Кресло для курения

Мой крик испугал крысу, и она быстро убежала обратно под алтарь. В голове возник образ множества крыс, которые живут в канализации, и я резко встал. Расхаживая из стороны в сторону, мой рассудок кипел, и в один момент хотелось найти себе цель, а в другой – просто закончить всё это. Щелкнуть пальцами и проснуться в теплой кровати со смыслом жизни и радостью. В голову вновь пришла Аня, наверно, сейчас она бы смеялась. Как твоя мечта? Создал то, что оставит о тебе память и сделает счастливым? Байки для детей и только. Чем ближе ты подходишь к своему счастью, тем больше ты разочаровываешься. Внезапно сумка стала невыносимо тяжелой, и, скинув её с себя на пол, я нарушил тишину этого места. Я скучаю по дождю, скучаю по теплым подъездам. Скучаю по их тишине и уюту. Входная дверь открылась, и из-за неё на меня упал луч света.

– Стой! Я буду стрелять! – нацелив пистолет, что лежал у меня в руках, на силуэт в двери, я не смог нажать на спусковой крючок. А смогу ли вообще? Раньше я не задумывался об этом.

– Опусти оружие! Давай поговорим! – голос был ужасно знакомым, но понять, чей он, предстояло лишь спустя десять секунд.

Фигура, вытянув руки вперед, вышла на свет, и удивление выплыло на моём лице. Костюм спрутовца на столь знакомом лице, может, это галлюцинации от м-2?

– Глеб? Это ты? – мой голос показался мне писклявым и нервным. Может, они изобрели технологии, что меняют лица людей? Или они уже умеют манипулировать нами?!

– Да, знаешь, мне не очень комфортно, когда на меня направляют ствол. А ещё больше раздражает, когда игнорируют мои сообщения.

– Какого хрена ты в униформе? Дай угадаю, ты не брокер, да? – повышая голос, я тыкал пистолетом в сторону своего друга, и всё вокруг казалось нереальным.

– Успокойся, давай поговорим, – он вышагивал навстречу мне, расставив руки и улыбаясь. Как всегда, излучает уверенность и дружелюбие. Но мне уже было не до дружелюбия.

– Стой где стоишь! И ни шагу больше! – крикнул я, и Глеб встал как вкопанный. Улыбка улетучилась у него с лица, и руки начали опускаться. – Руки не опускай!

– Дай я подкурю сигаретку. Мне уже закурить нельзя со старым другом?

– Только медленно и без резких движений, – в голове всплыл образ Глеба в костюме ковбоя на Хэллоуин. Мы тогда оба оделись в злодея и шерифа, и да, он был шерифом.

Глеб не ослушался и, проделав все действия, медленно начал выпускать колечки дыма. От предложения покурить с ним я отказался.

– Я мог прийти и в гражданке, – начал он, всматриваясь мне в глаза, – но подумал, что ты должен знать: игры закончились, возвращайся, и всё будет как раньше.

– Какие игры? Куда возвращаться? Я думал, мы друзья, а всё это время ты работал на них! И даже мне ничего не сказал! Ты ведь был когда-то против системы, лицемерная сука! – перед глазами резко всплыл разговор с Глебом в машине Расула. А после разговор на железной дороге.

– Я лицемерная сука? – спокойный тон Глеба бесил и раздражал. Хотя, возможно, я злился не на него, а на его униформу. – Я за выживание! Вот ты – ты идиот. Да не смотри на меня так. Как тебе вообще пришло в голову пойти против системы, что тебя кормит?! Ты думаешь, там будет лучше? Ты эгоистичный лицемер! Вечно думаешь только о своем проекте. Не замечаешь, что происходит вокруг, оглянись! Мы стоим в храме, и ты держишь на мушке единственного человека, что пытается тебе помочь!

Смех разразил тишину, и лишь спустя пару секунд я понял, что он мой. Не наигранный, смех, который больше напоминает психопатов, вот в кого я превратился.

– Какой же бред ты несешь. Ты, как и все они, люди комплекса. Какое у вас будущее? Единственный человек, что пытается мне помочь? Скорее единственная преграда между мной и свободой. Тебе далеко до Антона, Вики, Расула да и вообще всех. Эгоист ты!

Он ничего не ответил, но улыбка на его лице вызвала у меня недоумение. Возможно, меня уже в этот момент окружает толпа спецназа и скоро меня не станет. Но его улыбка, она раздражала.

– Да, ты прав, мне далеко до этих людей. Ты думаешь, что убежишь из нашей страшной страны и будешь купаться в лучах славы, работая на светлое будущее для всех людей? – он начал отходить к лавочке.

– Стой на месте!

– Хорошо, хорошо, – Глеб медленно помотал головой из стороны в сторону. – Давай я расскажу тебе, что ты такое. Пешка, никто. Также как и я, и только благодаря мне и своим мозгам ты всё ещё жив.

– Если ты думал меня этим поразить, то тронуть до глубины души не получилось, – рука начала затекать, но опускать я её уже и не думал.

– О, даже так? Хорошо. Давай начнем с Вики, – он сделал паузу и очередную затяжку. – Тайный шпион, о котором мы знали чуть ли не с самого начала. Она следила за тобой, мы следили за ней. И всё ради чего? Что она тебе пообещала? Сколько лжи ты слышал от неё ежедневно? Ты вообще знаешь, как её зовут?

– Она обещала, что мое изобретение не будет убивать людей. Зачем мне её имя, если я знаю этого человека?! – ответил я. Почему они сразу её не задержали? Зачем позволять работать шпиону в таком объекте? И если они всё знали с самого начала, наш план был обречен. Тогда какой вообще в этом смысл?

– Ты веришь в эти сказки? Мир – это затишье перед бурей, и нужно быть на стороне тех, у кого палки круче. Всё, что ты видишь, построено для защиты или нападения! Либо для помощи в этом. Наша жизнь – это война, и мы успешно в ней проигрываем. Ты думал, что знаешь, кто я, до этого момента, так вот, я всё тот же Глеб, – он скрестил руки и кивнул, давая мне слово.

– Кто убил Вику? – расстроенно спросил я. Всё ещё трудно смириться, что люди, которые меня окружают, мне недоговаривают. Все мы носим маски, но это уже чересчур.

– А какая разница, кто её убил? Она вывела нас на след информаторов и проделала прекрасную работу по подрыву своей же сети. Больше этой ячейки нет, и всё благодаря тебе, вообще тебе даже медаль можно дать. Но по новостям говорят, что убил её ты, – он смотрел на меня спокойным взглядом, и мне захотелось всадить ему пулю в ногу. Я был зол, нет, даже взбешен.

– Я её не убивал! – слишком часто в последние дни эта фраза всплывала у меня в голове.

– Знаю, но кто тебе поверит? Если хочешь знать, она не мучилась, – он затушил окурок о подошву сапога. – Расул, от него не ожидал. Когда я поручился за него, подставил свою шею, он возненавидел «Колесо»! После того как я дал ему власть, богатство, спас жизнь, он посчитал, что твой должник! Ха, знаешь, работать под прикрытием действительно сложно. Но Расул свое получит.

– Не зря он дал мне рабочий пистолет, ты просто можешь этого не увидеть, – я нажал на спусковой крючок, и лавочка слева от Глеба треснула от пули. Посмотрев на это, он вздохнул.

– Ты просто ненормальный, поэтому отлично сошёлся с Расулом, но вирус, ты действительно думал, что он сможет сломать защиту лучшего исследовательского комплекса в мире? Да спам из интернета бывает страшнее. Пустышка весь ваш план, и за тем, как ты пытаешься играть в шпиона, была забавно наблюдать.

– Так, значит, это всё спектакль, но зачем? К чему комбинации, сложные ходы? Почему вы это допустили?! – я кричал, забрызгивая пистолет слюной.

– Есть много способов сломать человека, и это один из них. У нас уйдет уйма времени на перенастройку твоего кода под других, а так есть ты, и бежать тебе некуда. Сдавайся, и всё будет как прежде, наймем тебе смазливую секретаршу, будешь сидеть, чай пить и заниматься любимым делом. Вернёшься к обычной жизни, разве ты не этого хочешь? Скажем в новостях, что тебя похитили и оклеветали шпионы, также они и убили Вику. Станешь героем, черт, даже я бы согласился, будь на твоем месте.

– Не будет уже как прежде. Ничего уже не будет, – все внутри меня сломалось. Игра? Все мои переживания, страдания – просто игра? Я им нужен, чтобы сэкономить время. Какой вопиющий вздор, без меня у них ничего не получится. Нет, он лжет и всегда мне лгал.

– Будет, ты, главное, опусти оружие, и пойдем, – Глеб повернулся ко мне спиной и сделал пару шагов в сторону двери. Я не пошёл за ним, и, обернувшись, его лицо исказилось и обрело хищное выражение. – Ладно, не хочешь по-хорошему – будем говорить по-другому.

Он вновь направился в мою сторону, но выстрел в пол остановил его, хотя теперь расстояние между нами было метров пять, не больше.

– Ты всегда мне нравился. Причудливый, идущий к своей мечте, человек с огромной целью, не губи это, я пытаюсь помочь. Знаешь, мы ведь потеряли твой след после комплекса. Кто-то грохнул водителя, что работал на нас, и ты испарился.

– Ну, видимо, у вас не хватает компетентных кадров, раз набирают таких наблюдателей, – напряжение между нами нарастало с каждой минутой, и пот проступил у меня на лице. Было ужасно жарко стоять в этой куртке с вытянутой рукой. Свет свечей опалял мою спину, а голова взрывалась от происходящего.

– Антон сдал тебя за круглую сумму и одобрение комитета, – пожав плечами, Глеб продолжил: – Он всегда был алчным человеком, и доверять ему было ошибкой. Уверен, что он бы продал даже свою жену, чтобы подняться чуть повыше. Поэтому единственный твой друг, что всегда тебе помогал, я! Не Расул, из-за которого ты чувствуешь вину за смерть Андрея и Рената, и да, Рената убил Расул, если тебе интересно, – он сделал паузу и продолжил: – Не Антон, который струсил и продал тебя, когда запахло жареным, и не Вика, что разрушила твою жизнь, а я!

– Вранье, он меня предупредил перед вашим приходом!

– Антон тебя предал, Расул тебя предал, Вика тебя подвела к этой ситуации. Бедный мальчик, чьи мечты пошли прахом, вундеркинд, который запутался в своей же жизни. Пойдем со мной и пропустим по бокалу пива, иначе, ну, ты знаешь, я всегда выживал.

Его лицо было каменным, но в глазах горел огонь. Боль встала у меня комком в горле, будто родная семья отреклась. Он ждал и никуда не спешил, кукловод, что называет себя другом, который всегда лгал. Отличные актеры все они, окружавшие меня марионетки в руках судьбы. Я не хотел верить его словам, но они были логичными. Всё происходящее было для того, чтобы сделать из меня ещё одну марионетку, сломать.

– Ты ещё и думаешь? У тебя всего два выхода: пойти со мной, ну, или умереть предателем и шпионом. Разве такую память ты после себя хотел оставить? – Глеб сделал ещё пару шагов в мою сторону и остановился.

– Знаешь, у меня есть и третий выход. Я могу просто уйти, и ты сделаешь вид, что не нашел меня. Отпусти, Глеб, уйди в сторону.

– Извини, – он оскалился, показав белоснежные зубы. – Но ты либо выйдешь со мной, либо вперед ногами, слишком много поставлено на карту.

– Такой выбор ты дал Вике, когда убивал её?

Рука Глеба резко дернулась за спину, и, пригнувшись, он побежал на меня. Будь я отличным стрелком, всё могло быть иначе. Выстрел не прозвучал, хотя ноги Глеба подкосились, и он, проехав на коленках еще немного, запрокинул своё тело на спину. Изредка подрагивая конечностями, он был похож на рок-певца, что дал свой последний концерт. Говорят, что время замедляется, когда происходит опасная ситуация, но ничего подобного не произошло. Вот мы разговариваем, а вот мой пистолет уже лежит на полу, и я стою над телом своего лучшего друга. Правда, никаких чувств, кроме обиды и боли, у меня уже не осталось в этом мире. Выстрел угодил прямо под правый глаз, и теперь кровавые слезы заливали его. Слезы текли и по моим щекам. Я даже не целился, он сам налетел на пулю и был моей четвертой жертвой. Они будто были рядом с подсознанием: Ренат, Андрей, Вика, Глеб. Сколько ещё людей умрут по моей вине? Рука судорожно щупала флешку, что была в кармане штанов, пока я разглядывал остывающий труп. Интересно, куда потянулась его рука? Перевернуть тело ногой не такое и простое занятие, поэтому, приподняв его двумя руками, пришлось немного постараться. Пистолет, обычный черный пистолет, значит, этот засранец хотел убить меня всё это время. Взяв его в руки, он показался легче и удобнее того, что лежал на полу. Шагая к своей сумке, я ничего не чувствовал, будто во мне погибло всё. Неожиданно двери распахнулись, и свет начал заливать помещение с криками. Вздрогнув, я побежал в комнату священника, бросив вещи на полу и движимый лишь инстинктом выживания. Прыгнув в комнату, плечо обдало ужасной болью, будто раскаленный штырь вонзился в него. Собравшись с силами, я выстрелил в окно из пистолета и выпрыгнул. Дальше мой путь был как в тумане: деревья, темнота, бег и слабый свет фонарей за спиной. За мной гнались как за диким животным, и единственное, что меня спасало, – это начавшаяся метель. Кусочки снега прилипали к лицу и щекотали глаза, которые слабо видели, а рука с пистолетом грелась о теплую кровь, что вытекала у меня из плеча. Прошел час или, может, десять минут, но погоня за мной прекратилась или мне так показалось, вокруг одни деревья и белый снег, что кружил и завывал. Облокотившись на одно из них, я медленно сел в сугроб и попытался разглядеть своё плечо. Пуховик в области руки весь красный, и это явно плохо.

– Эй, ковбой, ну как твои дела? – вдруг передо мной из метели вышел Глеб с сияющей улыбкой. Только вот она была вся в крови.

– Уходи! – перекрикивая ветер, ответил я призраку, ему же не приходилось кричать. Его голос был у меня в голове.

– Вот так встречают старых друзей в лесу? – он присел на корточки и коснулся ранения. Боль усилилась настолько, что я прикусил губу. – Скверно выглядишь, тебе, наверное, пора к доктору сходить.