Ключевые моменты истории Руси. VIII—XVI века

Ключевые моменты истории Руси. VIII—XVI века
Максим Корольков

Книга предназначена для широкого круга читателей, имеющих базовые знания по средневековой отечественной истории. В книге представлен взгляд человека, с детства интересующегося историей, на общеизвестные факты и на их трактовки профессиональными историками.

Ключевые моменты истории Руси

VIII—XVI века

Максим Корольков

© Максим Корольков, 2021

ISBN 978-5-0055-6746-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Историография

Как известно каждому студенту, вопрос «что изучаем?» – это вопрос на 4, и нам нужно это понять, потому что знать цвет учебника недостаточно. Так вот, что такое «История Отечества»?

С «историей» примерно понятно. Что касается Отечества – это не только правители и не только их регалии, но и страна. Потому что если бы не было того, чем они управляют, то не было бы и их. Историю Отечества принято изучать для всей нынешней территории Отечества. И если в СССР изучали, например, Урарту в Закавказье или Хорезм в Приаралье, то теперь это не делается. Но есть и более важные последствия такого подхода.

Западная граница СССР с 1939 года (признано мировым сообществом с 1945) проходила таким образом, что вся бывшая территория Руси оказывалась на территории современного Отечества, и противоречий в подходе не возникало. Однако, что касается Великого княжества Литовского, то его роль замалчивалась и при СССР, и до СССР, потому что поставила бы под сомнение общий подход к изучению истории, заложенный ещё Карамзиным Н. М. в его «Истории государства Российского». Так что великих князей литовских теперь считают героями белорусской истории, а Даниила Галицкого (1201—1264) – украинской. И мы наблюдаем печальный эффект, когда в угоду политическим пристрастиям Россия и Украина каждая пытаются присвоить себе всю историю Руси, а Белоруссия пытается создать свою историю от Полоцка и ВКЛ, особую от истории Руси.

Карамзин Н. М. издал труд, ставший огромным прорывом для своего времени и полностью не утративший актуальности до сих пор. Помимо особенного языка и подчас механического воспроизведения летописных известий, в труде проводится идея о сплошной преемственности российской государственности по прямой линии Киев-Владимир-Москва-Петербург. Но красота, как известно, требует жертв. Дело в том, что Киевская Русь распалась в 12 веке примерно на 15 самостоятельных княжеств-земель, и Владимиро-Суздальское – только одно из них. Далее, в 14 веке оно в свою очередь распалось на множество княжеств, в числе которых в разное время были великие: Тверское, Нижегородско-Суздальское, Московское и даже Ярославское. Однако уже с Ивана Калиты (начало 14 века) «предпочтение» в изучении отдаётся Москве, которая к концу 15 века освободила от монголо-татарского ига и объединила… говорится «Русь», но это неправда, потому что только северо-восточную половину Руси. Потому что юго-западная половина Руси была объединена и освобождена от ига на 100—150 лет раньше, литовцами. Требовавшими от русских князей признания своей верховной власти взамен на «старины не рушаем».

Оба переноса «столиц» вызывают огромные вопросы.

«Перенос» столицы из Киева во Владимир в 1169 году после известного разгрома города войсками Андрея Боголюбского историки уже не признают переносом столицы, как не признают и существование одного государства. Прав был Ключевский В. О., сказав, что Андрей «отделил старшинство от места». Но в том-то и дело, что отделил. То есть старшинство связалось вовсе не с владимирским престолом, а с самим Андреем, да и то не для всех и ненадолго. Затем подобное было у его брата Всеволода Большое Гнездо. Часть современных историков говорят о переносе столицы из Киева во Владимир в 1243 году, когда монгольские ханы, получившие признание зависимости от всех русских князей, назвали владимирского князя Ярослава Всеволодовича, отца Александра Невского, «старшим в русском народе». Но дело в том, что впоследствии власть владимирского князя распространялась максимум на Рязань, Смоленск и Новгород, причём это не было «новостью» и к моменту монгольского нашествия (1237—41). Затем в 1299 году из Киева во Владимир переехал митрополит в связи с татарским разорением юга Руси и падением доходов. Про разорение не уточняют, что оно было следствием подавления Сараем обособленного полвека до этого «дунайского» улуса Ногая в 1299, и слушатели думают, что речь о разорении Киева в 1240 году. Также умалчивается в данном контексте об одновременном появлении Галицкой и Литовской митрополий, которые в дальнейшем существовали практически попеременно друг с другом, но всегда параллельно с владимирской и далее московской митрополией.

Что касается «переноса» столицы в Москву, то вопрос размыт ещё более. Митрополит переехал из Владимира в Москву в 1325, это подтверждено константинопольским патриархом в 1354. Ярлык на великое княжение был у московских князей в основном с 1328 года (за исключением редких кратковременных эпизодов), но соединение Московского княжества с Владимирским произошло только в 1383 (по воле хана Тохтамыша), и только с этого момента московские князья стали великими. И только с завещания Дмитрия Донского (1389) все известные «купли» Ивана Калиты стали завещаться московскими князьями, то есть судя по всему он покупал их не к Москве, а к Владимиру. Последним совершал обряд вокняжения во Владимире Василий Тёмный в 1428 году, а «Московский» встало в титуле московских правителей прежде «Владимирского» только с царя Алексея Михайловича (1645—1676).

Следующие переносы столицы из Москвы в Питер и обратно были реальными и происходили без смены предмета – того, столицей чего они были.

Подытожим. Рассказывая о каком-то моменте в прошлом, историки – осознанно или нет – идут на поводу у Карамзина и друг у друга, уделяя особенное внимание тем элементам, которые восторжествуют впоследствии, и тем самым искажают картину прошлого. Тогда она выглядела совсем не так, как они о ней сейчас рассказывают. Мы же начнём обзор истории Руси с конца 8 и до конца 16 века, стараясь быть нейтральными. Мы расскажем о истории всей Руси с начала и до её окончательного разделения на три народа: русский, украинский и белорусский. Когда Великое княжество Литовское перестало быть русским, заключив с Польшей Люблинскую унию (1569), передало ей Украину, и там началась полонизация.

Киевская Русь (нач. 9-сер. 12 века)

Ранний период (кон. 8-сер. 10 века)

С падением СССР досталось и марксизму, согласно которому возникновение государства происходит при совершенствовании орудий труда, возникновении излишков и присвоении их частью сообщества.

Между тем в 8 веке у восточных славян возник плуг в дополнение к сохе (переворачивающий землю вместо её рыхления) и именно с конца 8 века археологически фиксируются «тысячи усадеб-хором» на территории будущей Руси. Это небольшие крепости, как правило стоящие на возвышениях рельефа, обособленные от обычных поселений. В них проживало по 20—30 человек – семья хозяина усадьбы, слуги и охранники. Это был прообраз позднейшего боярства – опоры княжеской власти.

В арабских источниках упоминаются зимние походы русов за пушниной в земли славян и летние экспедиции по продаже этой пушнины в Константинополе, Багдаде и Балхе. Подробно это описано византийским императором Константином Багрянородным в середине 10 века, и мы знаем эти экспедиции как полюдье. Однако в арабских источниках, с учётом их редакций, это описано уже для начала 9 века («Книга путей и стран» Ибн Хордадбеха, по мнению большинства исследователей, создавалась в два этапа: первый вариант был закончен в 846/847 году, а второй, дополненный, – не позднее 885/886 года).

Этому соответствуют слова константинопольского патриарха Фотия, сказанные о русах при их нападении на Константинополь в 860 году: «Русы, покорив живших окрест их и оттого чрезмерно возгордившись, подняли руку на саму ромейскую державу».

Поход русов на Константинополь в 860 году на 200 ладьях, хоть и неудачный, примечателен многим. Именно ему соответствует упомянутый в «Повести временных лет» поход киевского князя Аскольда. Он датирован 866 годом, но историки единогласно принимают греческую датировку 860 как достоверную. Но дело в том, что Рюрик, чьим дружинником Аскольд якобы был, был призван в Новгород только в 862 году, так что скорее всего верна версия о киевском происхождении Аскольда, возможно, от основателя города Кия, участвовавшего в переговорах с одним из византийских императоров ещё во время славянской колонизации Балкан.

Сторонники норманнской теории, считающие северогерманца Рюрика основателем древнерусского государства, закрывают глаза на слова «Повести временных лет» (служащей их единственной опорой), о том, что Рюрик, будучи варягом, не был ни норманном, ни шведом, ни готландцем, ни англичанином. Поэтому распространены версии западнославянского происхождения Рюрика – из бодричей (рарогов; рарог – балобан по-польски, ср. трезубец в гербе Рюриковичей и Украины) с острова Рюген («Буян» русских сказок) или из Пруссии (по-руссии; Ломоносов), хотя пруссы относятся с летто-литовским народам, а не славянским. Первая версия рифмуется с тем, что часть исследователей относят самих словен ильменских не к восточным, а к западным, балтийским славянам, вытесненным из Поморья германцами. Вторая версия забавна тем, что в верховьях Немана рядом с Пруссией располагалась так называемая «Чёрная Русь» (в средневековой терминологии «чёрная» или «внутренняя» значит «изначальная» в отличие от «белой» или «внешней» – колонизированной). И тем, что там было в 12 веке русское Городенское княжество с династией неизвестного происхождения (Рюриковичи, но основатель неизвестен). Что же касается терминологии летописцев, то «Русь» идёт прежде всего от «По-росья» по реке Рось на правом берегу Днепра южнее Киева. «Русью» в более широком значении летописцы называли кроме Поросья уже окрестности самого Киева и широкую полосу от верховьев Южного Буга на западе до будущих Брянска и Курска на левобережье Днепра. Историки считают, что это была территория на какой-то момент территориального роста Киевской Руси между 6-м и 9-м веком.

Но вопрос влияния Рюрика и его сподвижников на возникновение государственности на Руси является отдельным, кем бы Рюрик ни был. Потому что много обращалось внимания на то, что призывала его на княжение в Новгород уже готовая структура, перед этим изгнавшая шведских грабителей «за море», причём структура эта была рангом выше союза племён. Союзами племён были словене, кривичи, весь, меря, чудь, водь, мурома. А тут действовал «суперсоюз» из их всех (словами Рыбакова Б. А., применяемыми им к южнорусской, киевской структуре). Причём это касается и событий после призвания Рюрика. Он автоматически посадил своих мужей в городах на всей этой территории, причём это были не захваты (а города были со славянскими названиями даже в финно-угорских мере – Ростов, и веси – Белоозеро). И затем боролся с Аскольдом за кривичские земли (входящие в киевское полюдье – Смоленск и Полоцк), и у Аскольда нашли убежище бежавшие из Новгорода сторонники Вадима Храброго, убитого Рюриком в борьбе за власть.

Кстати, имя Аскольд может происходить от названия праславян тех мест – сколотов. Возможно даже это и было именем не собственным, а нарицательным. Тем менее удивительно наблюдение некоторых историков, что постоянно используемая летописью конструкция «Аскольд и Дир» идёт с единственным числом, так что может быть речь об одном человеке, «сколоте Дире» -Ингире-Игоре. Аскольд и Дир по летописи были убиты Олегом в 882 году, приведшим на киевское княжение юного тогда ещё Игоря Рюриковича. Но Игорь – большая загадка, он будто вне времени вообще. В 903 году он как будто женился на Ольге, но когда он был убит древлянами в 945 году, у них был только один юный ребёнок Святослав, а к Ольге в 945 году сватался древлянский князь Мал, а в 955 году византийский император, а умерла она в 969 году. Так что реальная Ольга (а возможно и Игорь, которого мы знаем) скорее всего родилась не раньше 910 года. Но вместе с тем из договора с Византией 944 года известно и о других представителях династии Рюриковичей на тот момент, о которых (и о потомстве которых) мы не знаем.

Конец 9-начало 10 века – большое белое пятно в русской истории. Современные норманисты отмечают, что археология не позволяет говорить нам о городе на месте Киева до середины 10 века. Но в то же время и «скандинавские древности на среднем Днепре отсутствуют», и это объясняют «быстрой ассимиляцией скандинавов на юге», даже не пытаясь сделать прямой вывод об их отсутствии там в то время. В Византии о варягах узнали и вовсе только в середине 11 века.

Поход Олега на Константинополь 907 года, воспетый Пушкиным А. С., скорее всего не имел места в действительности: он неизвестен грекам. И по количеству ладей он идентичен походу 860 года (бывшему в действительности), но с обычным 10-кратным завышением. Но было два торговых договора 907 и 911 годов.

Олег, заняв Киев в 882 году по летописи, провёл походы сразу на несколько соседних племенных союзов. В свете же всего вышесказанного о том, что южнорусское (киевское) княжество было и до него, он мог не присоединять эти племенные союзы вновь, а лишь утверждать в них свою власть. Так же делал, например, Владимир, захватив Киев в 980 году.

Следует заметить, что все аргументы за мощное новгородское княжество 9 века вовсе не означают слабости или отсутствия киевского княжества. Юг Руси более пригоден для всех видов сельскохозяйственной деятельности, чем болотистый и холодный север. Геродот писал о хлебном экспорте из среднего Поднепровья в Грецию ещё в 4 веке до н.э. (тогда греки приплывали за зерном к днепровским порогам сами). И тут главным аргументом «становится» новгородская торговля по пути «из варяг в греки». Но и этот аргумент очень ненадёжный. И география, и археология говорят нам, что с Днепра на Балтику гораздо удобнее попадать через Западную Двину. Отсутствие кладов между Витебском и Великими Луками свидетельствует, что путь из Днепра на Ловать имел в основном внутреннее значение. Восточные и даже византийские монеты попадали в Скандинавию не с Днепра, а с Волги. Но и с Волги путь шёл не через Новгород, потому что это лишний крюк. Значение ветки на север от Смоленска могло повыситься, когда Новгород стал переправлять дани в Киев (ориентировочно с середины 10 века – см. ниже). Был и более южный путь с Днепра на Балтику через Припять и Западный Буг.

Середина 10 века. Полюдье и дружина

Лишь начиная с Игоря и Ольги мы можем более или менее надёжно прослеживать историю Руси, без значительных пропусков.

Убийство Игоря древлянами после второй подряд попытки сбора дани вызвало не только разгром древлян Ольгой, но и регламентацию размеров дани. Рассказывается о строительстве погостов для сборщиков дани и назначении уроков (самих обязательств) для древлянской земли и затем для прилегающих к Новгороду земель по рекам Мсте и Луге. Причём поскольку в первом известии древлянская земля названа «деревской», то речь вполне может идти также о севере – так называемой Деревской пятине.

Судя по всему именно в это время произошло включение Новгорода и вообще северных земель в киевскую систему сбора дани, когда Новгород стал переправлять 2/3 своих даней в Киев, и только на 1/3 содержать местное войско. А до такого включения северные племенные войска должны были существовать примерно в том виде, как франкское войско при Хлодвиге (5 век н.э.), лично убившем на очередных «мартовских полях» (ежегодных военных сборах) воина, пришедшего с неисправным оружием. Такая система комплектования, когда земли обязаны были не данью, а воинами, сохранилась на западе и после реформы Карла Великого, так что в Западной Европе в 955 году перед битвой на реке Лех с венграми аккуратно перечисляются все составляющие немецкого войска, а отсутствие некоторых отдельно объясняется удалённостью их земель (примерно по 500 км каждая). Также после реформы Карла известно, что вассал служил сеньору 40 дней в году или пока не съест взятый с собой в поход свиной окорок.

В Восточной же Европе огромные расстояния и относительно редкое население предполагали содержание постоянных войск, оторванных от содержащих их местностей. Известия о сборе «воев» повзрослевшим Святославом (964) для его знаменитых походов на восток и юг или Владимиром для размещения их в южных крепостях для борьбы с печенегами – это сборы не на время и не в поход, а насовсем. О каких-то других войсках, помимо киевских, мы услышим после 943 года (и реформы Ольги) только при упоминании союзников, или уже при упоминании периферийных Рюриковичей, обособившихся от киевской власти. О восточном походе Святослава, о котором речь ниже, Рыбаков Б. А. пишет: «Протяженность похода – около 6 тысяч километров. На его осуществление потребовалось, надо полагать, не менее трех лет с зимовками где-то на Волге и Северном Кавказе». Другое характерное проявление такого способа комплектования войск: в 1021 году Ярослав успел за неделю пройти из Киева до реки Судомы около 800 км, чтобы перехватить ограбившего Новгород Брячислава полоцкого, что означает постоянную боеготовность киевских войск в белгородском лагере и их способность к переходам на лошадях под вьюками без телег и саней со скоростью, близкой к спортивным и к скоростям кавалерии в гражданской войне в США. Вообще слово «полюдье» не имеет аналогов в Европе, для этой системы и скандинавы и греки использовали русский корень.

Но следует понимать, что чтобы использовать войско 360 дней в году вместо 40, недостаточно одного только желания. Оно будет в 9 раз менее численным. А собранное на 40 дней с той же территории войско мы если и сможем наблюдать в одном пункте, то скорее всего в Смоленске, да и то ненадолго: ему вскоре пора будет расходиться по домам. Ведь за 40 дней можно пройти с обозом в один конец только 400—600 км., Ярослав же сходил на Судому 800 км в один конец, а Святослав на восток – 3000 км в один конец. Также надо понимать, что при полюдье периферия платила за круглогодичное содержание киевской дружины и оставалась без средств или почти без средств (как Новгород).

Тех читателей, которые хотят сейчас ознакомиться с темой военного дела и социальной структуры в развитии, я приглашаю в последний раздел пособия.

А сейчас рассмотрим подробнее походы Святослава, в известиях много противоречий. Прежде всего дело касается датировки восточного похода. Был разгромлен Хазарский каганат, впервые разбита Волжская Булгария, покорены вятичи. На них всех потом проведёт походы и Владимир Святославич в 980-е, но что касается каганата, то именно удар Святослава по нему считается смертельным. Итиль и Семендер были разорены, Тмутаракань, Керчь и Саркел на Дону стали русскими городами. Но прежде чем перейти к самим походам, вкратце ознакомимся с обитателями степей Восточной Европы.

Кочевники южнорусских степей

Пару слов о Хазарском каганате. На мой взгляд это самое эфемерное явление из всех кочевников-соседей Руси. Не известно ни одного набега хазар на Русь. Известно даже о том, как арабы в войне с хазарами в 737 году дошли до Дона и взяли в плен 20 тысяч славянских семейств, но не о походах хазар. Подчёркиваются внушительные размеры: от западного берега Дона до восточного берега Волги включительно.

Причём крепости на западном берегу Дона строились с помощью византийских инженеров в начале 9 века, и даже в БРЭ это толкуется как защита от усиливающегося Киева. Но проблема в том, что линия обороны не может строиться на противоположном берегу, она строится на своём. Да и население крепостей аланское (то есть индоевропейское), а не тюркское. Так может быть крепости строились для защиты теми, кто жил западнее? И даже добавим: для защиты от мадьяров (венгров), наступавших в 9 веке с востока.

С восточным берегом Волги та же история. Это тоже не хазары, а 10 тысяч наёмной мусульманской тяжёлой конницы хорезмского (то есть ещё далее на восток) происхождения. В принципе читается мусульманская полоса на всей нижней и средней Волге, включавшая и волжских булгар. И неслучайно всю эту полосу атаковал и Святослав, и потом Владимир. Десятину на нижней Волге платили русы, а до подчинения Киевом и вятичи.

Посередине (между нижним Доном и нижней Волгой) пусто, потому что там сухие неблагоприятные степи вплоть до кавказских предгорий. Из 4 частей «каганата» мы уже исключили 3, осталась одна, самая с позволения сказать степная и самая кочевая, наискосок от нижнего Днепра до средней Волги. Именно здесь сменялись кочевые народы, с которыми постоянно боролась Русь.

Хазары относились к первой, булгарской волне тюрков (гуннов), господствовавшей в степях с 5 по 8 век включительно. Были заняты Среднедунайская котловина в 5 веке, средняя Волга (волжские булгары, нынешние чуваши) и задунайская Болгария в конце 7 века.

Между первой и второй (гузской) волнами тюрков «вклинились» венгры (индоевропейцы; родственники финнов, эстонцев, коми, карелов, ханты-мансийцев), они господствовали в степях весь 9 век.

Следующие – печенеги. Деление печенегов на «хазарских» и «турецких» при территориальном совпадении первых с «чёрными болгарами» на нижнем Дону подсказывает, что печенеги – не этническое понятие. А кочевники, которых мы знаем как «печенегов», совпадали с «печенегами турецкими», то есть относились ко второй (гузской) волне тюрков, основная часть которой прошла южнее Каспийского и Чёрного морей (турки, азербайджанцы, туркмены). Печенеги господствовали в степях весь 10 век и до середины 11-го. Торки следовали за печенегами, но Русь почти не затронули: в 985 помогли Владимиру Святославичу против волжских болгар, а в 1060 были разбиты Ярославичами и Всеславом.

Третья и последняя тюркская волна – кипчаки, половцы. Но перед ней был ещё один интересный народ – берендеи. Историки предлагают так много вариантов его классификации, что это выдаёт отсутствие у них идей на эту тему. Добавим ещё одну версию, раз уж на то пошло. «Берендеи» очень похоже на русское произношение «венендеров» («онногундуров»), занимавших в начале 9 века тот самый западный берег нижнего Дона, а уже в этих последних названиях мы хорошо видим корни «вен» и «хун», указывающие соответственно на славян и тюрков. Оба мы найдём в названии Венгрии Hungaria, только здесь к ним прибавлен в конце собственно венгерский «мадьярский» корень «угр». О славянском населении Дона известно (но неизвестно о времени колонизации), это бродники, однажды ошибочно названные Грековым И. Б. берендеями, и «бродник» напоминает уже дальнейшую русификацию того же слова. Такая же ситуация с Венгрией: «сидели славяне по Дунаю, где ныне земля Угорская и Болгарская» – пишет автор «Повести временных лет», помещая это до «Хождения апостола Андрея» (1-й век н.э.), но тогда, согласно официальной истории, и речи не могло быть о славянской колонизации.

Дон и Среднедунайскую котловину роднит не только славянское население с неизвестной датой колонизации, но и аланское население к моменту прихода и туда и туда гуннов. А после прихода гуннов единственный «перерыв» был в 9 веке (венгры), всё остальное и до и после занимали тюрки, для славян «не было места».