«Дром» у дороги. Будни одной компании

– Пир? – спросил Стаханов.

– Застолье, на котором мой отец объявил о моей помолвке с Максенцием. Грубые вояки-полуварвары и провинциальная ничтожная знать – он любил такие компании, ведь сам был из крестьян. В моей крови тоже осталась часть грубой крови…

– Максимилла, – прервал ее Стаханов. – Это все конечно очень интересно, но я хотел бы поговорить о Гончаре.

– Вы уверены? – на ее лице опять появилась загадочная полуулыбка.

– Еще как. Иначе, зачем я висел на воротах?

– Дом вы не получите, – резко отрезала она.

Стаханов опешил от такого резкого поворота в беседе. Единственное, что он выдавил из себя, было:

– Как?

– По крайней мере, я уверена в этом.

– А завещание? Как насчет него?

– Оно будет оглашено только через две недели. Это его пожелание. И вообще, Стаханов, зачем вам этот дом? Вы ведь его сразу продадите, как вы говорите «с потрохами». А его работы? Или вы собираетесь их коллекционировать? Сдадите в музей? Нет, вы их распродадите по дешевке, а что не получится – распихаете знакомым, а, в крайнем случае, свалите в сарае. Ведь так? – Максимилла сделала шаг вперед, Стаханов непроизвольно отступил к окну. – Вы ведь не знали этого человека, – продолжала она. – Вы даже не имеете понятия о том, что он делал. Разве я ошибаюсь?

– Знаете, – тихо сказал Стаханов. – У вас, наверное, настроение испортилось, я лучше пойду.

– Стоп, – Максимилла сделала успокаивающий жест. – У меня для вас есть одно письмо.

– Какое еще письмо?

– Он просил передать его, если сюда придет его племянник.

Они спустились в гостиную. Стаханов принял из рук Максимиллы обыкновенный конверт, без какой либо подписи. Стаханов театрально взвесил его в руке.

– Спасибо за разговор Максимилла, – кивнул Стаханов. – Боюсь, что мы не подходим, друг другу характерами, но все равно было приятно пообщаться.

– Ничего страшного, Стаханов. Но скрасить ваше одиночество я не могу, – она направилась открывать входную дверь.

– Говоришь, красивые ноги? – оскалился Лёнчик.

– Да, для ее возраста – прекрасные. – Стаханов вертел в руках маленькую керамическую фигурку – раскрашенную ящерицу – которую он, не стесняясь, стащил из сада. Весь его вид выражал крайнюю озабоченность и задумчивость. – Ладно там – ее реплика, что дома мне не видать. Это понятно. Но те рисуночки и ее рассказ, я просто не понял его.

– Может, она тебе башку забивала, Стаханов? Она не его жена, это точно. Любовница. – Предположил Лёнчик.