Дело чести или «Звезда Бенгалии»

– Дверь прочная? – спросил я.

– Да. На первом этаже стоит двойная дверь.

– Хватит вопросов, Важин, – вмешался Дормидонтов, – разбиваемся на группы по двое-трое и ищем этого идиота. Вперёд! Эй, Бехтерев, эй, где ты?

Мы осмотрели все помещения на первом и втором этаже, но никого не нашли.

– Куда он мог спрятаться? – спросил Олсуфьев, когда мы с ним и Уваровым во второй раз проходили по коридору второго этажа, заглядывая в шкафы и за портьеры.

– Не знаю, – сказал Уваров. – Остаётся предположить, что он выпрыгнул в окно.

Мы стали осматривать окна коридора второго этажа. На первых семи мы не нашли ничего подозрительного, они все были заперты, замки не взломаны, но рама восьмого по счёту окна была не заперта и немного приоткрыта внутрь. Уваров дёрнул её на себя и открыл окно. Шум улицы хлынул в дом. Выглянув наружу, мы увидели, что на проезжей части прямо под нами, видимо, столкнулись два экипажа, и кучера обоих отчаянно ругались друг с другом, одновременно стараясь расцепить запутавшуюся упряжь и освободить дорогу. Вокруг стояло несколько прохожих, а городовой старался утихомирить спорщиков и водворить порядок. Мы поискали взглядом поручика, но его нигде не было видно.

– Эй, любезный! – крикнул Уваров городовому. – Что произошло?

Тот поднял голову.

– Столкнулись два экипажа, к счастью, никто не пострадал.

– Давно?

– Около десяти минут назад.

– Скажите, – вмешался я, – в течение времени, что вы здесь, из этого окна никто не выпрыгив…

Я не успел договорить, так как кто-то с силой оттянул меня от окна. Я обернулся и увидел Дормидонтова.

– Вы в своем уме, Важин? Вы на всю улицу собираетесь спрашивать, не выпрыгивал ли вор из дома князя Вышатова? Придумайте, как спросить его по-другому.

Уваров снова выглянул в окно.

– Любезнейший, – снова обратился он к городовому, – в доме пропала папка с важными документами, мы опасаемся, что она могла выпасть из этого окна, вы ничего не заметили?

Тот сказал, что ничего подобного не было, и вернулся к своим делам.

– Судя по всему, Бехтерев не покидал дом через это окно, – сказал Уваров.

– А почему оно тогда открыто?

– Брюсов, у вас эти окна всегда держатся запертыми?

– Да.

– А сегодня вы их проверяли?

– Да. Днём перед балом все окна были закрыты.

Тем временем в коридоре собрались все участники поисков.

– Ну, что? – спросил князь.

– Ничего, – развёл руками Дормидонтов. – Мы осмотрели оба этажа, заглядывали во все комнаты, его нигде нет. Здесь открыто окно, но мы выяснили, что через него тоже никто не мог вылезти. Видимо, он залез в какой-то шкаф или забился под кровать. Мы сейчас ещё раз всё тщательно осмотрим и найдём этого субъекта.

Мы снова двинулись на поиски. Дормидонтов, Уваров и я спустились по лестнице в холл первого этажа и стали осматривать все шкафы и ниши. Дормидонтов подошёл к входной двери, о которой я спрашивал Брюсова, открыл первую створку, которая оказалось не запертой, и заглянул в пространство между дверьми.

– Вот ты где! – услышали мы его крик, – А ну, вылезай! Ко мне, господа!

Мы подбежали к двери. Она была двойная, внутренние створки были не заперты, а внешние, как и сказал Брюсов, закрыты на ключ. В пространстве между внешними и внутренними створками и стоял Григорий Бехтерев, бессмысленным взором уставившись на закрытый замок.

– Выходи! – скомандовал Дормидонтов.

Бехтерев повиновался и вышел из своего укрытия в холл. К нам подошли князь Вышатов и остальные.

– Господин Бехтерев! – сказал князь. – Хочу заявить вам, что своими сегодняшними поступками, для оправдания которых я не могу найти объяснений, вы окончательно уничтожили те чувства уважения и снисходительности, которые я, несмотря на наши разногласия, испытывал к вам. После произошедшего я не желаю больше с вами встречаться, и двери моего дома отныне навсегда для вас закрыты! Только потому, что вы носите офицерский мундир, я не собираюсь предавать огласке вашу сегодняшнюю идиотскую выходку. Так что отдайте алмаз!.. Яков Иванович откроет эту дверь, и вы исчезнете с моих глаз навсегда.

Бехтерев молчал.

– Гони алмаз! – не выдержал Дормидонтов. – Заставил нас бегать за тобой по всему дому, так теперь ещё…

– Успокойтесь, капитан! – одернул его князь, – Господин Бехтерев, я жду!

– У меня нет алмаза.

– Что-о-о-о???

– Алмаза у меня нет, – хриплым голосом повторил Бехтерев.

Я поглядел на поручика и подумал, что он не врёт. Алмаз был очень большой, мне он показался размером чуть ли не с теннисный мяч, спрятать его в кармане сложно, со стороны это наверняка было бы заметно.

– Поскольку вы переступили все рамки приличий, – произнёс князь, – я считаю, мы имеем полное право обходиться с вами как с преступником. Дормидонтов, обыщите его.

Капитан обыскал Бехтерева, но безрезультатно. Окончив осмотр, он повернулся к князю и покачал головой.

– Господин Бехтерев, вы можете сообщить, где находится алмаз?

В ответ молчание.

– Господа! – обратился князь к нам. – Хотя мне это и весьма неприятно, я прошу вас произвести полный обыск всех помещений и найти алмаз. Пусть Дормидонтов и Олсуфьев останутся здесь и сторожат господина поручика. Остальных прошу отправиться на поиски. Учитывая размеры алмаза, я думаю, будет нетрудно его найти и поставить точку в этой неприятной истории.

Сначала задача показалась нам довольно простой. Мы бросились за Бехтеревым через минуту, максимум полторы, после того, как он скрылся за дверью. Когда мы ходили и искали его по дому, он, скорее всего, все время стоял в своём укрытии между дверьми. Значит, у него была максимум минута, чтобы спрятать алмаз где-то в коридорах или комнатах, и около 10 минут, чтобы спрятать его в пространстве между дверьми. В первом случае, у него было слишком мало времени, чтобы оборудовать надёжный тайник. Максимум, что он мог, это засунуть алмаз в какой-нибудь шкаф или под ковёр. Во втором случае, хотя у него и было больше времени, вряд ли в таком ограниченном пространстве можно было сделать тайник, которого бы мы не нашли. Да и что можно сделать, стоя между двумя дверьми, когда, к тому же, рядом по коридору бегают разыскивающие тебя люди.

Мы бодро взялись за поиски. Сначала внимательно осмотрели двери. Никаких признаков того, что в коробке, стенах или дверном полотне были выбиты какие-нибудь полости. Потом начали осмотр других комнат. На первом этаже – ничего. На втором этаже были осмотрены комнаты князя и княгини. Дарья и Дуняша по просьбе его превосходительства осмотрели даже личные вещи и гардероб, но безрезультатно. Наконец, тщательнейшим образом осмотрев последние три комнаты, и ещё раз, ползая чуть ли не на четвереньках, осмотрев коридор, мы вынуждены были констатировать факт, что либо Григорий Бехтерев за минуту спрятал алмаз так, что мы не в состоянии его найти, либо алмаза «Звезда Бенгалии» в Набережном дворце нет.

Когда об этом сообщили князю, лицо у него вытянулось. Он приказал Брюсову открыть его кабинет, и сказал, чтобы все следовали за ним. В кабинете князь Вышатов, несколько сбавив тон, просил поручика объяснить, что за выходку он совершил, и куда дел алмаз. Дормидонтов и Уваров тоже пытались уговорить Бехтерева, но тот на все вопросы отвечал молчанием. Наконец, князь попросил всех выйти в коридор и оставить его наедине с похитителем.

Мы повиновались. Я, Дормидонтов, Уваров, Олсуфьев, Гриневский, дворецкий, секретарь и две служанки столпились в коридоре, ожидая результата разговора князя с Бехтеревым с глазу на глаз.

– Если бы тогда на лестнице – проговорил я с досадой, – Лядов не сбежал бы от меня, кражи могло бы и не быть.