Чемпион. Учебка

– Интересно получается, – заулыбался судья. – Даже следов не остаётся. Прямо как в моей молодости. Я ведь тоже жуть как пиздиться любил… И как говорил замечательный поэт: какой русский не любит хорошей драки!

Степан Воробьёв шутил. Но вдруг он ощутил жуткий ужас, который давил отвратительным прессом, будто у судьи под мантией, по карманам шарили воры, а он был не в силах сопротивляться грабителям.

Воробьёв испугался странного парня. Но с другой стороны он чётко осознавал, что Завалуев ещё молод и по-детски глуп. Природа вручила ему особенный дар, а Дениска из-за своей глупости сражается с криминальным элементом, как известный рыцарь против мельниц. Но что если Завалуев действительно захочет работать в органах? Или даже станет судьёй? Одно дело, конкуренция в среде юстиции, а другое дело – честный, бескорыстный человек, который неподкупен, который непременно прицепится в Воробьёву. А своё место судьи Воробьёву терять никак не хотелось. В здании суда он чувствовал себя на вершине образной пирамиды, где внизу барахтались оплёванные судьбой людишки.

А Денис сделал собственные выводы.

Судья Воробьёв не был волшебником. Он вовсе не умел колдовать и не знал ни одного даже самого простейшего заклинания. В теории и потенциально Степан мог стать приличным магом, но на практике являлся только хранилищем силы, используя эту энергию исключительно в эмоциональном плане. Степан умел манипулировать окружением, и был вечным двигателем в мире близких и неблизких людей. До всего ему было дело. Его всегда интересовали удачливые воры, крупные взяточники, серийные убийцы, грабители, тунеядцы, мужеложцы и, конечно, насильники женщин.

У судьи и принца Завалуева было много общего: они оба питались страхами человека, только каждый в своей стихии.

Денис верно определил характер здешнего Воробьёва, но не учёл одну весьма важную деталь. Судья не умел колдовать – он умел быть незаметным в толпе и губительно воздействовать на людей.

В вечер убийства Светланы Кузьминой Степан тоже находился в «Волне». Царевич так увлёкся собой и своими фокусами, что не заметил Воробьёва, хотя инородную магию ощущал с первой минуты пребывания в ресторане. А судья даже успел поучаствовать в драке. Он тоже жаждал потратить свою энергию, но Денис Завалуев оказался ему не по зубам.

Принц ходил вдоль рядов в «Волне», работал руками, награждая тумаки неизвестных ему людей. Ударом кулака царевич снёс вместе со стулом Степана Васильевича, словно смахнул со стола пробку шампанского. И тогда судья расстроился. Он обиделся всерьёз, пожелав смерти крепкому парню. Но в тот вечер вышло всё весьма странно… и его проклятие через белобрысого друга каким-то образом перекинулось на девчонку.

– Я видел, как твой друг убил Светлану Кузьмину, – признался Воробьёв. – Но я никому не рассказал об этом. А почему я не рассказал?

Денис поднял глаза. Его заинтересовал ответ.

– И почему же?

Степан Воробьёв встал со стула, прошёлся по кабинету. Остановился у окна и закурил. Смотрел во внутренний двор суда, где стоял автозак, жевал фильтр и думал.

– Я никак не могу разобрать ситуацию на составляющие. Со мной такое редко происходит, – пуская облачные облака, рассуждал судья. – Ведь в ресторане был ещё один человек, похожий на нас с тобой. Такой крупный, с кудрями, который по твоим словам в объяснительной – и устроил потасовку в «Волне». Но мне одно не понятно, как случилось так, что Алексей Карпов убил девочку, а не тебя? Я этого не могу осознать!

Судья скрупулёзно изучил дело об убийстве Светланы Кузьминой. Знал, что говорил следователю Денис и его друг Алексей. Ни одна даже самая мелкая деталь не ускользнула от Степана Васильевича. Но одно он понять не мог, как и почему его мысли реализовал белобрысый парнишка, махнув ножом совершенно в другую сторону. Судья возненавидел только Завалуева, а красивая девочка, которая Степану очень понравилась, должна жить. Те летние часы казался нереальными и даже мистическими. По сей день вечер в «Волне» приводил Степана Воробьёва в удручающее состояние, словно он столкнулся с неведомой ему силой.

Секрет смерти Светланы раскрыт. Царевич теперь знал, кто вложил нож в руку Алексея Карпова. И кто отдал ему приказ, убить.

По какой причине судья пожелал нанести увечья Денису – это второй вопрос. Но принц крови однажды поклялся родителям Светланы, что отомстит за смерть их любимой дочери. Но убивать судью в его кабинете, это верх безрассудства. Потом никакой магии не хватит, чтобы исправить кровавую проблему.

– Я позже с тобой разберусь, – прошептал царевич.

Степан Воробьёв презрительно посмотрел на Дениса, плохо расслышав слова.

– Не будет никакого «позже»… Или ты, Завалуев, уёбываешь в армию, или я тебя посажу далеко и надолго, чтобы подальше с глаз моих. Поверь, я найду способ, чтобы ты уже никогда не вернулся в Ульяновск… В общем так, Денис: жди повестку из военкомата и отправляйся служить родине. Если я узнаю, что ты не прошёл по здоровью или тебя комиссовали по какой-то невероятной причине, то запомни: посажу к ёбаной Фене и не пожалею. Сгниёшь в лагерях, Завалуев. Обещаю! И о матери своей помни. И об отце вспоминай. Я отдаю себе отчёт, что отец тебе не нужен, но всё-таки… он твоя кровь. А род вымирает по капле, Завалуев. По кусочку отмирает общая плоть. Не стало отца, потому и сыну плохо. Я тебе верно говорю, Денис. Прислушайся ко мне и перестань бить людей.

Судья нажал кнопку на селекторе и громко сказал:

– Елена, позовите в кабинет конвой!

Через пару секунд вошли два милиционера.

– Капитан, я настоятельно требую отпустить молодого человека. Мы поговорили с Завалуевым и решили, что он непременно исправится. Но если ещё хоть один раз он ударит пусть и кошку в подъезде, то смело его под арест. Я задним числом любую бумагу подпишу. И будет Завалуев у нас сидеть, как миленький. Всем ясно?

Денис встал со стула. Спасибо судье не сказал. Он остался на свободе, но условия его дальнейший проживания были весьма туманными.

– И ещё, Денис, – неожиданно продолжил судья. – Ты обязан приходить в этот кабинет каждую неделю. Давай условимся на вторник. Просто приходи и сиди рядом. Ты знаешь зачем. Это поможет тебе утолить жажду неистовой борьбы с преступностью. Хорошо?

Вот теперь царевич удивился по-настоящему.

– Спасибо на честном слове, товарищ судья. Тогда до встречи, – кивнул принц крови, чувству как в нём закипает энергия, которой он непременно хотел поделиться с Зинаидой.

Царевич вышел из кабинета. Капитан уголками губ улыбался.

Сержант неистовствовал:

– Сука!.. пидор ты ебучий! Я тебя сожру, гнида! Живи, сука, теперь с этим и жди, когда за тобой придут!

Но спровоцировать Дениса у сержанта не вышло. Принц крови только улыбнулся, услышав отборный мат. Ему даже не хотелось отвечать на подлые слова. Милиционер явно работал не на своём месте. Денис решил исправить эту ошибку, но не сегодня.

Глава 4. Под «прощание славянки»…

Денис Завалуев не убегал от проблем. Он старательно их избегал.

Прогулки по городу прекратились. Днём принц упражнялся на тренажёрах. Качал своё тело, хотя оно и не требовало физических упражнений. Последние вечера он проводил в спортивном зале. Но после 21:00 всегда отправлялся на ночлег в квартиру матери. Зинаида Пархомова была неразлучна с царевичем.

Как и договаривались, к судье Завалуев наведывался раз в неделю, ровно во вторник. Он заходил в кабинет и присаживался за стол, словно какой-то стажёр или неведомый поклонник таланта судьи Воробьёва.

Степан Васильевич здоровался с Денисом, а потом не замечал его. Но магией он делился исправно, до конца не осознавая, какую полезную услугу оказывает парню и по какой собственно причине оказывает.

Перед уходом Дениса из кабинета – судья задавал один и тот же вопрос: «Обещаешь, что следующую неделю этот город может спать спокойно?» – а царевич воздух не сотрясал, не ломался и отвечал односложно: «Обещаю».

Принц крови умел держать слово. Это в его крови.

Повестка в военкомат пришла Завалуеву 23-го мая, в которой предписано явиться в военкомат 28-го числа, ровно к шести утра. Принца призывали в советскую армию, что вовсе его не расстроило.

Последние две ночи Денис вместе с Зинаидой провёл в своём скромном дворце среди борцовских матов, гантелей и стальных блинов, которые заменяли былое великолепие имперского замка. Но сдерживать напор начинающих культуристов, мечтающих познакомиться с железяками, становилось всё сложнее. Магии категорически не хватало. Уже трижды в зал врывалась разъярённая директриса рабочего общежития, а бдительные вахтеры, сидящие на главном входе, заглядывали по нескольку раз за день. Каждое утро начиналось со скандала с напористыми бабусями. Денис усыплял их бдительность заклинаниями забывчивости, но заряд был настолько слабым, что вахтёры приходили снова… и после обеда, и вечером.

А ещё необычайно активизировались местные качки, не понимающие, какого хера их попросили из зала, где живёт какой-то здоровый парень и его смазливая девчонка. Директриса общежития устала объяснять, любителям потягать штанги, что проживающий в зале парень, это действующий чемпион мира по жиму от груди. К тому же этот парень был сыном самого Министра спорта СССР. Но качки устали соглашаться и не верили в сказки про министерского сынка. И после того как царевича навестили сразу четверо парней с гипертрофированными мышцами, встретив его у входа в зал, пришлось переехать к матери. Переезд случился 25-го мая, и зал снова стал принадлежать спортсменам.

Денис вернулся к матери. Зинаида, как и прежде, была рядом с царевичем.

Галина Николаевна невероятно обрадовалась возвращению сына. А ещё она посодействовала возвращению в столовую своей ученицы, Зинаиды Пархомовой. Мама была сердечная женщина. Чистая душа. Зиночку она называла дочерью.

Алексею Карпову тоже пришла повестка в армии. И тоже на 28-е мая. И если всё сложиться, то служить парни будут вместе.

С футболом Лёхе пришлось завязать. Осталось только отдать родине долг и мечтать о поступлении в институт после прохождения срочной службы. На принца крови Лёха уже не надеялся. Он не стал не Марадоной, не Марко ван Бастеном. Но клятва сдерживала его желание послать к чертям собачьим Дениса Завалуева и его верную врачевательницу Зинаиду.

Денис лежал на кровати, смотрел по телевизору фильм «Тот самый Мюнхгаузен».

Зинаида помогала Галине Николаевне убираться в квартире.

Мать зашла в комнату Дениса. Сказала:

– Сынок, я сейчас приготовлю ужин. Надо справить проводы. Может, посидим по-семейному? Мы что, хуже других?