Зов пустоты

Зов пустоты
Максим Шаттам

Звезды мирового детективаПарижский отдел расследований #3
Почему мы боимся смотреть в пропасть? Мы боимся не высоты – мы боимся самих себя. Мы боимся, что, услышав зов пустоты, захотим откликнуться и сделать шаг. И некоторые из нас откликаются…

В Париже происходят странные убийства – то ли ритуал, то ли дело рук маньяка. Людивина Ванкер, сотрудница Парижского отдела расследований, вновь сталкивается со злом, с союзом хищников, в чьих преступлениях на сей раз нет и намека на мистику, отчего они не становятся менее инфернальными. Извращенное сознание способно на страшные вещи – но что будет, если поставить его на службу стройной идеологической системе? Террористы уродуют жизни и души, в том числе тех, кого склоняют на свою сторону, но что, если душа уже изуродована? Хищники не знают сострадания, интересуются не живыми людьми, а бесчеловечными абстракциями. Людивина вновь окажется с ними лицом к лицу и узнает, как бороться со злом, если оно неуловимо.

К этому роману Максим Шаттам, автор бестселлеров, которые расходятся миллионными тиражами, увлеченный исследователь зла и ужаса, приступал трижды – первые два раза получалось слишком похоже на реальные события. Однако есть истории, которые нельзя не рассказать, и перед вами одна из них.

Перевод романа «Зов пустоты» публикуется в новой редакции.

Максим Шаттам

Зов пустоты

Maxime Chattam

L?APPEL DU NЕANT

Copyright © Еditions Albin Michel – Paris 2017

Published by arrangement with SAS Lester Literary Agency & Associates

© М. Ю. Бендет, перевод, 2020, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2024 Издательство Азбука®

* * *

Этот роман я посвящаю нашим силам правопорядка, нашим учителям и жертвам

Если я чем-то на тебя не похож, я этим вовсе не оскорбляю тебя, а, напротив, одаряю.

    Антуан де Сент-Экзюпери. Письмо заложнику Перевод Норы Галь

…У [него] в голове была щель, через которую туда проникла нечистая сила, и… она-то и прикончила его.

    Редьярд Киплинг. Рикша-призрак Перевод Алексея Шадрина

Как и всегда, я писал под музыку и потому советую читать этот роман под звуки таких альбомов:

саундтрек Марко Белтрами и Маркуса Трумпа к фильму «Враг государства № 1: Легенда»;

саундтрек Кристофа Лапинты и Фредерика Теллье к фильму «Дело СК1»;

саундтрек Питера Гэбриела к фильму «Последнее искушение Христа»;

саундтрек Александра Деспла к фильму «Цель номер один».

1

У этой девушки было все. Взять хотя бы внешность. В нашем обществе, где в первую очередь обращают внимание на внешний вид, она могла гордиться тем, что скорее красива. А если присмотреться, даже очень красива. Фигура как у Барби, средний рост, волосы до плеч, непослушные пряди выдают мятежную натуру их обладательницы. Чудные ясные глаза, голубые, словно драгоценные камни. Высокие скулы слегка удлиняют лицо и подчеркивают линию щек, придавая внешности неуловимо славянскую изысканность. Полные губы цвета спелого розового грейпфрута будто стремятся отвлечь взгляд от округлостей тела, выточенных регулярными занятиями спортом. Эта внешность словно была создана для соблазнения.

Но в категорию выше средней девушку переводил не только и не столько внешний блеск. Все дело было в том, как она себя держала, в исходившем от нее свечении: она излучала то, что принято называть особым очарованием. Ее манера искоса наблюдать за людьми, спокойная улыбка, ямочки на щеках, выдававшие ее любопытство, плавные движения женщины, довольной своим телом, пленительная сила, читавшаяся во взгляде, – все это составляло неотразимый шарм, которым природа одаряет избранных, словно покрывая их глянцевым лаком. Говоря по правде, даже небольшие физические недостатки этой девушки так хорошо вписывались в общую картину, что превращались в трогательные особенности. Скажем, клыки у нее стояли чуть вкось, делая улыбку единственной в своем роде, а на губе виднелся коричневатый след, оставленный солнцем из далекого лета: он напоминал большую веснушку и казался чем-то наподобие подписи художника.

Эта девушка не отличалась широким кругозором, но любила читать, что, вместе с изрядной долей любознательности, позволило ей собрать набор для выживания в интеллектуальной среде, где всякий склонен бахвалиться. По ее словам, она обладала весьма средним умом, но гордилась умением делать верные выводы. Все, кто сталкивался с ней в профессиональной сфере, непременно отмечали и даже особо подчеркивали такое ее свойство.

У этой девушки, безусловно, имелись и недостатки. Прежде всего издержки молодости, в особенности чрезмерная наивность; кроме того, трагедии и травмы, с которыми ей пришлось столкнуться, постепенно заставили выработать избыточную самозащиту – вплоть до попыток выковать физическую броню с помощью спорта, отрезать себя от части переживаний, отгородиться стеной от собственных страхов. Однако в последнее время ей удалось преодолеть тревожность, смириться с тем, что она может страдать. Теперь она полной грудью вдыхала ароматную смесь из радости жизни, чувственности и глубокого понимания себя. Наконец-то она была готова к жизни.

Этой девушке было слегка за тридцать, она еще не знала ни замужества, ни материнства, зато добилась больших успехов в своем деле: кто-то из коллег считал ее чуть ли не гением, кто-то – странным созданием с пугающими способностями в туманных сферах. Она вложила в работу всю себя и недавно достигла той точки равновесия, в которой человек осознает, что готов расти дальше. Иными словами, теперь она мечтала состояться в личной жизни, в любви и создать семью.

У этой девушки было все.

Все, кроме главного.

Сейчас у нее, запертой в темной клетушке под парами хлороформа, не оставалось надежды на будущее – словно у мушки, бессильно бьющейся в паутине голодного паука.

2

Человек часто – и ошибочно – полагает, что тьма есть вещь в себе, хотя это лишь отсутствие света. Тьма – это просто нехватка, а если хочется думать, будто она что-то воплощает, то это не что иное, как пустота.

Так, во всяком случае, размышляла молодая женщина, скорчившись в углу темной, глухой клетушки. Она подтянула ноги к груди, обхватила их руками, уткнулась подбородком в колени. Хотя к ней не проникал ни единый квант света, она знала, что лицо у нее запачкалось, что на щеках и на лбу засохла земля, что ее фарфоровая кожа располосована черной пылью, что на плечи падают светлые пряди волос, потяжелевшие от грязи, что ее красота растворяется в пустоте ожидания, в тревоге и тьме.

Она провела языком по губам и отметила тонкие трещинки – признак начинающегося обезвоживания. Она вздрогнула и решила списать это на холод. Кожа под хлопчатобумажной футболкой с длинными рукавами покрылась мурашками. Как ни удивительно, ей совсем не было страшно. По крайней мере, она не испытывала того глубокого ужаса, который грызет изнутри, парализует, сковывает по рукам и ногам в самый неподходящий момент, который высасывает из человека всякую способность реагировать и связно мыслить, оставляя его безоружным перед лицом опасности. Она почти не двигалась, но лишь для того, чтобы сохранить силы и тепло, которое вырабатывало тело, нагревая тоненькую прослойку воздуха между одеждой и кожей. Это тепло было ее самым верным союзником, оно должно было помочь ей продержаться. Как долго? Она не знала, но готовилась к худшему. Ведь именно худшего она и ждала.

Нет-нет, не говори так! – тут же осеклась она. Ты ничего не знаешь! Может быть, это… случайность! Совпадение. Да, вполне возможно, это лишь роковое стечение обстоятельств, и скоро все разрешится. Все наладится.

Но если она так в этом уверена, зачем с самого начала сберегала силы? Словно готовилась бороться за жизнь.

Так велел инстинкт. С той самой минуты, когда она очнулась здесь, в этой комнатушке без окон, она знала, что дела плохи, – еще до того, как вспомнила последние мгновения перед потерей сознания и само нападение.

Чего он от нее хочет? Почему именно она? Первые ответы, пришедшие на ум, словно обдали ее ледяным холодом, но она сразу прогнала их. Не время представлять себе самый жуткий сценарий. Она действовала постепенно: заставила себя разобрать ощущения на составляющие, разложить их по местам, чтобы не нервничать, не дать воображению сорваться с цепи, не поддаться страху. Она слишком хорошо знала страх, чтобы выпустить его на свободу. В некотором смысле она уже была его рабыней и поклялась никогда больше не подчиняться ему. Сейчас выпала отличная возможность доказать себе, что не нарушит клятву. У нее есть душевные силы, закалка и опыт. Все, что ей довелось пережить, подготовило ее к этому.

Для начала она оценила свое физическое состояние. В целом неплохо. Ни ран, ни серьезных повреждений, только пульсирующая головная боль, словно что-то стучит за глазами: это из-за хлороформа, которым он ее усыпил. У нее всего пара неглубоких царапин. Возник вопрос, не изнасиловал ли он ее, но боли нет, джинсы и трусики сидят как обычно, она их вообще не чувствует. Вряд ли он сумел бы так ловко ее раздеть, а затем снова одеть. Нет, ничего такого не было.

Пока не было.

Прекрати! Немедленно прекрати. Хватит этих дурацких мыслей. Ты ничего не знаешь. У тебя нет оснований так думать, нет доказательств. Может, это совпадение… Нелепое совпадение…

Девушка попыталась размять суставы, насколько это было возможно в тесном пространстве. Все мышцы свело. Сколько она просидела в темноте? Часов десять? Двадцать? Она проголодалась, но не слишком, и потому решила, что прошла одна ночь. Вероятно, сейчас утро. Если только чувства ее не обманывают. Сколько времени понадобится, чтобы ее пропажу заметили? Двадцать четыре часа. Около того.

А потом? Как меня найдут?

Она подвигала затекшей челюстью, вытянула руки и вздрогнула – путы на запястьях впились в кожу. Она быстро оставила попытки освободиться: пластиковые хомуты оказались слишком крепкими, их затянули так сильно, что ладони будто склеились. Обстановка тоже не внушала оптимизма. Ни единого лучика света. Ее или замуровали глубоко под землей, в подполе, или бросили в герметичную камеру. В любом случае она понимала, что кричать бесполезно, ее никто не услышит – никто, кто мог бы помочь.

Что с ней теперь будет? Почему она здесь оказалась? Думать, что все закончится хорошо, слишком наивно: хотя она и признавала за собой множество недостатков, простодушия среди них точно не было. Больше не было.

Никто не стал бы так рисковать, не разработал бы столь тщательный план, если бы не ставил перед собой четкую цель, не имел сильных и недобрых побуждений. Не стоит закрывать глаза на правду. Рано или поздно дверь отворится, и случится нечто ужасное.