Хамураппи

В путеводителе эта планета значилась, как необитаемая. И вносить поправки в него значило закопаться в бумагах на три недели. Особенно, если нет прямых доказательств таких, как фотографии, видео, голосовые записи или артефакты.

– Я уже доложил на землю, что Боря погиб из-за климата и фауны её поверхности, – сказал Петр Андреевич, – не нужно лезть, куда не следует.

С этими словами он вышел из лаборатории.

– А я пойду покажусь врачу, – сказал Дима.

Яна сидела у себя в каюте и читала открытки, на которых были выведены предложения и слова. Одну из открыток Диме удалось разглядеть. На ней был написан маленький стишок:

Меня дождешься ты, я точно знаю.

Любовь твоя сильна я это понимаю.

Меня ты любишь всей душой.

Я мысленно всегда с тобой.

– Это что? – спросил Дима.

– Это личное, – ответила врач и убрала открытки.

– Мне нужно провериться. Кажется я чуть не утонул в останках древней цивилизации, – заявил Дима.

После получаса осмотра врач не выявила никаких отклонений. По всем показателям, у заместителя было одно из лучших состояний на судне. Здоровье каждого сотрудника контролировалось с помощью специального чипа на одежде, который выводил все данные к врачу.

– А есть записи здоровья Бори? – неожиданно спросил Дима, – мне показалось, что после того, как я его  вытащил из жижи, он был уже мертв.

– Сейчас посмотрю, – сказала Яна, – судя по данным, он был еще жив, но, когда вы его отпустили, его сердце остановилось, – добавила она.

– Сразу? Может помехи из-за этой воды? – спросил Андрей.

– Вряд ли. Сначала у него упали все показатели и только затем сигнал пропал, – задумчиво ответила Яна.

Дима решил доложить об этом командиру судна, но перед этим зашел в кабину пилотов. Кирилл был за штурвалом, а Марина отсыпалось после суточного управления судном.

– Зачем подрался с Максимом? Ты же знаешь, что за это бывает? – спросил заместитель командира своего подчиненного.

– Я люблю её, – не поворачивая взгляд, ответил Кирилл.

– Тебя могут посадить за драку на судне! Ты это не понимаешь!? – воскликнул Дима, – скажи спасибо, что у нас командир нормальный, – смягчившись, добавил он.

– Девушки, как дети, им все равно на логику, они любят тех, кто рядом,– гордо сказал Кирилл.

– Опять фильмы про любовь смотрел? – спросил Андрей.

– Нет… ну, да, но это тут не причем, – замялся Кирилл.

Дима наклонился к нему и тихо сказал.

– Если девушки, как дети, то они выбирают то, что им нужно и уже не отпускают, а другие игрушки, только для потехи, – кивнув, сказал Дима.

После этого он направился дальше к начальнику. Когда он вошел, Петра Андреевича не было в кабинете, за столом сидел стажер и качался на кресле.

– Слезь быстро! – скомандовал Дима.

Глеб неохотно встал из-за стола.

– Послушай меня, если ты продолжишь бездельничать, то я добьюсь, чтобы тебя выгнали с работы, и никакой папочка тебе не поможет, – со злостью в глазах сказал заместитель.

– А что я сделал? – невинно спросил Глеб.

– В том и дело, что ты ничего не делаешь! – ответил Дима и двинулся на него.

– Успокойтесь, – сказал Петр Александрович, который только что вошел в кабинет.

Он лично отвечал за Глеба перед его высокопоставленными родителями. Командиру судна порой тоже хотелось ударить его или выбросить в открытый космос в шлюпке, где потихоньку бы заканчивался воздух. Однако Петр Андреевич был в том возрасте, когда эмоции уходят на второй план, а первостепенная цель была выполнить задачу без суеты и лишних истерик.

У заместителя Дмитрия Александровича был противоположный характер. Его юношеский максимализм не успел пройти. Обстоятельства и окружение заставляли его меняться, но эмоции, бурлившие в нем, не давали покоя.  Если дело не касалось Димы, то он даже не спрашивал, что происходит, а просто проходил мимо. Вместе с тем, когда у него появлялась дополнительная работа из-за ленивого человека, он не выдерживал и начинал ругаться. Дело могло дойти до драки, но Диму всегда успевали остановить.

– Петр Андреевич, – начал Дима, – у меня есть, что доложить.

Он кивнул в сторону Глеба.

– Выйди пожалуйста, – сказал ему командир.

Глеб вышел. Петр Андреевич и его заместитель сели за стол.

– Помните ту жижу, в которой утонул Боря? – спросил Дима.

– Да, я заходил к доктору и ученному. Что-то вроде нефти, ископаемые, – задумчиво сказал начальник.

– Дело в том, что она смертельная, но до какого-то определенного момента Боря был ещё жив, только в отключке, – сказал Дима.

– И что из этого следует? Ты ведь жив. Может сердце отказало? – заметил Петр Андреевич.

Заместитель начал молча качаться на стуле, что-то обдумывая.

– Я пока не могу это объяснить, но мне это показалось странным. Раньше такого не было. Вы что об этом думаете? – спросил он.

– У нас раньше и люди не погибали, -ответил начальник, – но ты прав. Надо с этим разобраться.

– Может оправить на ближайший пост человека с жижей? – предложил Дима.

– Как ты отправишь? Связи нет, – возразил командир.

– Точно, – задумчиво ответил Дима.

Тут вбежала врач с испуганном лицом и с окровавленной головой.