Вирусный флигель

Раздались несколько гулких щелчков. Из стены, которая казалась совершенно гладкой, выскочили дисплей и клавиатура с керианскими символами. С потолка опустилось мягкое кресло.

Хантер сунул разрядник в карман, сел и напечатал, тыкая пальцем в знакомые, но неудобно расположенные буквы:

– Ты вообще кто такой?

– Мы – Нестор-4.

– Ага! Имя-то тебе дали животные! – воскликнул Хантер.

– Вот еще! Мы – нейронная сеть обратной рекурсии. Четвертая модификация, – ответил Нестор, несмотря на реплику на языке «агрессивных приматов».

– Искусственный интеллект, значит?

Нестор молчал. Хантер вновь начал набирать вопросы на клавиатуре:

– А я кто, по-твоему? Кстати, можешь на «ты». Мне так удобнее.

– Ты – человек-оператор, – с уважением произнес Нестор. – Только одежда у тебя от приматов. Она мешает работать. Смотри сам.

На дисплее появилась картинка – видеозапись забега в тоннеле. Пулеметы дают залп… Хантер исчезает и тут же появляется позади турели.

Нестор прокрутил запись чуть назад. Камера успела «схватить» пилота всего один раз. Картинку смазало, но кое-что разглядеть было можно. Китель, обычно чуть свободный, плотно облегал тело, натянувшись, точно от сильного ветра. На спине, ткань, напротив, собралась складками.

– Теперь понятно? – спросил Нестор и погасил экран, оставив лишь курсор. – Одежда не успевает за тобой.

– Так-сяк. Зачем ты в меня стрелял, собака страшная? – Хантер не удержался от ехидства.

Нестор безо всякой обиды «проглотил» реплику. Да и умел ли он обижаться?

– Это был тест. Если ты – оператор, то замедлишь время и легко увернешься от пуль.

– А бой с Чемпионом – это что тогда?

– Тоже тест. Этап операции «Милосердие». Тебя, видимо, прислали по ошибке. Если бы ты не стал драться, все разъяснилось бы само собой. Но ты, оператор, предпочел прервать эксперимент досрочно, признав невозможность снизить агрессию приматов. Я уважаю твой выбор, каким бы он ни был.

Вот, оказывается, откуда появился «гуманный» бокс! Вот кто превратил поединок в его компьютерную имитацию! Керианцы хотели сделать всемогущих людей – «приматов» более человечными. Но если так, то кто тогда они сами?

– Что дальше будет? – Хантеру показалось, будто пальцы сами выбили на клавиатуре вопрос.

Несколько секунд Нестор колебался. Потом неуверенно ответил:

– Будет… ласковый дождь.

– Что?

– Процедура под кодовым названием «Ласковый дождь». Полное уничтожение агрессивных приматов.

– Как? При помощи чего, тундрюк?

– Понятия не имеем. Нам не сказали. Обратитесь к мыслителю. Или спросите у мнемоников через координатора.

Хантер задумался. Разумеется, искусственный интеллект не врет – ему это не нужно. Человеку… в его понимании, он открыл бы все тайны. Если бы, конечно, хоть что-нибудь знал.

Хантер встал, протиснулся в шлюзовую камеру и уперся в силовое поле. Попытался пройти сквозь него, но упругая «подушка» оказалась непроницаема.

– Эй, чугунок! – закричал Хантер, сложив руки рупором. – Выпусти меня!

Нестор не ответил. Пилот вернулся в зал и снова сел за клавиатуру.

– Сними силовое поле, – написал он.

– Не имеем права согласно протоколам безопасности. Снаружи серьезная угроза. Пока все агрессивные приматы не будут уничтожены, ты должен оставаться здесь.

– Слышь, ты, нацист электронный! Я и сам наполовину агрессивный примат… – Хантер тяжело вздохнул. – По матери. Гибрид, одним словом.

Нестор презрительно хмыкнул:

– Соитие между человеком и приматом противоестественно и отвратительно. Из-за неполной совместимости дети от таких сношений рождаются крайне редко. Но раз уж это происходит, то всегда рождается полноценный человек.

– Это тебе не забыли рассказать?

– Мы участвовали в генетических экспериментах, – скучно, как преподаватель на лекции, произнес Нестор. – Мы принудительно скрещивали добровольцев из людей с захваченными приматами. Использовались как искусственные, так и естественные методы оплодотворения. Вывести новую расу не получилось. Гены примата полностью подавляются. Кто мать, а кто отец, не имеет значения.

С минуту Хантер сидел, потрясенный. «А я-то считал, после Миссии меня ничто не может испугать или удивить. А вот, смотри ж ты, чуть не рехнулся от такого… воин без страха и совести» – мысленно упрекал он себя. Затем отстучал на клавиатуре:

– Выпусти меня, а?

На дисплее появилось матовое яйцо – летающая машина Вилли Пата. Несколько секунд Нестор следил камерой, как она то взмывает высоко над кронами деревьев, то спускается почти к земле. Потом произнес:

– Угроза со стороны летающего объекта приматов. К сожалению, я не могу его сбить. Придется ждать. Может быть, несколько лет.

– Но я умру от голода!

Из отверстия в стене выскочила кружка. Совершенно чистая. И пустая. Наверное, запасы еды на керианской базе давно закончились. Или отказал пищевой регенератор. Но Нестор, судя по всему, об этом не догадывается, несмотря на видеокамеры. И если отсюда не выбраться – можно даже свет не тушить! Он сам погаснет.

Хантер подошел к распределительному щиту и открыл решетку. Внутри поблескивали металлические шины, да темнели ряды автоматических выключателей.

– Ты что собрался делать? – спросил Нестор.

– Догадайся сам! С трех раз! – Хантер один за другим щелкнул автоматами. Выключились лампы, но тусклое мерцание силового поля по-прежнему отсвечивало из коридора. Пожалуй, так решить проблему было бы слишком просто. Хантер вернул рычажки на место, оставив в положении «выключено» только автомат с надписью «охрана периметра».

– Немедленно включи турели! – в голосе Нестора промелькнули напряженные нотки. – Ты подвергаешь себя опасности!

Хантер сел в кресло и прижал пальцы к вискам. Логика собратьев ускользала от его понимания. Предусмотреть аварийное выключение турелей они смогли, но почему управление защитными полями оставили на откуп искусственному интеллекту? И как сочетаются между собой сложная нейросеть и ручное управление пушкой Гаусса? Ответы на эти вопросы не мог дать никто. Или…

– Кто такой Лефё? – напечатал Хантер.

– Наш поверенный.