Жажда

– П-хах, это уж точно, – поддержал меня он. – Я видел, как по ним менты стреляли и точно могу сказать, что попадали. Только им хоть бы хрен.

– Угу, – кивнул я.

– Ты тоже заметил?

– Да, они почти возле меня стояли.

– Дела-а-а, – снова вздохнул тот. – Это что же, они бессмертные получаются?

– Так не бывает, – покачал я головой. – Днём всё было спокойно. Они вообще появились после заката, я видел, как они пришли. Да и по рации сообщение слышал, когда меня к автобусу вели, они боятся солнца.

– Иди ты? – удивлённо уставился на меня мужик. – Упыри, что ли, какие?

– Я, по-твоему, на Ведьмака похож?

– Дела-а-а, – опять выдал Рустам. – Может, они с рассветом спать лягут?

– Угу, обязательно, – изобразил я очередную ухмылку. – А ещё ключ от двери под калиточку подсунут.

– Выпустите меня! Вы не имеете права! – раздался истеричный вопль от перегородки.

Какая-то женщина переборола первичный шок и бросилась с криками на рабицу. Мы с Рустамом даже поднялись на носочки, чтобы рассмотреть, чем закончится шоу. А всё произошло до неприличия просто, хлопнул пистолетный выстрел, и истеричка рухнула на пол, обдав задние ряды ошмётками мозгов, вперемешку с осколками черепа.

Толпа среагировала мгновенно. Ангар наполнился визгом, а мы с Рустамом вынуждены были прижаться к задней стенке строения, чтобы нас не затоптали.

– Заткнулись все! – рявкнул стрелявший. – Ещё один писк, визг или ещё что-то подобное, спалю всех к ёбаной матери!

Как ни странно, но это подействовало. Люди сразу притихли, хотя испуганный ропот гулял по углам ещё какое-то время. А угроза вряд ли была пустой, бензина здесь с запасом на всех хватит. Ну а о законном отношении к людям даже речи идти не может. Не похоже, что они здесь для нас убежище организовали.

Вообще непонятно, для чего мы им нужны. То, что хорошего ждать не стоит, оно и без лишних слов понятно, однако убивают пока в целях наведения порядка. Может, мы как скот для пропитания? Про запас, так сказать.

– Ну, и что думаешь? – шёпотом спросил Рустам.

– Поспать думаю, – ответил я. – Пока есть такая возможность и тебе советую. Ночка у нас, скорее всего, снова будет весёлой.

– Да меня трясёт всего, какой нахер спать?!

– Угу, – я постарался сделать вид, что уже задремал, лишь бы он поскорее отстал со своими тупыми вопросами.

А спать на голом бетоне – то ещё удовольствие. В июне ночи теплом не балуют, плюс в помещение не проникает солнечный свет, отчего воздух здесь стылый, влажный. Мелкие камушки постоянно врезаются то в руку, то в рёбра, к тому же приходится постоянно ворочаться с боку на бок из-за жёсткой основы. В общем, не сон, а сплошное мучение.

Ближе к обеду в ангаре стало настолько душно, что ни о каком сне я больше думать не мог. Жар от разогретого солнцем металла, казалось, превратил помещение в огромную духовку. Ну и, само собой, никакого туалета, даже ведра не поставили.

Люди терпели до последнего, вот только природа всё равно взяла верх. В итоге определили дальний угол под сортир, и к вечеру из него фонило так, что хоть противогаз натягивай. Туда же оттянули труп женщины, которая пыталась качать права.

Ещё днём кто-то попытался попросить воды у охраны, но вместо этого получил струю мочи на ботинки и хохот нескольких глоток. После этого я окончательно уверился в том, что нас, скорее всего, убьют. Может, мы им нужны для других целей, однако ценности из себя точно никакой не представляем.

Время шло, я всё ещё пытался дремать, чтобы хоть как-то оставаться в тонусе. Да, вероятно, зря надеялся, но мозг человека так устроен, мы всегда верим в лучшее, даже если находимся на самом дне.

А ведь ещё позавчера я думал, что хуже быть не может. Долги, бесконечный физический труд за копейки, которых едва хватает на еду и налоги. Вечные насмешки более успешных товарищей, которые обязательно при встрече, начинают учить жизни. Как же я ненавидел их всех, а сейчас готов отдать всё, чтобы послушать эти нравоучения.

Периодически ушей касались тихие завывания, и плакали не только женщины. Недалеко от меня тихонько всхлипывал какой-то мужик, при этом он неразборчиво что-то бормотал, кажется, повторял имя. Возможно, жены или дочери, я не вслушивался.

Пару раз вспыхивали конфликты. Вот за ними я наблюдал с нескрываемым любопытством. Всегда интересно смотреть за тем, как ведут себя люди в критических ситуациях.

Рустам давно отвалил. Он как раз присоединился к одной из активных сторон, что сейчас пыталась навести порядок. Собственно, по этой причине и произошла драка.

Молодой паренёк смог протащить в ангар бутылку с водой и не пожелал делиться ею с незнакомыми, за что и поплатился здоровьем. Избили его знатно, после чего попросту оттащили ближе к туалету, где и бросили прямо на труп. А остальным настрого запретили к нему приближаться.

Наши надзиратели прекрасно видели, что происходит, но вмешиваться не стали. Наоборот, шутили и подбадривали озверевших уродов. Наверняка им тоже скучно сидеть без дела, а тут хоть какое-то развлечение.

А тем временем шайка «блюстителей порядка» решила произвести досмотр остальных. Видимо, предполагали, что у кого-нибудь ещё смогут найти воду, или даже чего пожрать. Один из них повалил ко мне и бесцеремонно пнул по ногам.

– Досмотр, – нагло заявил он. – Выворачивай карманы.

Желание сломать ему челюсть было огромным, но я же не идиот. Стоит только попытаться оказать сопротивление, как моё бесчувственное тело тут же перекочует в отхожий угол. Против толпы мне не выстоять, бесполезно, а ожидать, что кто-то вдруг решит заступиться – глупо.

Я послушно вывернул карманы, тем более там всё равно пусто, после чего «урод» потерял ко мне всяческий интерес. А я в очередной раз задумался о странности человеческой натуры. Ведь даже суток не миновало, как мы попали в плен, а часть уже утратила моральный облик. И ведь дальше станет только хуже.

Вечер мы не видели, но почувствовали. По крайней мере, я, потому как стена ангара, к которой я привалился спиной, сделалась прохладной. А значит, вскоре мы начнём понимать, ради чего нас оставили в живых.

Немного погодя снаружи донеслись звуки двигателей, а затем распахнулась дверь. Внутрь ворвался свежий воздух, и я удивился той вони, что, оказывается, успела пропитать помещение.

Люди вокруг притихли в ожидании, и оно не заставило себя долго ждать. В ангар вошли какие-то типы, некоторое время общались с охраной, после чего по ушам ударил голос, усиленный громкоговорителем: «Выходим на улицу, строимся. Любое резкое движение будет восприниматься как попытка к бегству или саботаж, стреляем без предупреждения». Народ постепенно потянулся наружу, а мужик с «матюгальником» продолжал повторять свою фразу.

Я пристроился позади, не специально, просто изначально занял место в конце ангара. Следом за мной пристроились «активисты», те самые, что устроили обыск и избили парнишку. К слову, он очухался, хотя выглядел очень скверно, даже пару раз проблевался, наверняка заработал сотряс. Но кого это волновало?

Уже на выходе, когда мы поравнялись с представителями охраны, один из «крутых» отделился от основной массы. Видимо, хотел устроить переговоры на правах сильного, вот только зря он не воспринял всерьёз предупреждение. По ушам хлестнул сухой выстрел, и его голова брызнула мозгами, ноги подкосились, и он рухнул на землю, словно сломанная кукла.

Толпа вздрогнула, у некоторых сдали нервы, а потому тут же прозвучало ещё несколько выстрелов. Кто-то завыл от страха и отчаяния, но попыток паниковать и дёргаться более не последовало.

Нас выстроили на широкой площадке подле ангаров. Как оказалось, в соседних тоже находились люди, и вид их практически ничем не отличался от нашего. От них точно так же несло и не только испражнениями, страх и отчаяние ощущались прямо таки на физическом уровне.

– Слушаем меня внимательно, говорю один раз и повторять не собираюсь! – прогремел хриплый голос из мегафона…

Глава 6. А куда мне идти?

Сентябрь 2027 г.

Расстояние, на которое мы собирались отъехать от города, я считал не километрами, а остатками времени до рассвета. Уроды точно отступят, если, конечно, раньше не успеют ворваться внутрь. Лазейку я им оставил, и сейчас многое будет зависеть от того, воспользовались ли они ей.

Да, в мыслях я не желал хорошего исхода, напротив, надеялся, что живых там практически не останется. Ведь в последнем случае мне точно конец. Мало того, что я дезертировал, хотя этот факт ещё хоть как-то можно спустить на тормозах, я ослабил позиции своих, а за подобные выходки не прощают.

Да даже убийство можно было легко свалить на противника, хотя нет, я ведь там топором поработал. До сих пор удивляюсь, насколько же мне везёт в плане безвыходных ситуаций. Вселенная так распоряжается или я самостоятельно нахожу эти «выходы»? Есть, правда, один нюанс: выходя, я каждый раз пробиваю дно, хотя прежде думаю, что хуже быть уже не может.