Живи

– Что в рюкзаке? – спросил верблюд, сплевывая, и тут же продолжил: – Дерьмовая жизнь наступает, понимаешь? Нет больше законов и порядков тоже нет. В городе хаос. Военные не справляются с ситуацией, – он медленно продвинулся вперед. Я отступила назад, посмотрев на второго. Мужик мерзко усмехнулся. – Так, что в рюкзаке? Есть хочется, а мы так уносили ноги из города, что все позабыли.

– У меня нет еды.

– А что есть?

– Только одежда и чай в термосе… в машине, – я сглотнула.

Поймет ли меня Катя? Догадается? Поможет? А может, она уже дала деру? Если так, то мне точно крышка.

– А оружие есть? – спросил второй, переминаясь с ноги на ногу, держа руки в карманах.

– Нет, – я посмотрела на второго. – Из нас троих на ментовской тачке не я приехала.

– Смышленая, – засмеялся верблюд, по традиции сплевывая в сторону. Он смерил меня ледяным взглядом. – Иди-ка проверь машину, – он кивнул своему напарнику. – Нужно же делиться с ближними? Правильно? – мерзко ухмыляясь, он приближался ко мне медленными шагами.

Его приятель прошел мимо меня, а верблюд тем временем все ближе подходил ко мне. Через пару минут раздался душераздирающий вопль. Верблюд уставился на машину за моей спиной. Я выхватила нож из кармана рюкзака и, подскочив к мужику, замахнулась, метясь в шею. Но он опередил меня, наотмашь врезав мне по лицу. В глазах потемнело, я упала на асфальт, в какой-то миг потеряв ориентацию в пространстве. Он навалился сверху, схватив мою руку, начал бить ею об асфальт. Это вынудило меня разжать пальцы, и нож выпал. Я забила ногами, вертясь под ним, и пыталась оттолкнуть его второй рукой.

– Вот сука! Я покажу тебе, как драться! Сучка! Хотела ножом меня пырнуть. Степа! Что там с тобой? – держа меня за шею, он с прищуром всматривался в сторону машины. А я хватала воздух ртом, как рыба, и пыталась убрать его руки.

Пытаясь понять, что произошло с его напарником, он все сильнее сжимал мое горло. Начало темнеть в глазах. Я колотила ногами по мокрому асфальту, свободной рукой судорожно шарила правее от себя. Где-то там лежал мой нож.

– Степа! – крикнул он, вглядываясь в темноту и ожидая отклика в ответ.

Я задыхалась, пытаясь разжать его пальцы. Но где-то тут, совсем близко, находилось мое спасение.

– Вот тварь, ты не одна! – зарычал он, заметив что-то, промелькнувшее за машиной. Злость охватила его, и он вновь повернулся ко мне, намереваясь для начала покончить со мной, а потом уже разбираться, где там Степа. – Ну, сука, сейчас я вам устрою! – прорычал он, приподнимая меня за шею. И тут моя рука коснулась холодного металла.

Я схватила нож и наотмашь вонзила его по рукоятку прям в шею подонку. Как так получилось, я и сама не поняла, но от страха моя рука словно налилась свинцом и летела по инерции ровно в цель. Он отпустил меня и схватился за свое горло. Вытаращив глаза, уставился на меня, хватая ртом воздух. Кровь брызнула на меня, и я заскребла пятками по дороге, отталкиваясь и пятясь от него. Потом перевернулась и поползла дальше, чувствуя, как он беспомощно хватает меня за ногу. Тут я увидела Катю. Она подбежала к нему и вдарила ему с ноги, от чего тот повалился на спину, продолжая хрипеть и булькать. Я с ужасом смотрела, как он мучается и даже силится что-то сказать. Это длилось несколько секунд, но мне это показалось невероятно долго и мучительно. Катя также смотрела за умирающим в муках человеком. И только когда он затих, она помогла мне подняться.

– Меня сейчас вырвет! – еле сдерживая порыв тошноты, согнувшись в три погибели и стараясь не смотреть в сторону лежащего уже трупа, я отошла подальше к обочине.

Но мне было жутко интересно, что же стало со вторым. И несмотря на свое состояние, я медленно пошла к машине, на которой мы недавно приехали, и, заглянув за капот, увидела второго негодяя с ножом в груди. Глянув на труп, я не сдержалась, и меня все-таки вывернуло наизнанку. Руки затряслись, меня охватила лихорадка и рвало так, что мне показалось, я выплюну собственные кишки.

Катя стояла рядом и держала меня за плечо. Вся моя куртка была залита кровью. Я начала яростно оттирать лицо и вещи снегом. Катя подошла к машине, вытащила из-под нее свою сумку, затем сунула топорик ко мне в рюкзак.

– Ты уверена, что тебе не нужна помощь? – она присела рядом со мной на корточки.

– Забудь все, что я сказала, – выдавила я, загребая снег и оттирая лицо.

– Ты умеешь сливать бензин? – ее голос звучал спокойно, как будто ничего и не произошло.

– Нет, – я стряхнула снег с рук, сидя на корточках.

– Я тоже.

– Ты и водить-то не умеешь, – выдохнула я, усаживаясь на асфальт. – Лохушка.

– Сама ты лохушка! – Катя поднялась и направилась к полицейской машине.

Я проследила за ней и еще раз бросила взгляд на труп у машины. Потом поднялась, отряхивая одежду от кроваво-грязного снега, и поплелась за Катей.

– Кто они такие? – Катя остановилась около трупа мужика, который набросился на меня.

– Надеюсь, это был риторический вопрос. – Меня все еще тошнило, и вкус рвоты во рту еще больше усиливал очередной позыв.

Я не стала смотреть, как она достает нож из его шеи. Усевшись в машину, заглянула в зеркало и оценила набухающий синяк на скуле. Катя вытерла нож о его штанину и, подойдя к полицейской машине, открыла заднюю дверь, закинув туда рюкзак. Потом села на пассажирское кресло спереди.

– Мудила ударил меня. Хорошо хоть зубы не выбил, – сказала я, все еще оценивая набухающий синяк.

– Да, к стоматологам сейчас лучше не ходить, – усмехнулась Катя.

Я улыбнулась, и мы тихо засмеялись. Оглядевшись, Катя решила посмотреть, что есть в машине, открыв бардачок и попутно комментируя произошедшее.

– Мы только что убили двух человек. Я такое только в фильмах видела. И ты знаешь, я ни секунды не сомневалась и, если понадобится, повторю это вновь.

– Ты меня пугаешь, – хрипло произнесла я, закашлявшись.

На самом деле я думала так же, творится черт знает что, и люди сходят с ума. Не знаю, что это – чувство самосохранения, адреналин или страх? Но готова поклясться, что воткну нож в любого, кто попытается меня убить. И очень надеюсь, что рука моя не дрогнет, и я попаду в цель, ибо на кону жизнь. Дрожь в руках еще не прошла, и я тщательно пыталась скрыть ее. Мне было реально страшно, и паника звонким колоколом не унималась в моей голове. Никак не укладывалось в голове то, что мы уже не в том мире, где все ясно и понятно, где есть правила и законы. Переступая сейчас дозволенное, мы делали это настолько холодно и решительно, что это пугало меня еще больше.

– Интересно, оружие тут есть? – спросила я больше саму себя, чем Катю.

– Надо проверить у этих, – Катя кивнула в сторону трупов. – Хотя, думаю, они бы сразу его применили.

– Сомневаюсь. Они не ожидали, что получат отпор. Тем более они думали, что я была одна, – замолчав, я сжимала руль ладонью. Потом посмотрела на Катю. – Спасибо. Если бы не твоя смекалка, мы были бы сейчас на их месте.

– Я просто хочу жить, – тихо сказала Катя.

– Ага, я тоже, – вздохнула я. – Ладно, пойду поищу что-нибудь полезное.

Я шлепнула по рулю, взялась за ручку двери, немного открыв ее, ступила на асфальт одной ногой. И тут же на дверь навалился тот мужик, которому я в шею вонзила нож. Мы вскрикнули от неожиданности. Моя нога застряла в открытой двери, и от тяжести навалившегося мертвяка я не могла ее вытащить. Видимо, это мерзавец решил достать меня и после смерти.

– У него пистолет, – я кивнула на кобуру, мелькающую из-под куртки. – Моя нога застряла.

Я толкала дверь, стараясь вынуть ногу, а мертвец, уцепившись за стекло, внезапно дернул дверь на себя, нога высвободилась, но теперь мне пришлось тянуть дверь, наоборот, в свою сторону.

– Сейчас ворвется! – закричала я.

– Держи! Держи ее! – Катя пыталась помочь мне тянуть дверь на себя, но из-за меня ей было неудобно.

Мы закричали в унисон, и я отпустила дверь. Пальцы мертвеца соскользнули, он отшатнулся назад, но устоял на ногах, тут же сиганув в раскрытую дверь. Но этот финт не прокатил, так как его лицо встретилось с подошвой моего кросовка. Когда он завалился назад, я резко дернула на себя дверь, захлопнув ее.

– Чуть не сцапал! – взвизгнула Катя.

– Козел. – я пыталась отдышаться. – Почему мы не проверили его, пока он не ожил? Это большая ошибка!

– Это точно. А у него было оружие. Может, рискнем? – Катя хотела даже выйти наружу, взявшись за ручку.

– Ну уж нет. Ни за какие коврижки! – я остановила ее, взяв за руку.