Среди нас 4

– Да мне, честно говоря, насрать. Она обещала помочь, если я верну ей ребёнка.

– Ты ведь через часовенку ко мне шёл? – Волхв с хитрым прищуром посмотрел мне в глаза.

– Ну и зачем спрашиваешь, раз сам всё знаешь?

– Значит, Наталью видел. Так вот: тот, кого щекотуха своим сыном считает, дитя Натальи. Утоп недели три назад, а затем вдруг начал по ночам на берегу появляться, мамку звать. Тебе нужно объяснять, как на это отреагировала убитая горем мать?

– Догадываюсь.

– Угу… Она на следующую же ночь его дождалась и обнять попыталась. А он у неё сквозь руки прошёл. Слава богу, Велентиныч на ночную рыбалку выбрался и увидел, как бедная женщина в воду с камнем на шее лезет. Сдохнуть хотела, чтоб получилось сына своего обнять. А щекотухи твои её уже сестрой нарекли и на глубине поджидали.

– И что ты сделал?

– Ничего особенного. Просто нашёл тело пацана. Похоронили его дня три назад, а заодно и дух успокоили. Вот такая теперь у нас жизнь интересная.

– Значит, всё-таки придётся в Москву скоблить, – вздохнул я и залпом допил остатки чая. – Ну, рад был повидаться, волхв.

– Да иди ты в жопу, – поморщился Швеллер. – Я обычный человек.

– Кто художник? – Я кивнул на нательную живопись.

– Друг твой, Костя, – неожиданно ответил волхв. – Подарок мне сделал, за спасение человечества. Ну и посёлок помог от всякой нечисти защитить. Сказал, что я смогу потоки энергии видеть, а кое-что даже использовать, хоть и непосвящённый. Вот я и использую.

– Ладно, бывай. – Я протянул руку для пожатия. – Хочу ещё на баржу успеть, может, до столицы подбросят.

– А чего там? Умные люди стараются её стороной обходить.

– Разве старейшины не там заседают?

– Там, – кивнул Швеллер. – Но помимо них там ещё много другого дерьма водится. Мне иногда кажется, что старейшины специально в Москве засели, чтоб от простых людей прятаться.

– Не удивлюсь, если ты прав, – усмехнулся я. – А мне нужно жену и сына отыскать. После того как меня в землю закопали, их в столицу увезли. Не факт, что они до сих пор там, но других зацепок у меня нет. Щекотуха как раз с поиском помочь обещала. Но тут, похоже, без вариантов.

– Нет такой власти у щекотух, – покачал головой Швеллер. – Это к водяному на поклон идти нужно. Хотя у них, конечно, больше шансов с ним договориться.

– Блядь, странно всё это: водяные, лешие… Прикинь, я вчера какого-то ырку замочил. Он, гад, в придорожной корчме кучу народа положил.

– Выходит, не зря я на тебя стрелки перевёл, – в тон мне растянул губы в ухмылке волхв.

– Ты мне так и не ответил: ты нахуя баню-то спалил?

– Ой, всё… Вали уже куда шёл! – раздражённо махнул рукой Швеллер.

Мы обнялись на прощание, пожелали друг другу долгих лет, и я ушёл обратно к реке. Дожидаться щекотуху не стал и сразу направился к мосту, где должна была пришвартоваться баржа. А здесь уже начинал кучковаться народ. Пока немного, всего несколько повозок, но это явно не предел.

Сместившись чуть дальше от толпы, я уселся на берегу. Хотелось покоя. А ещё я ждал, когда явится щекотуха, но, видимо, она поняла, что мне не удалось выполнить её просьбу.

Вскоре подошла баржа и началась бодрая торговля. Умиротворённый кусочек природы наполнился шумом, криками и прочими звуками человеческой активности. Где-то на борту даже вспыхнула драка, после чего обе конфликтующие стороны полетели в воду. Грохнул дружный хохот, в том числе и от самих драчунов, и все как ни в чём не бывало вернулись к насущному.

Шум стоял почти до заката. А я спокойно наблюдал за происходящим со стороны. Гружённые товаром повозки уезжали, а их место тут же занимали следующие. Сделки заключались быстрее, чем работяги успевали произвести обмен. Да, многие из прибывших предпочитали натуральный обмен, хотя ума не приложу, как они ориентировались в подобном многообразии товаров. Были и те, кто платил звонкой монетой. Иные умудрялись договариваться между собой, даже не ступая на борт тяжёлого судна.

Рано или поздно на этом месте возникнет город. Даже странно, как они ещё не догадались организовать здесь какой-нибудь склад. С другой стороны, в Гороховце вообще есть нормальная пристань и готовые помещения для хранения товаров, но люди отчего-то предпочитают делать это вот так, на временных стоянках. Вряд ли без причины.

Едва солнце начало клониться к закату, торговцы, что не успели попасть на борт, один за другим принялись покидать место торговли. Вытянувшись в длинную вереницу, все они направили повозки в сторону постоялого двора. Того самого, где я с удовольствием отобедал. На барже запустили двигатель. Я заволновался и поспешил к судну, чтобы не упустить попутку.

– На сегодня всё! – окликнул меня один из матросов и даже попытался преградить путь.

– Да я только спросить!– крикнул через плечо я, змеиным движением выскользнул у него прямо из-под рук и проскочил по трапу на палубу.

– Эй, мужик, тебе же сказали, что мы уже закрываемся. – Путь мне преградил коренастый мужик, который весь день таскал тяжёлые ящики.

– Народ, да вы чего такие агрессивные?! – Я примирительно выставил руки. – Мне же реально только поговорить. У меня даже повозки нет.

– Чего шумим? – От рубки в нашу сторону отделился ещё один человек.

– Да вот, нарушает, – кивнул на меня коренастый.

– Ну почему сразу нарушает? Я на работу устраиваться пришёл.

– А ты что, где объявление о найме увидел? – спросил коренастый.

– Тихо, Кнехт, – успокоил грузчика подошедший. – Нам лишние руки не помешают. Кто такой? – Этот вопрос предназначался уже мне.

– Человек, – пожав плечами, ответил я.

– Вижу, что не водяной, – усмехнулся старший. – Звать как?

– Могила, – без задней мысли представился я.

– Тот самый? – вскинув бровь, уточнил он.

– А разница есть?

– Да пиздит он, – влез в разговор Кнехт. – Сейчас каждый второй себя Могилой кличет, все хотят быть героями.

– Помолчи! – резко осадил подчинённого старший. – А ты на вопрос отвечай.

– А ты кто такой, чтоб я перед тобой душу изливал? – раздражённо бросил я. – Тебе руки нужны или моё прошлое?

– Выбросите его за борт, – со скучающим видом произнёс старший, и ко мне с угрожающим видом приблизилось сразу пятеро.

Я криво ухмыльнулся, переключил организм в режим ускорения, и прежде чем первый упал на палубу, получив хороший хук в челюсть, уложил оставшуюся четвёрку. Старший даже отвернуться не успел, как всё было кончено, а я снова предстал перед ним в расслабленной позе.

– Эй, эй, тихо! – выставив руки, попятился старший. – Мы под защитой старейшин.

– Мне это должно что-то сказать? – усмехнулся я.

– Ты ведь витязь, так?