Зов пустоты

– И как все было? – вступил в разговор Сеньон. – Он вышел из тюрьмы, женился, сделал одного-двух ребятишек, понял, что больше не станет творить глупостей или по крайней мере будет вести себя осторожно, но не сумел устоять, продолжил водиться с плохими парнями, влез в местные дела с перевозкой наркотиков, и что-то пошло не так? Нам нужен Ив и его парни! Без Бригады по борьбе с наркотиками мы зря потеряем кучу времени.

– Я ему уже позвонил, – сообщил Гильем. – Он был дома, с семьей, но обещал приехать.

Лудивина погрозила ему пальцем:

– Будь осторожен, если станешь работать так эффективно, того и гляди, заработаешь повышение! Отлично, Гильем. Итак, вот наша жертва. Парень с преступным прошлым, который, похоже, решил завязать после выхода из тюрьмы. Жена, по меньшей мере один ребенок. Интересно узнать, была ли у него работа, источники регулярного дохода.

– Не забывайте, что перед тем, как оказаться здесь, я работал в Версале следователем по финансовым вопросам, – напомнил Гильем. – Я могу проверить БДБС, базу данных банковских счетов. Оттуда мы возьмем номера всех банковских счетов, связанных с именем жертвы. Но потом придется ждать понедельника – только тогда я смогу обзвонить банки и узнать подробности. А пока я взгляну на его налоги: узнаем, что он декларировал.

Лудивина знала, что Гильем способен собрать все возможные данные, которые помогут им понять, кем был Лоран Брак. В жандармерии имелось более трех десятков баз данных, которые нужно было проверить, чтобы составить полный портрет подозреваемого. Поскольку Национальная комиссия по информатике и гражданским свободам зорко следила за тем, чтобы сведения в базах не совпадали, поиски нужно было вести последовательно, проверяя все базы данных одну за другой.

– Продолжай поиски. Надо оповестить его вдову, – печально добавила девушка. – Если только она и правда его вдова и адрес у нас правильный. Если она захочет с нами говорить, я попробую побольше узнать об их уровне жизни. Сравним ее версию с тем, что он декларировал в налоговой. Гильем, можно я дам тебе еще одно задание? Подай заявку на поиск совпадений по САС[10 - Система по анализу совпадений насильственных действий преступного характера, своего рода аналог американской системы ViCAP, позволяет найти общие черты у преступлений, совершенных далеко друг от друга, на основе базы данных, в которую вносятся насильственные преступления и признанные подозрительными дела. – Прим. автора.].

– Так скоро? Мы не слишком торопимся? И какие сведения мне вводить?

– Вводи все, что мы знаем. Наркотики, брошенные рядом с жертвой, труп на железнодорожных путях, МСВ, трансвестит, расчленение, и не забудь, тело полностью вымыто с хлоркой. Бери широко, мало ли что.

– Может, хотя бы дождемся результатов вскрытия?

– Их не будет до понедельника, я не хочу так долго ждать. Если потом появятся какие-то уточнения, проведем поиск повторно.

– Вот эксперты обрадуются, когда узнают, что им придется дважды обрабатывать один и тот же запрос.

– Это их работа.

Сеньон, хитро поглядывавший на Лудивину, наклонился к ней:

– Я тебя неплохо знаю и вижу, что ты не случайно все это затеваешь. Что ты задумала?

– У нас необычное место преступления. Есть здесь что-то странное, что я никак не могу уловить. Преступники хотели, чтобы труп нашли, иначе не бросили бы его на путях, но при этом положили его на повороте, чтобы его точно переехал поезд. Это глупо, ведь они знают, что это не помешает нам установить личность жертвы по отпечаткам или анализу ДНК. Тогда зачем прикладывать столько усилий? К тому же перед этим тело полностью продезинфицировали, наклеили чужие ногти… И еще вся эта дурь… Полная бессмыслица, совсем не похоже на обычное дело с наркотиками. Тут что-то другое, не связанное с разборками между дилерами. Я хочу убедиться, что мы не имеем дело с какой-нибудь организованной бандой, которая уже совершала преступления в парижском регионе или где-то еще.

– Хорошо, – кивнул Гильем, – я этим займусь.

Час спустя, когда трое следователей, сидя каждый за своим столом, обедали китайской лапшой, купленной на вынос в забегаловке у Порт-де-Баньоле, в дверь просунул голову Ив. Он работал в той самой Бригаде по борьбе с наркотиками: руководил небольшой ударной группой, которую Лудивина хорошо знала, потому что несколько раз им помогала: полгода назад они вместе перехватили машину, участвовавшую в гоу-фасте, с чего и началось «дело Дьявола», как они его теперь называли. Ив всегда не просто смотрел на собеседника, он пронизывал его резким взглядом, жестким, как его короткие, темные волосы, среди которых виднелись седые пряди. Рот обрамлял черный щетинистый круг из усов и бороды – словно капкан, готовый в любой миг захлопнуться и поймать первую же неосторожную жертву, решившую померяться с Ивом силами. Даже тонкие морщинки, словно растягивавшие его глаза, напоминали скорее шрамы. Казалось, что долгие годы работы в Бригаде по борьбе с наркотиками оставили глубокий след на этом человеке, охотившемся за ними с беспощадностью Немезиды. Но вне работы Ив совершенно преображался: все резкие черты сглаживались, он излучал доброту и тепло. Он трижды постучал в дверь, прежде чем войти, и взмахом руки отмел все извинения коллег, неловко чувствовавших себя из-за того, что они вызвали его на работу в выходной, оторвав от семьи.

Гильем изложил все, что они знали, и Ив вдруг оказался в кольце пристальных взглядов троих жандармов, жадно смотревших на него, словно ожидая, что он даст им ключ к тайне. Ив пожал плечами.

– Cразу говорю, ваш покойник – не наш клиент. Лицо и имя мне ни о чем не говорят. Я проверю, но не ждите от меня ничего интересного. Район, в котором он жил, я знаю, в нем торгует несколько банд, мы там уже вели дела, но об этом надо будет еще поговорить с коллегами из полиции. Я могу заняться этим в выходные, если дело срочное, мы все друг друга хорошо знаем, у меня есть номера их мобильных.

– Детали преступления не напоминают тебе что-то, с чем ты уже сталкивался? – спросила Лудивина.

– Нет. К тому же дилеры не бросают вот так свой товар, уж точно не в ситуации, когда хотят передать какое-то сообщение.

– Может, они его забыли? – предположил Сеньон. – Было темно, они запаниковали, бросили труп и сбежали без товара.

– Думаешь, они идиоты? И потом, партия крупная, никто бы ее так просто не забыл. Поставь себя на их место, это ведь самое дорогое, что у них есть. Они всегда знают, где сейчас их товар, у кого на руках, и уж точно не прогуливаются с ним вдоль железной дороги, когда им нужно избавиться от трупа. Нет, в такую версию я ни за что не поверю.

– Тогда предложи свои варианты! – не отступала Лудивина, собирая свои непокорные светлые локоны в хвост.

– Есть только одна причина, по которой торговцы наркотиками могут бросить большую партию товара. Они так поступают, если другого выхода просто нет. Вероятно, им по какой-то причине пришлось бежать, и они знали, что, если их поймают, товара им лучше при себе не иметь.

Лудивина крутанулась в кресле, повернулась к Гильему и его кричащей рубашке:

– Мы даже не подумали поговорить с местной АКБ[11 - Антикриминальная бригада.]. Может, они спугнули наших убийц и погнались за ними, не зная, что те бросили труп на путях.

– Мигалки освещали весь район, по рациям без конца говорили про убийство, – парировал Гильем. – Они уже давно связались бы с нами. Но я, конечно, позвоню им, на всякий случай.

Ив пригладил усы и вновь вступил в разговор:

– Если они бросили товар, убегая, то, возможно, они кого-то отправят в этот район, хотя бы для того, чтобы убедиться, что там уже ничего нет. Наверняка уже поздно, но правильно было бы посадить там кого-нибудь в засаду.

Лудивина разозлилась на себя за то, что не подумала об этом раньше, и тут же схватилась за рабочий телефон. Она позвонила бригаде жандармов, которая предыдущей ночью выезжала на место преступления, и потребовала, чтобы трубку дали лейтенанту Пикару, который знал, где там что находится. Она попросила его срочно выслать на место преступления двух человек.

– Не стоит ничего от них ждать, – сказала она, повесив трубку, – но мы хотя бы попытались.

Сеньон продолжал расспрашивать Ива:

– Может, пакетики с МСВ выведут нас на след конкретной банды?

– Этим летом все изменилось. МСВ теперь везут отовсюду, в основном из Голландии и Германии. Наркотик недорогой и крайне эффективный, спрос на него огромный, так что его стали продавать все дилеры. Что касается района, где обнаружили труп, то, будь уверен, в девяносто первом департаменте почти в каждом спальном районе есть своя небольшая сеть дилеров. Их крышуют дилеры покрупнее, у которых есть деньги и контакты, но ситуация все время меняется, кого-то арестовывают, кто-то погибает, кто-то выходит из игры, и так далее.

Лудивина поднялась с кресла.

– На данный момент мы даже не знаем, имел ли Лоран Брак хоть какое-то отношение к местному обороту наркотиков. Ив, можешь позвонить своим парням, чтобы они в общих чертах рассказали нам о районе, где он жил? И да, я хочу знать, был ли он под наблюдением полиции, и если да, то по какой причине. Гильем, а ты заполни форму для САС и подай запрос.

– А мы с тобой куда поедем? – осведомился Сеньон, увидев, что Лудивина натягивает куртку.

– Проверим адрес Лорана Брака и сообщим печальную новость его вдове, если она и правда существует. Посмотрим, что нам даст этот визит.

Сеньон тяжело вздохнул. Он очень не любил сообщать о смерти.

Всякий раз ему казалось, что он становится ее посланником.

9

Уже в раннем детстве он был так легок, что едва не взлетал, бегая в теплых и колючих порывах хамсина, несшего с собой весну. Он был и сыном земли – весь грязный, одежда в колючках, ногти черные, – потому что вечно карабкался по камням и скалам или рылся в земле в поисках грызунов, с которыми можно было бы поиграть. Но прежде всего он был сыном огня: его зачаровывал сладострастный, ненасытный танец языков пламени. Мать часто рассказывала ему, что еще младенцем он питал к углям и клубам дыма едва ли не мистическую любовь. Когда он рыдал и никак не мог успокоиться, утешить его могло лишь пламя, пожирающее полено до самого основания, превращающее его в пыль и золу. Таким он родился.

Он был сыном воздуха, земли и огня.

И в то же время нежным, отзывчивым мальчиком, что всю ночь сидел без сна, утешая пастушьего сына, которого пугали стенания степной рыси или беспокойное уханье совы, или готов был отдать свой обед голодной девочке, которую наказал отец-тиран. Он был единственным ребенком, сильно привязанным к матери, послушным и верным отцу.

Но порой и ребенком-дьяволом, решительно топившим соседского щенка, потому что сосед оскорбил его семью, или сыпавшим толченое стекло в бутылку с водой, принадлежавшую однокласснику, которого он ненавидел безо всякой причины – просто потому, что тот хорошо учился и это его злило.

Из-за всего этого мать в конце концов прозвала его Джинном.

Дух ветра, песка и огня, то добрый гений, то сам дьявол. Джинн был всем сразу.

«Огонь успокаивает тебя, сын мой, потому что огонь – твоя стихия, – говорила ему мать. – Ты вышел из моего чрева, моя плоть кормила тебя, но сотворил тебя огонь. Бог создал людей нежными и хрупкими, потому что он использовал глину, но ты сделан из пламени, из огня без дыма. Об этом написано в Священной книге: так рождаются джинны. И ты мой маленький джинн».