Кресло для курения

«Ментальное воздействие на электромеханические приборы и их управление».

«Сам понял, что сказал? У тебя просто безумные идеи, переключись на что-нибудь другое».

«Хватит пытаться уломать меня на игру. Грубым языком, я пытаюсь сделать так, чтобы твой автомобиль подъехал к тебе, если ты этого хочешь».

«Похоже, кто-то перечитал фантастических романов. Ты действительно в это веришь? Заебал, давай матч сыграем, и дальше занимайся своими делами».

В этот раз он предложил мне выбраться из дома и выпить. Уже прогресс, правда, не знаю, в какую сторону. Однажды Денис на спор выпил целую бутылку зеленого змея, заедая его только сливками. Последствия того тупого спора были крайне печальные. Ведь бутылку он допить так и не смог, зато сливки с внутренностями его пищевода были повсюду. Нужно было менять круг знакомств, но глядя на то, как Антон тихо хихикает за партой, мне казалось, что будет то же самое. Написав матери, что приду, возможно, вечером, и ответив Ане на непонятную картинку, что она отрыла в одной из социальных сетей, я заблокировал телефон. Зачем я всё еще его открываю? Антон сидел рядом и пытался печатать двумя руками, не задевая травмированным пальцем телефон. Выглядело это забавно.

– Ну и кто за нами подъедет? И куда поедем? – казалось, мои вопросы ушли в пустоту. Спустя минуту пиления взглядом Антона он со вздохом убрал телефон. Видимо, для него расставание с мобильным было пыткой.

– Ты их все равно не знаешь, они не из нашей группы, но вообще, может, и видел. Тебе имя Андрей, Андрей Заранов, что-нибудь говорит?

– Понятия не имею, кто это, – разведя руками, ответил я.

– Отлично, вот и познакомлю. Сегодня мы отдохнем от этого года, причем отдохнем с блеском. Поэтому готовь свое тело и разум для новых открытий. Я тебе так завидую, что ты попал в моё общество! Ведь не зря у меня прозвище Король вечеринок, – при этом он начал тыкать указательными пальцами вверх.

– Аааа… Понятно, сам не могу поверить, что мне так повезло, – кажется, Антон не умеет воспринимать сарказм, ведь он с довольным лицом дальше начал сидеть в телефоне.

– Так а куда поедем-то? – приподняв бровь, спросил я.

– Да по городу прокатимся, заедем в пару мест и поедем на «Холодное». Там домик у Андрея, и он собирает отличную тусовку. Что может быть лучше, чем мясо на огоньке и еще пара девочек? Много мяса и много девочек! – не отрываясь от телефона, рассуждал Антон.

– И вправду, что может быть лучше, – кисло ответил я.

Этого парня можно было одновременно любить и ненавидеть. Постоянно что-то пишет, постоянно улыбается. Возможно, он и впрямь был каким-то заводилой, одним из тех людей, которые могут заставить танцевать даже мертвого. Такие люди по ночам сидят и в грусти пытаются понять, что им нужно от жизни. Хотя, может, я и ошибаюсь. Во всяком случае по праву я считал большую часть работы, что мы сделали, своей, а этот бездельник просто отдыхал. Время было без десяти четыре, а солнце так и не собиралось идти на спад. День сегодня предстоял ещё очень долгий, как, похоже, и вечер. Греясь в лучах солнца, мое тело развалилось на парте, наслаждаясь тем, как по коже проходит холодный ветерок из окна. Клонило в сон, и чтобы не уснуть, рукой я начал щипать свою ногу.

– Хочешь я тоже тебя ущипну? А то чего это ты себя таким самодостаточным показываешь? – приподняв голову, чтобы послать Антона подальше, я увидел, как он, шарит в ящиках преподавателя.

– Твоя мама мне так же говорила прошлой ночью, – выдавил я, чем привел его в дикий восторг.

– Неплохо, неплохо, – покачивая пальцем в мою сторону, он извлек оттуда вещь. – О, а это нам пригодится.

– Чего ты там уже нашел? – с любопытством поинтересовался я. Учитывая менталитет нашей нации, c уверенностью скажу, что в здравом рассудке никто не стал бы хранить что-то ценное в этих шкафчиках.

– А тебе всё расскажи. Знаешь, чем меньше будешь знать, тем лучше будешь спать, – посвистывая как жулик, он начал ходить по кабинету.

– Ну, смотри, как бы на меня потом это не повесили. Не хочу вылететь из-за человека, который даже гвоздь забить нормально не может.

– Вот чего ты сразу начинаешь про гвозди? Не бойся, главное – умение выкручиваться, а я в этом мастак, – в его слова мне верилось с трудом.

– Ну что, ребята, закончили? – голос Эдуарда Васильевича, что ворвался в кабинет, мигом улетучил мои размышления. Видимо, преподаватели имеют привычку заходить не в нужный момент.

– Все в лучшем виде, Эдуард Васильевич, я даже заработал себе травму от такой усердной работы, думаю, заслужил как минимум высший балл! – чуть ли не с самым гордым видом сказал Антон, показывая палец, замотанный в туалетную бумагу. Скептично поглядев вначале в его сторону, а потом на нашу работу, Эдуард Васильевич быстро прошагал к столу и начал собирать оставшиеся бумаги в портфель.

– Давай сюда зачетку, – не представляю, с какой проворностью может передвигаться человек, но Антон явно превзошел все мои ожидания. За пару мгновений он положил её на стол.

– О, неужели ты смог сдать сопромат? – с удивлением спросил преподаватель. – Знаешь, возможно, когда-нибудь я перестану сомневаться в людях, – затем, посмотрев на палец и сияющего Антона, он добавил: – Но, думаю, это будет не скоро.

Захлопнув и отодвинув от себя святая святых студентов, которая тут же была поглощена загребущими руками Антона, Эдуард Васильевич встал и указал в сторону рамок.

– А теперь, дорогие студенты второго курса, прошу всё это загрузить в мою машину.

– Но про машину уговора не было! – сказал Антон недовольным голосом ребенка, у которого отобрали игрушку в магазине.

– А вы, уважаемый Антон Семенович, спешу заметить, будете учиться у меня на втором курсе, так что я бы не стал сомневаться в том, о чем мы договаривались, – разочарованно отдав честь, Антон взял немного рамок и начал идти к выходу. – Подождите, Антон Семенович, вы кое-что забыли, – взяв еще пару рамок и подойдя к нему, Эдуард вывалил их в стопку, что уже была на руках. – Отлично, – улыбнулся Эдуард Васильевич, наслаждаясь тем, как лицо моего неудачливого друга наполняется горем и обидой, – теперь можете идти, машина стоит на парковке, зеленого цвета, не пропустите.

– Но у меня травма, – начал протестовать Антон. – А вдруг я уроню все это?!

– Ничего страшного, организм у вас молодой, главное, что на голову здоровы. Постарайтесь не уронить, а то я очень сильно в вас разочаруюсь, – повернувшись ко мне, Эдуард Васильевич более дружелюбным голосом произнес: – Ну, вас тоже ждать никто не будет, советую взять остаток ваших стараний и проследовать за Антоном.

Глядя на то, как Антон, пыжась, пытается боком выйти за дверь, я решил с этим не спорить. Взяв оставшиеся рамки , мне стало жаль Антона. Догнать его же удалось у лестницы, где он с задумчивым видом смотрел на ступеньки.

– О, ребят, могли бы и не ждать! – раздался голос за спиной. – Ну, раз так, пойдемте за мной, я вам дверь придержу.

У меня возникло яркое желание метнуть рамкой в сторону преподавателя, но то ли здравый рассудок, то ли угроза отчисления смогли меня остановить, и, понимающе взглянув на Антона, который уже расцарапал себе гвоздем руку, я двинулся следом за веселым преподавателем.

– Аккуратнее, Антон, не хочу быть виновником вашей сломанной шеи, – сказал Эдуард Васильевич вдогонку. Мы передвигались с опаской, прощупывая каждую ступень под ногами.

– Куда вам столько плакатов, Эдуард Васильевич? – рассерженно проговорил сквозь зубы Антон. – Неужели вам нечем топить гараж?

– Антон Семенович, ваше дело простое. Возможно, в будущем вам поможет этот опыт грузчика, если вы не сдадите мой следующий предмет, – сказал наш надзиратель, придерживая дверь ногой.

– Но ведь я просто поинтересовался! Кто же знал, что сдача ваших предметов – тяжелая работа?

– Ну а кто вам виноват? Вы согласились на такие условия. Поэтому вините только себя и берите пример с вашего одногруппника, он даже слова не проговорил, молча себе тащит и тащит.

– Конечно, ведь у него их меньше, – пробубнил Антон.

Думая, что худшее позади, мы выбрались из здания, чтобы узнать, что хуже может быть всегда. Легкий ветерок, как мне показалось в здании, на самом деле был ураганом на улице, и плакаты в рамках служили ему отличным парусом. Желание бросить всё росло с каждой минутой. Хорошо то, что в голову нашему любимому преподавателю пришла замечательная идея припарковать машину поближе, чтобы мы не тащились в другой конец парковки.

– Вон туда, ребята, – сказал Эдуард Васильевич, направляя нас рукой как полководец. – Сейчас открою заднюю дверь.

Машина представляла собой большую коробку на четырех колесах. Хотя в принципе любая машина и является коробкой, конструктор этой решил отобразить сходство максимально. Положив рамки в пустое заднее помещение, куда мог влезть десяток человек, мы стали разминать руки и ноги от похода. И оба сразу достали сигареты.

– Эх, ребята, гробите свое здоровье, но вообще это ваше дело, большое спасибо, хороших вам каникул, – махнув рукой, Эдуард Васильевич быстро прыгнул в свою машину и уехал. Нам только оставалось стоять и смотреть на то, как нас покидает наш мучитель.

– Знаешь, в следующий раз, пожалуй, я сдам экзамен в устной форме, – сказал я после затяжки.

– Ничего, зато теперь он не будет шутить про сломанные часы, – радостно произнёс Антон, разглядывая часы, которые, видимо, достал из стола преподавателя.

Есть что-то особенное в ощущении полной свободы, когда закончил курс. Трудно описать это, но на душе так тихо и спокойно, даже начинаешь любить всё вокруг. Повернув голову в поисках Антона, я увидел, как он стремительными шагами уходит к выходу с территории. Догнать его оказалось не то чтобы проблемно, но легкая одышка после сигареты свела чувство любви на нет.

– Ты куда так спешишь? Или уже решил поехать без меня?

– А? Я думал, ты идешь за мной, нет, ну ты видел, что этот козел сделал? Антон Семенович, Антон Семенович, – передразнивая, начал Антон. – Вот же падла! Ему колени явно лишними кажутся, четыре ствола в одно колено – и я бы послушал его шуточки. Ладно, давай, шевели булками, нас уже ждут. А часики у него хорошие, – он вертел в руках карманные часы с цепочкой и злобно улыбался.

– Вдруг это вообще не его часы? Он бы вспомнил и забрал их.