кучами горелого мяса друг на друге.