Смертельный лабиринт

– Это я вызывал милицию, – поспешил сообщить Сергей.

– Разберемся, – буркнул пэпээсник.

Сергей посмотрел в сторону Ковуна. Тот оживленно беседовал с офицером, приехавшим с сержантами ППС. Через несколько мгновений к ним присоединился и тот, кто сидел на земле после поцелуя с автомобилем. Сергей криво усмехнулся, но качать права пока не стал.

– Так что здесь происходит? – спросил приехавший с патрулем офицер с капитанскими погонами, подходя к Сергею. Ответить тот не успел.

– Этот человек оказал вооруженное сопротивление сотруднику правоохранительных органов, – громко заявил Ковун, заставив коллегу из Приморского РУВД поморщиться. – Мы хотели допросить его в связи с делом об убийстве наркодилера. По нашим данным, он мог быть свидетелем событий, способных пролить свет на убийство. Но Якушев неожиданно напал на моего напарника, взял его в заложники и угрожал убийством.

– Пистолет не боевой, – буркнул «приморец».

– Но я-то этого не знал, – резонно заметил Ковун.

«Ага, – подумал Сергей, – похоже, капитану этот коллега не очень нравится. Это хорошо». Вслух же он спросил:

– И у вас есть свидетели, которые подтвердят этот бред?

– Конечно, есть, – с торжествующей ухмылкой произнес Ковун. – А вот ты опровергнуть мои слова не сможешь, козел! – последнюю фразу он произнес очень тихо, но капитан услышал и опять поморщился. Ему явно не нравилось то, что здесь происходило.

– Товарищ капитан, – обратился к нему Якушев, – все, что говорит этот человек, явная ложь. Он не представился, его напарник (кстати, а кто он?) пытался заставить меня пройти в неизвестном направлении, что было воспринято мною как попытка похищения. Я член Союза журналистов, пишу на острые темы, а потому очень часто в мой адрес поступают угрозы. Я действовал в пределах закона, ничего не нарушал…

– А кто это может подтвердить? – перебил Сергея Ковун. – Капитан, оформляй до выяснения, чего его слушать? А через час я тебе и ордер привезу, и все показания.

– Кто бы сомневался, – буркнул капитан, – извини, парень, но пока ты не сможешь опровергнуть его слова, тебя придется задержать.

– Да никаких проблем, – весело ответил Якушев. – Вы только камеру с меня снимите. А то в кутузке ее могут повредить, а штука дорогая.

– Какую камеру? – опешил капитан. Ковун выглядел не менее ошарашенным.

– На мне установлена веб-камера, – пояснил Сергей. – Замаскирована под пуговицу на куртке. А на воротнике микрофон направленного действия. Все, что здесь происходило, передавалось на компьютер моего коллеги. Так что опровергнуть слова этого оперуполномоченного, – последнее слово Сергей просто выплюнул, – я могу на раз. А еще хочу предупредить, что если установление моей личности затянется, то запись через пару часов появится в Интернете.

Сергей медленно расстегнул куртку и продемонстрировал камеру. Она действительно крепилась к куртке вместо одной из пуговиц.

– Это невозможно, – прошептал побледневший Ковун.

– Техника шагнула далеко вперед, – усмехнулся Якушев. – Неужели тебя Гриша Якорь не предупредил, что я десять лет в уголовном розыске оттрубил? Я был хорошим опером и привык прикрывать собственную задницу.

На некоторое время на стоянке установилась гробовая тишина. Наконец капитан кашлянул и хмуро поинтересовался у Сергея:

– Вы все еще настаиваете на том, что эти люди на вас напали?

Милиционер прекрасно понимал, что если Якушев сейчас полезет в бутылку, то ему придется препроводить всю компанию в отдел. А ему отчаянно этого не хотелось. Здесь явно творилось нечто далекое от его понимания. С одной стороны, он искренне сочувствовал журналисту, на которого только что чуть не повесили уголовное дело, но с другой – вмешиваться в интриги Гриши Якоря… Капитан не относил себя к людям, склонным к суициду. Все это прекрасно понимал и Якушев.

– Пусть убираются, – буркнул он и повернулся к Ковуну: – И передайте Грише, что если хочет поговорить, то вот ему моя визитка. А если попытается еще раз применить силовой вариант, да еще с привлечением прод… э-э-э… сомнительных оперуполномоченных, то мне придется обратиться за защитой в Службу собственной безопасности ГУВД и УФСБ.

– Ты хоть понимаешь, против кого хвост поднимаешь? – прошипел Ковун.

– Я-то понимаю, – кивнул Сергей. – Потому и взять меня на арапа не получится. Так своим хозяевам и передай.

Ковун не был глупцом, а потому понимал, что здесь и сейчас он проиграл по всем статьям. Тем более что камера по-прежнему висела на куртке, а журналист ее не касался. А значит, вполне возможно, что до сих пор работает. После всего только что услышанного Ковун не сомневался в том, что Якушев не блефует и не шутит. Он ведь прекрасно знал, от кого на него наехали, хотя ни Ковун, ни его напарник из «БалСо» об этом не говорили. И раз чувствует себя настолько уверенно, то явно имеет в запасе еще парочку неприятных сюрпризов. Капитан на нарушение закона не пойдет, это тоже понятно. А значит, придется утереться и уехать. Ковун скрипнул зубами, плюнул под ноги журналисту и процедил:

– До встречи, писака! До очень скорой встречи…

– Не знаю, за что на тебя обиделся Гриша, но на твоем месте я бы куда-нибудь уехал, – покачал головой капитан, после того как Ковун и его напарник сели в машину и скрылись из виду.

– Ему моя статья не понравилась, – невозмутимо ответил Сергей, – про «БалСо» и методы их работы.

– Так это ты ее написал? Классная статья! – восхитился капитан и тут же поскучнел. – Только зря это все…

– Почему?

– «Он же памятник, кто ж его посадит…» – протянул капитан.

– Посмотрим, – бодро отозвался Сергей. – Не все в этой стране так плохо. Если о делишках Гриши Якоря узнает слишком много народу, его сольют свои же. Замаранные не нужны ни наверху, ни внизу.

– Хотелось бы верить, – вздохнул капитан. – Но ты бы все равно поосторожней себя вел. Этим ведь и убить ничего не стоит. А об их делишках и так знает много народа, но ведь пока не слили. Но ты, если что, звони. Явного криминала мы на своей земле не допустим.

– На явный криминал они вряд ли пойдут, но все равно спасибо, – благодарно кивнул Сергей и протянул милиционеру руку.

Тот крепко пожал ее и не спеша двинулся к машине. Сергей задумчиво смотрел капитану вслед. Он понимал, что не все в органах милиции одобрительно смотрят на дела Пятака и Гриши Якоря. Но, по мнению журналиста, от выражавших свое неудовольствие слишком явно друзья-соратники уже давно избавились. А оказалось – не от всех, и в милиции еще встречаются оппозиционеры. И это радовало.

Сергей прикурил сигарету и двинулся к своему подъезду. Палыч выскочил из-за конторки и подскочил к нему:

– Эти двое так и ошиваются поблизости, – свистящим шепотом доложил он.

– Все нормально, – успокаивающе произнес Сергей. – Сегодня они уже вряд ли появятся. Мой друг на месте?

– Да-да, – закивал Палыч. – Как ты и сказал, я дал ему ключ, он в твоей квартире. А он действительно из ФСБ?

– Действительно, – кивнул Сергей.

– Так почему он их не арестовал?

– Пока не время, – Сергей многозначительно посмотрел на старого вояку. – Вы же понимаете, что не все так просто…

– Конечно, конечно, – закивал Палыч. – Я все понимаю. Если что, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Сказать там чего или выступить свидетелем.

– Это секретное дело, – опять напустил на себя многозначительный вид Сергей. – Так что пока никаких показаний не требуется.

– Но у меня имеется самый высокий допуск к секретным материалам, – выпятил грудь Палыч. Он хотел сказать что-то еще, но не успел.

– Сейчас не время говорить об этом, – подпустив в голос металла, отрезал Сергей. – Позже нам потребуется ваша помощь, но пока обо всем следует просто молчать.

Палыч кивнул и попытался вытянуться по стойке смирно. Рейтинг Сергея в его глазах достиг неимоверной высоты, и он готов был исполнять любые его указания. Но больше всего, как догадывался Сергей, старика грело то, что он опять оказался причастен к активным действиям, направленным (как думал Палыч) на безопасность страны. Сергей еще раз многозначительно кивнул и поспешил к лифту.

– Ну как прошло? – поинтересовался Роман, не отлипая от телевизора, по которому шел какой-то очередной серийный боевик.

– Нормально. Сейчас позвоню, чтобы запись переслали и посмотрим. Пива хочешь?