Хотеть не вредно, или Наследник для дракона

Очень вовремя он нашелся, потому что ориентирование в замках – моя супернеспособность. Осталось Анатоля найти.

Коврик вывел меня в холл, отполз в уголок за диван, где я пристроилась посидеть, и принялся отряхиваться, подергивая кисточками, как вступивший в мокрое кошак. Я подумывала об обедах, которые тоже еще предстояло добывать самым черным трудом, как на массивных входных дверях ожил молоток. Мерзкий, чуть дребезжащий звук гонга прокатился по обширному холлу и замер вместе со мной. Я села сусликом, а ковер на кончиках кисточек посеменил ко входу. Вряд ли он был в состоянии отпереть, поэтому пришлось и пойти и мне.

Никто не знал, что мы с Анатолем здесь, замок стоит пустой, откуда визитерам взяться?

Я честно подождала пару минут. Думаю, Анатоль мог услышать гонг и сейчас явится, поэтому взялась за заменявшее ручку кованое кольцо и потянула темную резную створку на себя.

– Марьяна! – изумленно воскликнул гость. – Ты что-ль опять воскресла?! Надолго?

– Надолго, княже, – радостно улыбалась я, глядя на этого стареющего мужчину и его кудрявые каштаново-рыжие бакенбарды, делающие Айгера дон Стерж, князя Мезерера и моего отца в этом миру похожим на добродушного майского жука. Глаза уже щипало слезами, но от них было тепло и светло. Князь тоже подозрительно взором блестел.

– Надолго – это хорошо, – гудел он, – а то в прошлый раз только нос показала, а потом как заперлись с Анатолем в Гнезде на медовую неделю так и не выходили. Не зря хоть запирались?

Я потупилась и смущенно отвела глаза.

– Ох и добрые же вести, – воскликнул князь и, смеясь от избытка чувств и уже не стесняясь повлажневших глаз, бросился обнимать меня, свою-чужую дочь, тиская и покачивая, как младенца. – Ох и добрые вести, дитятко.

Отпустил и, все еще смеясь, тер глаза добытым из кармана платком, потом шумно прочистил нос, и мне наконец удалось увлечь его внутрь, а то стоим на пороге, как чужие.

– Вы здесь откуда, папенька? – любопытствовала я, жалея, что мне даже чаю человеку с дороги не предложить.

– Так от завесы еду. Мой черед был стражу нести. А потом, глядь, вроде на замковой башне огонь мельтешит. Я сюда. Вдруг пожар или еще какая напасть. Тут же нет никого. Как завеса придвинулась, народ и побежал. Так что вовремя вы с Анатолькой вернулись. И что ты, ладушка, в тяжести, тоже хорошо, – князь похлопал мне по руке, погладил. – Миру нужны божьи воины, они его своим огнем согревают. Думаешь отчего завеса взялась? Некому стало бездный мрак отгонять.

– А как же принц? Ключ от грани у него.

– Венька-то? – заблестел глазами князь. – Так его сейчас другие завесы интересуют больше, те, что в альковах. И месяца не прошло с венчания. Тогда еще, как мы на излом года на праздник приезжали он Женевьев заприметил. Так что сестрице твоей, как желалось поскорее замуж, так и исполнилось. Это у тебя все через пень-колоду вышло.

Я вздохнула.

– Хотела много?

– Выбрать никак не могла, – прищурился дон Стерж.

Глава 1

Тогда

Вначале было слово и слово было – муахахаха!

В сказочной Казскии жил-поживал канцлер, советник и ненаследный принц Анатоль дор Лий, внебрачный сын папы-короля и мамы королевской фрейлины. И это причем, что у короля законная супруга была!

О моральной стороне вопроса они пусть сами думают, а я буду о родном, близком и дорогом – о себе.

Так вот, жил принц не тужил, пока его братцу-погодке Вениану Лучезарному, совершенно законному и наследному, не настала пора жениться. Девицу ему выбрали из соседнего с Казскией государства, светлейшую княжну Мари-Энн дон Стерж, хорошую, родовитую, но с одним недостатком – она взяла и внезапно убилась разбойниками по пути к месту торжественного сочетания.

Младшенький, пока папка-король недосмотра не заметил, не будь дурак, подкатил к магически одаренному братцу, умеющему шастать между мирами, и путем коварства не то вынудил, не то выпросил отправится в мир иной за точно такой же девицей. Чтоб и с лица была не жаба и способностями не обделена. Ведь Веньке скоро корону принимать, охранять Казскию от злобных монстров ледяной Грани, а у него того, потенции неоптимальны без подходящей пары. Силушки богатырской не хватает ключ от границ завесы в руках удержать. Обязательно нужна дамочка определенной конфигурации. Ну, и чтоб прочие фигуры были что надо. По секрету: принцы очень трепетно любят красивое.

Вот и мыкался Анатоль по мирам пока его случайно (а на самом деле вовсе нет) не занесло в бар на чашечку кофе, где всей фирмой мы (я, Мариана Стержинская и коллеги) торжественно отмечали ежегодно зимнее событие.

Нас сразу потянуло друг к другу с неудержимой силой: Анатолю было надо, а мне пузырьки в голову ударили. Именно этими пузырьками я на его коварное предложение выйти замуж за принца, воспринятое исключительно как подкат, сдуру и согласилась.

И попала в сказку по самые брови. Аж дышать не чем! А вы сами попробуйте на балу несколько танцев подряд прогарцевать затянутой в корсет, как породистая кобыла в новое седло. Красиво – слов нет, но натирает, жмет и вдохнуть исключительно через раз. А еще наездников полный зал, так и норовят то на стати полюбоваться, то ремни на сбруе поправить, то в левое стойло умыкнуть.

Анатоль, чернявое зеленоглазое хамло, заявил, что вот тебе, барышня, прынц всамделишный, помолвочный бриллиант, балы, папа-князь и долго и счастливо в перспективе, а не нравится – загадку отгадай, что я за неведома зверушка. И тогда тут же домой к пробкам, смогу, должности арт-директора, пустой квартире и кинувшему накануне корпоратива козлу Славику, с которым я другое долго и счастливо планировала.

Казалось бы, ну что такого, вот прынц, вот дворец – живи и радуйся! Опять же жирное НО. Блаародные (произносить с французским прононсом) фрейлины оказались змеиным кублом. И если с маркизой Карамель ван Лав мы тихо-мирно поделили женихов (я ей своего казскийского графа Дракулу Слава Дубровского, а она мне обоих принцев), то с постылой подружкой Молин дон Шер мне по-сестрински разрулить не удалось. Пришлось по-дворовому в оранжерее густотой прически померяться, выяснить, чья глотка лужёней, фантазия изощреннее, а слово магическое крепче. А потом пришел Анатоль и всех спас.

Там еще много всего было. Я внезапно зиму намагичила. Случайно. Я же не понимала, что во мне столько дури… э-э-э, магических сил, оказывается. Как скажу, так и случается. Главное, формулировать емко и образно. В керлинг еще играли, в фанты, на пикник ездили, от бездных тварей по лесу бегали. Анатоль опять всех спас. Сначала я его немножко, а потом уже он. У меня живой ковер завелся. Тоже случайно. Просто страшно очень было. Дворец большой и темный, и я вечно в нем терялась, вот и выдумала себе волшебный gps. Потом мы с Анатолем чуть своей страстью сказочной библиотеку не спалили. А еще внезапно в Касскии обнаружился Вовыч, мой подруг, сисадмин нашей фирмы. Не целиком, так, привиденистым подселенцем в раритетный рыцарский доспех. Его болтающаяся в коме душонка, после отбитой об пол головы, случайно за мной в другой мир притянулась, когда я из бара пропала. Вот Вовыч с ковром меня и поддерживали как могли.

Но к тому времени я поняла, что именно чернявое хамло Анатоль мне и нужен, до подколенной дрожи, до зубовного скрежета, до пресловутых бабочек в животе, потому что у нас была пылающая библиотека, и вишневое вино в выстуженной карете после нападения бездных тварей, и его обжигающая всех прочих кровь на моих руках, и такой же обжигающий страх, что потеряю.

А свадьба с Венькой неумолимо приближалась, приближалась и приблизилась. И… нас обвенчали. Правда, я чудом успела угадать, что Толик – дракон. Опять же – НО! По законам сказочной страны, брак еще не брак и силу владеть ключом грани не передать, если свежеотбраченные супруги не обменялись помимо рук, сердец и колец, любовью в первую совместную ночь.

Вот тут-то все главное и случилось. Я сбежала с бала в честь венчания, чтобы порыдать, а Анатоль меня нашел и присвоил. Прямо там, где нашел, в своем собственном кабинете, а я не только не сопротивлялась, но и помогала ему по мере сил. И тут бы и сказочке конец, как нас Венька застукал. Прямо как в дурацкой комедии положений. И положение у нас с Анатолем было аховое.

Принц и сам магичить был не дурак, но скрывал. Там все скрывали, потому что в Казскии магичить – полнейший моветон. Вениан с Анатолем и сцепились. Два дракона… Один ледяной, потому что из-за Грани силу тянул, отчего по миру раздрай пошел, а второй обычный, живой и горячий. Очень горячий, да… Извините, отвлеклась.

Эпик фейл вышел эпичнее некуда. Вениан почти победил, а миру и нам с Анатолем настал бы армагеддец, но я вспомнила, что тоже слова всякие знаю и загадала долго и счастливо. Очень сильно. Всей душой.

И стало по слову моему.

Эпиграф помните про слово? Вот это оно и есть.

И все стало как было. Вернее, как надо. Я проснулась утром дома. НО! Рядом со мной был загадочный зеленоглазый принц из бара. Мой.

Все закончилось свадьбой, как в настоящей сказке. Только по-тихому. Потому что в мире Анатоля я внезапно умерла. Я ни капельки не обижаюсь, ведь настоящая Мари-Энн действительно погибла во время нападения, так что все справедливо. Мать Анатоля только знает, что я есть. Ну, и король, и князь с сестрой, и выходит, что дофига народу, но все молчат – магия сила!

Напутственная речь всем попавшим попаданкам. Если вдруг вы нечаянно вышли замуж за дракона в сказочной стране, будьте предельно осторожны, ведь однажды вам придётся родить ему наследника. А как рожать, если здесь даже аспирина не придумали?!

Сейчас

Все смешалось в замке обломов. Толкались локтями, теряя банты и накладные локоны две горничные, хватался за пульс и успокоительное пожилой медикус, метались вдоль стен недавно нанятые для ремонта в холле перепачканные краской и клеем мастеровые, цветастыми дорожками украсили плитку пола рулоны, подготовленные для обивки. Доставивший коробку преткновения посыльный опал лицом и готов был пасть всем остальным туловищем, чтобы не дай всесветлый не решили, что это лично он причина инцидента.

Островком спокойствия среди творящегося бедлама и айсбергом непокобели… непоколебимости был только что вернувшийся Анатоль.

Меня, подпирающую снизу выступающий фитболом живот, под белы ручки усаживали на тахту, совали в нос мерзкую вонючую гадость, стакан яблочного сока и хурму. Я лила слезы водопадом, всех ненавидела, хотела конфет и на ручки, и чтоб это были ручки Анатоля. А эта зеленоглазая драконистая морда даже бровью не дернула, не то что руки протянуть или приблизиться на приемлемую для захвата дистанцию.

– Подойдите ближ-ж-ж-е, бандерлоги… – мстительно пожелала я, жалобно шмыгнула носом, занюхала протянутой хурмой.

Анатоль сделал вид, что поддался, подошел, кышнул на челядь и присел рядом. Не ручки, конечно, но и так сойдет.

– Ну и? – спрашивали смеющиеся зеленые глаза. – Что на этот раз?

– Вот, – всхлипнула я и протянула затисканную в ладони стеклянную монстру, даже отдаленно не напоминающую единорога и тот эскиз, который я приложила к заказу.

К слову, о слезах. Не подумайте, что я какая-то истеричка, просто, когда случилось интересное положение, у меня в организме произошел глобальный сбой, будто кнопка на букве “ы” в клаве залипла. Теперь у меня практически все было со слезами на глазах: и праздники, и будни.

Анатоль, слегка недоумевая, рассматривал стеклянную фигурку четвероногого непарнокопытного с ветвящимся оленьим рогом на макушке. Да, в Казскии, несмотря на всю ее несказанную сказочность, никогда не водилось единорогов, а я мечтала о подвеске над колыбелью с этими восхитительны-ы-ы-ы… Да что ж ты будешь делать! Збагойна! Я мечтала о подвеске с этими зверушками. Мне даже приснилось, как они, таинственно мерцая от свечи, покачиваются, а в колыбельке сопит наш с Анатолем малыш или малышка. Но мастер-стеклодув, как настоящий художник, думал по-своему. Еще и чек прислал для доплаты за нестандартный заказ, крохобор. Живот же у меня просто случайно прихватило, когда я раздумывала, как этому творцу тварей понятнее объяснить, что он не прав и придется переделать. Вот кутерьма и началась.