Эпоха мечей: Короли в изгнании. Времена не выбирают. Время жить, время умирать

– Что скажешь, успеем? – Макс смотрел на Виктора, который разбирался в таких вещах лучше них всех.

– У нас часа два. Это по минимуму. Они просто не успеют подготовить захват раньше.

– Тогда расскажи нам сначала о «Камне Судьбы», – попросил Макс Ди.

– Я уже сказала, – сразу же ответила Ди. – У нас есть шанс, и это не только наш шанс. Каменьсказал, от нас зависят судьбы трех планет.

– Планет? – переспросил Виктор.

– Не в космологическом смысле, – объяснила Ди. – Правильнее, наверное, сказать – судьба трех цивилизаций.

– Не слабо, – усмехнулся Виктор.

– Да, это серьезно, – согласился Макс.

– Мы трое и еще один человек, – сказала Ди. – Камень сказал, что тебя ожидает любовь. Это как-то связано, но я не знаю как. Может быть, женщина, которую ты полюбишь, и есть этот четвертый человек? Не знаю.

Она обвела их взглядом.

– Еще одно. Я слышала имя, но оно мне незнакомо. И я даже не знаю, об одном ли человеке идет речь, или о трех разных.

– Какое имя? – спросил Макс.

– Нор.

– Нор? – удивился Виктор. – Нор – это гегхская фамилия. Графы Ай Гель Нор. Но эта ветвь пресеклась. Последняя графиня Ай Гель Нор умерла на Курорте десять лет назад.

– Не знаю, – как бы извиняясь, улыбнулась Ди. – Это все, что сказал Камень…

Виктор открыл глаза. Меш и Риан по-прежнему стояли, возложив руки на Улитку. Выглядели они сейчас еще хуже, чем когда он вошел в Малахитовые покои. Виктор перевел взгляд на Лику; казалось, она ссутулилась еще больше. Волосы упали ей на лицо, пальцы, сжимавшие шар «Пленителя Душ», побелели.

На секунду он снова закрыл глаза. Ему было плохо. Так плохо ему, кажется, не было никогда в жизни. В голове туман и гул, тошнота сжимает горло, тело какое-то невесомое, легкое, ненадежное, и мокрая, насквозь мокрая от пота одежда, раздражающая это скверное и ненадежное тело.

Виктор с усилием открыл глаза и попытался встать. Встать получилось только со второй попытки, но он все-таки встал и, ничего не говоря, пошел прочь.

Маленькая ночная серенада. Тень отца Гамлета

Дверь открылась, пропуская в новый просторный кабинет Виктора очередного посетителя, закрылась, оставляя их наедине.

– Здравствуйте, Виктор Викентьевич, – сказал посетитель тихим хрипловатым голосом и неуклюже потянул с седой головы старую кепку.

– Здравствуйте, Иван Никанорович! – ответил Виктор, с интересом наблюдая за трансформацией. Робкий проситель стремительно превращался в… равного партнера?

«Пожалуй, так», – решил он наконец.

– Проходите, садитесь, пожалуйста, – сказал он вслух, указывая на журнальный столик в углу. – Сердечно рад вас видеть.

– А чего же тебе не радоваться, – ворчливо ответил старик, проходя к столику и усаживаясь в предложенное ему кресло. – Чай, не с пустыми руками пришел.

– Не сомневаюсь, – снова улыбнулся Виктор, он действительно был рад видеть старика, и не только потому, что тот был «богатым женихом». – Выпьете что-нибудь, или вы уже в полной завязке?

– А что у тебя есть?

– Почти все, а чего нет, достанем. Вы же ко мне не на пять минут пришли?

– И не на десять, – хмыкнул старик. – А пить будем вот это.

Он вытащил из кармана потертого пиджака полулитровую флягу, обтянутую выцветшей кожей, и торжественно водрузил в центре полированной столешницы.

– Стопки есть?

– Найдутся. – Виктор подошел к бару и взял два граненых «ностальгических» хрустальных стаканчика.

– Подойдут? – спросил он, возвращаясь к столу.

– Вполне, – кивнул старик и стал свинчивать крышечку. – Садись, чего стоишь!

Виктор сел. Перед ним по другую сторону низкого столика сидел высокий жилистый старик. Лицо у старика было темное, задубевшее на солнце и морозе, обветренное, глаза светлые, почти прозрачные, но по-прежнему ясные и внимательные. Одет он был просто, как небогатый сельский пенсионер, сохраняющий форму и уважение к себе. На улице, в метро или электричке на него, пожалуй, никто и внимания особого не обратил бы. А между тем это был некогда всесильный Лорд Директор Ордена Легиона Чулков. Впрочем, Виктор подозревал, и не без оснований, что и сейчас, на Земле, этот «старичок» мог без труда помериться силой и с иными правительствами, и с всесильными, как им самим кажется, корпорациями и спецслужбами.

Когда десять минут назад секретарша положила на стол перед Виктором список посетителей, он сразу мгновенно выцелил девятую позицию: Чулков – бывший директор. Вот так, без изысков. Бывший директор. Простенько и со вкусом. Самое интересное, что Виктор не удивился. Чего-то в этом роде он, грешным делом, и ожидал. И даже надеялся подсознательно: ведь вероятность того, что Чулков уцелел, не казалась теперь исчезающе малой. Напротив, теперь она представлялась ему и всем остальным тоже достаточно высокой. Логика тут была проста и незатейлива. Покойный адмирал By Дайр Ге – ни дна ему, ни покрышки! – обрушил на Курорт испепеляющую мощь целого ударного флота. Это факт, причем давно уже факт истории. Но когда Ге вколачивал Курорт в мезозой, он отрабатывал, прежде всего, по материковым базам и по системе планетарной обороны. И это тоже факт, ведь, разрушь адмирал планету до основания, им просто некуда было бы потом высаживаться. Ге просто не знал, что есть еще и острова Гряды, а уж обнаружить Подкову – крошечный скалистый и, по виду, необитаемый остров, затерявшийся среди сотен подобных ему промороженных лютой стужей островов полярной зоны, обнаружить штаб-квартиру Ордена, даже не зная о ее существовании, было не под силу никому. И они, грешные, только что очнувшиеся от летаргического сна длиною в жизнь, не искали и не нашли на Курорте исследовательские центры Легиона и штаб-квартиру Ордена тоже не нашли. Они о них забыли, вот и лазили по выжженным пустошам в районе бывшей базы, а океаны… Что с них взять, с океанов, катящих свои радиоактивные волны к пустынным берегам? Но вот когда упали печати и память об отставке и обо всем, что ей сопутствовало, вернулась к ним троим, тогда и подумалось: а что, если кто-то все же уцелел? Они даже экспедицию на Курорт уже спланировали, но Чулков их опередил – объявился сам. Чулков – бывший директор.

Между тем старик разлил по стаканчикам прозрачную жидкость и, взяв сильными пальцами свою стопку, поднял ее почти на уровень глаз.

– Ну, за встречу!

– Будем! – согласился Виктор и опрокинул в себя содержимое стаканчика.

Восемьдесят граммов крепкой водки, настоящей хлебной, нечувствительно пролетели пищевод и прошли волной доброго пламени по желудку.

– Недурственно, – кивнул Виктор. – Сами гоните или кто помогает?

– Сам, – хмыкнул старик, разливая по новой. – Ну и против кого будем дружить?

«Хорошее начало, – мысленно кивнул Виктор. – Вполне».

– В империи война, – бросил он пробный камень.

– Значит, против ратай. – Чулков взял из вазы яблоко и положил его с краю стола. – Приемлемо.

– В империи переворот, – продолжил Виктор, с интересом ожидая реакции Чулкова. – Мятеж Позвонков.

– А император? – старик спросил о главном.

– Император убит, все члены фамилии тоже.

– И о чем ты мне недоговариваешь?

– Иван Никанорович! – театрально всплеснул руками Виктор и потянулся за стопкой.