Оценить:
 Рейтинг: 0

Сеть Индры. Сеть Индры, Мистерия о Геракле, рассказы, стихи

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 16 >>
На страницу:
9 из 16
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Мирко, вот ты бог, – спросил бандит по имени Лёха, – скажи, зачем всё это?

– Что это?

– Ну, всё, вообще, – он сделал жест, словно хотел очертить линию горизонта. Сидели в полумраке, только в камине потрескивали поленья.

Мирко усмехнулся.

– Это как селекционная станция. Отец мой бросает семена, и одни падают на дорогу, другие на сухую каменистую почву, третьи на жирную. И появляются всходы – одни тонкие, другие жирные. А ему плевать. Ему ворсистость подавай. Есть – на семена, нет – извини. А те, что на дороге выросли или камне, ему, может, ещё милей – жизнеспособные, значит. Те, кто делает зло, хоть их пугают адом, – крутые ребята, они годятся. А если б за добро в ад посылали, сколько б нашлось добряков? То-то. Вот те настоящие бы и были. Отец мой любит Богом прикинуться, чтоб всех обмануть, святых там всяких. Только они на рай настроились, а он их – р-аа-з и в ад.

Ребята заржали.

Снова загрохотало, так что задрожали стёкла. Небо будто треснуло, и на землю обрушился ливень пополам с градом.

– Знайте, что время, которое я проводил с вами, подходит к концу. – На этот раз смех Мирко подхватил только придурковатый Славик.

– Пора, идите все. Я хочу остаться один.

– Мирко, куда мы пойдём – гроза, – сказал Ашот.

– Куда хотите, но кого не замочит дождь, замочу я.

– Они выходят, – доложил наблюдатель, – идут к машинам.

– Все?

– Вроде все.

– Огонь! – скомандовал Стоянов.

Гром заглушил звуки выстрелов. Двое рухнули сразу, убитые снайперами. Третий успел повернуться, когда его с шести шагов в висок уложил капитан – командир группы.

Лёха чуть отстал. Натренированным чутьём почуяв опасность, он отскочил резко влево и покатился в кусты малины, доставая пистолет. Его выстрел ожёг капитану щёку. Вся группа сосредоточила огонь на малиннике.

– Отставить! – скомандовал Стоянов, – пятого нет. На дачу!

Когда группа ворвалась на дачу, та была пуста.

Единственная свидетельница, имевшая выход на Мирко, пропала на следующий день. На глазах наружки она села в белую Ладу и вместе с ней словно растворилась в пространстве.

С тех пор Стоянов думал о Мирко направлено, думал в трудные минуты, когда накатывали усталость и безразличие, когда разглядывал в зеркале раннюю седину и слушал тишину в пустой квартире. Когда после успешной операции ощущал только пустоту. Он вспоминал о Мирко, словно тот был его оправданием. И больше всего боялся пропустить тот момент, когда Мирко нанесёт ответный удар, мгновение, когда в событиях проявится неуловимая сгущающаяся странность, фальшь, маскирующуюся под случайность и произвольность. Он знал, что Мирко никогда не прощает.

* * *

Стоянов пил кофе. Иногда это помогало. Разогнанные светом лампы сумерки отступили за окна, насупились темнотой. Он думал про Мирко и про Женю. Мирко бывал на Метростроевской, его опознали по фотографии. Женя его знал.

С усилием разодрав веки, он принялся за последнюю, незаконченную статью Ипатия.

«На столе передо мной лежит старинная тибетская икона. Изображённый на ней белый сокол на руке неведомого божества не характерен для буддийской иконографии. Возможно, изображая его, художник хотел передать какое-то важное сообщение, может быть о прибытии этого персонажа с неба. Почти правильный голубой круг – это явно озеро или, точнее, воронка, образовавшаяся при падении небесного тела. Освобождённые при падении разрушительные энергии символизируют четыре буйных демона по сторонам. Сложный лабиринтоподобный узор под креслом пилота, скорее всего, изображает механизм или рвущееся из сопла пламя.

Может быть, художник изобразил прибытие одного из ковчегов, призванных вывезти с подлежащей уничтожению Земли избранных. Или корабль Антихриста, пребывший из тёмной половины Вселенной, и до поры до времени успокоившийся на дне озера…»

«Интересно, я ещё читаю или уже сплю?» – промелькнуло в голове Стоянова.

Проклятая стена была на прежнем месте: глухая, слепая, немая. Можно идти вдоль, можно биться головой.

«Зачем она мне? – с отчаянием подумал Стоянов, – надо просто отвернуться и идти в другую сторону!»

И, словно кто-то услышал и испугался, – Стоянов увидел трещину. И услышал далёкий шум прибоя. Или это река?

* * *

Лилось в ванной. Чёрт, снова заснул. Почему-то было темно. Стоянов протянул руку к выключателю. Света, что ли, нет. Мобильник тоже был мёртв. Сколько же времени он проспал?

Плеск воды усилился. Она падала в ванну тяжёлой прерывистой струёй, словно кто-то то подставлял под неё, то отводил руку, как будто приглашая подойти посмотреть. Образ речки с небольшим водопадом вставал всё отчётливее.

«В десяти шагах выше, значит? – усмехнулся про себя Стоянов, – стоит и палочки пускает. Брёвнышки. Зашибёт – не зашибёт?»

Остановив дыхание, Иван бесшумно вывалился из кресла, тенью скользнул к шкафу, потом к окну и спустя секунду, повиснув, как паук на стене, осторожно прикрыл его снаружи. Спустился вниз по лестнице соседнего подъезда, на ходу вставляя в обойму серебряные патроны.

На стоянке он воспользовался чужой машиной. Потом сменил её на мотоцикл. Эту ситуацию он обдумал заранее. Козырем Мирко была фантастическая способность заранее просчитывать все ходы и расставлять ловушки. Но ведь можно действовать абсолютно произвольно, не правда ли?

Как можно вычислить человека, который сам не знает, что он сделает в следующую минуту? Человека, способного совершать абсурдные поступки?

Выехав из города, Стоянов затормозил на перекрёстке. Итак, направо или налево? Внутренне ухмыляясь, он подбросил монетку. Решка. Налево.

Всё реже и реже вспыхивали по сторонам дальние огни. Дорога захватила его, унося остатки усталости и тревожных мыслей и награждая почти звериной слитностью с пространством. В туманной свежести лугов ему чудился запах далёкого моря. А может быть, это и было море. Древнее море, выступившее над равниной бескрайней туманной пеленой. Когда мотор заглох, он, бросив мотоцикл, пошёл наугад через ночной луг.

В высокой траве кто-то скрипуче кричал. Трава была выше пояса. Местность пошла под уклон, под ногами зачавкало, загудели комары. Внезапно стало холодно, словно он погрузился в холодный туманный поток. Речушка была крохотной, и он перешёл её вброд. Чуть выше снова стало тепло. Стоянов засмеялся – вспомнилось детство. Заночевать посреди луга – пожалуй, это самый нестандартный вариант. Впереди чернели деревья. Пелена тумана над речкой загустела, поплыла. Теперь казалось, что между холмами струится огромная белая река. За деревьями оказалась поломанная ограда. За ней какие-то турники, веранда. Видимо, брошенный пионерлагерь. В тёмном двухэтажном корпусе мелькнул огонёк. «Стоп», – подумал Стоянов.

Но что-то привлекло его внимание. Дамская сумочка у скамейки. Зачем она тут лежит? В тени под навесом белела Лада. «Бежать!» – прокричал инстинкт самосохранения. «След!» – гаркнул мент.

В сумочке он нашёл студенческий билет, теперь сомнения отпали – это была она, пропавшая свидетельница. Стоянов скользил бесшумно, как кошка. Вскоре он нашёл женскую туфлю.

Куда он мог её деть? Или в корпусе, или в котельной.

Внезапно жалобно зазвонил испорченный мобильник.

– Да?

– Она в подвале под корпусом.

– Кто это говорит?

– Стоянов, не пытайся казаться глупее, чем ты есть. Я жду тебя. Дверь в корпус открыта, я на втором этаже. Чтобы тебе было удобнее ориентироваться, я зажгу свет.

Одно из окон засветилось.

– Почему ты думаешь, что я приду?

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 16 >>
На страницу:
9 из 16