Корона из жемчуга и кораллов

– Он любит меня, Нора. Я знаю, что он ни за что не изменит свое решение.

Как раз я-то знала, как может измениться любовь с появлением шрама, но у меня не хватило духу рассказать ей об этом.

– Его отец – губернатор. Он не позволит ему жениться на тебе.

Зейди помотала головой.

– Если я нужна Сэми, его родители прислушаются. А если нет, то мы сбежим вместе.

От шока я зажмурилась. Я хотела сбежать с Зейди, но никогда не верила в то, что она действительно бы это сделала.

– Ты обсуждала это с ним?

– Нет, но я просто знаю это. Мы целовались, Нора. И это было подобно обещанию. Что он любит меня так же, как люблю его я. Что он готов ради меня на все. Я не могу передать тебе это чувство, когда ты точно знаешь, что кто-то готов сделать для тебя все что угодно.

Я резко вздохнула, ее слова, будто крючком с зазубриной, полоснули мое сердце. Разве она не знала всегда, что я сделаю ради нее все что угодно?

– И ты все равно просишь меня об этом? Почему бы тогда не попросить Сэми, если он настолько сильно тебя любит?

Она притянула меня к себе.

– Потому что именно ты моя родственная душа. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо когда-либо знал или будет знать. Потому что я доверяю тебе больше, чем доверяю Сэми. И потому что именно ты самая сильная личность из всех, что я когда-либо знала. Только ты можешь мне помочь.

– Несправедливо с твоей стороны просить меня об этом, – сказала я, а мой голос сорвался на всхлип.

– Ты защитишь меня, – сказала она сквозь собственные слезы. – Как оберегала меня всегда, и сейчас не бросишь.

Мне пришлось прикусить губу, чтобы не заплакать. Часть меня была в бешенстве от того, что моя сестра вообще меня об этом просила, что поставила меня в такое положение. Я хотела отказать ей, вернуться в постель и проспать следующие два дня, пока все это не закончится.

Но она была права. Она не могла попросить у меня ничего из того, что я бы для нее не сделала. И если это действительно было то, чего она хотела, то я не могла позволить ей пережить это в одиночестве.

– Я помогу тебе заполучить щупальце, – наконец выпалила я. – Но я делаю это только потому, что боюсь, что сама ты навредишь себе, пытаясь это сделать, а не потому, что согласна с твоим решением.

– Я понимаю.

Она полезла в лодку и вручила мне самый острый гарпун отца и сеть для ловли маленьких рыбок.

– Будь осторожна.

Я взяла гарпун с сетью и нырнула под воду. Медуза находилась в большой сети, в которую ее поймала Зейди, но несколько щупалец просунулись сквозь отверстия. Когда мои слезы смешались с соленой водой вокруг меня, я попыталась унять дрожь в руках, и мне потребовалось несколько попыток, прежде чем мне удалось отрубить четыре или пять тонких щупалец. Я протянула руку с маленькой сетью и поймала их, все еще не уверенная, правильно ли я поступаю, а затем осторожно поднялась на поверхность, держа сеть на расстоянии вытянутой руки.

Зейди держала в руках небольшой кусочек коряги.

– Я подумала, что лучшим решением будет сделать это именно здесь, так никто не сможет услышать мой крик, но на всякий случай я зажму эту деревяшку зубами. Сейчас нам нужно забраться в лодку на тот случай, если я потеряю сознание.

Только сейчас я осознала, что она уже все спланировала. Возможно, даже в тот день, когда мы нашли мертвую медузу.

– А что потом?

– Вот потом и узнаем.

Я забросила сеть и щупальца в лодку, потом забралась сама, приземлившись рядом с Зейди. На нас обеих были надеты только туники, и морская вода на длинных ногах Зейди блестела в свете луны. Она пока была невредимой и совершенной. Еще не поздно было вернуться домой и притвориться, что всего этого никогда не было.

– Зейди, остановись, пожалуйста, – умоляла я. – Что, если мы вместе поговорим с губернатором Кристосом? Может быть, он согласится позволить мне занять твое место.

Она покачала головой.

– Даже если он согласится, то мама – ни за что. Она твердо решила, что моя судьба должна быть именно такой.

И еще она думает, что я недостаточно красива, подумала я. Она никогда бы не стала рисковать, вдруг тогда старейшины выберут на место Зейди Элис.

Она села с одного конца лодки и зажала между зубов кусочек плавника.

– Я готова, – сказала она сквозь деревяшку.

Я подобрала маленькую сеть, где щупальца уже почти перестали мерцать. Сколько уже времени? Сколько у нас есть времени до пробуждения родителей и до того, как они обнаружат, что мы натворили? Что скажет мама, когда узнает обо всем? Я знала, что все вот-вот навсегда изменится, но все равно подала ей сеть. Я думала об увечьях Дидоны, которые видела всего однажды, когда мы ненадолго пришли навестить ее после несчастного случая. Место, которого коснулись щупальца, вздулось и было розовым, как будто по ее ноге ползало множество червей.

Я представила Зейди с подобными шрамами и начала плакать, крепко зажмурив глаза, когда она опустила сеть на свои ноги, и приготовилась к ее воплям.

– Я не могу.

Мои глаза распахнулись, и по телу прокатилась волна облегчения.

– Хвала богам.

Она выплюнула деревяшку.

– Это должна сделать ты, Нора.

– Что? – Я яростно замотала головой. – Нет, я сказала, что останусь с тобой, но я не стану этого делать.

Зейди отложила сеть в сторону и опустилась на дно лодки, чтобы встать передо мной на колени.

– Пожалуйста, – умоляла она. – Если мне придется уехать в Иларию, я умру из-за разбитого сердца. И ты тоже не сможешь жить, если тебе придется остаться здесь без меня. Может быть, не сразу, но такая жизнь постепенно погубит тебя, я знаю тебя, Нора. Ты никогда не будешь здесь счастлива.

– Не делай этого, – сказала я, всхлипывая. – Не делай этого ради меня. Я ничего этого не хочу!

Она снова потянулась за сетью и так настойчиво мне ее всучила, что я вздрогнула.

– Если ты действительно меня любишь, то поможешь мне.

Я никогда не видела Зейди в таком состоянии, ее глаза были так широко распахнуты, что белки были видны целиком. Она обезумела от отчаяния, и я с трудом узнавала в ней свою любимую сестренку.

– Прошу, не говори так.

Она застыла там, дрожа от страха, гнева и безысходности. Все называли это честью. Быть избранной девушкой, быть красивой, выгодно выйти замуж. Но честь обернулась по-другому: испуганная девушка, умоляющая на коленях об избавлении.

– Я не могу поверить, что это именно то, чего ты хочешь, Зейди. Просто не могу.