Дачники

Калерия. Когда я выхожу куда-нибудь из дома, вместе со мной всегда идет какая-то смутная надежда… а возвращаюсь домой – я одна… С вами этого не бывает – да?

Соня. Не бывает.

Калерия. Будет.

Соня(смеясь). Мне почему-то кажется, что вы говорите грустные вещи с удовольствием.

Калерия. Да? Мне хочется покрыть тревожною тенью думы ваши ясные глаза. Я часто вижу около вас каких-то грубых, оборванных людей – и удивляюсь вашему бесстрашию перед грязью жизни… Вам не противно быть с ними?

Соня(смеясь). Ведь грязь у них на коже – она легко смывается мылом.

(Уходят в глубину, разговор становится неясен.)

Шалимов(вставая). Ты– злоязычен, Сергей… Смотри – сам муж…

Басов. Я?

Шалимов. Природа – прекрасна, но зачем существуют комары? Где-то тут я бросил мой плэд?

(Идет направо. Басов потягивается и мурлычет песенку. В глубине сцены Саша, Соня и Пустобайка собирают вещи. На левой стороне, около копны сена, появляется Варвара Михайловна, в руках у нее букет.)

Влас(в лесу). Кто едет в лодке, господа?

Басов. Варя! ты гуляешь? А я один. Все ушли.

Варвара Михайловна. Ты снова много выпил, Сергей…

Басов. Разве много?

Варвара Михайловна. Ведь тебе вреден коньяк. Потом будешь жаловаться на сердце.

Басов. Но я преимущественно портвейн… Не осуждай меня, Варя! Ты всегда говоришь со мной так жестко и строго, а я… я человек мягкий… я все люблю нежной любовью ребенка… дорогая моя, сядь здесь!.. И поговорим, наконец, по душе. Нам нужно поговорить…

Варвара Михайловна. Перестань! Уже собираются домой… Вставай и иди к лодке… ну, иди, Сергей!

Басов. Хорошо – иду! Куда идти? Туда? Иду…

(Идет, слишком твердо ступая ногами. Варвара Михайловна смотрит вслед ему. Лицо у нее суровое. Оглянувшись направо, она видит Шалимова, который тихо подходит к ней и ласково улыбается.)

Шалимов. Лицо у вас утомленное, глазки грустные… Вы устали?

Варвара Михайловна. Немножко.

Шалимов. А я сильно устал… Устал смотреть на людей… И мне больно видеть вас среди них. Простите!

Варвара Михайловна. За что?

Шалимов. Вам, может быть, неприятны мои слова?

Варвара Михайловна. Я сказала бы вам это..

Шалимов. Я смотрю на вас, как вы молча ходите в этой шумной толпе и глаза ваши безмолвно спрашивают… И ваше молчание – для меня красноречивее слов… Я ведь тоже испытал холод и тяжесть одиночества…

Соня(кричит). Мама! Ты в лодке?

Марья Львовна(из леса). Нет, я пешком.

Варвара Михайловна(протягивает Шалимову цветок). Хотите взять?

Шалимов(с поклоном и улыбкой). Благодарю вас. Я ревниво храню цветы, когда мне дают их так дружески просто. (Влас в лесу направо: «Эй, сторож, где вторые весла?».) Он будет лежать, ваш цветок, где-нибудь в книге у меня… Однажды я возьму эту книгу, увижу цветок – и вспомню вас… Это смешно? Сантиментально?

Варвара Михайловна(негромко, опустив голову). Говорите…

Шалимов(пытливо заглядывая ей в лицо). А должно быть, вам очень тоскливо среди этих людей, которые так трагически не умеют жить.

Варвара Михайловна. Научите их жить лучше!

Шалимов. Во мне нет самонадеянности учителей… Я – чужой человек, одинокий созерцатель жизни… я не умею говорить громко, и мои слова не пробудят смелости в этих людях. О чем вы думаете?

Варвара Михайловна. Я? Есть такие мысли… они отталкивают от людей… их надо убивать в зародыше…

Шалимов. И тогда ваша душа будет кладбищем… Нет, не надо бояться, что отойдешь от людей… Поверьте мне, в стороне от них – воздух более чист и прозрачен, все яснее, все определеннее…

Варвара Михайловна. Я понимаю вас… и мне так грустно, как будто кто-то очень близкий мне – неизлечимо заболел…

(На правой стороне шумят.)

Шалимов(не вслушиваясь в ее слова). Если бы вы поняли… как я сейчас говорю!.. Вы не поверите мне, может быть, но я все же скажу вам: перед вами мне хочется быть искренним, быть лучше, умнее…

Варвара Михайловна. Спасибо вам…

Шалимов(целуя ее руку, волнуясь). Мне кажется, что, когда я рядом с вами… я стою у преддверия неведомого, глубокого, как море, счастья… Что вы обладаете волшебной силой, которой могли бы насытить другого человека, как магнит насыщает железо… И у меня рождается дерзкая, безумная мысль… Мне кажется, что если бы вы… (Он прерывает свою речь, оглядывается. Варвара Михайловна следит за ним.)

Варвара Михайловна. Если бы я?.. Что?

Шалимов. Варвара Михайловна… Вы… не посмеетесь надо мной? Вы хотите, чтобы я сказал?..

Варвара Михайловна. Нет… Я поняла… Вы не очень ловкий соблазнитель…

Шалимов(смущенно). Нет, вы не поняли меня! вы…

Варвара Михайловна(просто, грустно, тихо). Как я любила вас, когда читала ваши книги… как я ждала вас! Вы мне казались таким… светлым, все понимающим… Таким вы показались мне, когда однажды читали на литературном вечере… мне было тогда семнадцать лет… и с той поры до встречи с вами ваш образ жил в памяти моей, как звезда, яркий… как звезда!

Шалимов(глухо, опустив голову). Послушайте… не надо! Я извиняюсь…

Варвара Михайловна. Задыхаясь от пошлости, я представляла себе вас – и мне было легче… была какая-то надежда…

Шалимов. Надо быть великодушной… надо понимать…