Улица Рубинштейна и вокруг нее. Графский и Щербаков переулки

Архитектурный облик улицы определяют в основном здания, построенные в стиле поздней эклектики с богато декорированными фасадами, с небольшим вкраплением построек эпохи модерна и неоклассицизма. Среди архитекторов этих зданий такие видные мастера, как П.И. Балинский, С.А. Баранкеев, Н.П. Басин, Е.П. Веригин, Н.П. Гребенка, А.А. Гун, И.И. Дитрих, А.В. Иванов, А.В. Кащенко, В.А. Кенель, Ф.И. Лидваль, А.Л. Лишневский, М.А. Макаров (по его проектам на Троицкой улице возведено три дома – № 8, 25 и 27), В.Г. Мец, М.В. Максимов, В.П. Стаценко, Л.Ф. Фонтана, А.С. Хренов (автор двух домов – № 4, 26) и Э.Г. Шуберский

. Построенные ими здания относятся в основном к рядовой фоновой застройке, дома стоят вплотную и примерно одной высоты. Все здесь соразмерно человеку, не давит масштабами и потому смотрится очень гармонично, как цельный архитектурный ансамбль.

Немало архитекторов выбрали Троицкую улицу местом своего жительства. В разные годы здесь проживали И.В. Вольф, С.П. Голензовский, Э.И. Жибер, А.К. Зверев, А.П. Иларионов, П.Ю. Майер, А.К. Серебряков, А.М. Смирнов, В.П. Стаценко, Я.И. Филотей, Д.А. Шагин и др. (о каждом из них мы расскажем в главах, посвященных домам, где они жили)

.

К началу ХХ в. улица приобрела респектабельность, которая сразу же отразилась и на составе жильцов доходных домов. Среди ее жителей представители высшего света, военные деятели, крупные чиновники, писатели, издатели, журналисты, депутаты Государственной думы и т. д.

По данным адресной книги «Весь Петроград» за 1917 г., на Троицкой улице проживали 11 присяжных поверенных и 10 помощников присяжных, более 30 практикующих врачей, из которых более половины составляли стоматологи

.

Здесь располагались конторы многих акционерных обществ, товариществ и торговых домов. Среди них – Товарищество «Вассидло», предлагавшего машины, бурильные устройства и компрессоры для горного дела; акционерные общества: «Станок», торговавшее машинами и станками для обработки металлов, кузнецких каменноугольных копей; «Бахмутская соль»; Горско-Ивановское каменное общество; Тетерская золотопромышленная компания; компании каменных угольных копей и рудников; представительство арматурно-механического завода «Электротагер», строительной компании «Нельсон и К

» и других торгово-промышленных предприятий

.

Предприниматели на Троицкой улице могли заказать паровые турбины, инструменты высшего класса, клапаны, прокатные устройства, машины для обработки руд, горнозаводские машины, землечерпальные снаряды, газовые и керосиновые двигатели, машины и станки для обработки и распиловки дерева, а также металлы – свинец, алюминий, мельхиор, никель

.

Таким образом, в предреволюционные годы Троицкая – одна из самых деловых улиц в историческом центре столицы. А что предлагала тогда для тысяч ее жильцов, проживавших в доходных домах, розничная торговля?

По данным той же адресной книги «Весь Петроград», на Троицкой улице было открыто более 80 торговых учреждений, в том числе: четыре магазина мелочной торговли, по три – сливочных и молочных изделий, столько же торговали чаем и сахаром, зеленью и табаком, два магазина торговали мясными и колбасными изделиями, имелась и одна булочная. В магазинах на Троицкой улице можно было купить мануфактурные, суровские, москательные и скобяные товары, осветительные приборы или электротовары, посуду, стекло, французскую ваксу, косметику, чулки, мужские и дамские платья, парикмахерские принадлежности. К услугам жителей были четыре ювелирных, два цветочных и три мебельных магазина. Свой фирменный магазин на Троицкой улице имело акционерное общество «шоколадного короля» Жоржа Бормана. Один из магазинов торговал льдом, в другом можно было приобрести маскарадные костюмы. Были здесь и канцелярский, и два книжных магазина, в том числе известный во всем Петрограде магазин для учителей «Русское учительство».

Свои услуги жителям предлагали квартирное бюро «Посредник», занимавшееся наймом и сдачей квартир, комнат, дач, торговых помещений (аналог современного агентства по недвижимости), три бюро по перевозке, упаковке и хранению мебели, обойщики и драпировщики, мастерские учебных пособий и игр, металлографии, красильни, две скорняжные, пять сапожных, а также переплетные мастерские. Принимались подряды на постройку заводских дымовых труб и печей, строительные, малярные, кровельные, асфальтовые, бетонные и гранитные работы. Для петербуржцев и гостей города здесь были открыты пять мини-гостиниц с меблированными комнатами (аналог современных хостелов), пять парикмахерских и прачечная.

Поесть на Троицкой улице можно было в пяти буфетах, трех кухмистерских и чайной. Наиболее широкий ассортимент услуг предлагали 11 модельных заведений, 10 модных магазинов, 3 мастерские дамских шляп и 6 по изготовлению корсетов

. В адресных книгах «Весь Петербург» и «Весь Петроград» мы нашли информацию о девяти модистках, двух кутюрье и десяти портных.

Как отмечает автор очерка об улице Рубинштейна в журнале «Адреса»: «…это была, вероятно, самая гламурная улица столицы (не считая, конечно, Невского проспекта). Практически в каждом доме здесь имелось ателье по пошиву, а иногда и несколько. Рекорд принадлежал дому № 25… В этом пятиэтажном доме одновременно работали целых семь модных заведений; дамские портные Никита Поденко, Иван Чернов и Николай Прилуцкий, а также дамские портнихи Раиса Вениг и Екатерина Катаева-Прилуцкая (супруга упомянутого Николая). Тут же имелась мастерская вязально-трикотажных изделий Эмилии Оххо и фабрика шляп Давида Фридберга.

Конкуренция на Троицкой была очень острой. Клиент мог, как на рынке, переходить из дома в дом вдоль улицы, выбирая мастера и цену. Не понравилось у Зинаиды Пульвермахер из дома № 5, идет в ателье Aux Modes Elegantes Анастасии Сизовой в следующем доме – № 7, затем напротив, в дом № 10, к портнихе Анастасии Федосеевой заглянет, не то в ателье Beatrice к Иде Шапиро в дом № 12 забежит… Вновь переходит улицу и к дому № 11, в Jeanne Panie… И так в каждый подъезд – где-нибудь да сгодится.

Некоторые модистки имели узкую специализацию: одна – Евдокия Акимова из дома № 26 – шила только верхнюю одежду, три портнихи занимались вязально-трикотажными изделиями (в домах № 25 и 36), еще четыре мастера делали на заказ белье и корсеты (любопытно, что, несмотря на некоторое ханжество тогдашнего русского общества, двое из них были мужчинами – Гавриил Лаунер в доме № 14 и Марк Розенберг из дома № 36). Неплохо обстояло дело и с головными уборами: на Троицкой существовало две фабрики шляп – уже упомянутое предприятие Давида Фридберга в доме № 25.

Кроме того, в доме № 24 разместилось Художественное ателье дамских шляп, где желающих обучали шляпному ремеслу. Трехмесячный курс стоил 45 рублей – немало по тем временам. Да и брали туда не всех: приписка в объявлении гласила, что ателье „принимает только интеллигентных учениц“. Кстати, похоже, какие-то их этих ателье дамских головных уборов дожили до 1930-х годов: не была на Троицкой обойдена вниманием мужская мода: клиентов ожидали десять мужских портных – Лев Милькер из дома № 9, Дмитрий Богданов из дома № 11, Матвей Старосельский из дома № 29 и другие. Специфическую мужскую одежду – церковные облачения – тоже делали неподалеку. Единственный в округе их шил Иван Смирнов в Чернышевом переулке, дом № 16. Особняком держались военные портные, изготавливавшие парадные офицерские мундиры. Их было всего двое: Петр Игнатовский работал в доме № 15–17, а Отто Рексин – в доме № 29. Судя по всему, они имели солидную клиентуру: у обоих указаны телефоны мастерских (что в рекламе встречалось нечасто), а объявление Игнатовского даже в особый немаленький модуль…»

Такая деловая активность на Троицкой улице объяснялась тем, что аренда в здешних доходных домах была существенно дешевле, чем совсем рядом, на Невском и Литейном проспектах.

Но Троицкая улица могла удовлетворить не только материальные запросы. Три адреса на ней связаны с деятельностью организации «Народная воля» и два – с В.И. Лениным. В конце XIX – начале ХХ вв. здесь размещались редакции известных журналов. В доме № 2 помещались редакции газет «Новое время» и «Сын Отечества», в доме № 10 – юмористический журнал «Шут», в доме № 9 на углу Графского переулка – редакция литературно-научного журнала «Северный вестник», в доме № 31/1 —редакции литературно-политического журнала «Дело» и «Журнала Министерства народного просвещения», в доме № 18 находилась редакция сатирического журнала «Осколки», в доме № 26 – газеты «Санкт-Петербургские ведомости», а в доме № 40 – издательства двух технико-экономических журналов: «Технический обзор» и «Прогрессивное сельское хозяйство»

. И это далеко не полный перечень издательств.

В предреволюционные годы Троицкая улица становится и заметным культурным центром столицы. Петербургские театралы хорошо знали Троицкий театр миниатюр, разместившийся в перестроенном доме И.А. Жевержеева (№ 18–20). Музыкальные концерты, благотворительные спектакли, балы и выставки художников по-прежнему проходили в Зале собраний Павловой (б. Руадзе). Здесь же располагался Дом Польский «Огниско» (очаг) – в прямом смысле очаг польской культуры

.

О высоком статусе Троицкой улицы в начале ХХ в. свидетельствует тот факт, что здесь располагались генеральные консульства Болгарии (дом № 6), Швейцарии (дом № 3), США (дом № 5), Монако и Бразилии (дом № 27)

.

В годы Первой мировой войны на Троицкой улице были открыты лазареты для раненых и увечных воинов, как городские, так и частные, содержавшиеся на благотворительные средства

.

Октябрьская революция и последующие за ней годы Гражданской войны коренным образом изменили жизнь улицы. Многие домовладельцы и арендаторы барских квартир бежали из России, а те, кто остались, испытали все ужасы красного террора, разрухи, национализации частной собственности и последовавшего вслед за ней уплотнения, наследием которого стали ленинградские коммуналки, дошедшие до нашего времени. Сколько драм и трагедий таилось за стенами домов на Троицкой улице.

О такой драме в недрах коммуналки бывшего Троицкого переулка рассказал известный театральный художник Э. Кочергин. В 1966 г., чтобы приобрести необходимый для спектакля реквизит – старинную мебель, он пишет: «…я попал в выстроенный в конце XIX века дом на улице Рубинштейна… Открыла мне дверь высокая старуха с довольно жестко прорисованным лицом – видать, где-то когда-то начальствовала. За ее спиной, по длинному темному коридору, открылось еще несколько дверей, и из каждой, как по какой-то команде, высунулось по старухе, а в дальнем проеме коридора, ведущем, очевидно, на кухню, покачивался чей-то силуэт в длинной шали». Старухи оказались псковскими комсомолками, которых «в начале 20-х годов по спецпризыву – поднимать фабрики и заводы и бороться с разрухой – привезли в Петроград и поселили в этой буржуазной квартире». А «тощий силуэт» в конце темного коридора принадлежал сыну ее бывшего хозяина. Он обитал в маленькой комнатке для прислуги, полутемной и без дверей, чтобы из кухни можно было постоянно наблюдать за тихим, но небезопасным жильцом-алкоголиком: вдруг заснет с зажженной сигаретой? Новые хозяйки пустили его туда из милости. Это больной, нищий и совершенно одинокий человек, у которого «все пропало: родные. Квартира. Жизнь». По образованию архитектор, он зарабатывает себе на пропитание тем, что надписывает ценники в магазине. От прошлой жизни у него осталось две вещи: пожарная каска отца-брандмайора и семейный альбом. Рассказ заканчивается его горькими словами: «Человек – это звучит больно»

.

Прошлась по улице Рубинштейна и страшная волна сталинских репрессий. Имена некоторых жителей улицы, ставших невинными жертвами в годы террора, удалось выявить благодаря «Ленинградскому мартирологу», размещенному на сайте «Возвращенные имена» при Российской национальной библиотеке. В одном только Толстовском доме выявлено 38 имен репрессированных, 36 из которых расстреляны

.

В годы Великой Отечественной войны в Красную армию призваны сотни жителей улицы Рубинштейна, и многие из них погибли. Только по тому же дому № 15–17 удалось выявить 17 погибших или пропавших без вести солдат и офицеров

.

В годы блокады Ленинграда во многих домах в подвалах улицы были оборудованы бомбоубежища, на крышах – выставлялись дежурные местной противовоздушной обороны (МПВО) для тушения зажигательных бомб. Но каждый день в этих домах в комнатах люди умирали от голода, погибали от обстрелов и бомбежек. На одном из домов улицы Рубинштейна в годы войны установили табличку «Граждане! При артобстреле это сторона улицы наиболее опасна», такая же, что сохранилась на доме № 14 в начале Невского проспекта. В «Книге памяти», составленной исследователями истории Толстовского дома, указаны имена 417 его жителей, умерших в блокаду Ленинграда

. Но даже в этих нечеловеческих условиях улица продолжала жить. В доме № 13 работала средняя школа (в разные годы под № 21, 16, 218). С наступлением весны все жители улицы, способные держать в руках лопаты, выходили на уборку снега и нечистот, пролежавших всю зиму. Нагружали снег и куски льда на фанеру, и несколько человек тащили за веревку ее к Фонтанке, там сбрасывали на лед

. История улицы неразрывно связана с именем музы блокадного Ленинграда – О.Ф. Берггольц

.

В послевоенные годы улица залечивала свои раны, ремонтировались пострадавшие от обстрелов и бомбежек дома, приводились в порядок дворовые территории. Удивительно, что как и в предреволюционные годы, на этой улице жили многие выдающиеся писатели, артисты, деятели науки, о которых мы расскажем в последующих главах, также как и о том, какую роль сыграла улица Рубинштейна в их жизни и творчестве. А какая метаморфоза произошла с бывшим Троицким театром, когда с приходом Льва Додина заурядный областной драматический театр превратился в «Театр Европы». А через какие превращения прошел бывший Зал Собраний Павловой (школа), Дом художественной самодеятельности, знаменитый рок-клуб и, наконец, Государственный детский музыкальный театр «Зазеркалье», один из лучших в Петербурге!

М.В. Маневич

Затронули улицу Рубинштейна и лихие 1990-е, именно здесь, на углу Невского проспекта застрелен вице-губернатор Петербурга М.В. Маневич, возглавлявший Комитет по имуществу и ставший жертвой раздела этого имущества (до своей гибели он жил на этой улице, в Толстовском доме)

. Конечно же, у улицы Рубинштейна немало проблем, связанных с состоянием жилищного коммунального хозяйства. Возраст многих домов уже давно превысил 100 лет, но в последние годы отреставрированы фасады домов, благоустроена и сама улица

. В сравнении с улицей столетней давности, а особенно советской эпохи, здесь многократно увеличилось число кафе, баров и ресторанов, куда заходят не только местные жители, но и петербуржцы, приезжающие сюда из других районов Петербурга, и гости нашего города. Не случайно улица Рубинштейна попала в десятку лучших ресторанных улиц. «Действительно, – отмечает корреспондент „Санкт-Петербургских ведомостей“ Алла Чередниченко в репортаже „К Рубинштейну на обед“, – попадая сюда, словно оказываешься в гастрономическом центре разных стран мира. Чего здесь только нет: и единственный в Петербурге настоящий испанский тапас-бар, и колоритный уголок Латинской Америки, где можно попробовать блюда перуанской, колумбийской, мексиканской и аргентинской кухонь, и экзотические чайные, из которых доносятся пряные ароматы напитков Азии и Востока. Для любителей полноценной мужской еды есть стейк-хаус, свежее мясо в который, говорят, доставляет местное фермерское предприятие. Для сладкоежек – соблазнительные кондитерские и кофейни. Интерьеры многих ресторанов и кафе на вкусной улице выполнены известными дизайнерами и напоминают арт-пространства. К примеру, французский ресторанчик передает стиль винтажной квартирки 1920-х. А в израильском стрит-фуд баре с аутентичной кухней на стенах можно разглядеть художественные реплики реального граффити со стен Тель-Авива. Кубинский ресторан удивляет гостей раритетом – один из его залов украшает кабриолет 1950-х гг. производства США.

В теплый сезон рестораны и кафе летними открытыми верандами, украшенными цветами, а зимой – заманивают посетителей в свое „завитринье“, за которым мерцают свечи и модная иллюминация. В рамках формата „ресторанная улица“ представлены и абсолютно новые экспериментальные решения. К примеру, не так давно здесь появился антикинотеатр, в котором просмотр кинофильма сопряжен с дегустацией блюд из соседних ресторанов.

Гастрономическую атмосферу улицы дополняет ее история. Практически все дома, расположенные на ней, представляют историко-культурную ценность. Здесь и дом-коммуна инженеров и писателей, получивший народное название „Слеза социализма“ за бытовые неудобства. И элитный Толстовский дом, в котором в разные годы проживали известные творческие личности и снимались эпизоды многих фильмов.

Культурную составляющую улицы поддерживают знаменитый „Театр Европы“ (МДТ) и Государственный детский музыкальный театр „Зазеркалье“, который особенно почитают поклонники и знатоки русского рока, ведь именно в этом здании в 1980-е годы действовал Ленинградский рок-клуб.

Кстати, в советском Ленинграде улица Рубинштейна точками общепита похвастать не могла. Обрастать стильными ресторанами, кофейнями и барами она начала только в начале 2000-х гг. Гастрономические заведения стали появляться практически во всех домах от Невского до Загородного проспектов, а также в соседних переулках и двориках. В целом же улица выглядела неухоженной и неуютной, забитой транспортом. Ситуацию разрешил „Газпром“, который профинансировал реконструкцию этого городского проезда. Был значительно расширен тротуар, организованы дополнительные парковочные места, сделаны пандусы. Тротуары замостили гранитом. При этом рисунок его напоминает клавиши, что обыгрывает название улицы в честь известного композитора.